Императорский отбор. Чужая невеста

– Привет, – поздоровалась Лисавета, взглядом что-то выискивая на столе.

– Ходила, – кивнула Диана и затаила дыхание, увидев блюдо с рыбой. – Кусочек, пожалуйста, – обратилась она к слуге, указав пальчиком на стерлядь. Попросить два – совесть не позволила.

– Я тоже, – с деловым видом кивнула Катарина. – И там был его высочество, – заговорщицким шёпотом добавила она. – Пытался оказать помощь.

– А мне вот не пытался, – как-то уж слишком довольно произнесла Лисавета. – Зато я видела, как принц охотно оказывал помощь нашей маленькой мышке.

– Проверяет? – задумалась Диана. – Но если с фавориткой определился, то зачем?

– А фрейлины? – напомнила Лисавета. – Надо же знать, кого первой домой отправлять.

– Логично, – согласилась Диана и приступила к трапезе, заметив, как появилась Кляжич в сопровождении принца. Как он любезно усадил её за стол, придвигая стул, как улыбнулся…

… а сам занял место возле Элены Рошшэр.

После окончания обеда наследник вышел в центр, чтобы сделать объявление.

– Уважаемые леди, – и снова эта улыбка, от которой многие девушки покрылись румянцем. Диана скептически хмыкнула. «Что за банальная уловка?». – Благодарю, что вы все серьёзно отнеслись к занятиям, за ваше достойное поведение. Надеюсь, так будет и дальше.

– … если так будет и дальше, кого он отправит домой? – философски поинтересовалась Катарина.

– Т-с, – шикнула Лисавета, вызывая у Дианы улыбку, и как назло, именно в этот момент наследнику надо было посмотреть на неё… И что он увидел? Иронию, насмешку? Чтобы не увидел, точно принял на свой счёт…

– Рад сообщить, что сегодня в восемь вечера состоятся танцы, на которые будут приглашены неженатые мужчины нашей империи из благородных родов. Жду всех вас в малом бальном зале. Камеристки, как обычно, проводят, – поклонился он и покинул столовую, оставив прибывать Диану в задумчивости.

Новое испытание?

Глава четвёртая

***

Калем удобно устроился в своём любимом кресле, снял камзол, небрежно бросил его на спинку и разложил на столе двенадцать фотопортретов.

Его не смущал насупленный взгляд младшего брата, не раздражал задумчивый вид Артура и точно не напрягало присутствие его супруги – Сони. Хотя… её взгляд, наполненный Тьмой, до сих пор иногда вызывал дрожь по телу.

Когда у тебя такая большая семья, от родственников никуда не деться. И когда ты один единственный не пристроенный в хорошие, заботливые и любящие руки, все норовят устроить твою судьбу.

– Катарина, – Калем пододвинул к себе фотографию беспризорницы поближе. – Несомненно… притягательна. Она из тех женщин, что обладают харизмой и неким очарованием.

– Первое впечатление, будто бы она глупа, – произнёс младший, сцепив руки в замок. – Щебечет беззаботно, такая веселушка. Но это только первое впечатление. Девушка превосходный эмпат. Прекрасно чувствует эмоции людей, их настроение и способна искренне сопереживать.

Калем кивнул, соглашаясь. Он приходил к Катарине несколько раз под личиной настоятельницы пансиона, в котором девушка выросла.

Она была приветлива, доброжелательна, но рассудительна не по годам.

В маленькой комнатке на краю Улиша, которую ей прикупили «заботливые» родственнички, царила чистота и уют, несмотря на скудную обстановку.

Катарина угощала чаем с душицей, мятными пряниками и сетовала на то, что найти работу в провинции дело не из лёгких, но она не сдаётся.

«– А кем бы ты хотела, девонька стать? Может, самой императрицей? – лукаво спросила «настоятельница», дуя на горячий чай в блюдечке.

– Матушка! Ну вы скажете тоже! Императрицей… – Катарина по-детски забавно скривила симпатичное личико и сделала глоток душистого чая. – Быть императрицей дело хлопотное и неблагодарное. Я цветочницей стать хочу, – и любовно погладила листик тигровой орхидеи.

– А откуда у тебя, девонька, такой редкий цветок? – «настоятельница» пробежалась взглядом по подоконнику и отметила другие растения, попроще: все они густо и зелено цвели.

– Не поверите! – в голосе Катарины прорезались возмущенные нотки. – Кто-то вынес к помойке несколько почти погибших луковиц. Я и подобрала. Обогрела, корешки вымочила, удобрением подкормила…

«Настоятельница» улыбалась и пила чай, а Калем думал…

… значит дар всё же есть. Скорее земли, хоть и маленький. Можно попробовать развить запасные резервы, боевого мага не получиться сделать, но охранного…

– Какая ты умница, девонька, – «настоятельница» поднялась, подбирая полы платья. – Береги себя. И удачи тебе, – и ушла, подчистив Катарине память. Без ущерба. Только так, чтобы встречи с «настоятельницей» смазались и не вспоминались в самый неподходящий момент…»

–… из того, что я успел подслушать, – продолжил Максимилиан. – Катарина трезво оценивает свои силы, весьма дальновидна, но немного наивна.

– Я не обнаружил в её биографии никаких «подводных камней», – добавил Артур. – Думаю, она достойная претендентка.

– Лина Уитер, – Калем придвинул фотографию смуглой девушки с большими карими глазами, будто удивлёнными.

– О-о, – улыбнулся Артур. – С этой леди не всё так просто. Мать явно где-то согрешила.

– Происхождение не всегда играет значимую роль, – не согласилась Соня, уж она-то о влиянии или не влиянии происхождения знает больше других.

– Не всегда, – согласился с супругой Артур. – Но в Лине Уитер течёт кровь корсикианца. Они народ вспыльчивый по натуре и скрытный. Год назад Лина была замешана в некрасивой истории. Вроде как её подозревали в романе с женатым мужчиной.

– Но она девственница, – не согласилась Соня.

– Девственность… – фыркнул Максимилиан, – можно восстановить, тем более, если имеешь связи с корсикианцами.

Калем покачал головой.

– Все девушки проходили через арку, если было бы что-то не так…

– Мне она показалась искренней и открытой, – заметил Максимилиан. – Даже если она и восстановила девственность, это не делает её плохим человеком. Лина превосходно разбирается в политике и торговле. Более того она закончила купеческую гильдию. А туда… девушек не берут.

– Опять же, – не унимался Артур. – Почему её взяли? Заплатила? Чем?

– Ещё скажи девственностью, – усмехнулась Соня и погладила супруга по руке…

Калем на секунду прикрыл глаза.

С Линой он виделся в образе булочника. Она всегда была приветлива, оставляла сдачу и охотно делилась планами на будущее.

Она хотела попасть на отбор и открыто об этом говорила, а всё из-за обещанных наследником подарков. Лина не стеснялась своего желания и не находила в нём чего-то постыдного, ведь становиться императрицей не желает.

Лицензия на торговлю. Вот, что она попросит, когда покинет отбор.

Обманывает? Нет. Просто пользуется случаем, ведь она не виновата, что права женщин в Эладоре ущемлены. Их не берут в политику, не берут в Дознаватели, запрещают заниматься торговлей, всякий раз указывая на место… А какое место? Кухарки готовят, слуги убирают, няньки нянчатся. А что делать женщинам хоть с маломальским происхождением? Салфетки вышивать? Выйти замуж… Вот она – единственная цель. И если девушка не замужем, то она позор рода, и не дай Небеса, она уйдёт из дома и попробует вести самостоятельный образ жизни… Затравят.