Далекое Близкое

– Ну? – едко поинтересовался оживший Оракул.

– Я кажется, не туда свернул, – прохрипел Пит, хватаясь за горло, и пытаясь подняться, опираясь на какую-то неопознанную стену.

– Вы все давным-давно не туда свернули, – хмыкнуло устройство.

– Ты вытащишь меня отсюда?!

– А что собственно…

– Да за мной гонятся! Вон! Смотри!

– Куда?! Ты же виар снял!

Пит, не в силах больше бежать натянул сразу все – и виар, и управляющие перчатки, и нейр на голову.

– Н-да, – пробормотал смарт, – неприятно, но не страшно. Так, авантюрист, расслабься.

– Как?!

– Как когда ты порнуху смотришь! А я тебе нервные импульсы посылаю. Ну-ка…

Энди Ромашкофф

Суббота, 00-00

Энди взвыл бессильно, наткнувшись на старый металлический забор. Вцепился в него руками, попытался потрясти – бесполезно. Ржавый остов древнего ограждения продолжал сопротивляться.

Он видел психа в свете древнего мигающего фонаря.

Видел, как тот отшатнулся от стены, вытирая с губ кровь. Видел, как подбегают двое – явно местные.

Видел, но дотянуться не мог.

Зато он мог другое – послать Птичек с зарядами транквилизатора.

Или просто пристрелить на худой конец.

Птицы стаей ринулись в сторону маньяка, а Энди в кровь кусал губы от напряжения.

Попался!

Наверняка же попался!

Пит Обломофф

Суббота, 00-00

Обломофф ощутил холодную электрическую волну, зародившуюся где-то в позвоночнике и закончившуюся в руке, та внезапно сама собой согнулась, и резко выпрямилась. Точно навстречу подбежавшему Сизому.

Обитатель Ямы, не упал, остановился, мотая головой, как разъяренный бык.

Колено Пита, тоже зажившее собственной жизнью, с отвратительным чавкающим звуком заехало противнику между ног, и тот с сиплым воплем свалился на остатки асфальта. А тело Пита уже подныривало (само, само!) под руку Санька, добавляя ему ускорения, а потом впечатывая лбом в стену.

– Сойдет, – констатировал смарт, подсвечивая два матерящихся тела на асфальте, – теперь и ты, Петя, знаешь кунг-фу…

Мышцы горели огнем от непривычного чрезмерного напряжения.

В этот момент Санек сделал неуклюжую попытку подняться, а в руке его мелькнул какой-то заточенный кусок металла.

– Да ты чего где-то бессмертия поел? – рявкнул Оракул, пока нога его носителя, подчиняясь пробежавшему по нервам импульсу от нейра, пинком отправила неудавшегося грабителя в безвозвратный нокаут. – Все, зубы тебе потом роботы-уборщики передадут.

Как только отключился нейр и исчезло ощущение чужого присутствия, Обломофф ощутил, что ноги его просто не держат.

– Боже, какой же я идиот. Я просто хочу домой, – простонал Пит, – лечь в ванну, выпить чертова чаю с ромашкой…

Договорить он не успел. Налившиеся было тяжестью руки его снова взлетели в воздух. Он увидел Птичек, совершенно пропущенных его разумом в горячке боя. Увидел направленные на него дула транквилизаторных пушек.

И четко осознал, что ничего сделать уже не успевает.

А потом его ладони резко упали вниз, и дроны вслед за этим просто посыпали на землю.

Бум-бум.

Бум.

– Что это было? – проговорил потрясенный Обломофф.

– Пф! Велел им спуститься и все.

А там, позади, отгороженный от них ржавым старым забором стоял человек, в руках которого был настоящий пистолет. Питу показалось, что несмотря на форму, этот человек – сумасшедший, почище того проповедника, или детишек под мостом.

Бледное лицо, коротко стриженые волосы, темные глаза, напоминающие два дула.

А еще – ботинки, Пит узнал бы их из тысячи других.

– Сдавайся! – заорал полицейский. – Я выстрелю, клянусь!

– Это все ошибка!.. – попробовал Пит. – Дай я тебе объясню…

– Сдавайся! Считаю до трех! – ствол дрожит, или только так кажется? – Раз!

– Подожди…

– Два!

– Это чудовищное недора…

– Три!