Переливы дневного света

Переливы дневного света
Криста Эвелин Марк

Первая книга фантастического романа, посвященная мирозданию, о котором вы не могли слышать ранее. Излишнее его разнообразие порождает неопределенность всего, с чем бы ни столкнулась девушка, представшая перед миром под названием Корон. История для тех, кто готов к чему-то новому, для тех, кто готов принять мир, населенный существами, которые могут показаться вам знакомыми. Лишь проникнувшись историей жизни Анны Вичвилл, можно поверить, что, несмотря на неизвестность, нужно следовать своему пути.

Криста Эвелин Марк

Переливы дневного света

Пролог

Все же, мы не всегда понимаем, кем являемся на самом деле. А иногда, зная, кто мы, пытаемся это скрыть. Как показывает практика, надолго скрыть ничего невозможно, да и все не бесконечно. Сначала, ввиду неизвестности, я многое утаивала от своего круга общения, предоставляя судьбе возможность самой распоряжаться имеющимися обстоятельствами. И лучше бы я этого не делала, ведь, как оказалось, она не преподносит нам подарки, а предпочитает подкладывать сюрпризы, причем различные по своему качеству и в самый неподходящий порой момент.

К своему удивлению, я быстро адаптировалась в новых условиях, вероятно, благодаря тем, кого готова была назвать своими близкими. Все же, обременительно, когда перед тобой выстраивается целый ряд проблем, куда хуже, когда они лезут вне очереди: чем дальше я пыталась достигнуть разгадки так волновавшей меня, тем больше приходилось проваливаться в пучину неведения. Так или иначе, мне довелось пройти не мало испытаний прежде, чем я смогла избавиться от нерешимости и фатализма.

Готова согласиться, что грандиозные преобразования начинаются с малых перемен, и моя история это доказывает. Спросите: а в чем же заключаются мои перемены? Я лишь скажу, что осмелилась принять этот далеко не сказочный мир, отчего мне пало на долю подобраться к хорошо укрытому от себя могуществу, поскольку все, что со мной произойдет за это время, настроит на выявление глобальной проблемы, касающейся всей планеты, причем я говорю не о той, на которой жила свои девятнадцать лет…

Глава 1

ПЕРЕЛОМНЫЙ МОМЕНТ

На улице окончательно испортилась погода, едва небо затянуло серыми майскими тучами. Я помню, как подул в лицо холодный ветер. Чего пришлось пережить моему разуму в тот момент, трудно даже объяснить, словно пронзенная током, я не мыслила, что делала, но ясно было одно – мне нужно бежать.

Непрекращающаяся дрожь вынуждала совершать поспешные движения: обняв себя руками, я растерянно искала свободное такси. И вот, поторопившись к ближайшему автотранспорту, я скором времени сдвинулась с места своего отправления.

Дождь продолжал бесперебойно лить. В окнах невозможно было разглядеть идущих пешеходов из-за плывших по стеклу дождевых капель, которые представляли собой длинные вертикальные ручейки. Сквозь них стали проявляться и образы того, что сподвигнуло меня в страхе сбежать. Нападение было слишком внезапным, чтобы успеть что-либо понять. Можно ли вообще то, что я видела, считать иллюзией? Ведь у страха, как вы знаете, глаза велики.

Когда я оторвалась от своих мыслей и предприняла попытки хоть как-то согреть свои окоченевшие пальцы, то вместе с тем кратко провела глазами по салону автомобиля, обтянутого в жесткий и скользящий черный материал, из-за которого проглядывался серый пепел, торчавший между сидением и спинкой задних кресел. На половину выпитая спиртосодержащая продукция с надписью: «Веселая удача», размещенная на переднем сидении, также не осталась без должного внимания.

– Остановите здесь, – напряженно указала я на последнюю автобусную остановку до заезда на дорогу, ведущую к мосту.

– Нужно было говорить об этом раньше, – сухо ответил он, и из его рта донесся едкий запах вина.

Тут же наморщившись, я отпрянула назад и настороженно проследила за тем, как проезжала свой последний шанс покинуть этот автомобиль. И вот немного погодя мы заехали на мост. Машин было крайне мало, из-за чего водитель сильнее дал по газам, наплевав на знак, требующий держать скорость на шестидесяти. Ливень к этому времени уже прекратился, но дворники на лобовом стекле продолжали отвлекать первое внимание от темного джипа, движущегося по встречной полосе параллельно нам.

Я отчетливо слышала, как звонко защелкнулись замки дверей, и хорошо запомнила ту внезапную растерянность вперемешку с наплывающей тревогой.

– Сбавьте скорость! – звонко потребовала я, оценивая неадекватность ситуации, и, не разглядев на его лице ответной реакции, быстро пристегнула ремень безопасности, торопливо вцепившись в дверную ручку.

Снова я дала волю своему страху, не предпринял малейших попыток каким-либо образом пресечь одержимого беззаконностью старика. Через лобовое зеркало я наконец столкнулась с ним взглядом. Его взор был груб и, одновременно, говорил о недосказанности. Едва задавшись вопросом на этот счет, водитель кратко повернул голову в сторону джипа и выпустил из рук руль. Я только перевела свое взор на черный автомобиль, мчавшийся вместе с нами, как он отклонился вправо, резко сбивая нас со своей полосы с последующим диким шумом. Машину тянуло и вертело куда-то вправо. Шины истирались и дымились. Ужас, который я испытала тогда, был настолько силен, что мои рефлексы и разум просто отключились; я не воспринимала ничего, что происходило вокруг – лишь быстро мелькавшие картинки случившегося отразились в моей памяти.

Оглушенная от различных ударов я потуплено уставилась вперед. Дурнота наплывала все сильней вместе со скованностью тела. В волосах запутались осколки лобового стекла, из-за которого салон освещали лучи так любящего меня солнца. Я оглянула вокруг себя, ощущая на лице жгучие порезы и учащенное дыхание. Водитель был мертв и раскинулся в несвойственной человеку позе с явно переломанными частями тела. Его кровь вымазала передние сидения, провоцируя во мне ступор и внутреннюю истерику. Трясущимися руками отстегнув ремень безопасности, я подняла глаза в сторону противоположного окна.

Машина стояла боком, держась в вертикальном положении, из-за чего мне был закрыт доступ выйти со стороны места, к которому была заранее пристегнута. Я забралась к противоположной двери задней части салона. Детская наивность о помощи посторонних вновь притупила разум, но, вопреки полной растерянности, я попыталась выбраться из автомобиля, прокручивая возможные варианты, когда убедилась, что двери оставались заблокированы. Беспощадно воспользовавшись телефоном, я сумела разбить и без того треснутое стекло, как, в придачу, и свое мобильное устройство. Куски прочного стекла разлетались в различных направлениях, беспощадно падая на открытое лицо и окончательно пробуждая сознание от сильного стресса.

Как можно быстрее, я выкарабкалась наружу, осторожно встав на повернутый ребром транспорт. Иномарка держалась непрочно, это было отчетливо ясно, когда меня начало клонить из стороны в сторону от недостаточного равновесия и дрожащих ног, даже не знаю, что из них больше всего.

– О, боже, – сквозь всхлипы произнесла я, заметив через выбитое стекло оживший взгляд окровавленного лица старика.

Он начал подниматься в полный рост, стараясь ухватиться за мои ноги, отчего я громко взвизгнула, убеждая себя в необходимости прыгать с покореженного транспорта. Порыв ветра и мои прыжки пошатнули машину, которая еле-еле стояла на твердой опоре. Приложив усилия, я торопливо оттолкнулась назад, наконец спрыгивая с того опасного места. Автомобиль же отклонился от меня, проваливаясь с края моста.

Больно встретив твердую поверхность своим телом, я смогла свободно ощутить руками асфальт, однако ноги резко потянуло вниз, едва я почувствовала, как живучему водителю удалось добраться до меня. Тело активно перетягивало к уступу. Страх вынуждал концентрироваться на собственном спасении и в тоже время притуплял здравомыслие.

– Отцепись! Отцепись от меня!

В дикой панике я пыталась ухватиться пальцами за асфальт. Асфальт! Ничего тупого в жизни я еще не совершала, но моя жизнь была буквально на волоске. Хороший удар ногой положил конец моему резкому падению, и все же вопрос оставался не закрытым: я все еще могла сорваться. Внимательность позволила шустро зацепиться за барьерное дорожное ограждение.

– Господи, только не вода! – вдруг вырвалось из уст.

Еще с раннего возраста меня не отпускала фобия к воде, способной смело потянуть меня на дно. От подобной мысли я приковано держалась за бордюр, как только могла, как не пыталась за всю свою жизнь. Пронзающий душу скрип заставил меня поднять глаза и обнаружить, что металлическое ограждение могло вот-вот открепиться от основания.

Снова тот сотрясающий все тело звук.

– Пожалуйста… – непроизвольно вымолвила я, не теряя надежду живой выбраться из этого безумия.

Рядом со мной находилось другое ограждение, не пострадавшее от сумасшедшего столкновения. Я высвободила ладонь и схватилась ею за новое место, стараясь передвинуть себя от той ненадежной опоры. Не успев вовремя зафиксировать положение другой руки, под тяжестью собственного веса я быстро подняла глаза на державшую все тело ладонь, которая через какое-то мгновение все же не выдержала, и я сорвалась.

Резко посмотрев вниз, я не могла уже думать ни о водителе, ни о мотивах того, кто сидел в джипе, ни о том, кто вынудил меня сесть в этот чертов транспорт. Ничего больше не имело значения. Я падала, кратко взглянув куда-то в закат, в прояснившееся из-за тяжелых туч небо, которое сменилось движущимся полотном ужасающе мрачного цвета: видела, как приближалась вода… большая, глубокая и смертельная… Был слышен свист, дышать оказалось до жути тяжело. До сих пор не забуду, как я почувствовала сильный удар одновременно с глухим всплеском воды, как тело больно ударилась об ледяную воду, стремительно уходя ко дну. В своих снах я не раз переживала этот отрезок времени. Думаю, поэтому стала остерегаться высоты, и все же это был последний переломный момент в моей жизни… до того, как все изменилось.

Глава 2

ПЕРВАЯ ВСТРЕЧА

Возможно, я начала свою историю не с того момента… Но я точно не могла его упустить, потому как он стал мощнейшим катализатором оказаться там, куда бы я точно отказалась бы добровольно идти. Моя маленькая семья состояла из меня, мамы и моего кота. И так было всегда. Отца я не знала: мама не говорила о нем и каждый раз раздражалась, когда я осмеливалась завести разговор об этом. Никто о нем не был в курсе – даже моя бабушка – добрая и самая близкая женщина, которая прожила не такую длинную жизнь, но смогла вложить в меня все светлое и хорошее, что может вложить настоящая бабушка. Ее так же, как и меня, изводил тот факт, что мама ничего не рассказывала нам о загадочном отце и его жизни, и лишь однажды бабушка призналась мне, что после моего рождения и, последующего ухода отца, мама сильно изменила свои приоритеты, превратившись в волевую, властную и бесконечно стремящаяся к обогащению бизнесвумен.

И да, действительно, свою маму – Марию Семеновну Вичвилл – я застала именно в роли сильной женщины, страстно увлеченной работой в крупной компании, связанной с коммерческим бизнесом. Порой мне казалось, что это единственное, что ее волновало больше всего на свете, впрочем, неправильно было бы судить ее за это: в свое время она оказалась одной без крепкого мужского плеча со мной на руках. И даже стечение продолжительного времени было недостаточным, чтобы мы нашли общий язык друг с другом. К сожалению, судьба распорядилась присвоить нам разное представление о мире и о том, что представляла из себя жизнь: она – упитанная в теле и яркая своим стилем женщина со стальным характером, уделявшая общественной деятельности большую часть своего времени, компенсируя свое безучастие в моей жизни излишним порой достатком, а я – та, кто мечтала о простой, крепкой семейной и дружеской связи. Возможно даже, ей было трудно общаться со мной, когда я по мере своего развития начала задавать «лишние» вопросы, и моя внешность не соответствовала ее родословной линии. Она, вполне, могла видеть во мне отца. Оставалось непонятным, почему мама так и не смогла расстаться с его специфической фамилией – Вичвилл – пожалуй, это была краткая зацепка, которая хоть как-то могла характеризовать моего родителя-иностранца.

Я сразу должна признаться, что отсутствие себя в ячейки общества под названием «семья» явно отразилось на мне – осторожную, наблюдательную девочку, которая смотрела на этот мир со странным взглядом, будто не принадлежа тому, что ее окружало, впрочем, зрелость творит чудеса…

Меня не испугал переезд в славный городок Тре?нт, когда мама сообщила новость о своем переводе: к скорому времени мою жизнь поджидало новое бремя – студенчество. После окончания школы я сразу же поступила на факультет психологии в крупнейшем университете этого города. Это стало моим первым самостоятельным решением, которое позволила мне мама, хотя она была категорически против такой затеи, не видя перспективы в этой сфере для моего успеха. Это оказалось не столько хуже, чем то, что произошло, когда она однажды привела в нашу новую квартиру сомнительного, достаточно элегантного мужчину с тяжелым грузом секретов, навечно запечатанных в его душе, извергающей такой силой, от которого я ощущала необъяснимую тревогу. Какая-то подавленность на присутствие этого человека по имени Александр Моргунов, который за кратчайший срок превратился в моего «гражданского» отчима, а затем еще маминого мужа, неоднократно пробуждала во мне бурное желание покинуть этот подозрительно создавшийся тандем и отыскать место, где я буду чувствовать себя хотя бы услышанной.

Моя свобода и без того имела место быть, когда мама была отвлечена своей работой. К этому я привыкла. Но постоянные ограничения со стороны ее мужа, очередной раз всучивавших свои убеждения и командные распоряжения о том, как мне следовало бы жить, вводили меня в сумасшедшую ярость, особенно, когда приходилось видеть в его решениях поддержку мамы. Я не хотела проживать «не свою жизнь» и четко понимала, что, играя по чужим правилам, обладала всеми шансами потерять себя. Такой прецендент уже происходил в моей юности: между мной и мамой прошло множество конфликтов и разногласий, чтобы доказать ей, насколько я могла быть решительной в отстаивании своих интересов.

В один «прекрасный» день настал предпоследний переломный момент, в котором я нашла храбрость, чтобы уйти. Далее: на меня нападает чокнутый тип и на мою защиту появляется женщина в длинном темном одеянии и черной шляпе, скрывавшей ее лицо. В испуге я бросилась бежать, так и не разобравшись в ситуации, села в такси, а там – столкновение и падение с моста, где я очутилась в совершенно ином месте, точнее – огромнейшем особняке той чудаковатой женщины, которая не дала мне утонуть в реке и всячески убеждала в моей безопасности. В ней было что-то такое, что позволяло довериться ее словам. Только сейчас я понимаю, что без «особого» влияния вряд ли можно было тогда обойтись, ибо мне не удается точно вспомнить, как смогла согласиться с ее предложением, за котором стояла сплошная неясность. И вот – я осталась здесь.

«Но где?», – спросите вы. Что ж, если отвечать прямо, на Ко?роне – планете другой звездной системы нашей галактики, отличающаяся двумя «солнцами». Эта планета заряжена особой энергией двух небесных гравитационо связанных светил, двигающихся друг напротив друга. Чтобы поверить в это, пришлось довериться собственным глазам. Мир, скрытый от людей, был крайне оригинален, и мне не хватало знаний, чтобы передать и объяснить всю красоту, которая открывалась передо мной. Нужно также отметить, что время на этой планете протекало очень своеобразно: свет на Короне стоял дольше, а сутки составляли из тридцать четырех часов. Здесь так же, как и на Земле, было четыре сезона времен года, но они делились по два месяца, которые именовались порядковым номером, начиная с весны. Существование отдельной цивилизации, которая формировалась иным путем, чем у людей с Земли, определяло все, что я видела, и что поддавалось лишь частично моей логике. После ознакомления с другой действительностью меня окутал дикий страх и ужас от того, что я оказалась в этом замешана, помимо этого я также четко понимала, что не хотела возвращаться к той атмосфере, особенно, когда впервые столкнулась с нападением, которое могло лишь повториться.

Ту женщину, которая прятала свое лицо под огромной темной шляпой, звали Фри?за Дэ?виз. Она распоряжалась закрытым учебным заведением, куда и поселила, убедившись в том, что я могла уже спокойно реагировать на населявших существ, далеко отличавшихся от обычных людей. В качестве весомого аргумента Дэвис говорила, что это место могло помочь мне, чтобы разобраться в своей способности, ведь я, по ее словам, являлась одной из них. Да. Сплошные вопросы. Их было так много, что я не имела понятия, за решение каких мне следовало браться сначала. В действительности, у меня не было бессомненных причин доверять ей, но при этом я боялась лишить себя истины – ответа на вопрос: как я могла быть связана со всем этим, ведь глубоко внутри что-то откликалось на это убеждение. Не найдя ни единого доказательства в свой адрес, я продолжала относить себя к обычным людям. Хотя, что считать здесь обычным? Заявлению, что существует обитаемая планета, помимо Земли, я готова была еще принять, но то, что могла стать ее частью, уже как-то чересчур. И я б продолжала считать сказанное бредом, пока не постигла собственными глазами прелести этого обитания даже с места того закрытого учреждения под названием «Мировая Академия». Это было удобно: находится на закрытой территории от прочих неизвестных опасностей, к тому же, храм знаний сулил постепенную адаптацию к новым условиям жизни.

Чтобы расположить вас к происходящему, следует знать, что Корон – мир, сильно отличающийся от Земли, начиная со сверхчувственной энергетики и заканчивая зарождением первых разумных существ. Те, кого мы считали мифом и былью, – здесь реальность, сформированная в классификацию трех объемных рас: ле?йтов, предпочитающий купаться в лучах «солнца», ме?дианов, перенимающих обыденность людских будней, и на?йтов, активизирующихся в темное время суток; и от этих рас исходят сотни видовых и подвидовых существ. Привычные всем понятия такие как: эльфы, вампиры, маги, оборотни, – сливаются среди множеств других различных видов, с которыми я встречалась день ото дня, находясь в этом особом месте.

Мое открытие нового мира разделял мой верный и пушистый котик, которого я часто называю Де?ней. Фриза кое-что успела узнать обо мне до первого появления в моей «счастливой» жизни, в частности, о моей любви к своему питомцу, которого по возможности я старалась держать при себе… Не знаю, на что я вообще рассчитывала, соглашаясь оставаться здесь. Я не могла избавиться от мысли, что жизнь до моего нового безумия казалось депрессивно тяжелой и изматывающей, и чтобы справиться с ней, я зарывалась поглубже в мир фантастики через художественную литературу и кинопросмотр. Может быть, из-за этого я не свихнулась, когда стала видеть мутантов. Фризе Дэвис пришлось хорошенько подготовить меня, чтобы я начала адекватно смотреть на все мне неизвестное.

Как обычно в это время, мы с Деней приближались к большому зданию с высокой купальной крышей и полуовальными мраморными лестницами. Это здание и было Мировой Академией. Нас пригревала Фи?ра – большая из звезд этой системы, и лишь, если постараться, можно было заметить соседнюю звезду – красный карлик – Аи?ри. Кислород здесь казался более чистым, и мне хватало небольшого глотка, чтобы насытиться им вместе с ароматом листвы, доносившейся с различных дендрариев, отличавшихся лазурными, огненно-красными, зеленными и даже розовыми деревьями, которые по мере своей высоты выглядывали из этих парков. Подобные места восхищали своей непревзойденной красотой и невиданной живностью. Не раз мне приходилось замечать, что в таких местах группы учащихся скрывались от изнуряющего света, а пока продолжим…

Темнота – первое, что заставило меня облегченно вздохнуть, когда я добиралась через обширные аллеи, переодетой в темно-синюю униформу. Внутри учреждения ощущалась невесомая прохлада, чего не ощущалось в корпусе, в котором жила. Стены в Мировой Академии были выровнены из темного минерала с лиственным сложным орнаментом. Присутствие изобилия ажурной конструкции, включающей в себя массивную каменную кладку, кессонный потолок, высокие и длинные коридоры, хорошо освещаемые вытянутыми вверх стрельчатыми многоцветными витражами арочных окон, чем-то напоминало готический стиль, особенно из-за преобладания синего цвета в декоре.

На часах – полдень, поэтому мы направлялись в аккубато?рий – место массового скопления лейтов и медианов для удовлетворения своего голода. Подобную терминологию пришлось запомнить не сразу, но продолжительное пребывание в этом месте, вынуждало крайне быстро расширять свой кругозор. Удивительно, как еще мой мозг справлялся с такой нагрузкой…

Как только я вошла в зал, то мгновенно окунулась в многочисленные голоса. Последовательно взяв оранжевый поднос, я подошла к длинным столам, на которых были расставлены емкости с очень разнообразной пищей. После скитания в поисках вполне простой для меня еды я повернулась и, будучи готовой опробовать выбранные блюда, заняла привычный мне столик. Деня, о котором я не сразу вспомнила, уже смылся в неизвестном мне направлении, и мое одиночество сменилось присутствием новой знакомой, становящейся кандидатом на пост лучшей подруги, постоянно прибывавшей в моем обществе. Ну, почти.