Связанные прошлым

Мой член напрягся, но я отвел взгляд.

– Тебе лучше уйти.

– Не поворачивайся ко мне спиной. Посмотри на меня. Думаю, я заслуживаю хотя бы этой маленькой поблажки, Данте.

Она ничего не знала.

– Я твоя жена?

– Естественно, да.

В чем и была часть проблемы. Если бы она была любой женщиной, я бы уже трахнул ее.

– Тогда заяви на меня свои права, Данте! Сделай меня своей.

Я посмотрел на ее соски, представляя, как я пробую их на вкус, посасываю их, пока вхожу в нее.

– У меня тоже есть потребности. Ты бы предпочел, чтобы я нашла любовника, который избавил бы тебя от необходимости касаться меня?

Меня уколола ревность.

– Нет, – прорычал я, придвигаясь ближе к жене. Потребность обладать ею переполняла меня, ее почти невозможно было подавить.

Валентина прижалась своим обнаженным телом к моему. Я схватил ее, касаясь горячей кожи ее спины. Желание в ее глазах было тихим ручейком по сравнению с бушующим цунами моего голода к ней. Валентина приподнялась, чтобы поцеловать меня, но я не наклонился к ней.

Обиженная, она отпрянула и выбежала из моего кабинета.

Часть четвертая

Данте

Она не заслуживала этого. Я посмотрел вниз на свой кулак с побелевшими костяшками, потом на выпуклость в штанах. Кого, блядь, я обманывал? Я не был хорошим человеком. Я мог взять все, что хотел, так почему я лишал себя этого, когда Валентина была готова? Я хотел ее, а Валентина хотела меня. Я всегда гордился своей способностью к самоконтролю, так почему же я так боялся потерять его, будучи рядом с ней?

Не раздумывая, я отправился на поиски своей жены. Я все еще не был уверен, что буду делать, когда увижу ее, прислушаюсь ли я, наконец, к ревущему голосу в моем теле, требующему, чтобы я взял ее.

Я открыл дверь спальни и обнаружил Валентину на кровати. Ее халат был распахнут, ноги слегка раздвинуты, изящные длинные пальцы поглаживали ее киску. Она издала стон, который я прочувствовал каждой клеточкой своего тела, и вдохнул, понимая, что битва, которую я вел последние несколько недель, проиграна.

Бесполезно пытаться остановить то, чего остановить нельзя. Сегодня вечером я сделаю ее своей.

Глаза Валентины распахнулись. В ее взгляде был шок. Она отдернула руку, закрылась халатом и попыталась встать с кровати.

Я, не задумываясь, двинулся, преграждая ей путь. Она потрясенно смотрела на меня, ее пальцы все еще сжимали халат, лишая меня вида ее великолепного тела.

– Нет! – вырвалось у меня.

Я нагнулся над ней, заставляя ее отступить, и она уступила, легла и посмотрела на меня широко раскрытыми глазами. От нее восхитительно пахло, и наконец ее рука отпустила халат, позволяя ему распахнуться, обнажая ее тело передо мной. Я наклонился ниже. Эта женщина была моей, каждый дюйм ее кожи. Скоро утону в ней.

Я коленом раздвинул ноги Валентины. Ее складочки блестели от возбуждения, и на секунду мне захотелось расстегнуть молнию на брюках и взять ее прямо сейчас. Может быть, тогда она поймет, что я за тип.

Я обхватил ее грудь, чувствуя, как сосок твердеет на моей ладони. Валентина была так чертовски отзывчива, так готова к тому, чтобы ее взяли! Я ущипнул ее за сосок, предупреждая и обещая, пытаясь понять, действительно ли она сможет принять то, что получит в итоге. Понимает ли она, что мы не будем заниматься любовью, что я предъявляю свои права, вырываю у нее невинность. Валентина выгнулась со стоном, и я растерялся. Я потянул ее за сосок, заставляя ее стонать еще сильнее. Она пристально смотрела на меня глазами, полными удивления и жажды. Она покачивала бедрами при каждом движении соска. Это заводило ее, делало влажной. Было очевидно, насколько невинным было ее тело, как охотно она отдавалась удовольствию. Я бы многое ей показал. Ее сосок покраснел от моих ласк, и я больше не мог сопротивляться. Я наклонился и втянул шелковистый узелок в рот, наслаждаясь тем, как он напрягся от возбуждения.

Валентина выгибалась, требуя большего, требуя, чтобы я дал ей то, что ей нужно. Но она должна была усвоить, что мы играем только по моим правилам. Я схватил ее за бедра и вдавил в кровать. Она прижалась своей киской к моему колену, и я еще крепче сжал ее. Ее горячий центр, упирающийся в мое колено, заставил меня захотеть действовать быстрее.

В знак предупреждения я прикусил зубами ее сосок, и Валентина застонала, снова прижавшись ко мне своей киской.

Я сосредоточился на выражении ее лица, на невинной капитуляции. Она подчинилась, доверилась мне. Я потянулся к ее колену и шире раздвинул ее ноги. Сопротивления не последовало. Ее тело было готово, и она выглядела более чем готовой, но я заставил себя сказать:

– Скажи мне сейчас же, хочешь ли ты этого.

Грудь Валентины вздымалась. В ее глазах мелькнуло осознание того, что сейчас произойдет. Я наполовину надеялся, наполовину боялся, что ее ответом будет твердое «нет».

– Я хочу этого.

– Хорошо.

Переключился на другой сосок, дразня его языком, пока мои пальцы нащупывали его сочащийся влагой центр. Я надавил на ее клитор, и Валентина взорвалась сразу, вскрикнув и задрожав. Она была такой чертовски мокрой, такой теплой, и звуки, слетающие с ее губ, заставляли мой член реагировать. Она была как фейерверк. Валентина с вызовом посмотрела на мен. О, как бы я хотел заставить ее покориться мне в постели!

Я опустил пальцы ниже, пока они не коснулись ее отверстия, а затем начал входить в нее. Она была невероятно тугой, и на ее красивом лице промелькнуло чувство дискомфорта. Я продолжал толкаться в нее, пока мои пальцы не погрузились в нее полностью, затем я заставил себя выждать мгновение, пока она не привыкнет к ощущениям, даже если это было последнее, чего я хотел.

В тот момент, когда ее стенки расслабились, я начал осторожно трахать ее, давая ей время растянуться и подготовиться к тому, что должно было произойти дальше.

– Ты невероятно тугая. Я не могу дождаться, когда окажусь внутри тебя.

Я едва узнавал свой собственный голос, настолько он был пронизан желанием. Валентина кончила снова, и я едва сдержал стон.

Я вытащил из нее пальцы. Они были скользкими от ее возбуждения. Она была готова принять меня. Она должна была быть готова, потому что я больше не мог сдерживаться. Да я и не хотел.

Я сбросил пиджак, прежде чем расстегнуть ремень.

– У тебя встал, – удивленно констатировала Валентина, глядя на мои оттопыренные брюки.

– У меня и правда встает. Я же не импотент.

Ее восхищенный взгляд чуть не рассмешил меня, и я был рад словам Валентины, потому что они напомнили мне, что она молодая женщина, моя жена, которая заслуживает той нежности, на которую я только способен.

– Я не это имела в виду. Но я думала, что тебя не привлекает мое тело, – призналась она.

Как она могла все еще верить в эту чушь? Это опасное заблуждение.

– Не волнуйся об этом. Твое тело мало кого оставит равнодушным.

Я избавился от брюк и боксеров. Прошло почти два месяца с тех пор, как я был с женщиной, и я не мог больше ждать, не сейчас, когда Валентина лежала передо мной с раздвинутыми ногами, ожидая, когда я смогу заклеймить ее своей.

– Приподнимись, – приказал я, хотя и понимал, что должен быть более мягким, но я предупреждал ее.

Я слегка толкнулся своим кончиком внутрь ее щели, подавив стон от ее горячего возбуждения. Ее стенки плотно обхватили меня, когда я начал проталкиваться внутрь. Валентина напряглась еще больше и вскрикнула от боли. Несмотря на мой непреодолимый голод и яростную пульсацию члена, крик от испытанного ею дискомфорта был сигналом для меня. Этот звук еще раз напомнил мне, что я за нее в ответе. Я остановился, ожидая, когда Валентина расслабится, когда подаст знак, что может принять всего меня. Она заглянула мне в глаза. В ее взгляде проскальзывала нервозность, но и доверие. Она схватила меня за плечи и кивнула. Ее разрешение было мне так необходимо.

Я вошел до конца одним резким движением. Валентина прижалась ко мне, ее губы вытянулись в тонкую линию от сдерживаемой боли.