Вознесенная грехом

– Я рассталась с Джованни, – с трудом произнесла я.

Глаза мамы расширились, она резко встала и подошла ко мне.

– Ох, Марси, мне так жаль. Что произошло? – Она коснулась моей щеки. Я была на два с половиной сантиметра выше мамы, но ей все равно удавалось заставить меня почувствовать себя маленькой девочкой.

Между тем папа выглядел так, будто был готов достать Джованни из-под земли.

– Что произошло? – Они с мамой задали один и тот же вопрос, но папины слова имели совершенно иной смысл. Он явно уже представил себе все те ужасные вещи, которые Джованни мог сделать со мной, и как заставит его десятикратно заплатить за это.

– Что он натворил?

– Ничего, – твердо сказала я. В этом и была проблема. Я не могла назвать папе конкретные причины, из-за которых рассталась с Джованни. Но прежде всего потому, что это были причины, по которым папа и выбрал его. Очевидно, именно по этим причинам отец дал добро на отношения с Джованни. Папа видел людей насквозь и наверняка почувствовал за километр, что Джованни слишком труслив, чтобы осмелиться ко мне прикоснуться.

Папа посмотрел на Амо, словно надеялся, что он опровергнет мои слова, но тот лишь пожал плечами, будто не имел ни малейшего понятия о происходящем и предпочел бы похмельным мукам смерть.

Взгляд мамы еще больше смягчился.

– Может, у вас получится разобраться со всем и все исправить?

– Нет, – быстро ответила я. Если бы я и вернулась к Джованни, то только из-за привычки и потому, что ненавидела неопределенность. Но это были недостаточно веские причины для продолжения отношений.

– Я просто поняла, что не люблю его. И не хочу довольствоваться меньшим, чем то, что есть у вас с папой.

Мама мягко улыбнулась.

– Порой любовь требует времени. Мы с твоим отцом не любили друг друга, когда поженились.

– Я знаю. Решение о вашем браке приняли за вас, но вам не потребовалось много времени, чтобы полюбить друг друга. Мы с Джованни были вместе больше двух лет, но я не люблю его и никогда не любила.

Наконец папа тоже встал со стула.

– Должно быть, произошло какое-то важное событие, заставившее тебя осознать это.

– Ничего не произошло, пап. Честно. Я поняла это давно, но не хотела заканчивать все слишком быстро, особенно зная, что это может плохо отразиться на вас с мамой. В некоторых моментах Семья застряла в Средневековье.

Мама кивнула, но папа все еще смотрел на меня так, будто ожидал, что я дам ему более четкий ответ на вопрос.

– Я поговорю с Джованни.

Мои глаза расширились от страха, но мама предупреждающе сказала:

– Лука, это решение Марселлы.

– Верно, это ее решение, но я все равно должен поговорить с Джованни и посмотреть, что скажет он.

– В его оправдание, ты хочешь сказать, – сердито добавила я. Я любила папу и его желание защитить, но порой оно заходило слишком далеко.

– Моя обязанность – убедиться, что тебе не навредили.

Я сорвалась.

– Но ты – причина, по которой у нас ничего не получилось, в первую очередь! Поэтому, если хочешь найти ответ на свой вопрос, тебе стоит посмотреть в зеркало.

– Следи за своим тоном, – твердо сказал папа, а затем нахмурился. – А теперь объяснись. Я поддерживал ваши отношения с Джованни. Разве не так? – спросил он, поворачиваясь к маме.

– После твоих первоначальных недовольств, ты был за отношения, да, – произнесла мама, совершенно нейтрально.

Амо подавил улыбку, но мне было далеко не весело.

– Ты был за Джованни только потому, что мог легко его контролировать. Он всегда жаждал твоего одобрения. И ты мог быть уверен, что он никогда бы не сделал ничего, что тебе бы не понравилось.

– Не вижу проблемы.

– Ну разумеется, ты не видишь. Но в отношениях должно иметь значение то, чего хочу я, а не твои желания.

– Я тот, кто я есть, Марселла. Моя репутация распространяется даже за пределы наших кругов. Мало у кого хватает смелости пренебрегать моими желаниями. И тебе придется с этим смириться. Я даю тебе больше свободы, чем есть у большинства других девушек. Гораздо больше свободы, чем было у твоей матери, но ты всегда будешь связана определенными правилами.

– В таком случае мне придется найти кого-то, у кого хватит смелости пойти против тебя.

– Следи за языком, – сказала мама.

Я покачала головой и пошла прочь.

– Завтрак еще не окончен, – напомнил папа, но я проигнорировала его.

Я направилась прямиком в свою комнату и упала на кровать, издав разочарованный крик. У кого хватило бы смелости пойти против отца? Джованни и все остальные солдаты Семьи даже пытались предугадать его еще невысказанные желания. Такой мужчина никогда бы не сделал меня счастливой. Но нормальные парни, которых я встречала в колледже, еще хуже. Они едва ли смотрели в мою сторону, потому что боялись, что папа начнет преследовать их в стиле Аль Капоне[5 - Американский гангстер итальянского происхождения, действовавший в Чикаго в 20-х годах прошлого века.]. Они не знали реальных фактов о нью-йоркской мафии, но все равно держались от меня на расстоянии вытянутой руки. Если бы они поняли, на что был способен папа, то убежали бы в слезах. Нет, я никогда бы не стала уважать такого мужчину.

Я просто пялилась в потолок. Может, у кого-то другого из мафиозной семьи и было намерение переехать на Западное побережье и стать частью Каморры, но не у меня. На мой взгляд, они были слишком безумными. А кто-то из чикагского Синдиката? С таким же успехом я могла бы всадить пулю в сердце папы.

Видимо, мне придется вечно быть одинокой.

Раздался тихий стук в дверь, и вошла мама.

– Могу я поговорить с тобой?

Я кивнула и села. Я не хотела хандрить в кровати, как пятилетний ребенок. Мама присела на матрас рядом со мной и одарила меня улыбкой. Она всегда была понимающей. Думаю, она научилась этой способности в браке с папой.

– Ты в порядке?

– Да, – ответила я. Я совсем не сожалела о разрыве отношений с Джованни. – Я расстроена лишь потому, что не закончила все это раньше.

Мама склонила голову набок.

– Есть ли что-то, что ты хочешь сказать мне, но не можешь произнести при своем отце?

Я засмеялась.

– Джованни ничего не сделал, поэтому мне не надо его защищать. Думаю, папа похвалил бы его за то, что он настоящий джентльмен.