Аджимушкай. Красные звезды в каменном небе. Роман. Том 1

– Флот? – морщится Мехлис, – Это моя самая больная тема! Там в проливе сейчас в основном гражданские пароходы, рыбацкие суда и утлые лодчонки непонятного происхождения. И не одного крупного военного корабля, который мог бы хоть чем-то помочь! Это гнусное безобразие называется вице-адмирал Октябрьский, персонаж №2 в моем черном списке! Сволочь если, копнуть, еще похлеще нашего Козлова. Севастополю помощи с моря практически нет. У него все корабли в Новороссийске! Носа не кажут… Боится сука, итальянских катеров и немецких самолетов. Все крейсера в гавань загнал. Падла…

С этим еще придется разбираться!

– Да, как-то грустно у нас складывается… Такое ощущение, что часть вышестоящих командиров вообще не хотят воевать и более того саботируют ситуацию на фронте… Что же это такое творится, Лев Захарович?

– Все получат по заслугам! Только смешалось все, в пылу боя и свои и чужие мелькают! Вот и приходится, Гриша, воевать на два фронта. Одни в немецких касках, другие с нашими нашивками, а нутро – гнилое! И выявляется оно не сразу, а в самый неподходящий, критический момент. Когда судьбы тысяч на волоске сидят…

– И вправду бой у нас непростой складывается! Тут решительность и даже дерзость нужна, вопреки всему! Может мне все-таки дать танковые части? Я бы так больше пользы принес… Свое оно сподручней… И каждый на своем месте!

– Да нет у нас больше никаких танков! Также как артиллерии всех калибров и авиации! Все в степи горит…. Выжжено до тла! И боевые машины, и орудия и аэродромы.

– Немыслимо! В какие-то считанные дни. Такого разгрома у нас давно не было! Только на начало войны… Нужно отвечать врагу! Но почему именно я должен руководить сводной группой, Лев Захарович? Есть и пехота и пограничники, и части НКВД в порту стоят… И чины от полковника и выше наверняка найдутся? И лучше справятся?

– Потому что вокруг сейчас одни трусы и болваны! Которые заняты тем, как спасти свою шкуру! Вся козловская свора, которым и корову стеречь нельзя доверить, а ты говоришь об специальном отряде прикрытия… Вон посмотри, они все толпами бегут в порт, на корабли лезут, как обезьяны на деревья! Обезумевшие, дикие, неуправляемые ничем, кроме инстинкта выжить… Где ты думаешь сейчас командующий фронтом? Наш Бонапарт – Козлов? И вся его расфуфыренная свита? Здесь, с гибнущими обливающимися кровью, войсками? Которые изо всех сил, пытаются что-то сделать и умирают под немецкими снарядами и бомбами? Нет, эта сука, это шлюха в генеральской шинели уже спокойно сидит на том берегу! В своем очередном уютном пристанище, надежном блиндаже и пишет бумаги о результатах действий фронта последних дней. И ищет виноватых. У него ничего никогда не меняется!

– Спасибо за оказанное доверие! Я буду стоять до конца!

– До конца не надо… Хватит уже концов! Вся степь залита кровью… Твоя задача сдержать натиск фашистских армий и закрыть переправу! На этом все! В твоем распоряжении будут остатки твоей же 44-й армии. И если это тебя немного утешит – несколько уцелевших танков и бронепоезд «№74». Вот и вся твоя армия! А враг на тебя прет неизмеримо огромный и при полной экипировке – и танковые клинья, и тяжелая артиллерия, и целый авиационный корпус. Про пехоту я вообще молчу там орда из свежих дивизий. Поэтому как только выполнишь поставленную задачу, сразу уходи! Не медли… Переправляйся, на чем только сможешь…

– Особый приказ какой-то будет? Об отходе…

– К черту все эти особые приказы! Оглядись, что происходит кругом! Кровь, смерь и полный хаос, когда ситуация меняется не в часы, а в минуты! Я пытаюсь сделать хоть что-то… Хоть как-то организовать эту бешенную бегущую во все стороны, толпу! Нормальной связи давно уже нет. Ждать какой-либо приказ в такой обстановке – бессмысленно и невозможно. До тебя уже не один гонец с пакетом не дойдет, а линии точно будет оборваны! Поэтому я тебе все, Гриша, говорю именно здесь и сейчас… Потому что уже через полчаса нас разбросает как лодки в штормовом море! Понимаешь меня?

– Так точно, товарищ армейский комиссар 1-го ранга! Я все понял. Не пропустить наступающего врага к порту! Любой ценой…

– И еще. Если нужно – не сиди на месте, маневрируй, ищи обходные, наилучшие пути, у тебя под боком каменоломни, там тоже наши сводные группы будут! Установи связь с ними. Вместе лучше получится! У тебя своя голова на плечах, и достаточно умная! Мы в Гражданскую победили, потому что не следовали слепо предписаниям. А искали здравый, единственный верный подход…

– Каменоломни? Аджимушкайские? Те, что у старого карьера?

– Да, они… Используй как запасной вариант. Если с заводом туго станет. Там враг основательно застрять может. Большая площадь, изрытая глубокими подземными ходами, раньше там штаб фронта был. Сейчас госпитали, которые эвакуируют и склады. И резерв командно-политического состава Крымского фронта под командованием капитана Левицкого там остался на рубеже. В общем ты не один будешь со своей группой!

– Главное чтобы ребята толковые и не из робкого десятка! С остальным разберемся.

– В сводные группы мы отбираем лучших. Тех, кто не дрогнет ни перед чем. Они, то есть вы должны стать нерушимым железным заслоном, неприступной броней, которая выдержит весь коварный удар фашистской нечисти! И создаст благодатную почву для предстоящего десанта!

– Не подведем, Лев Захарович! Сокрушим нацистскую орду… Если надо и в тылу останемся, чтобы в спину ударить, разорвать все планы врага! И помочь наступающей армии.

– В тылу? Интересная мысль… Об этом стоит подумать. Если бы знать заранее что так все обернется, действительно в тылу можно было бы создать серьезную партизанскую базу! И значительно ослабить группировку противника. Очень даже неплохо…

– Любая боевая задача может быть решена разными способами. И я использую все возможные варианты! Чтобы оккупантов на Керченском полуострове не было!

– Береги себя! Мало нас осталось, в ком еще жив подлинный дух революционного Октября! Одна мерзость кругом… В штабах осела ядовитой плесенью!

– С фашистами разделаемся, потом и за изменников возьмемся! От нас враг не уйдет – у нас хватка железная, краснознаменная! От нее ни один паразит не ускользал!

– Нравишься ты мне, Гриша! Родная душа… Наше лихое племя, от огня рожденное! Не то, что нынешние вылезшие в высокие штабные чины буржуа! Оборотни с кровожадным аппетитом… Черные тени! Правильно начали чистку в 37-м! Эти сорняки надо вырывать с корнем и жечь! Иначе они вот такое нам будут устраивать всегда! Чумовая зараза… Незримая и вероломная! Везде пролезет хитрой крысой, протечет отравой в любые щели, зловонным дыханием влетит в самые недоступные места. Сколько еще яростных боев нам предстоит!

– Я иногда думал, настанет время, когда я сниму военную форму, повешу в шкаф, и займусь чем-нибудь мирным? Похоже, это будет очень не скоро…

– Армия всегда будет нужна! Охранять все наши социалистические завоевания. А профессию при желании всегда можно сменить. И кем бы ты был на гражданке?

– Даже не знаю… Тут подумать надо! – смеется Бурмин, – Для начала трактористом наверно. Почетный необходимый для всех труд! Это ближе… Такой же ревущий железный конь! Как боевая машина. А там посмотрел бы…

– Да, в жизни все может быть. Самые неожиданные повороты! Может в этом вся ее прелесть… И ее загадка!

– Мы лишь выполняем ее волю! Утверждаем ее свет и любовь… Правду и радость созидания. Мы ее солдаты, и защищаем все что цветет и сияет, чтобы тьма вроде фашистской или капиталистической, не окутала этот мир!

– Все верно… Что ж, подполковник Бурмин, а теперь уже командир сводной группы, вот необходимые документы, отправляйся на завод Войкова, приступай к делу, рассиживаться нам некогда! У тебя все получится, я в тебя верю!

– Есть, товарищ армейский комиссар 1-го ранга! Благодарю за оказанную честь… Мы там зажжем такое пламя, такую печь заводскую раскочегарим, вся фашистская нечисть сгорит в праведном огне! Металлургический комбинат станет боевой танковой машиной…

Глава 15

В растянувшихся окопах, в районе поселка Аджимушкай, начальник обороны каменоломен на поверхности, старший лейтенант Николай Белов, статный внушительного вида человек, уже в возрасте, осматривает поле предстоящего боя в бинокль. Сбоку раздается какой-то шум и в облаке дрожащей от майской жары, пыли, появляется высокий молодой лейтенант.

Товарищ старший лейтенант! – сходу выпаливает свалившийся сверху, – лейтенант Ефремов в Ваше распоряжение, для связи со штабом каменоломен, прибыл!

Вольно, – с неподдельным интересом смотрит на неожиданного гостя Белов, – значит к нам, в самое пекло? Что ж хорошо. Нам каждый боец в помощь. Давно из училища?

– Недавно.

– Курсант?

– Выпускник. Готов к выполнению любых боевых задач! – запальчиво выдает Ефремов, – Нас учили очень хорошо…

– Что закончил? – допытывается Белов, – Где-то рядом? Если здесь оказался? Краснодар, Грозный, Севастополь?

– Ташкентское пехотное училище. Я из других рубежей, весьма удаленных отсюда…

– Ого! Далековато… – почесывает щеку Белов, – Можно сказать, другой мир! Это ты приличное расстояние преодолел, поди на ковре-самолете. Сказочная Средняя Азия, пустыни, караваны, шелка, верблюды, чайхана… Волшебный Восток! Гибкие дивчины с большими карими глазами… Да, неплохо! И огромное производство хлопка для всего нашего государства.

– Страна большая. Фронт один, – горячо чеканит Ефремов, – Весь народ поднялся против фашистских выродков, все встали, как один, из всех уголков нашей необъятной Родины!

– Пороху успел понюхать? – внимательно смотрит на лейтенанта Белов, – Где-нибудь случалось?

– Пока нет. Здесь впервые…

– Ничего, еще нахлебаешься, досыта, – вздыхает Белов, – тут только на нашем плацдарме приключений хватит не на одну жизнь… А до Берлина еще топать и топать! Чего нас только не ждет…

– Да я уж чувствую, горячо придется, – кивает Ефремов, – все полыхает кругом. Кажется, весь мир сгорает… Безвозвратно!

– Ага, и весна нынче жаркая, лето видимо такое же предстоит. Урожая будет мало. Я никогда не думал, что окажусь на войне. Я человек абсолютно мирный. Вот когда я работал директором совхоза, у нас такие показатели были, закачаешься. Совхоз «Красный» в Симферополе. Мне даже золотую медаль дали в 37-м году на сельхоз выставке. Хорошие времена были. Светлые. Не то, что сейчас…

– Медаль та, что на груди у Вас?

– Верно, она самая. Горжусь, это действительно достижение.

Война кончится, хочу вырастить овес с совершенно голым зерном. Есть мысли. Должно получиться.