Аджимушкай. Красные звезды в каменном небе. Роман. Том 1

Его голова заботливо лежит на коленях Иевлевой. Это сразу успокаивает. Очень мягко и тепло. Совсем по родному. И поэтому после ревущего безумия сражения кажется нереальным. Все другое. И совсем необычное. Тихое, затаившееся темное, безгранично каменное, и словно пристально наблюдающее…

– Где мы? – спрашивает Велигонов, силясь подняться, – в преисподнюю провалились что ли? Темень вокруг и каменюки огромные! И никакого просвета нет. Там еще во мраке копошится кто-то! Уж не черти ли?

– Пока еще нет! – смеется Вера, – До ада нам далеко. Да и не наше это место. Мы племя светлых людей. А с тем что кругом, все проще, мы в катакомбе!

– Теперь понял. Что наверху?

– Порядок! Атаку отбили! Танки дымят… Пехоту обратили в бегство!

– Как наши? Сильно потрепало батальон наш?

– Погибло много. Сейчас считают, перераспределяют личный состав, укрепляют позиции.

– А комбат? Федор Михайлович?

– Живехонек! Как огурчик! Уже бегает, суетится, командует. Как обычно. Смешной немножко! Крепкий он у нас мужик, таких поискать надо. Богатырь! Стержень всего нашего железнодорожного воинства. Столько жизни в нем, ключом бьет! Он нигде не пропадет. И нам опора надежная.

– Ты сама-то как? Цела?

– Как видишь в добром здравии! Уже успела всем помощь оказать. Вот к тебе выбралась. Ты без сознания лежал, потом бредил.

– Я ранен?

– Нет, контузия легкая, пройдет! Ничего страшного… Отлежишься немного, и будешь свеженький, как заново рожденный. Я так думаю, у нас тут еще много чего предвидится, скучать не придется! Обстановка все хуже… Отдохни пока, поспи!

– Как скажешь…

Велигонов закрывает глаза и почти сразу проваливается в глубокое забытие сна…

Глава 14

Крепость Еникале, май 1942 года.

В небольшом штабном помещении представитель Ставки Верховного Главнокомандования, армейский комиссар 1 ранга Мехлис спешно читает донесения, бормоча под нос отборные ругательства.

Раздается стук в дверь.

– Войдите! – гремит комиссар, не отрываясь от просмотра бумаг.

На пороге появляется командир небольшого роста. Из-под ворота гимнастерки пробивается бинт медицинской повязки. Видно, что еще не совсем отошел после ранения, но держится с завидной выправкой.

– Разрешите?

– Да входи уже! – поднимает глаза Мехлис.

– Товарищ армейский комиссар 1-го ранга! Подполковник Бурмин по Вашему приказанию прибыл!

– А! Бурмин? Григорий? Хорошо… Вот ты какой сокол ясный! Наслышан про твои подвиги. Помню, даже когда-то встречались. Мимолетно… Но сейчас не об этом. Из госпиталя?

– Так точно.

– Как себя чувствуешь? Ранение я вижу, серьезное было? Может, долечишься? Или эвакуируем с медсанчастью, на Тамань?

– Никак нет! Чувствую себя хорошо, готов к выполнению любого вашего приказа!

– Молодец! Отлично смотришься! Угадывается кавалерийская выправка!

– Так точно, конная армия! Еще в Гражданскую. Потом Тверское кавалерийское училище в 1926 году!

– Значит, ты успел и в Гражданскую повоевать? Еще и кавалерист?

– Так точно, под началом и Ворошилова и Буденного. Громили Деникина и белополяков. Потом Испания, Халхин-гол, Иран… Куда Родина посылала, там и сражался. Я с 12 лет в Красной Армии. Родители рано умерли, а армия стала для меня новой семьей!

– Замечательно. У тебя завидный послужной список! Настоящий герой… Еще и с таких юных лет. Да ты садись, не стой телеграфным столбом. Чаю себе наливай, у меня слуг нет, я привык сам управляться и малым обходиться! Ненавижу любые церемониальные этикеты. Я за простой товарищеский революционный дух! Так что, Гриша, будем разговаривать…

– Есть садиться! Какие будут приказания, Лев Захарович?

– Очень важные и трудные. Поэтому тебя и вызвал…

– Что я должен делать?

– Возглавить сводную группу войск в районе завода Войкова! Сдержать продвижение немцев. И обеспечить переправу наших частей на кубанский берег.

– Сводная группа? Это же пехота я так понимаю? Я же танкист! Комполка… Мне бы в свою часть вернуться, и там хоть куда!

– Нет больше твоей части, Григорий! Возвращаться тебе некуда…

– Как так? Что случилось?

– Ты что-нибудь о наступлении немцев, о прорыве фронта на Акмонае слышал? Пока в лазарете был?

– В общих чертах, разное говорят… Все на уровне слухов. Я не привык доверять такой информации! Насочинять много что могут, особенно кто с богатым воображением.

– Правильно. Во внимание нужно брать только проверенные сводки. Подкрепленные точными разведданными. В общем, обстановка сложилась тяжелая, я бы даже сказал катастрофическая! Акмонайская линия прорвана, все наши три армии спешно отступают сюда, к Керчи, под превосходящими ударами противника! А в степи, как известно, закрепиться не за что… Турецкий вал, единственная серьезная преграда, говорят, уже взят… Единственный опорный пункт это сама Керчь! И она стала последней надеждой для Крымского фронта. Мы должны приложить все усилия, чтобы остановить здесь врага! С теми, кто еще в состоянии сражаться!

– Я ведь предупреждал… Докладывал не раз! – глухо выдыхает Бурмин, – О значении эшелонированной обороны! О всех слабых местах… Все могло быть иначе!

– Согласен. Я с этими баранами в штабе с января воюю, как Геракл с лернейской Гидрой. И не всегда побеждаю! Моя ошибка тоже здесь есть… Но сгонять все три армии на передовую – это инициатива Козлова, нашего «доблестного» командующего фронтом! Я обычно в тактику не лезу… Моя область – политика и идеология, моральный и боевой дух! Поэтому я пустил это дело на самотек – он и все его генералы, вроде должны смыслить в своем деле, и просчитался! Надо было вмешаться… Теперь расхлебываем. То он составляет новый план наступления, лежа в своем царском блиндаже, который затмевает французский Лувр… То он солдат жалеет, чтобы они окопы в тылу не рыли, то еще черт знает что творит! Еще бы бал маскарад для своих придворных уродов организовал! Я бы не удивился… Ни разу на позиции не выезжал, тварь, боров жирный! Все дело загубил… Так хорошо все начиналось!

– И что теперь? Все хором за пролив? – сокрушается подполковник, – Может перейти в контрнаступление, здесь под Керчью? Также погнать немца? У них тоже никаких укреплений не будет! Почему не повернуть все в нашу пользу?

– Посмотрим, как все будет складываться. Пока наша задача эвакуировать уцелевшие армейские части и технику, а потом я думаю, ответный удар по фашистам не заставит долго ждать…

– Если уйдем за пролив, отвоевывать назад этот плацдарм будет сложно. Немцы быстро возведут оборонительные сооружения, они это умеют, и штурмовать берег с моря будет очень сложно… Опять десант, как в 41-м!

– Я полагаю, сильно затягивать с десантной операцией никто не будет! Потенциал есть, главное выбрать правильный момент. И нанести смертельный удар!

– Флот нужен. Не в качестве десантных барж и катеров, а как серьезная боевая поддержка с моря! Это в разы увеличит успех десантного броска. И обезопасит удары с моря!