Фальсификации истории Великой Отечественной войны

Предпринимавшиеся Советским Союзом весной 1941 г. меры по увеличению группировки своих войск на западной границе, как свидетельствуют бывшие ранее секретными советские документы, преследовали оборонительные, а не агрессивные цели и были ответом на развертывание там германских сил, явно готовившихся к войне против СССР.

Характерно, что весь период, с июля 1940 г. по июнь 1941 г., когда германской стороной интенсивно осуществлялась подготовка «восточного похода», официальные германские представители, занимавшиеся изучением Советского Союза, постоянно отмечали отсутствие с его стороны намерений предвосхитить нападение Германии. В августе 1940 г. 4-му оберквартирмейсгеру (заместителю начальника) генерального штаба сухопутных войск Германии генерал-лейтенанту К. фон Типпельскирху, отвечавшему за разведку, был представлен на отзыв замысел войны против СССР, подготовленный по заданию Гитлера генерал-майором Э. Марксом. Оценивая ближайшие намерения Советского Союза, Типпельскирх выразил официальное мнение германской разведки, что «война между Германией и Россией русской стороной в следующем году развязана не будет». Это мнение затем неоднократно подтверждалось другими германскими официальными лицами. В донесении генеральному штабу от 21 мая 1941 г. военный атташе при посольстве Германии в Москве генерал Э. Кестринг подчеркивал: «…Нет никаких признаков наступательных намерений Советского Союза». Подобная же мысль была выражена и в секретной телеграмме германского посла в СССР графа Ф. фон Шуленбурга, направленной из Москвы в Берлин 6 июня 1941 г.: «… Россия будет воевать только в том случае, если на нее нападут. Все военные мероприятия носят чисто оборонительный характер»[67 - Якушевский А.С. Зарубежная литература о советско-германской войне. – URL: http://www.kosstu.kz/static/uploads/library/urist/istoria/u-i-8.pdf].

Среди других сторонников «превентивного удара» следует упомянуть Э. Топича с его «Войной Сталина». Он утверждает, что советское руководство «само спровоцировало» Гитлера на нападение, дабы «предстать перед всем миром в качестве жертвы агрессии»[68 - Огнев А. Клевещут те, кто жаждал победы Германии // Правда. 10 октября 2011. № 111 (29741).]. Его версия, видимо никем кроме него и возможного узкого круга лиц не поддерживается. Почему? Ввиду отсутствия доказательств, знания первых дней войны (если посмотреть на действия и поведение советского руководства, боевые действия на фронте, эта теория рушится «как карточный домик») и логики в этом постулате. Если Советский Союз провоцировал нападение, как получилось, что войска так поздно были приведены в боевую готовность, где здесь смысл?

К сожалению, у этих авторов довольно большое число сторонников среди простых граждан, в том числе и в нашей стране.

Про «изнасилованную» Европу

Отдельное место занимают попытки представить советских воинов освободителей в неприглядном виде, превратить их из освободителей Европы от фашистской тирании в извергов и негодяев.

Британский историк Лоуренс Рис на протяжении всей своей книги «Сталин, Гитлер и Запад: Тайная дипломатия Великих держав», преподносит бойцов Красной Армии некими «варварами», грабящих и насилующих местное население сначала в 1939 г. в Польше, а затем во время освобождения Европы от фашизма. Хотя и признает, что красноармейцы сражались героически. Вот несколько цитат из книги:

«Много-много вооруженных русских солдат ворвалось в подвал. Это было даже смешно, если бы не было так жутко, – все они были в одежде с чужого плеча. У мужчин на ногах – женские туфли… Они спросили, есть ли у нас драгоценности, но им достались только часы, да кое-что из одежды»[69 - Рис Л. Сталин, Гитлер и Запад: Тайная дипломатия Великих держав. – М.: Астрель, 2013. – С. 419-420.].

Через несколько дней, к ним в подвал зашли два красноармейца и изнасиловали девушку «на вид лет семнадцати»[70 - Там же. – С. 420.].

Идем дальше: «После победы Красной Армии изнасилования в Будапеште стали повседневным явлением. «Изнасилования – женщин любых возрастов от 10 до 70 – стали настолько распространенными, что мало кому удалось избежать их… Что еще хуже, у многих русских солдат были венерические заболевания, а в Венгрии тогда вообще не было лекарств»[71 - Там же. – С. 421.].

Как Вы понимаете, эти цитаты относятся к освобождению Будапешта советскими войсками в ходе Будапештской операции (29 октября 1944 – 13 февраля 1945). Лоуренс Рис либо зря выбрал профессию историка «не его это», либо ему необходимо вручить орден за усердие и «доблесть» на фронтах информационной войны. Где у исследователя критическое отношение к источнику, где логическое мышление? Серьезные вопросы вызывают и ссылки Риса, как-то он уж совсем к источникам выборочно подходит, представляя только одну точку зрения, для историка в таком сложном вопросе это недопустимо.

Разберем цитаты. Как Вы думаете, что сделал командир или особист, увидев своих подчиненных в награбленной гражданской одежде, порочащий образ красноармейца? В лучшем случае отделались строгим выговором и лишениями, а вполне могли и в штрафники, а то и к стенке некоторых для примера. Про женские туфли на ногах, ну, во-первых, это неудобно, во-вторых я не знал, что венгерские женщины такие богатырши, что у них размер ноги вполне подходит красноармейцу, да и в-третьих – зачем!? Зачем носить женские туфли?! Это способ выставить Красную Армию, разгромившую величайшее зло, русский народ, вынесший на себе столько потерь и страданий – полными идиотами? Низко, очень низко со стороны Риса, он не историк, на ум приходят только не литературные слова.

Про изнасилования. От 10 до 70 лет, опять глупость, позорящая самого Риса. Если есть так скажем, выбор, зачем, простите, насиловать малолетних детей и старух!? Откуда вообще появилось это число? Ни от кого иного как от самого Й. Геббельса:

«Фактически в лице советских солдат мы имеем дело со степными подонками. Это подтверждают поступившие к нам из восточных областей сведения о зверствах. Они действительно вызывают ужас. Их невозможно даже воспроизвести в отдельности. Прежде всего, следует упомянуть об ужасных документах, поступивших из Верхней Силезии. В отдельных деревнях и городах бесчисленным изнасилованиям подверглись все женщины от десяти до семидесяти лет. Кажется, что это делается по приказу сверху, так как в поведении советской солдатни можно усмотреть явную систему. Против этого мы развернем теперь широкую кампанию внутри страны и за границей»[72 - Геббельс Й. Дневники 1945 года. Последние записи. – Смоленск: Тирания, 1998. – С. 85-86.].

Вот так вот, – человек умер, а его дело живет. Верить Геббельсу, ссылающегося на какие-то полученные документы, может они и были, но речь шла о каких-нибудь двух-трех случаев в ряде населенных пунктах, и делать вывод, по сути, на основе записи Геббельса о целой армии, нет уж простите. Да, и речь шла о Верхней Силезии, части Германии, но «советский солдат насилует во всех странах строго от 10 до 70». В общем, это типичный штамп, призванный вызвать чувство неприязни и ненависти, оболгать советского солдата. «Большинство армии болело венерическими заболеваниями», будь это так, это была бы катастрофа, полетело бы множество командиров, написалось бы куча директив, направлялось бы огромное количество необходимых для лечения медикаментов, было бы множество воспоминаний, в том числе и врачей, отражавших это. Однако, нет ни одного документа, подтверждающего повальное заражения бойцов Красной Армии венерическими заболеваниями, да были определенные беспокойства, особенно в Германии, но об этом речь пойдет дальше. В итоге снова фальш.

«Изнасилования в Германии приобрели едва ли не глобальный характер – число этих преступлений там даже превысили аналогичные показатели в Венгрии – объектом насилия советских солдат стали около 2 миллионов женщин»[73 - Рис Л. Сталин, Гитлер и Запад: Тайная дипломатия Великих держав. – М.: Астрель, 2013. – С. 477.].

«Разгул солдат Красной Армии несравним с поведением солдат войск западных союзников – массовых изнасилований там не терпел никто»[74 - Там же. – С. 423.]. Хочется съязвить: «Да какие они молодцы, как только они могли связаться с этими негодяями – русскими. Прямо рыцари в доспехах».

А вот что происходило в действительности. Еще 23 февраля 1942 г., когда еще шло контрнаступление советских войск в битве за Москву, когда исход войны был неясен, а враг чинил изуверства на захваченной обширной территории, вышел приказ № 55, в котором были написаны очень важные слова для осознания сути Красной Армии и ее философии:

«Иногда болтают в иностранной печати, что Красная Армия имеет своей целью истребить немецкий народ и уничтожить германское государство. Это, конечно, глупая брехня и неумная клевета на Красную Армию. У Красной Армии нет и не может быть таких идиотских целей… было бы смешно отождествлять клику Гитлера с германским народом, с германским государством. Опыт истории говорит, что гитлеры приходят и уходят, а народ германский, а государство германское остается»[75 - Приказ народного комиссара обороны СССР № 55 от 23 февраля 1942 года. – URL: http://2w.su/docs/4801].

А вспомнить статью Александрова, где он критиковал Эдинбурга за лозунг «Убей немца!».

Сам поход до Берлина представлялся не просто как разгром логова врага, а еще и освобождение народов Европы от фашизма. Законное чувство мести к немцам у бойцов Красной Армии пытались направить в правильное русло.

6 февраля 1945 г. начальник Политуправления 2-го Белорусского фронта генерал-лейтенанта А.Д. Окорокова на совещании работников отдела агитации и пропаганды фронта и Главпура РККА о морально-политическом состоянии советских войск на территории противника: «… Вопрос о ненависти к врагу. Настроение людей сейчас сводится к тому, что говорили, мол, одно, а теперь получается другое. Когда наши политработники стали разъяснять приказ № 006, то раздавались возгласы: не провокация ли это? В дивизии генерала Кустова при проведении бесед были такие отклики: «Вот это политработники! То нам говорили одно, а теперь другое!»

Причем, надо прямо сказать, что неумные политработники стали рассматривать приказ № 006 как поворот в политике, как отказ от мести врагу. С этим надо повести решительную борьбу, разъяснив, что чувство ненависти является нашим священным чувством, что мы никогда не отказывались от мести, что речь идет не о повороте, а о том, чтобы правильно разъяснить вопрос.

Конечно, наплыв чувств мести у наших людей огромный, и этот наплыв чувств привел наших бойцов в логово фашистского зверя и поведет дальше в Германию. Но нельзя отождествлять месть с пьянством, поджогами. Я сжег дом, а раненых помещать негде. Разве это месть? Я бессмысленно уничтожаю имущество. Это не есть выражение мести. Мы должны разъяснить, что все имущество, скот завоеваны кровью нашего народа, что все это мы должны вывезти к себе и за счет этого в какой-то мере укрепить экономику нашего государства, чтобы стать еще сильнее немцев.

Солдату надо просто разъяснить, сказать ему просто, что мы завоевали это и должны обращаться с завоеванным по-хозяйски. Разъяснить, что если ты убьешь в тылу какую-то старуху немку, то гибель Германии от этого не ускорится. Вот немецкий солдат – уничтожь его, а сдающегося в плен отведи в тыл. Направить чувство ненависти людей на истребление врага на поле боя. И наши люди понимают это. Один сказал, что мне стыдно за то, что я раньше думал – сожгу дом и этим буду мстить.

Наши советские люди организованные и они поймут существо вопроса. Сейчас имеется постановление ГКО о том, чтобы всех трудоспособных немцев-мужчин от 17 до 55 лет мобилизовать в рабочие батальоны и с нашими офицерскими кадрами направлять на Украину и в Белоруссию на восстановительные работы. Когда мы по-настоящему воспитаем у бойца чувство ненависти к немцам, тогда боец на немку не полезет, ибо ему будет противно. Здесь нам нужно будет исправить недостатки, направить чувство ненависти к врагу по правильному руслу»[76 - Сенявская Е. Красная Армия в Европе в 1945 году. Старые и новые стереотипы восприятия в России и на Западе. – URL: http://www.perspektivy.info/book/krasnaja_armija_v_jevrope_v_1945_godu_staryje_i_novyje_stereotipy_vosprijatija_v_rossii_i_na_zapade_2012-05-04.htm].

Вышло и несколько приказов, предостерегающих бойцов Красной Армии:

19 января 1945 г. Сталин подписал специальный приказ «О поведении на территории Германии».

Приказ был доведен до каждого солдата. В его дополнение и развитие командование и политорганы фронтов, объединений и соединений составляли соответствующие документы.

Так, выйдя на земли Восточной Пруссии, 21 января 1945 г. командующий 2-м Белорусским фронтом маршал К.К. Рокоссовский издал упомянутый приказ № 006, призванный «направить чувство ненависти людей на истребление врага на поле боя», карающий за мародерство, насилия, грабежи, бессмысленные поджоги и разрушения. Отмечалась опасность такого рода явлений для морального духа и боеспособности армии.

27 января такой же приказ издал командующий 1-м Украинским фронтом маршал И.С. Конев.

29 января во всех батальонах 1-го Белорусского фронта был зачитан приказ маршала Г.К. Жукова, который запрещал красноармейцам «притеснять немецкое население, грабить квартиры и сжигать дома».

20 апреля 1945 г. была принята специальная директива Ставки Верховного Главнокомандования о поведении советских войск в Германии[77 - Там же.].

Командующий 4-й танковой армией 1-го Украинского фронта Д.Д. Лелюшенко:

«Командирам соединений, частей и политическим органам в связи с этим военный совет армии дал указание об усилении бдительности и воинской дисциплины в отношении к местному населению, напомнил об интернациональной миссии воинов Красной Армии. По этим вопросам среди воинов велась разъяснительная работа всеми командирами, политработниками, партийными и комсомольскими организациями. Короткие привалы во время дозаправки танков горючим, пополнения боеприпасами, – словом, каждая минута была использована для разъяснительно-воспитательной работы»[78 - Лелюшенко Д.Д. Москва-Сталинград-Берлин-Прага. Записки командарма. – М.: Наука, 1987. – С. 382.].

Понятно, что ожидало нарушителей приказов в Красной Армии. И здесь не нужно говорить, что командиры покрывали своих бойцов, есть еще и политработники, а также СМЕРШ. Так что в случае покрывательства могло достаться и командиру.

Что же говорили сами красноармейцы по этому поводу, а то зачастую историки изучающую данную проблему их воспоминания либо просто игнорируют, либо подходят к ним очень выборочно.

Из воспоминаний поэта-фронтовика Б. Слуцкого: «Европейские парикмахерские, где мылят пальцами и не моют кисточки, отсутствие бани, умывание из таза, «где сначала грязь с рук остается, а потом лицо моют», перины вместо одеял – из отвращения, вызываемого бытом, делались немедленные обобщения… В Констанце мы впервые встретились с борделями… Первые восторги наших перед фактом существования свободной любви быстро проходят. Сказывается не только страх перед заражением и дороговизна, но и презрение к самой возможности купить человека… Многие гордились былями типа: румынский муж жалуется в комендатуру, что наш офицер не уплатил его жене договоренные полторы тысячи лей. У всех было отчетливое сознание: «У нас это невозможно»… Наверное, наши солдаты будут вспоминать Румынию как страну сифилитиков…». Фронтовик делает вывод, что именно в Румынии, этом европейском захолустье, «наш солдат более всего ощущал свою возвышенность над Европой»[79 - Сенявская Е. Женщины освобождённой Европы глазами советских солдат и офицеров (1944-1945 гг.) // Ученые записки Петрозаводского государственного университета, 2012. №3(124). – С. 13.].

Другой советский офицер, подполковник ВВС Федор Смольников 17 сентября 1944 г. записал в своем дневнике впечатления о Бухаресте: «Гостиница Амбасадор, ресторан, нижний этаж. Я вижу, как гуляет праздная публика, ей нечего делать, она выжидает. На меня смотрят как на редкость. «Русский офицер!!!» Я очень скромно одет, больше, чем скромно. Пусть. Мы все равно будем в Будапеште. Это так же верно, как то, что я в Бухаресте. Первоклассный ресторан. Публика разодета, красивейшие румынки лезут глазами вызывающе»[80 - Там же.].

В.П. Брюхов, будучи в Румынии командиром батальона приводит такой случай, произошедший в г. Крайово. У его командира танка лейтенанта Иванова румыны в оккупации убили жену и двоих детей, сожгли заживо, вместе с семьями других коммунистов.

«Наша бригада проходила недалеко от его села, и он отпросился заехать. Там ему рассказали эту историю, отвели на пепелище. Когда он вернулся, его, словно подменили. Он стал мстить. Воевал здорово, временами даже казалось, что он ищет смерти. В плен не брал никого, а когда в плен пытались сдаваться, косил не раздумывая. А тут… выпили и пошли с механиком искать молодку. Сентябрь был, хорошая погода, дело к вечеру. Зашли в дом. В комнате пожилой мужчина и молодка лет двадцати пяти сидят, пьют чай. У нее на руках полуторагодовалый ребенок. Ребенка лейтенант передал родителям, ей говорит: «Иди в комнату», а механику: «Ты иди, трахни ее, а потом я». Тот пошел, а сам-то пацан с 1926 года, ни разу, наверное, с девкой связи не имел. Он начал с ней шебушиться. Она, видя такое дело, в окно выскочила и побежала. А Иванов стук услышал, выскакивает: «Где она?» А она уже бежит. «Ах ты, сукин сын, упустил». Ну, он ей вдогонку дал очередь из автомата. Она упала. Они не обратили внимания и ушли. Если бы она бежала и надо было бы убить ее, наверняка бы не попал. А тут из очереди всего одна пуля и прямо в сердце. На следующий день приходят ее родители с местными властями к нам в бригаду. А еще через день органы их вычислили и СМЕРШ работал неплохо. Иванов сразу сознался, что стрелял, но он не понял, что убил. На третий день суд. На поляне построили всю бригаду, привезли бургомистра и отца с матерью. Механик плакал навзрыд. Иванов ему еще говорит: «Слушай, будь мужиком. Тебя все равно не расстреляют, нечего нюни распускать. Пошлют в штрафбат – искупишь кровью». Когда ему дали последнее слово, тот-то все просил прощения. Так и получилось – дали двадцать пять лет с заменой штрафным батальоном. Лейтенант встал и говорит: «Граждане судьи военного трибунала, я совершил преступление и прошу мне никакого снисхождения не делать». Вот так просто и твердо. Сел и сидит, травинкой в зубах ковыряется. Объявили приговор: «Расстрелять перед строем. Построить бригаду. Приговор привести в исполнение». Строились мы минут пятнадцать – двадцать. Подвели осужденного к заранее отрытой могиле. Бригадный особист, подполковник, говорит нашему батальонному особисту, стоящему в строю бригады: «Товарищ Морозов, приговор привести в исполнение». Тот не выходит. «Я вам приказываю!». Тот стоит, не выходит. Тогда подполковник подбегает к нему, хватает за руку, вырывает из строя и сквозь зубы матом: «Я тебе приказываю!!» Тот пошел. Подошел к осужденному. Лейтенант Иванов снял пилотку, поклонился, говорит: «Простите меня, братцы». И все. Морозов говорит ему: «Встань на колени». Он это сказал очень тихо, но всем слышно было – стояла жуткая тишина. Встал на колени, пилотку сложил за пояс. «Наклони голову». И когда он наклонил голову, особист выстрелил ему в затылок. Тело лейтенанта упало и бьется в конвульсиях. Так жутко было… Особист повернулся и пошел, из пистолета дымок идет, а он идет, шатается, как пьяный. Полковник кричит: «Контрольный! Контрольный!» Тот ничего не слышит, идет. Тогда он сам подскакивает, раз, раз, еще.

Что мне запомнилось, после каждого выстрела, мертвый он уже был, а еще вздрагивал. Он тело ногой толкнул, оно скатилось в могилу: «Закопать». Закопали. «Разойдись!» В течение пятнадцати минут никто не расходился. Мертвая тишина. Воевал он здорово, уважали его, знали, что румыны сожгли его семью. Мог ведь снисхождения просить, говорить, что случайно, нет… После этого никаких эксцессов с местным населением у нас в бригаде не было»[81 - Драбкин А.В. Я дрался на Т-34. Обе книги одним томом. – М.: Яуза; Эксмо, 2013. – С. 205-206.]. Вот она дисциплина Красной Армии, не смотря на тяжелую жизненную ситуацию, обоснованность мести, личные боевые заслуги, человека никто не покрыл, и обошлись с ним по закону военного времени. О каких массовых изнасилованиях может идти речь?

В Венгрии советская армия столкнулась не только с вооруженным сопротивлением, но и с коварными ударами в спину со стороны населения, когда «убивали по хуторам пьяных и отставших одиночек» и топили в силосных ямах. Однако «женщины, не столь развращенные, как румынки, уступали с постыдной легкостью… Немножко любви, немножко беспутства, а больше всего, конечно, помог страх». Приводя слова одного венгерского адвоката «Очень хорошо, что русские так любят детей. Очень плохо, что они так любят женщин», Борис Слуцкий комментирует: «Он не учитывал, что женщины-венгерки тоже любили русских, что наряду с темным страхом, раздвигавшим колени матрон и матерей семейств, были ласковость девушек и отчаянная нежность солдаток, отдававшихся убийцам своих мужей».

Григорий Чухрай в своих воспоминаниях описывал такой случай в Венгрии. Его часть расквартировалась в одном местечке. Хозяева дома, где расположился он сам с бойцами, во время застолья «под действием русской водки расслабились и признались, что прячут на чердаке свою дочку». Советские офицеры возмутились: «За кого вы нас принимаете? Мы не фашисты!». «Хозяева устыдились, и вскоре за столом появилась сухощавая девица, по имени Марийка, которая жадно принялась за еду. Потом, освоившись, она стала кокетничать и даже задавать нам вопросы… К концу ужина все были настроены доброжелательно и пили за «боротшаз» (дружбу). Марийка поняла этот тост уж слишком прямолинейно. Когда мы легли спать, она появилась в моей комнате в одной нижней рубашке. Я как советский офицер сразу сообразил: готовится провокация. «Они рассчитывают, что я соблазнюсь на прелести Марийки, и поднимут шум. Но я не поддамся на провокацию», – подумал я. Да и прелести Марийки меня не прельщали – я указал ей на дверь.