Равноденствие

стараясь себя опознать как себя,
как круг, что не может вписаться
в очерченный раньше квадрат.

И чтобы я тело свое
считала чуть-чуть незаконченным.
Творимым, как будто из воска,
до долгих пределов таких,
куда только может дойти
(устремляясь к созвездию Льва!)
проточная эта вода,
чтоб там запустить
единственно верный хронометр,
способный отсчитывать
разницу времени…

Между тем,
что я вспомнила только сейчас,
и тем, что я помнила долго…

Чтоб стать мягкой глиной.

И пытаться не быть
средоточием прочного камня».

7

По нитке шершавой —
тело к телу.
С ощущеньем не тела,
но следа.

8

– Слышишь?
– Услышана!

И тише,
над крышами.

– Выше…?
– Не взвешены.
– Дальше?
– Не душно нам.
– Там ли…?
– Не тайные.
– Созданы…
– …слитые
– Спрошены?
– Вброшены!
– там ли?
– открыто ли?
– Впущены?
– Впущены
– Признаны?
– Призваны.
– Узнаны?
—…разными.
– Скрытные…
—…скрыты мы.

9

Левое и правое
перестает быть левым и правым.
Тополь, оставаясь ферзем,
пытается поставить шах дальней березе.
Береза – раскручивает разогретую поляну
против часовой стрелки.
Напряженные стволы сосен
дополняют эффект головокружения,
продолженный перпендикуляром шоссе,
на котором красный автомобиль
на бешеной скорости приближается к повороту.
И уже видны расчерченные линии автотрасс,
эстакады с движущимися синими, зелеными,
серебристыми прямоугольниками,
постепенно становящиеся точками,
как будто кровеносными шариками,
движущимися все быстрее и быстрее,
лишь только вдыхаешь воздух.
Лоскутное одеяло пашни.
Колокольня над круглым озером,
за которым приземляется парашютист,
провожающий взглядом
уходящий на второй круг биплан.
Неожиданно блеснувший
искривленным лезвием
малый приток большой реки,
неизменно стремящийся к устью.
Краны над песчаными конусами.
Вереница самосвалов, идущих в порт.
И по левую сторону от порта
– железная дорога с громыхающим «скорым»,
влетающим через мост к вокзалу,
где каждый пассажир, двигаясь
согласно утвержденному расписанию,
вдруг делает шаг в сторону,
сталкиваясь плечом
с другим пассажиром.