Кукла для кандидата. Детективный триллер

– Я тебя должна предупредить о нескольких принципиальных вещах, – начала Протасова. – Всё, о чём я тебе расскажу, должно остаться сугубо между нами.

Ника кивнула. Её распирало от чувства ответственности и причастности к чему-то необычайно важному. Это не шло ни в какое сравнение с тем, что происходило в её недавней, предыдущей жизни. Чего, если подумать, ей доводилось делать ответственного раньше? Ну, ставила когда-то больным капельницы… А так – за кого или за что она отвечала?

– Второе. В ходе выполнения задания ты можешь получить доступ к важной информации. Такой, которая способна нанести вред многим людям и существенно повлиять на их судьбу. Поэтому ты не должна этого ни с кем обсуждать, кроме как со мной. Ну, или с моими доверенными людьми. А если сболтнешь лишнего – пеняй на себя. Последствия будут на твоей совести. Понимаешь?

Ника кашлянула.

– Понимаю.

– Третье. Это рискованное задание. Риск, разумеется, ограничен, но форс-мажорные обстоятельства не исключены. Я не дам тебя в обиду. Но ты должна быть готова к ситуациям, когда предстоит действовать быстро, решительно, дерзко и с определенным риском э-э… для здоровья. Понятно?

Ника непроизвольно сделал глубокий вдох. Блин! Она что меня, в космос посылает?

– Понятно.

– И последнее. Пока последнее. Задание имеет очень важное значение. Если ты за него возьмёшься, а потом по каким-то причинам отступишься, то сильно меня подведёшь. Поэтому ты должна тщательно взвесить свои возможности. Обратной дороги не будет. В том смысле, что ты должна идти со мной до конца. Понятно?

– Я понимаю. Только, что делать-то?

– Не торопись, сейчас узнаешь.

Леди нажала на кнопку селектора.

– Тамара, нам два кофе… Так вот, тебе предстоит работать сиделкой у одной женщины. Зовут её Клара. – Видимо, у Ники вытянулось лицо, потому что Леди тут же добавила: – Но сиделка это так, для простоты обозначения. На самом деле всё гораздо сложнее. Муж Клары – весьма важная персона, известный политик. Сейчас он не в первых рядах, но это видимость. Клара его моложе на двадцать с лишним лет. Когда-то она считалась одной из самых красивых девушек страны. Выиграла конкурс «Мисс Россия», участвовала во всемирном конкурсе. Какое-то время работала фотомоделью, вела ток-шоу на телевидении. Наш политик её тогда и приметил. Жена у него незадолго до этого погибла в автомобильной катастрофе, вот он на Кларе и женился.

А через несколько лет несчастье случилось уже с молодой женой. История тёмная, но по полуофициальной версии Клара свалилась с лестницы в доме политика. Вроде как пьяная была или обдолбаная, вот и спикировала через перила. Угодила прямо на стеклянный столик, сломала ногу, да ещё позвоночник повредила. Сомнительная, разумеется, версия, но иной не располагаем.

С тех пор, объяснила далее Леди, Клара почти всё время проводит в доме политика в Ольгино. После падения сильно хромает, с позвоночником тоже не всё в порядке. Да ещё шрамы остались на лице от осколков стекла. Пластические хирурги, конечно, постарались, но для девушки с таким блестящим прошлым она выглядит не шибко. Вот и затворничает.

За собой следит – ежедневный массаж у неё в обязательной программе, плюс физиотерапия. А ещё ей периодически надо ставить уколы: в рамках процедур и в зависимости от состояния. Из-за позвоночника её мучают хронические боли. Вот почему ей требуется что-то вроде сиделки широкого профиля – не только для процедур, но и каких-то женских разговоров по душам. Надо ведь иногда поплакаться в жилетку? Верно?

Леди замолчала, отхлебнула из чашечки кофе.

– У тебя почти оптимальный набор качеств, даже по возрасту и внешности. Кларе нравятся молодые женщины твоего типа: женственные, но спортивные и подтянутые, безо всяких там… выступающих излишеств. И покладистые. Потому что сама она особа нервная и не вполне адекватная. Большой покладистостью ты, судя по всему, не отличаешься, но это вопрос самоконтроля. Ради общего дела можно нрав и усмирить, верно?

Она хмыкнула и посмотрела на Нику.

И это всё? – чуть не вырвалось у той. Я должна проводить сутки напролет с больной психопаткой? Да ещё подстраиваться под её капризы? Нет, это, разумеется, тоже непросто. А ради хороших денег можно и потерпеть. Но чего в этой работе уж такого важного и секретного? И причём тут разговоры об успехе? Или Леди считает, что моё призвание – находиться в приживалках у богатых дам? Тогда уж проще податься в любовники к миллионеру.

Ника еле сдерживала разочарование. Будь она года на три моложе, тут же высказала бы все свои сомнения. Однако накопленный опыт подсказал – держи язык за зубами.

– Я смотрю, тебе пока всё ясно?

– Да, – четко отреагировала Ника. – Мне пока всё понятно. А что, у этой женщины сейчас нет сиделки?

– Это, собственно, внешняя сторона, – продолжила Леди, словно не заметив вопроса. – Теперь переходим к главному. Здоровье Клары, как физическое, так и душевное, мне, строго говоря, до фени. За что боролась, на то и напоролась.

У Леди была своеобразная привычка вставлять в свою речь просторечные и даже матерные выражения. Ника обратила на это внимание ещё во время первой встречи у автозаправочной станции.

– Хотя игнорировать этот фактор мы, разумеется, не должны. Более того – обязаны использовать. У Клары потеряна точка опоры, а в таком положении человек уязвим. Но главный твой объект не Клара, а её муж. Его зовут Ефим Борисович Эйдус.

Леди говорила громко и отчётливо, но Нике показалось, что она ослышалась. Ника смотрела на Протасову, а та на неё.

Нет, не может быть! Она что, смеётся???

Но лицо у Леди было очень серьёзным. И она явно ждала реакции Ники.

– Эйдус?

– Совершенно верно. Эй-дус. Что, знакомая фамилия?

Ника сглотнула слюну. Нет, она не ослышалась. Вот это сюрприз, ёжик в тумане!

– Да, знакомая.

Ещё бы ей не знать фамилию человека, из-за которого отец угодил в колонию строгого режима…

Это случилось десять лет назад, когда Нике только что исполнилось тринадцать. Вот и не верь после этого в приметы. Отца внезапно арестовали, но она об этом не сразу узнала. Сначала в квартиру завалилась целая куча милиционеров и людей в гражданском. Спросили – где мать? Ника ответила, что на работе.

«Тебе сколько лет?» – поинтересовался один из гражданских.

«Тринадцать», – испугано ответила Ника.

«Гражданский» поморщился и покосился на дородного мужчину в распахнутой дублёнке.

«Придётся немного подождать, – хмуро сказал тот. – Малолетка».

«А-а…» – начал первый гражданский.

«Уже везут, – коротко пояснил мужчина в дублёнке. – Ты, девочка, ступай в свою комнату и сиди пока там».

«А кто вы?» – наконец осмелилась спросить Ника.

«Мы из милиции. Но тебе потом всё объяснит мама».

Обыск начался минут через пятнадцать, когда привезли мать. Немного позже Ника узнала от неё, что арестован отец. Подробностей мать сама не знала – арестован и всё.

Подробности стали им известны из вечернего выпуска новостей. К тому времени обыск закончился безрезультатно, и следственная бригада уехала. Напоследок один из милиционеров негромко бросил матери: вашего мужа арестовали за убийство. Увидеться? Нет, сейчас никаких свиданий. Завтра обратитесь… – он назвал адрес. А пока ищите адвоката.

Где-то через час по телевизору сообщили о покушении на видного либерального политика, депутата Госдумы и лидера партии «Свободный выбор» Ефима Эйдуса. Сам Эйдус, как сказал корреспондент, чудом остался в живых, но смертельное ранение получил его телохранитель. Тогда Ника впервые обратила внимание на эту фамилию. Раньше где-то проходило по краю уха, но Ника толком и не представляла, что этот Эйдус из себя значит. Политик и политик – на фиг они все сдались?

Следствие тянулось около года. Отцу предъявили обвинение в покушении на жизнь государственного деятеля и что-то ещё, связанное с терроризмом. Всё выглядело неожиданным и очень странным. Вернее, чудовищно неожиданным и странным. Отец так толком ничего и не объяснил. Лишь сказал матери во время свидания: «Что случилось, то случилось. А подробностей вам лучше не знать. Прости, что я так вас подвёл».

Ника отца, после ареста, видела однажды – перед отправкой в колонию. На суд она не ходила – отец запретил. Да Ника и не особо рвалась – и без того хватало переживаний и нервотрёпки. В школе она больше года, пока не схлынула шумиха, считалась главной знаменитостью. Учителя косились, особо любопытные одноклассники лезли с расспросами, другие школьники тыкали на переменах пальцами и шептались за спиной. А ещё журналюги, бляди смишные, как однажды в сердцах выразилась мать, периодически норовили взять интервью.

Как раз в этот период Нике пришло время получать паспорт. «Возьмёшь мою фамилию, – вздохнув, сказала мать. – От греха подальше».

Ника начала спорить. Ей казалось, что таким поступком она предаст отца. Но мать сказала, что отец согласен. И бабушка поддержала. Мол, в такой стране живём, что всего ожидать можно. В своё время тоже говорили, что сын за отца не отвечает. А потом…