Дэва вероятности

– Хорошо! Значит, я смогу излить душу!.. Которой у меня нет.

– Почему же нет? Я думал, что призрак – это и есть душа в чистом виде.

– Нет, всё совсем не так, как говорят люди. Лучше бы они спросили у нас, привидений, узнали, как говорится, из первых рук, чем выдумывать непонятно что!

Джон Макнил глотнул великолепного охлаждённого виски и приготовился слушать. Он ещё окончательно не пришёл в себя от встречи с привидением, оказавшимся не страшным, пугающим призраком, а милой девушкой, соскучившейся по человеческому общению. Это совсем не то, чего он ожидал от этого вечера, но ситуация складывалась чрезвычайно любопытная.

– Часто говорят, что привидение – это неупокоенная душа, но это не совсем так. На самом деле, призрак – это дыра. Мелкоячеистая ткань, пропускающая энергию в другой мир.

– Простите?

– Давайте я начну с самого начала, чтобы было понятнее. Вы что-нибудь знаете про буддизм?

– Ну, есть такая религия, Будда основал, но ничего больше сказать не могу. Всем нужно успокоиться, перестать думать и достичь Просветления – как-то так.

– Эх… в общем, не важно. Я сейчас попробую объяснить. После смерти я долго пыталась понять, что такое есть я, почему я не умерла окончательно, как все остальные, что меня держит здесь. Здесь, в Шотландии не нашла ответов, полетела в другие страны и только далеко на Востоке, наконец-то, пришло понимание.

– Вы узнали, как перестать быть призраком?

– Нет, к сожалению, на это ответа не было и там. Но не будем отвлекаться, рассказ и без этого получится длинный.

– Простите, больше не буду прерывать.

– Нет, что вы! Задавайте вопросы, если будет непонятно, это обязательно нужно. Так вот, полетела я на Восток, который всегда был знаменит своей эзотерикой и философией.

Ещё Будда говорил, что самую важную роль в жизни человека играет камма – мировой закон природы, который обуславливает, что будет с человеком в этой и следующих жизнях. Если говорить просто, то за благую жизнь человек после смерти попадёт в приятные миры, а за плохо, в гневе и страстях, прожитую жизнь – в ад. Не навсегда, но надолго. Человек всю жизнь копит камму, определяющую следующее рождение, но ещё очень важно состояние ума в момент смерти – зачастую именно оно определяет, в какой мир попадёт человек в следующий миг после смерти. И теперь, Джон, представьте, что всю жизнь – не очень долгую – человек жил добродетельно, не успел никого сгубить или убить, никого обмануть, давал деньги бедным, радовался жизни… и вдруг ночью на него нападают в его же собственном доме – и убивают. Не сразу, сначала избивают, связывают, может быть, насилуют… короче, перед смертью ум человека успевает наполниться страхом, ужасом, ненавистью, гневом – и из-за этого попадает в ад. Всю жизнь камма готовилась переправить его в райские кущи, а тут в последний момент – оппа и в ад. При этом довольно часто происходит сбой программы, выражаясь современным языком: что-то идёт не так, и человек, попадая в ад, не полностью вырывается из этого мира. Это сложно объяснить… как будто не до конца закрывается щель между мирами. Именно потому мы, призраки, так выглядим: отпечаток последнего момента жизни человека, который уже находится в аду. И поэтому же мы такие холодные – мы щель между мирами, куда утягивается энергия этого мира.

Связь призрака, этого отпечатка прошлого, с перерожденцем, попавшим в ад, сохраняется очень слабая, но она позволяет нам иметь сознание и память прежнего человека. А ещё она помогает тому, кто в аду, теми самыми запахами. Я – призрак Мэри Ашер – могу ощутить запах виски, но не получаю от этого никакого удовольствия, кроме эстетического. Но этот запах проникает в дыры в пространстве и влияют на Мэри, на то, что было когда-то Мэри Ашер, и облегчают ее страдания. Вот почему я попросила вас налить мне виски, которое я так хорошо помню с детства.

– История… – задумчиво пробормотал Макнил, незаметно допив виски. – Как всё хитро. И как долго продолжается такая жизнь… посмертное существование в виде дырки, простите, мисс, дырки между мирами?

– Никто не знает, но, скорее всего, пока нарака – так называются жители ада… пока нарака обитает в аду. Когда он перерождается в любой мир, когда осуществляется сам акт перерождения, программа должна удалять, стирать или заменять прошлую ошибку – просвет между мирами пропадает, привидение истончается и исчезает.

– И как долго этого ждать?

– Никто не знает, зависит от каммы. Нараки могут жить, мучиться значительно дольше, чем живёт человек. Тысячу лет, десятки тысяч – кто знает.

– И ничего нельзя сделать?

– Ну почему же? Можно… нюхнуть виски.

– Это печально… Мэри, я хотел бы как-то помочь.

– Что вы можете сделать? Простите, но это так, Джон. Против законов каммы ничего не сделаешь. Но я буду благодарна, если вы каждый вечер будете наливать мне этот виски.

– Но это же не закон каммы! Это же ошибка, просчёт, баг! На него нельзя никому пожаловаться, попросить исправить?

– Нет, – Мэри даже засмеялась. – У каммы нет создателя или модератора. Это просто закон.

– А Будда?

– Он ушёл в Ниббану, от него уже не получить никакого совета.

– Эх! Но я не могу это просто так оставить! Я должен вам как-то помочь!

– Вам так не нравится моя компания?

– Что вы! Очень нравится! Но это же несправедливо! Нельзя так поступать с замечательными людьми вроде вас!

– Не знаю, что тут можно сделать. Я побывала везде, где есть хотя бы кроха сакрального знания, но не нашла ничего, что могло бы мне помочь.

– Не оставлю это так! Нужно подумать! Должен быть какой-то способ исправить ситуацию!

– Я буду вам очень благодарна, Джон, если вам удастся что-то сделать, – Мэри встала с кресла, подлетела к Макнилу и осторожно поцеловала его морозным поцелуем в щёку. – Но сейчас мне пора, простите…

…

Джон Макнил так и не заснул до утра. Он сидел в кресле, думал и пил виски, но уже другой – тот, из подвалов замка, он решил оставить для Мэри. Рассвет застал его всё в той же позе и всё так же без ответа. Однако, Джон не унывал.

Каждый вечер он наливал в широкий бокал немного виски и оставлял на прикроватном столике в спальне в южной башне. К утру бокал всегда высыхал, оставался лишь слабый налёт на стенках. Так прошёл месяц, пока над невысокими горами в окрестностях замка вновь не поднялась полная Луна. Джон ждал, сидя в  кресле, и придвинув второе так, чтобы оно освещалось призрачным лунным светом. Он открыл новую бутылку виски и налил в бокал на два пальца. И мисс Ашер пришла.

– О, Джон! – неподготовленный человек пришёл бы в смертельный ужас от этого возгласа. Именно так должны призраки пугать людей, но Макнил только улыбнулся.

– Да, Мэри, кто же ещё.

– Как приятно, когда тебя ждут, – промолвил призрак и возник прямо в приготовленном для него кресло.

– Мэри, кажется, я придумал.

– Что?

– Как освободить тебя. Конечно, если ты этого хочешь, – тут же спохватившись, добавил Джон.

– Конечно, хочу! Ты не думай, что это похоже на убийство – нельзя убить того, кто уже мёртв. Это действительно будет освобождение. Несладко быть призраком, поверь мне. Но как ты предполагаешь это сделать?

– Ты говорила, что холодная потому, что энергия уходит в дыры в пространстве. Так?

– Да, Джон, всё верно.

– Только энергия, не материя?

– Только энергия. А что, Джон?

– Я пытаюсь разобраться во всех деталях. Куда уходит эта энергия? В ад?

– Нет, в аду, в том, где сейчас находится… бывшая Мэри Ашер… тот ад горячий, там температура значительно выше, чем тут, так что если бы дырка была напрямую туда, то я была бы, наоборот, горячей.

– Ясно… а что, есть разные ады?