Дэва вероятности

И он видел окружающих совсем иначе, чем полчаса назад. Парни, все без исключения, какие-то серенькие, никчёмные, в чём-то даже смешные – и чего он с ними дружил, задавался Вадим вопросом где-то на самом краю сознания. Зато девочки ничего так, чего он их избегал раньше – это уже не на краю сознания, а на переднем плане. Вон та, вполне секси, сидит так, что не только белые колени видны, но и почти всё выше. А вот та – как она эротично держит бокал и как томно его наклоняет, чтобы отпить красного как кровь вина. И чего это Максим на неё лыбится, а? Шансов у него никаких, раз я пришёл. А вон та, кажется Маша, уже заметила меня и взгляд как у хищницы, которая почуяла сладкую добычу. Ух, хорошо!

Вадим чувствовал целый коктейль гормонов, плескавшихся в его крови. Далеко не только тестостерон, но и серотонин, адреналин, норадреналин, дофамин и целый ряд других, которых не умеет синтезировать человеческое тело. Но умеет создавать тело волка-оборотня. И делает это просто изумительно. Потому у Вадима впереди ещё четыре-пять замечательных часов, когда он будет блистать как на арене, когда ему будут удаваться шутки – над ними будут смеяться, даже если они будут совершенно плоскими – он будет душой компании и мечтой девушек. Он будет королём вечеринки! Любая будет готова отдаться ему по одному только слову. Чем он непременно воспользуется, надо лишь успеть вовремя всё сделать, чтобы остались хорошие воспоминания у обоих, а под утро она сама быстренько выскользнет из спальни, кое-как оденется и побежит домой или в институт. Не заметит, что он опять стал рохлей, нескладёнышем, никому не интересным сутулящимся парнем, похожим на подростка.

На два пальца для призрака

Щёгольские лаковые туфли, идеально начищенные, идеально отутюженные брюки со стрелками, серый пиджак с блеском тонкой золотой нити, идеальный узел галстука – Гарри, похоже, справляется не хуже меня. Так подумал Джон Макнил, личный камергер Эндрю Гранта, встречая хозяина на ступенях старого шотландского замка.

Грант купил эту землю несколько лет назад, но только неделю как решил приехать, а, может быть, переехать, отойдя от дел. Всё это время Джон провёл в замке, стараясь привести в порядок средневековую постройку, в которой никто, кроме пары слуг, не жил со времён Первой мировой. Последний владелец, обитавший в замке, погиб на той войне, и не осталось ни одного желающего жить в мрачноватом и продуваемом всеми сквозняками замке. Эндрю Грант пошёл на поводу моды на старину.

– Ну как, старина Джон, можно тут жить?

– У меня была всего неделя, сэр, я мало что успел сделать, но, во всяком случае, сэр, пара комнат, уже готова. Спальня, столовая и кабинет соответствуют вашим вкусам. Надеюсь, сэр.

– Я доверяю твоему вкусу. Покажи мою комнату, я хочу отдохнуть с дороги.

Джон слегка поклонился, пропуская Гранта в высокие дубовые двери. Камергеру не было стыдно: за неделю была проделана огромная работа. Помещения были совершенно запущены, где-то не хватало стёкол, а из помощников – только двое местных лодырей да слуга, и горничная из городского дома Гранта. Он пытался нанять работников из местных, но большинство отказалось, ссылаясь на страх перед привидениями. Якобы в старом господском замке этих призрачных созданий столько, что лучше даже не подходить к нему.

Макнил так и не понял, на чём основаны эти слухи и страхи. За прошедшую неделю он успел обойти все комнаты и коридоры, даже спускался в подвалы, нашёл один подземный ход, заканчивающийся под скалой около ближайшего озера. Всё обошёл, но нигде не встретил ни одного призрака, не слышал звона цепей или что там полагается делать солидным шотландским привидениям. Только в одной комнате – красиво и со вкусом обставленной спальне в южной башне – он почувствовал странный холод, которой, однако, быстро ушёл, когда он приказал раздёрнуть шторы и открыть окна. Тёплый летний ветер ворвался в покои, где когда-то спала хозяйка, но где его, этого ветра, не было уже лет сто, если не двести, – и вынес холод, пыль с паутиной. В комнате сразу стало уютно. И никаких призраков.

В замок согласилась приходить только пожилая полная кухарка, а невозможность найти новых работников послужила единственной причиной, что Джон не уволил двух молодцов, которые делали вид, что работают в замке и саду. “Придётся выписывать всех слуг из города”, – сетовал по вечерам Макнил, когда отдыхал в своей комнате. Он любил вечерами при открытом, но занавешенном тонкой шторой окне сидеть в глубоком кресле и медленно пить местный виски со льдом. Чертовски хороший виски, между прочим.

Вот и в тот вечер, примерно через месяц после приезда хозяина, Макнил сидел в старинном кресле и любовался кубиками льда в стакане с виски. В окно светила полная Луна. Её свет, слегка рассеянный тюлем, мягко ложился на толстый ковёр и слегка искрился в благородном напитке. Грант подарил камергеру одну из бутылок, что нашёл в погребе: старинный виски, ещё от прошлого хозяина, пролежавший кучу лет в пыли и безвестности, сделанный на ближайшей вискокурне, когда-то принадлежавшей тому же владельцу. Напиток не испортился, только стал лучше, особенно на взгляд Макнила, понимавшего, какая история заключена в каждой капле этой ароматной золотисто-карамельной жидкости.

Думать ни о чём не хотелось, и Джон, отдыхая после насыщенного дня, просто закрыл глаза, чувствуя, как на левый глаз светит Луна. И вдруг свет Луны померк. Сначала Макнил подумал, что это облако, но, открыв глаза, понял, что небо всё так же безоблачно, как и раньше. Что же это было? Не успел Макнил додумать мысль до конца, как почувствовал лёгкий холодок около правой руки, в которой держал стакан виски. Стараясь не двигаться и не поворачивать голову, камергер скосил глаза.

Справа от кресла серебрилось нечто. Ровный лунный свет делил это нечто на две части, потому Джону потребовалась пара секунд, чтобы понять, что это. Типичное привидение, такое, как его изображают на картинах и в кино. Полупрозрачный человеческий силуэт в развевающихся одеждах. Но…

Силуэт сидел у кресла на корточках, опираясь одной рукой о подлокотник, и нюхал стакан с виски. Тонкий стан и распущенные длинные волосы подсказывали, что это призрак девушки или молодой женщины.

– Доброй ночи, – негромко, стараясь, чтобы голос не дрожал, поздоровался Макнил с призраком.

Ему показалось, что привидение испугалось не меньше его: оно – или всё же она? – дёрнулась, потеряла равновесие и села на пол. При этом одна рука погрузилась в тумбочку рядом с креслом.

– Ой! Простите, я думала, вы спите, – сказала девушка удивлённо. – Я не хотела вас пугать… как давно я не говорила с людьми… извините, но от вас так вкусно пахло…

– Вы меня не испугали, просто не ожидал вашего появления. Меня зовут Джон Макнил. Рад познакомиться.

– А меня… когда-то я помнила, но это было так давно… кажется, Мэри. Да, точно. Мэри Ашер. Очень-очень рада познакомиться! Вы, пожалуй, первый за последние сто лет шотландец, который не убегает при моём появлении.

– Разрешите вам помочь? – Джон встал, протянул девушке руку и только потом понял всю нелепость ситуации. – То есть… могу ли я вам помочь?

– Вряд ли, – грустно ответил призрак, но тут же улыбнулся. – А, вы в этом смысле! Спасибо!

Привидение протянуло свою тоненькую полупрозрачную руку и сделала вид, что опирается на руку Джона. Когда их руки соприкоснулись, Макнил ощутил холод, который принято называть загробным. “Вот откуда холод в спальне в южной башне”, – мелькнула мысль.

– Мэри, а вы часто бываете в спальне, которая располагается в южной башне?

– Да, это моя… была моя спальня…

– Простите, я опять не подумал.

– Ничего страшного, понимаю, у вас нет опыта общения с привидениями. Правда же?

– Вы правы, мэм. Вы – первый призрак, с которым я имею честь быть знакомым.

– Называйте меня, пожалуйста, мисс или просто Мэри. Я всего лишь привидение.

– Хорошо, мисс.

– А вы тут главный, как я успела понять? Ну, не считая того фигляра, который числится новым хозяином.

– Пока да, мисс, сэр Эндрю пока не выбрал дворецкого в замок.

– Это хорошо, вы мне нравитесь.

– Спасибо, мисс.

– Ой, что это я. Вы садитесь, не надо передо мной стоять.

– А вы?

– Я могу и постоять, мы, привидения, не устаём, но, мне кажется, вам будет неудобно, если я буду стоять, а вы сидеть, так что давайте так: пододвиньте сюда второе кресло, я в него сяду. Если вы, конечно, не против поговорить со мной.

– Буду только рад, мисс.

– И можно ещё это… виски?

– Виски, мисс?

– Понимаете, этот виски делал ещё мой отец. Я отлично помню, как он им гордился. Я когда-то пила его, хотя отец давал мне пробовать только по чуть-чуть.

– Не знал, что привидения пьют алкоголь.

– Нет, нет! Мы не пьём, только нюхаем. Да и то, это, скорее, не для меня…

– Простите, мисс?

– Долго объяснять…

– Я никуда не тороплюсь, мисс. Хозяин – Эндрю Грант – уехал в город, и у меня завтра практически нет дел, так что мне будет приятно посидеть с вами.

– Спасибо!

– На два пальца хватит? Льда?

– Нет, льда не надо! Спасибо, это более чем достаточно… Какой аромат! Как в детстве, когда отец брал меня на вискокурню… Вы и себе ещё налейте, если готовы слушать мою трескотню. Я так давно ни с кем не говорила, боюсь, мне сложно будет остановиться.

– Ничего страшного, мисс Мэри, я первый раз говорю с привидением и мне интересно всё, что вы скажете.