Чудовища

– Мы гуляем уже целую неделю, у нас ни крошки еды, ни монеты, да и вашей матушке я обещал вернуть вашу милость сегодня.

– Это еще зачем?

– Совет министров. Ты что опять забыл, Гор?

– Ох, скука-скука, где же ты мое ясноглазое, тонкощиколоточное счастье, – мечтательно произнес Горлок. – Если бы ты не настоял на необходимости использования инкогнито, никто бы мне в ласке не отказал. И сейчас я бы парил орлом в поднебесье вместо того, чтобы прибитой дождем оской жаться к бренной землице.

– Да, но в случае вашей анонимности, вы получаете взаимность только при душевном расположении к вам барышни, а не из-за того, что у вас трон и куча денег. Кроме того, какая выгода казне, подумайте только!

– Всегда приходится рассчитывать только на себя. Что за жизнь такая суровая и бесприютная? – скорбно воскликнул король.

Переговариваясь таким манером, путники через пару часов подъехали к высокому белому замку из мрамора с тонкими желтыми прожилками. Фундамент расплывался в предрассветной сини, и он словно бы висел в воздухе.

Король уныло спрыгнул с коня и побрел наверх по высокой белой лестнице с изящной балюстрадой. На площадке его встречала мать, несмотря на ранний час облаченная в яркое красное платье. Гордо держа спину, она свысока смотрела на сына.

– Пойду, посплю пару часиков, – сладко зевнул Горлок. – А ты, милая мама, все ночами не спишь, меня поджидаешь, – мать и сын жеманно расцеловались.

– Иди, сынок, поспи, мне с Яром поговорить нужно.

Горлок весело подмигнул Яру и побежал в свою комнату, по дороге от всей души отвешивая шлепки хорошеньким горничным, которых ему под страхом отлучения от конных прогулок строго-настрого запретили портить.

Яр проследовал за королевой в тронную залу, держась на почтительном отдалении и стараясь при этом не задеть застывших слуг, вжавшихся в стены старого замка.

– Как все прошло Яр? – спросила Ильза, дождавшись, когда они останутся наедине.

– Не без приключений, – коротко ответил Яр.

– Ох уж мне эти приключения. Весь в своего покойного папеньку, – капризно изогнула губы королева.

Яр знал, что эти женские штучки, уловки, предназначались именно для него, ибо на людях королева была сдержана и строга. Ее благородное чело вводило в обман даже министров, а уж народ, тот и вовсе воспевал ее добродетель.

Королева, всплеснув руками, профланировала от окна к окну и взгромоздилась на высокий трон и лишь там, на подушках, успокоилась. Она закинула ногу на ногу, оправила складки платья, глубоко вздохнула и сосредоточилась на своем собеседнике.

– Ты знаешь, Яр, ведь твой отец в меня был пылко влюблен, – с этими словами королева мечтательно провела рукой по волосам, играя специально выпущенными прядями. – Он ведь на моей сестре женился только потому, что она лицом напоминала ему меня.

Яр стоял перед ней, опустив голову, и молчал. Королева хлопнула руками по коленям.

– Молчишь. Неприятно слушать? А как ты думаешь, Яр, хорошо ли ты придумал, что Горлок девиц портит, а мы им даже денег не платим, чтобы ущерб возместить. Ты знаешь вообще, что девичья честь значит для крестьян? Как сложно жить девушкам в этом мужском мире? – королева истерично всхлипнула. – Ведь им, бедняжкам, не на что даже выживать, разве что на подаяние родственников. Хорошо ли это? Дети ведь – королевские бастарды!

Яр поднял голову и честно ответил:

– Я думаю, падкие девицы споткнуться на любом бабнике, на Горлоке или на ком еще, ведь на вашем сыне написано, что он ветреный, легкомысленный и пришел развлекаться, а не жену себе ищет. Девица, которая от заветов родичей отошла, должна поплатиться, а та, которая послушна воле родительской, никакой Горлок не помеха.

Королева кисло улыбнулась.

– Мудро рассудил, ничего не скажешь. А вот скажи мне, Яр, каков будет из Горлока король?

Яр пожал огромными плечами и ответил:

– Поживем, увидим.

Королева поднялась с трона и, высоко подобрав юбки, прошлась рядом с Яром, восхищенно оглядывая его могучую фигуру.

– Твой отец был весьма честолюбив, как думаешь, ты в полной мере унаследовал это качество?

Королева разменяла седьмой десяток, но была все еще худенькой с задрапированной, только-только начинающей полнеть талией. Взгляд игривый, призывный, то ли от скуки и от бессонницы, то ли от великой потребности. Вся фигура была затянута в меха и парчу, а пышная, покрытая мурашками, грудь выставлена напоказ.

«Ох, правильную сестру ты выбрал, батюшка», – подумал Яр.

«Эта стрекоза, хоть и с умом государственного мужа, но вертихвостка, жуть. Замуж бы ее выдать и дело с концом».

– Если бы я был колдуном из клана с восходящим током магии, я бы никогда не покинул Колдовской лес, как отец.

– Мой милый, это вы так думаете, а поступили бы как ваш отец, уверяю вас. Грифоны, как и другие кланы, выдохнутся без магии и будут вынуждены покинуть лес, а верные мужи всегда будут нужны при дворе. Вы столь похожи с отцом, что по-другому и поступить бы не смогли. Ваш отец хорошо знал, чтобы служить людям, нужно быть рядом с ними, а не в стороне. Понимаешь?

– Думаю, люди тоже должны что-нибудь для своей пользы делать.

– Ах, ты такой вредина сегодня. Верно, от того что тебе пришлось целую неделю терпеть Горлока, ну, не буду тебя держать, иди, сокол, иди, да не держи на меня зла.

Королева подала Яру ручку. Когда он склонился над увешенной кольцами цыплячьей кистью, Ильза ласково провела по его густым черным кудрям свободной рукой.

– Постой, – остановила его королева, когда Яр сделал пару шагов по направлению к двери.

– Ты простил моего сына за Жизеллу?

– Вы спрашиваете, простил ли я Горлока за то, что он соблазнил мою невесту, которую я знал еще девочкой? – уточнил Яр. У него потемнела кожа на лице, но он не отвел взгляда от испытующих глаз королевы.

– Да, за ту самую девочку, что должна была стать твоей женой.

– Я забыл ту историю, Ваше Величество, – самообладание вернулось к Яру, и он смог ответить королеве равнодушно.

– Горлок – мальчишка, не то, что ты Яр. Я бы хотела, чтобы такой, как ты, мужчина, был королем, а не юнец Гор.

Яр низко поклонился.

– Ну, иди, Яр, поспи, встретится на совете, мне как всегда будет нужна твоя поддержка.

«Пусть я прямо сейчас превращусь в жабу, если старуха только что не предложила мне руку и сердце в придачу к своему дряхлому телу», – подумал Яр, восхищенно покачивая головой.

***

Туя шла по широкой тропинке, ведущей к дому отца. Она знала, что на таких тропинках, давно проложенных и часто хоженых, ей ни один безумный монстр не угрожает. В этом лесу бывало всякое, встречались экземпляры, у которых слетала крыша и вдребезги разбивалась, никакие магические пасы, знаки или тайные колдовские слова не могли оказать на них на малейшего воздействия. Монстра несло по инерции. Но на таких дорогах, как эта, что вела к дому Гурана, магические существа не были ей страшны. Гуран часто пользовался магией, стягивая из леса магические нити к своему дому. Туя хорошо помнила эту тропинку, с одной стороны то и дело попадались рябины, а с другой стороны все больше ели. Она с радостью узнавала старые замшелые пенечки, сосны, разбитые молнией, поваленные стволы некогда могучих дубов. Туя Марильяс подумала, как эти стволы похожи на Крохобара, слепого старца, на которого отец часто сваливал обязанности предводителя клана, такие же на вид прочные с крепким каркасом, внутри которых была одна труха.

Туя не любила своего отца, но знакомые виды что-то меняли в токе ее крови, сбивали дыхание, она улыбалась, вспоминая, как она играла здесь еще маленькой девочкой. И не то чтобы у Туи было счастливое детство, у девушки было семь сводных сестер и не было ни матери, ни мачехи, но детство всегда остается для человека возрастом, когда он чувствует, что мир прекрасен и удивителен, особенно если он живет в Колдовском лесу. Особенно если этот человек – колдунья, особенно если эта колдунья из клана с восходящим током магии.

Туе не нравились колдуны из клана грифонов, все они были хладнокровными, жестокими и бесчувственными, практичными и решительными, по физическим показателям и того хуже – высокие, жилистые, сухощавые, с вогнутой грудью, сутулые или даже горбатые. Недаром предок-родоначальник грифон – ворон с телом большой черной кошки.

Себя Туя находила весьма чувствительной барышней, однако характер – крепкий, упорный, что кусочек твердого сыра из жирного молока у нее в наличие имелся. С физикой дело обстояло хуже – у Туи были широкие бедра, большая высокая грудь, объемное тело, лицо клубничкой, пунцовые губы, большие карие глаза, маленький нос и пушистые, коротко остриженные курчавые волосы. Урбан всегда ее сравнивал с печной кошкой. Туя всегда собиралась так, что попа оказывалась приподнятой, а ручки сложены вместе. Да, Туя, мало походила на грифонов, что, в общем, было не удивительно, если учесть, что мама-то у нее была из багвинов. Большими карими глазами она явно пошла в родоначальника клана багвинов – оленя с золотыми копытами, выдыхающим серу, но вот с чего крупная кость, это был вопрос, на которой девушка не могла найти ответа.