Клэр и Мартин

Тут ударил оркестр; первым танцем был полонез. Мартин встал, готовясь раскрыть глаза своей дорогой девушке, стоявшей и мерно дышавшей рядом.

Не зря они столько часов потели в залах академии, пытаясь освоить все движения, и вот настала пора пожинать плоды. Сразу же, после того как запели хористы, что было необычно- пение задавало нужный ритм, да получше некоторых инструментов. Через минуту лицо Джетты засветилось- она стояла в уголке и смотрела на своих учеников, которые сейчас были словно прекрасные лебеди, расправившие крылья.

Лучше всех, бесспорно смотрелись Клэр с Мартином и Франц с Рун. Вторые идеально выполняли все движения, идеально сочетались, но не было в них той совместной грации и связывающей нити, как в паре Изенбург с Вельфом. Но и тут было не так просто.

Клэр двигалась великолепно, но как- то механически, не то чтобы скованно, но явно не для наслаждения, вот только между ними будто висело что- то… Что- то тёплое и нежное, а вскоре она расслабилась и начала получать удовольствие, что стало для неё новым…

В тот момент Клэр будто видела мир через какую- то магическую призму, которая сделала всё ярче и приятнее, а в особенности- небо и лицо самого дорогого ей человека, сжимавшего её руку и талию. Она просто отдалась ему…

Но тут присоединился оркестр, медленно сменяя ритм и Клэр с Мартином отошли к столам, но тут… Прямо перед ними, на той стороне площадки, расположился император, позади которого маячили три фигуры…

На троне сидел большого роста человек, поражавший своим видом. На нём был алый китель с золотыми витиеватыми узорами на вороте и погонах, через правое плечо шла синяя лента, на левой стороне груди висели медали и красивейший орден в виде звезды с рубинами и серебряными лучами. К тому же плечу, немного прикрывая награды, шёл аксельбант, удивлявший своим размером. Его лицо… Чуть не вызвало у Мартина смех.

Оно было вытянутым и иссохшим, будто тот уже стал глубоким стариком. Серые стеклянные глаза смотрели будто из глубоких пещер, под ними были чёрные круги, а волосы, такие жидкие, свисали с ушей и падали на шею, будучи просто неаккуратно расчёсанными по сторонам. Также на нём был лавровый венок из золота- символ власти. Таким же знаком его власти был плащ синего цвета, идущий от плеч. Руки, как и щёки, были белыми и будто начинали сереть; ногти- длинные и желтоватые, пальцы казались сухими и мёртвыми, а одна рука сжимала трость, богато отделанную камнями с серебряным навершием. Ни для кого не секрет, что там пряталась его сабля.

–А кто должен быть рядом? И кто сзади?

–Клэр, а чё ты меня спрашиваешь?

–Ну не знаю я… А с твоими способностями к анализу…

–Ладно. Там должна сидеть его жена, но вроде как у них постоянные раздоры, так что он ей мог приказать не появляться. Значит, туда плюхнется либо особый гость, либо тот, кто стоит сзади… Грязная свинья, погубящая страну… Премьер!

За императором виднелся гигантского размера человек, но при этом тучный и сгорбленный. Его богатые одежды с трудом сдерживали брюхо, он часто и тяжело дышал. Носил он, к слову, длинный синий кафтан с золотыми пуговицами и узором на груди из геральдических лилий, идущих к плечам. Его лицо казалось тупым и мерзким, маленькие глазки стреляли то туда, то сюда… На жирных щеках росли густые бакенбарды белого цвета, а свои длинные волосы он зачёсывал назад, как бы пытаясь сделать себя моложе; вдобавок, именно на них он водрузил такой же венок, но только из дубовых листьев… Сакстон был самым противным созданием Владыки и даже Клэр с трудом верила, что богини могли оставить в их мире такого подлеца и гада…

С другой же стороны разместился Билиус- министр финансов; среднего роста человек в таком же камзоле, но с серебряными узорами на одной стороне. На редких русых волосах расположился венок из полевых трав золотистого цвета, который казался даже больше головы. Его глаза были наглыми и немного на выкате, а лицо постоянно было потным. Ноздри вечно раздувались, руки не могли спокойно замереть… Короче, не менее противный персонаж.

–И это самые близкие императору люди.

–Не уверена, что Белиал позволил бы им собой помыкать… В любом случае, это не важно.

–Согласен. А что это у нас позади, а?

–Закуски… Ничего себе!

На столах с белыми скатертями лежали огромные тарелки с восхитительной едой, а рядом стояли рядоми фужеры с вином. Разные колбасы, изысканные сыры, сочная рыба на кусках чёрного хлеба и дорогущие грибы- трюфели. Парочка немного поела, как к ним подошли их друзья. Немного поболтав, они снова разошлись, так как Урд увела от них Франца, чему он, всё же, был рад. Начал играть вальс, а монарх пристально наблюдал за всеми.

Очень необычно выглядели они- офицер в чёрной форме и девушка в зелёном кителе. Её ноги в высоких, лоснящихся чёрных сапогах чётко следовали ритму и позволяли передвигаться с неведомой скоростью. Они подходили по росту, по характеру, но именно в танце раскрывалась их общая красота.

–А тебе ничего не будет?

–Твой отец, мой командир, сказал, что мы может время от времени наслаждаться балом.

–Понятно…

–Как же так? Ты совсем не хотел идти к нам.

–Вышло таким образом. Думаю, смирюсь.

Несколько раз они сходились и расходились под музыку лучшего во всей стране оркестра, но только сейчас возобновили диалог.

–Ты никогда не горел этим, в тебе нет семейных черт, а раньше… Тебя просто передёргивало от одной только мысли нацепить эту форму.

–Ты же знаешь, каково только об этом и слышать ежедневно.

–Нельзя просто смириться. Ты должен сделать шаг сам, но помни, что я всегда тебя поддерживаю. Просто стою рядом или…

–Ты запуталась.– оба с трудом подавили смешки.

–Ладно. Будь готов, что снова появлюсь, а так- наслаждайся. Мы обо всём позаботимся!– сказала она, указав рукой в белой перчатке на свой ворот.

Клэр ещё раз танцевала с Мартином, с парой офицеров и молодых знатных парней, которых знала уже давно, но всё время возвращалась к нему. А вот с Мартином на танец согласилась только Рун. Вернее сама его вытащила, хоть это и выглядело странно.

Она- высокая и грациозная, а он будто всё растерял в мгновение ока. Но всё же оба станцевали очень неплохо, так что позже их даже похвалила Джетта, которую никто не приглашал. Её платье и причёска, к слову, скрывали её шрамы, отчего издали она казалась совершенно нормальной.

И вот они снова вместе- он порядком устал, а она только начинала входить во вкус. Оба смотрелись немного необычно, но при этом прекрасно. Движение пары стали отточенней, пропала скованность и механичность, а также лишняя самоуверенность и напыщенность. Клэр и Мартин, чувствуя дыхание, сердцебиение и близость друг друга кружились в не самом сложном, но однозначно красивом танце. Вскоре музыка стала тише, замедлилась, и они встали ещё ближе. Она положила руки на плечи, а он на талию, таким образом приобнимая её. Они двигались также квадратами, как и все на площадке, пока она не заметила кавалера у Джетты.

Карл Изенбург стоял рядом с ней, аккуратно сжимая искалеченную руку и талию, спокойно ведя с ней беседу. Его тонкие губы неспешно двигались, синие глаза с легкой фиолетовой дымкой смотрели на девушку так, чтобы не смущать. Его лицо было очень молодым и чисто выбритым; короткие чёрные волосы он укладывал назад, лишь одна прядь над самым лбом свисала вперёд. Он был высоким и хорошо сложенным, с длинными и широкими руками, отчего китель маршала на нём сидел великолепно.

На чёрном вороте было красное поле с еловыми ветвями, на погонах расположилась золотая отметка. Также на левой стороне груди свисали несколько медалей.

–Отец…

–Ты так удивлена? Хотя если ты видела его редко, то понятно…

–Он нас заметил. Боюсь, что для нас праздник окончился.

Они поспешно покинули центр, оказавшись вновь у столов, где Клэр с трудом сжала свои руки. Тут послышались шаги в их сторону, принадлежавшие военному до мозга костей…

Карл шёл к своей дочери, недобро поглядывая на её спутника.

–Ну здравствуй, Клэр.– его голос был низким и строгим, пугающим угрожающими нотками.

–Маршал Изенбург…

Он её остановил.

–Отставить. Я вижу, что ты великолепно справилась с учёбой. Я рад был слышать о твоих успехах.

–Поняла.

Он перевёл взгляд, наполненный презрением и ненависти, на Мартина.

–Но почему ты выбрала именно его своим спутником на этом, без преувеличения, важнейшем вечере твоей жизни?!

–Отец, ты видел его оценки?

–Нет, и не сомневаюсь, что он провалился… Вообще чудо, что выпустился…