Кувырком по лету

– Когда все закончится, я найду способ вас отблагодарить.… О, кажется это вас!

Я услышал крик Лизы, которая из окна спальни потребовала, чтобы я немедленно вернулся в дом.

– Что вы там делали! – набросилась она на меня; волосы на ее голове топорщились смешным хохолком. – С вас можно было писать открытку ко дню «Святого Валентина», только нимбов над головами не хватало.

– Она просто поблагодарила меня за то, что я принес ей хорошие вести.

– Слишком хорошие вести, на твоем лице я давно не видела такого блаженства.

У нее вновь заболела голова, и я оставил жену одну, заверив, что из дома отлучаться не буду. Сам же я пошел в библиотеку, но ни с целью почитать книгу, а полюбоваться дядюшкиной коллекцией холодного оружия. Вид обнаженных клинков, прямых кинжалов, тонких стилетов, медвежьих ножей, кривых сабель, тяжелых зазубренных мечей, висевших на стене, действовал на мой мозг отрезвляюще. Коллекция была богатой. Дядя собирал ее всю свою жизнь. Жемчужиной этой коллекции был восточный кинжал тринадцатого века времен Насридов – династии правившей Гранадским эмиратом. Лезвие его было прямым, а рукоять была золотой. Дядя говорил, что это самый ценный предмет из его коллекции.

К семи часам стол был уже накрыт и поражал обилием накрахмаленных салфеток, хрустальных бокалов и блюд, словно кормить здесь собирались исключительно ими.

Но я зря беспокоился, мне сказали, что блюда здесь будут подавать последовательно, как в ресторане.

Гости тоже собирались. Приехал отец Антоний, молодой священник церкви «Неиссякаемый источник». Он приехал один, сославшись на то, что у его жены заболела голова. В ответ я неудачно пошутил, что не знал, что и у жен священников болят головы. Тетка двинула меня локтем в живот, при этом улыбаясь батюшке. Но отец Антоний оказался добрым малым. Он рассмеялся шутке, и мы еще немного поговорили. После чего он, взяв коктейль, сел в уголке пить аперитив. С помпой на черном «порше» приехал Станислав Беркутов. Сзади его автомашины двигался сарай на колесах, – джип службы сопровождения, который он тут же отослал. С собой Беркутов привез двух друзей. Один был низеньким улыбчивым старикашкой. Он периодически плохо слышал то левым ухом, то правым. Поэтому, когда ему задавали вопрос, он по нескольку раз переспрашивал, а после погружался в состояние глубокого анабиоза для того, чтобы обдумать ответ. Второй, был молодой человек с военной выправкой, из людей, которые больше молчат, чем говорят. Я вначале принял его за телохранителя, но мне разъяснили, что это эксперт по праву.

В семь тридцать в гостиную вошла Владлена в синем вечернем платье. С собой она принесла темную негу, нехорошие воспоминания о сегодняшнем утре и чувство надвигающейся опасности, которое подтвердилось, как только в гостиную вошла Лиза. Она была в точно таком же платье, что и моя новонареченная сестра. Дамы сделали стойку и остались стоять в разных концах гостиной. Попивая коктейль, они бросали жесткие взгляды друг на друга. Ни одна не сделала попыток вернуться к себе и переодеться. Мужчины, пившие коктейли, стояли ближе к столу в середине гостиной; они изредка бросали на женщин заинтригованные взгляды, что бесило обеих. Только Денис бегал между гостей и твердил всем, что готовит сюрприз к приезду основного гостя, но, к сожалению, к его словам никто не отнесся серьезно. Мальчишка подбежал и ко мне. Он и рта не успел раскрыть, как его отогнала Лиза.

– Ты уже заметил, – прошипела мне жена и добавила, сдобрив слова порцией змеиного яда: – Если ты сейчас скажешь, что ничего не видишь, я разобью тебе стаканом голову.

Простые арифметические вычисления привели меня к мысли, что стакан плюс голова, – это весьма плохая сумма для моего здоровья, поэтому я решился сказать правду.

– Ты про платье? Что же здесь нет ничего страшного, пойди и переоденься.

Я подумал, что она сейчас вцепиться мне в лицо ногтями.

– Ты с ума сошел! Я не собираюсь идти на поводу у этой… твоей сестры.

– Она моя сестра не по-настоящему. Это было твое предложение.

– Все равно, вот пойди и скажи ей, что бы она сняла свое платье.

– Здесь, перед гостями? Я лично за, только приглушим свет, включим музыку, а Беркутов засунет ей за пояс пару банкнот.

– Прекрати свои дурацкие шуточки, ты обязан что-то сделать. Ты мужик или не мужик?

– Я не знал, что звание мужика присваивается, как геройский чин в шмоточной войне.

Лиза начала, что-то говорить, но мне позвонили, и я ответил.

– Опусти трубку! Я с тобой разговариваю! – не унималась жена.

Я зажал смартфон рукой.

– Тихо я разговариваю с сестрой.

Лиза замолчала и посмотрела на противоположный конец гостиной. Там дефилировала Владлена со стаканом «мохито» в одной руке и сумочкой другой.

– Что-то я не вижу у нее в руке смартфона, как ты с ней можешь разговаривать? Ты над мной издеваешься! Брось свои розыгрыши, пойди к ней и скажи…

– Лиза, моя сестра здесь.

– Я тебе и говорю, подойди и скажи…

– Лиза, я разговариваю с моей настоящей сестрой Александрой.

Жена медленно переваривала информацию, а когда процесс подошел к концу, то закивала головой.

– Хорошо, передай ей от меня привет.

– Я думаю, ты сама можешь это сделать, так как она сейчас стоит перед теткиным домом.

– Как!

Мы захватили с собой тетю и, на ходу рассказывая с какой проблемой мы столкнулись, побежали к воротам. Тетка без оптимизма смотрела на сложившуюся ситуацию. Она всегда не любила мою сестру Сашу.

– Я знала, что из этой затеи ничего не выйдет. Ей, твоей настоящей сестре, в доме находиться нельзя, пускай переночует в другом месте. Сейчас Борис привезет Розенберга и если он увидит лишнего человека, пускай даже из числа близких родственников, то это может негативно сказаться на последствиях.

Под последствиями тетка подразумевала срыв сделки.

– Но тетя, она – моя сестра. Вы не можете оставить ее на улице.

– Ничего, она будущий геолог. Эти всю жизнь проводят в палатках, как бомжи.

– Тетя вы не справедливы, как к моей сестре, так и ко всем геологам страны! Откуда у вас такая буржуазная этика? Мне напомнить, что вы полжизни проработали на фабрике, фасуя конфеты, а теперь строите из себя «белую кость».

Я надавил на больное место, тетка заскрежетала зубами.

– Не полжизни, а всего пять лет, пока твой дядя был простым студентом в институте, потом…

Я так и не узнал, что скрывалось под «потом», потому что мы подошли к железным воротам и через калитку вышли на улицу.

Саша, моя сестренка, стояла на обочине дороге, у ее ног лежали два здоровенных туристических рюкзаках. Она была младше меня, но выше ростом. Саша относилась к тому типу свободолюбивых женщин, которые считаю, что весь мир – это громадный заповедник от исследования, которого нужно получать неописуемое удовольствие. Напрочь лишенная комплексов, всегда готовая к любым неожиданностям, она невольно вызывала у меня чувство восторга и зависти. Сейчас она, – сгусток светлого оптимизма, – стояла в потертых джинсах, равной клетчатой рубашке, ничуть не смущаясь своего внешнего вида. Ее ярко рыжие волосы были завязаны в два хвостика. Она широко улыбнулась мне и полезла обниматься со всеми. Досталось мне, Лизе и тетке, хотя та всячески сопротивлялась. Стараясь держаться подчеркнуто холодно, тетка высказалась по поводу неожиданного визита Саши:

– Знаете Александра, я, конечно, рада вашему визиту, но в настоящий момент мы не можем найти вам место в доме поэтому…

– Ничего страшного Ада Тимофеевна, я разобью палатку рядом с домом и спокойно просплю ночь. Ваших гостей я несколько не стесню.

На днях тетя хвастала, сколько она заплатила за ландшафтный дизайн вокруг дома, который был построен с соблюдением всех особенностей «Фэн-шуй». Я попытался представить этот ландшафт дополненным старой палаткой геолога и нашел, что в этом есть свой «кич». Посмотрев на тетку, я убедился, что она так же представила себе палатку геолога на фоне собственной ландшафта, но вероятно в тот момент, когда подъезжает машина с Розенбергом.

– Нет, ни в коем случае! – почти закричала тетя.

Саша удивленно подняла брови.

– Тетя, что-то не так? – она знала, что тетка ее недолюбливает, но не знала, что настолько, что не пустит даже на территорию своего участка.

Лиза в замешательстве уставилась на тетку.