ПЁС

Молчание. Вероника словно кинула телефон на землю и спокойно, не обращая на него внимания, ушла по своим делам. Однако вскоре ей удалось что-то невнятно промолвить. Фёдоров, запомнив адрес, тут же стал одеваться. Вероника шепнула:

– Так ты приедешь? Ну, можешь приезжать. Познакомимся.

Руслан не медлил. Он понимал, что девушка могла связаться с дурной компанией. По всей видимости, Вероника стоит на улице, раз уж самостоятельно раздобыла глазами адрес. Фёдоров старался быстрее одеться. Он почти готов. Подходя к двери, он снял с крючка куртку. Но вдруг осознал, что забыл взять одну вещь. Фёдоров вернулся к дивану, рядом с которым стояла сумка. Раскрыв её, он подобрал свой «кольт» и выбежал на улицу прямо к машине.

Снегопад. Автомобиль был чуть ли не закопан под огромным слоем снежинок. Руслан влез в салон и начал заводить двигатель. Это давалось с трудом, так как внутри было даже холоднее, чем в той проклятой квартире. Ему пришлось подождать, пока машина немного согреется. Однако ждать он не мог. В голове рисовались ужасные картины того, что с ней могут сделать. Или уже что-то сделали. Руслан не хотел этого видеть. Он ломал ключ только ради того, чтобы поскорее уехать. Машина поддалась.

Было почти четыре часа утра. Небо чёрное, на нём сверкали белые звёзды. Казалось, что они почти смешивались со снегом, летящим сверху. Руслан включил дворники, дабы не потерять изображение под падающим сугробом. Дороги пусты, а фонари горят с неохотой. Он поглядывает на названия улиц, чтобы не сбиться с пути. В один момент ему хотелось бросить это. Ведь к Веронике его ничто не привязывало. Она сама дошла до того, что в пьяном состоянии позвонила человеку, который попросту ей воспользовался. Руслан не оправдывал себя, ведь знал, что сделал это только ради утоления своих потребностей. А сейчас он и не понимал, что им движет. Может, он просто не может оставить девушку в беде…

Фёдоров приехал по тому самому адресу. Всё ещё сидя в машине, он огляделся по сторонам. Впереди, возле входа в подъезд бежевого дома находилось где-то четыре человека. Рядом же, под фонарём стояли ещё какие-то люди. Руслан узнал среди первых Веронику. Её чёрные волосы, как сегодняшнее небо, было трудно не различить даже в тусклом освещении. Он прикоснулся к пистолету за своей спиной, не вытаскивал его. Руслан заметил, как мужчины завели Веронику в подъезд. От этого он стремглав покинул транспорт и побежал за ней. Путь преграждал сетчатый забор. Фёдоров потянулся руками к верху и тут же перепрыгнул через него. Но Вероники уже не было. Он зашла внутрь пятиэтажного дома.

Руслан подбежал к двери и стал открывать её. Но ему не удавалось, как бы он ни старался. Тогда же Фёдоров опомнился. Он подошёл к людям под фонарным столбом. Почти все из них ходили в белом. Одна девушка с короткой розовой стрижкой обратила на него внимание.

– Заблудился?

– Ты не знаешь, кто стоял у подъезда?

– Знаю. А тебе-то что?

– С ними была девушка. Она…

– Твоя? – перебила его.

– Нет. Она не моя. Но я знаю её и не хочу, чтобы кто-то пытался её изнасиловать.

– Не помню, чтобы Серёжа кого-то заманивал и насиловал у себя в квартире. Хотя там тот ещё притон…

– В какой он квартире?

– В сто шестой. На седьмом этаже. Я могу открыть дверь, если нужно…

– Очень поможешь, – сказал Руслан.

После того, как он смог оказаться внутри подъезда, Руслан заприметил лифт. Он нажал на кнопку. Пока лифт спускался, время всё ещё шло, ведь его никому не получится остановить. Он не стал дожидаться и побрёл наверх по ступенькам. Доходя до седьмого этажа, ему всё больше слышалась музыка и чьи-то разговоры. Руслан добрался до двери. Она была приоткрыта. Он вытащил оружие. Положив руку на дверь, Руслан толкнул её вперёд. А затем увидел людей, лежащих на полу. Их одежда была полна собственной рвоты. Кто-то сдерживал кровь, несущуюся из ноздрей, а кто-то, пребывая в тряске, пытался ухватиться за очередной кусочек дозы. Это казалось омерзительным. Некто остановил его. Совсем тощий человек, в майке, с почти слепыми глазами.

– Ты… затя-нуть-ся пришёл… да?

– Отойди, – велел Фёдоров. – В сторону, сука!

Ладонью он надавил этому человеку на плечо. От толчка тот и не заметил, как начинает падать. В его голову пролезли мысли куда страшнее насилия. Руслан увидел перед собой комнату. Свет внутри не горел. Дотронувшись до ручки, Фёдоров быстро вошёл в помещение и нашёл на стене выключатель. Он держал пистолет наготове. Вероника была на кровати. К её руке привязана толстая верёвка, сдавливающая вены. Там же был всунут шприц, опустошённый на половину. И главный во всём этом притоне собирался опустошить его полностью.

– Убери, нахуй, от неё свои руки!

Руслан, добежал до него, схватил за шею и бросил от кровати. Он увидел тот самый шприц и не сдержался.

– Кто… ты?

Этот человек также был под действием наркотиков. По его лицу можно было чётко определить, что занимается он этим не первый месяц и год. Руслан выдернул иглу из руки Вероники и, взяв за волосы человека под собой, вонзил шприц ему прямо в шею, надавливая на наконечник.

– Давись, мразь…

Он отвязал верёвку от её плеча и взял на руки. Когда Фёдоров вышел в коридор, перед ним вновь стоял тот самый тощий мужчина. Но на сей раз он не хотел пропускать неизвестного.

– Я сейчас прострелю тебе яйца! – крикнул Фёдоров. – Отошёл!

Тощий набросился на Руслана. От неожиданности он чуть не уронил девушку у себя на руках. Тогда Руслан выстрелил в потолок. Но тощий не успокоился. Ему пришлось сделать ещё один выстрел. Пуля пронзила руку этого наркомана. Но тот словно и не замечал этого. Этот человек лишь посмотрел на свою ладонь, пронзённую пулей и на ту дыру, которая образовалась в ней. Руслан ударил ногой ему прямо в живот и побежал вниз, прочь из этого места.

Когда он оказался на улице, то почувствовал дрожь. Но не собственную. Дрожала Вероника. Он понимал, что она уже получила дозу, и что сейчас начнётся тот самый «приход». Руслан ещё раз подбежал к той девушке с розовыми волосами. Он больше не видел никого, кто мог бы что-нибудь сделать.

– Это ты там стрелял?! Боже… – увидев Веронику, сказала девушка. – Она… она в порядке?

– Не знаю, но дрожит как от минус сорока. Этот пидор вколол ей шприц… Только наполовину.

– Даже так ей будет очень плохо.

– Этого можно избежать? – спрашивал Руслан, надеясь на лучшее.

– Нет, увы. Ей… ей придётся пережить муки.

Девушка потрогала лоб Вероники.

– Жар. Я бы посоветовала тебе держать её дома. От очередной дозы ей станет лучше, но… Тогда она превратится в зависимую. Если не хочешь, чтобы это случилось, то просто будь рядом с ней. Давай ей воду, часто, пускай вся дрянь выйдет из неё. Она потерпит, но окрепнет не сразу. Сама по себе знаю, что это такое…

– Хорошо. Я понял. Спасибо тебе, правда.

– Постой. Ещё не все.

Эта девушка перекрестила Веронику. Только тогда она отпустила Руслана к его машине.

Она тряслась на заднем сиденье. Руслан держал её за руку, одновременно ведя автомобиль к дому. Он старался выдавить из машины самую максимальную скорость, чтобы успеть. Чтобы помочь ей. Когда он приехал, Фёдоров вытащил Веронику, вновь держа её на руках. Ему пришлось подниматься пешком из-за неработающего лифта. Сегодня он набегался. И это не было для него радостной новостью.

Положив её на диван, Руслан побежал за водой. Он взял чистый стакан и наливал туда холодной воды, поднося его ко рту девушки. Та словно спала, не могла выпить жидкости. Ему приходилось самому открыть ей губы. Вероника затряслась ещё больше. Из её рта пошли слюни. Он даже не противился этому, а старался только сделать что-то хорошее, желая сберечь. Фёдоров словно ощущал перед ней свою вину. Он считал себя виноватым в том, что именно из-за него она так поступила. Руслан накрыл её пледом и своей курткой. Он сидел рядом с ней, на том же диване, сворачиваясь от мороза, пока Вероника спала, мучаясь от боли внутри. Руслан гладил её по волосам, держа за руку. Так он провёл с ней целую ночь, забыв, что когда-то считал для себя эту девушку абсолютно никем. И только после конца снегопада он осознал, что Вероника чувствовала к нему. На что она пошла, чтобы его забыть. Он посмотрел на неё. И попытался обнять. Это было чувство простого осознания, что он должен. Однако Вероника опустила голову с дивана. Её вырвало на пол. Руслан слышал, как она рыдала, переживая эти страдания. Он подал ей стакан воды.

– Пей.

Вероника открыла глаза. Во тьме она разглядела его лицо. Её рука потянулась к его щеке. Но терпеть давалось с трудом. Она заплакала, потому что было больно. И только любовь способна подарить такие чувства.

ГЛАВА V. И ГРЯНУЛ ГРОМ

В обычный день, когда не сияло из-под облаков яркое солнце, когда всё было предельно белым, укутавшись под пеленой упавших снежинок, народ спокойно заглядывал в витрину интерьерной лавки, рассматривая там всячину, которая им, увы, ничем не приходилась по душе. Они отводили свои любопытные глаза и шли дальше, а человек, ответственный за данное место и в это время стоящий за прилавком, только ухмылялся, когда в очередной раз прохожие не удосуживались даже спросить, что эти вещи значили и для чего были созданы. На днях Борис устроил большие скидки. Продавал всё за гроши, можно даже сказать, почти задаром, ведь в большинстве случаев в лавке появлялось в неделю от силу пять или семь человек. За стёклами находились деревянные стулья для кухни, обычные стеллажи, маленькие шкафчики, уютные детские кроватки, а также полотенца белых и красных цветов. Это было не всем из списка товаров Бориса. Однако он знал, что подобное вообще никому не нужно, когда в мире уже существуют компании, буквально разбрасывающиеся своими достоинствами перед всеми покупателями, имея много денег и дорогостоящую рекламу. Борис угрюмо почесал свои усы, затем высморкался в платок от пришедшего холода. Он стоял в тёплом свитере, который ему, ещё в прошлом веке, сшила родная мать, но в нём не было столь тепло, чтобы сейчас не трястись и не ловить себя на мысли включить обогреватель. Борис потянулся к нему у себя за спиной и нажал на кнопку. Эта штука его никогда не подводила и каждый год работала, как и его надёжные часы. Борис как раз решил посмотреть на них. Он понял, что скоро начнет темнеть. Если быть точным, где-то через час город полностью затопит тьма. Поэтому, собираясь в это время уже закрываться, Борис вышел из-за прилавка и подошёл к табличке на двери. Он перевернул её надписью:

«ЗАКРЫТО. ЖДЁМ ВАС ЗАВТРА!»

Борис начинал собираться домой. Он вернулся назад, готовясь снимать свою куртку с крючка. Его уши заслышали несущиеся колёса, под которыми звучно скрипел снег. После автомобиль появился совсем рядом, почти у входа. Из него вышел молодой с виду человек в тёмно-коричневой дублёнке и с мехом на воротнике. На руках у него были кожаные перчатки, а на шее – плотно, но не туго обвязанный, чёрный шарф. Борис и не подумал, что этот гражданин изволит зайти к нему, когда владелец уже перевернул табличку, по сути, запрещающую это делать. Однако он вошёл. И даже не представился.

Борис с изумлением следил за данным человеком, расхаживающим по полу на своих высоких ботинках и глядящим на разные товары. Его заинтересовали полотенца. Он снял с себя одну перчатку и взял голой ладонью красное, понюхав его. Борис знал, что этому посетителю понравится запах, поскольку сам он каждый раз следил за качеством своих изделий, которые продавал простым гражданам, таким же, как и он сам. С этим же полотенцем в руках молодой человек тут же положил его на прилавок для дальнейшей оплаты. Борис, надевавший на себя куртку, хотел спросить этого парня, почему он зашёл, раз уж явно увидел надпись. Но не стал. Он только вспомнил цену, улыбнулся и достал пакет, сложив в него отдаваемую вещь.

– С вас три сотни, молодой человек.