Утро генеральской казни

Утро генеральской казни
Кирилл Казанцев

Антикор
Генерал Рубинов служит в Управлении по тылу Министерства обороны. В его руках сосредоточены и большая власть, и немалые деньги. Но этого ему мало. Генерал проворачивает крупную аферу со строительством домов для военнослужащих. На государственные деньги он возводит роскошные особняки и продает их по рыночным ценам толстосумам. А офицерам раздает ветхие хрущевки. «Антикор» – тайная организация, карающая коррупционеров по принципу «цель оправдывает средства», – намерена положить конец наглой афере. В окружение к генералу внедряется агент «Антикора» Андрей Ларин. План чрезвычайно рискован, но и Ларин – лучший из лучших боевиков…

Кирилл Казанцев

Утро генеральской казни

Глава 1

Коррупция в России – это не только гаишник, вымогающий на шоссе взятку у автолюбителя, не только ректор вуза, готовый за определенную таксу принять в стены подведомственного ему учебного учреждения любую бездарь, и не только продажный военком, дающий молодым людям необоснованное освобождение от службы в армии. Коррупция в России – это стиль жизни и среда обитания большинства ее граждан. По-другому вроде бы и не выживешь. Ведь с волками жить – по-волчьи выть.

Но всегда остаются идеалисты, пытающиеся бороться с системой, – правдоискатели. Они пишут жалобы, обращаются в суды и обычно плохо для себя кончают. Система обрушивается на них. Вычищать скверну законными методами нереально; та же «внутренняя безопасность» во всех без исключения силовых структурах занимается, как правило, только теми, на кого укажет пальцем начальство. К тому же корпоративная солидарность, продажность судов и, самое главное, низменные шкурные интересы российского чиновничества не оставляют никаких шансов для честной борьбы. Силе можно противопоставить только силу. Беззаконию – дать достойный ответ. Но правдоискатели чаще всего одиночки, они даже среди своих родных и близких редко находят поддержку. Где уж тут им обрести силу? Где взять ресурсы для борьбы с коррупцией? Однако невозможное иногда становится возможным. И такой человек нашелся. Им стал высокопоставленный сотрудник МВД, возглавлявший один из ключевых отделов аналитической службы, – это в официальной жизни, на государственной службе. На самом же деле Павел Игнатьевич Дугин создал и возглавил в Российской Федерации ни много ни мало мощнейшую и отлично законспирированную тайную структуру. В отличие от большинства подобных организаций эта структура не ставила целью свержение действующего режима с последующим захватом власти. Цели были более чем благородными: беспощадная борьба с коррупцией в любых ее проявлениях и притом исключительно неконституционными методами.

Костяк тайной структуры составили те честные офицеры-силовики, которые еще не забыли о старомодных понятиях: «порядочность», «совесть», «присяга» и «интересы державы». Ведь одиночке, сколь бы благороден он ни был, не победить тотальную продажность властей. Начиналось все с малого. Офицерам, выгнанным со службы за порядочность, Дугин подыскивал новые места работы. Тем более что его генеральские погоны и высокая должность в главке МВД открывали в этом направлении самые широкие возможности. Затем начались хитроумные подставы для «оборотней в погонах», тех самых честных офицеров уволивших. Для этого несколько наиболее проверенных людей были объединены в первую «пятерку». Вскоре организовалась еще одна. Затем – еще. Заговор против коррупции, а потому – заговор в самом хорошем смысле этого слова, охватил не только структуры МВД и ФСБ. Вскоре к нему присоединились и армейские офицеры, просто честные люди.

Ведь заговор – это не обязательно тайные собрания на конспиративных квартирах, одеяла на окнах, зашитые в подкладку шифровки, подписи кровью и пистолет, замаскированный под авторучку. Залог любого успешного заговора и любой тайной организации – конспирация и полное взаимное доверие. Искусством конспирации Дугин владел в совершенстве. А доверие между заговорщиками против коррупции возникло сразу же. Ведь достала она в России всех и каждого.

Дугин не только выводил коррупционеров на чистую воду, он практиковал способы куда более радикальные и действенные, вплоть до физического уничтожения наиболее коррумпированных чиновников. Точечные удары вызывали у них естественный страх; количество загадочных самоубийств в их среде росло, и многие догадывались, что эти смерти не случайны. Слухи о некой тайной организации, этаком «ордене меченосцев», безжалостном и беспощадном, росли и ширились, и притом не только в Москве, но и в провинции. Корпус продажных чиновников просто не знал, с какой стороны ждать удара и в какой именно момент этот удар последует. Что, в свою очередь, становилось не меньшим фактором страха, чем сами акции устрашения.

Сколько людей входило в тайную структуру и на сколь высоких этажах власти эти люди сидели, знал только Дугин. Даже в случае провала одной из «пятерок» структура теряла лишь одно звено, да и то ненадолго – так у акулы вместо сточенного ряда зубов очень быстро вырастают новые.

Людей в организацию, особенно исполнителей, кому в законспирированной системе отводилась роль этакого «боевого копья», Дугин подбирал лично и очень тщательно. Одним из самых талантливых и успешных «карателей» тайной организации являлся Андрей Ларин – бывший наро-фоминский оперативник, бывший заключенный ментовской зоны «Красная шапочка», бежавший из нее не без помощи Дугина. И, как догадывался сам Андрей, таких «боевых копий» у Дугина наверняка было несколько. Пластическая операция до неузнаваемости изменила лицо бывшего наро-фоминского опера – случайного провала можно было не опасаться. Жизненного и профессионального опыта Андрея было достаточно, чтобы быстро ориентироваться в самых сложных ситуациях. Природного артистизма – чтобы убедительно разыграть любую нужную роль, от посыльного до губернатора. Все эти качества Ларин уже не раз использовал при выполнении заданий, полученных от Павла Игнатьевича Дугина. На его счету имелся с десяток ювелирно проведенных «карательных» операций против коррупционеров. И наверняка эти качества Андрею Ларину предстояло продемонстрировать в самом ближайшем будущем. Но на каком именно поприще, он мог лишь догадываться. Дугин никогда не делился информацией раньше положенного времени…

* * *

Когда слышишь слова «армия», «вооруженные силы», «оборонная мощь страны», сами собой в сознании возникают виденные в реальности, в теленовостях, в художественных фильмах образы: сверхзвуковые истребители, выписывающие в небе невероятные фигуры высшего пилотажа, старты межконтинентальных ракет, запущенных с подводной лодки, пылящие по степи танки, раскрывающиеся один за одним купола десантных парашютов… Все это так, армия – люди, техника, вооружение, боеприпасы. Однако редко кто вспоминает, что за всем этим в первую очередь стоят деньги. «Железо» производят заводы, Министерство обороны исправно его закупает, военнослужащим выплачивается денежное довольствие, им нужно где-то жить, содержать семьи. Кроме того, огромных средств требует обустройство полигонов, проведение учений, поддержание боевой готовности. А где большие деньги – там и поле деятельности для коррупционеров. Ко всему прочему всегда можно прикрыться законом о государственной тайне. Ведь армия – структура закрытая. Вот и воруют в Вооруженных силах кто сколько может. Недаром же еще с советских времен прапорщиков, заведующих складами, называли «людьми с одним погоном». Мол, второй постоянно прикрыт мешком, в котором прапор таскает украденное.

Чем выше должность и звание, тем больше у офицера возможностей. Вот и отдаются своим людям заказы на поставку продовольствия, за копейки продают нужному человеку ни дня не работавшую, простоявшую на консервации технику. Солдаты, вместо того чтобы приобретать боевые навыки, вкалывают с лопатами и мастерками на строительстве дач для полковников и генеральских особняков. Ну а о списанном топливе и других горюче-смазочных материалах даже и подумать страшно.

Большинство ворует понемногу, но регулярно, рискуя попасться. Однако мечтой каждого казнокрада является – украсть один раз, зато уж столько, чтобы потом себе и внукам хватило на безбедную жизнь. Хапанул однажды, сошло с рук – и можно в дальнейшем вести добропорядочный образ жизни. И такие возможности регулярно возникают в армейской среде на уровне не ниже генеральского. Происходит это в полном соответствии с физическим законом Ломоносова – Лавуазье, известным каждому школьнику: «Если в одном месте чего-то убудет, то в другом месте того же столько же обязательно и прибудет». Убывает всегда, естественно, только из государственных средств, выделенных на содержание армии. А вот чтобы прибывало не в частных карманах, а в рамках Министерства обороны, и существует малоприметная для взгляда обычного обывателя армия интендантов, военных экономистов, бухгалтеров, проверяющих, инспекторов, занятых в службе тылового обеспечения. И самое странное, что даже там, поближе к деньгам, иногда попадаются честные офицеры.

Вот такой «белой вороной» и был полковник Павлов. Он хоть и носил военную форму, но редко бывал на полигонах – все больше просиживал на совещаниях и в своем кабинете за компьютером. Для него годовые и квартальные отчеты не были сухим набором цифр. Он смотрел на них, как поэт смотрит на стихи, где должен быть четкий размер и идеальные рифмы. Неважно, насколько «не бьет» цифра – на десять рублей или на десять миллионов. Малейшее несовпадение – и уже нет гармонии. В рамках одного отчета обычно цифра «бьет» – ведь составляет его человек, знающий, сколько и чего украл, а потому грамотно прячущий хвосты. Однако стоит сопоставить бумаги одного исполнителя с бумагами другого, и сразу же на поверхность выплывает обман. Получается что-то вроде детской игры, когда кто-то рисует голову человечка, а потом загибает бумагу, дорисовывает в продолжение шеи две палочки и отдает следующему участнику. Тот дорисовывает плечи, загибает бумагу, вновь выводит палочки и передает очередному игроку. В результате на развернутом листе появляется монстр почище чудовища Франкенштейна, с мужской головой, женским торсом и собачьими лапами.

Именно такая картина, только в смысле финансов, и получалась у полковника Павлова, когда он сопоставил оказавшиеся по долгу службы на его столе бумаги, касающиеся реализации жилищной программы для российских военных. Государство сделало благородный и давно ожидаемый жест – выделило огромные деньги для того, чтобы в течение нескольких лет обеспечить жильем всех нуждающихся российских военнослужащих. Вот и появились первые «ласточки». Генерал-лейтенант Анатолий Никодимович Рубинов – заместитель начальника одного из департаментов тылового обеспечения Минобороны РФ, под началом которого и служил полковник Павлов, почему-то решил начать исполнение жилищной программы в гарнизоне Первомайский. Хотя вроде бы и округ не самый важный. Гарнизон расположен в Карелии, строительство жилья планируется вести на территории артиллерийского полигона, неподалеку от финской границы. С одной стороны, вроде и правильно. Места экологически чистые, можно даже сказать, курортные: озера полны рыбой, девственный лес с дичью, грибами да ягодами, никогда здесь не было промышленности, пестицидами и нитратами землю не отравляли, да и Выборг неподалеку.

Вот только в то, что генерал-лейтенант Рубинов искренне решил соорудить за госсредства рай на земле для простых офицеров, полковник Павлов поверить не мог. Особенно удивило его то, что в качестве подрядчика Рубинов решил задействовать не российскую организацию, а немецкую строительную фирму «Дас Хаус». А ведь мог выбрать вариант подешевле – не нравятся ему отечественные строители, пригласил бы белорусов или украинцев. Но странным образом в тендере приняли участие всего три компании. Две из них были российские, почему-то заявившие запредельную и явно нереальную цену квадратного метра. Вот так и получилось, что тендер в результате выиграли немцы. Но полковник прекрасно знал, как такие тендеры с заведомо известным результатом проводились, проводятся и будут проводиться в России. Отмести честных участников тендера несложно – крючкотворцы по заказу тут же отыщут в поданных документах ненадлежащим образом оформленные страницы. Причем сделают это за день-два до проведения тендера. Времени на исправление уже не останется. Настораживало другое – строились не стандартные многоквартирные дома, а самые настоящие западные особняки с гаражами, и их площадь в квадратных метрах измерялась трехзначными числами. Трудно себе было представить офицерскую семью, въезжающую в такой дом. Ко всему прочему гарнизон Первомайский, где располагались учебный некадрированный артполк, склады боеприпасов с отдельной ротой охраны и отдельный инженерный батальон, входил в состав бригады, которой командовал генерал-майор Васьков. Тот самый Владимир Павлович Васьков, давний приятель генерал-лейтенанта Рубинова. Они еще вместе в Суворовском учились.

«А ведь строительной фирме «Дас Хаус» предстоит освоить двадцать пять миллионов евро бюджетных денег, – подумал полковник Павлов и тут же решил: – Не иначе как рука руку моет».

После этого предположения он, как честный служака, и начал собственное расследование: копировал попадавшие к нему в руки документы, как бы невзначай расспрашивал сослуживцев, втайне от начальства собирал информацию. Вскоре картина сложилась очень четкая и прозрачная. На многие неясные вопросы получили толковые ответы. Все свидетельствовало о том, что генерал-лейтенант с дружком Васьковым решили обкатать новую коррупционную схему в программе обеспечения нуждающихся военнослужащих жильем.

Полковник Павлов не был наивным правдоискателем. В конечном результате он рассчитывал передать документы или министру обороны, или же самому главнокомандующему. Ведь в любом другом случае, обратись он в инстанции пониже, проверку вскрытых фактов поручили тому же генерал-лейтенанту Рубинову, а он в свою очередь не преминул бы расправиться с дотошным полковником из своего тылового департамента.

Павлов еще продолжал собирать компрометирующую информацию, когда стали проявляться странные вещи. Как-то он обнаружил, что в его служебном столе, а также в сейфе копались в его отсутствие. Потом кто-то пытался взломать систему защиты на его рабочем компьютере. С этого момента полковник стал чрезвычайно осторожным. Он уже не рисковал оставлять в своем кабинете бумаги и носители информации. Все, что касалось строительной фирмы «Дас Хаус» и гарнизона Первомайский, он хранил теперь только на ноутбуке, с которым приходил на службу и с ним же уходил домой. Дважды на домашний телефон посреди ночи кто-то звонил и вкрадчивым голосом советовал «поберечь свое здоровье». Павлов на всякий случай отправил семью отдыхать.

До окончания расследования оставалось совсем немного. Полковнику даже удалось записаться на прием к министру обороны. Встреча была назначена через неделю. Вот за несколько дней до нее все и случилось…

Утром полковник Павлов, как всегда, вышел из дому, чтобы отправиться на службу. Он шел обычной дорогой к охраняемой автомобильной стоянке, чтобы взять свою машину. Июньское солнце успело подняться высоко, согрело воздух. Полковник шагал по пустынной улице. С одной стороны тянулся сетчатый забор стоянки, с другой – казавшаяся бесконечной серая бетонная ограда промзоны. В руке Павлов сжимал портфель с ноутбуком. Изредка по проезду проезжали, дребезжа пустыми кузовами, строительные самосвалы. Проезд был старый, необустроенный – асфальтовая полоса дороги и гравийные обочины вместо тротуаров.

Павлов услышал за спиной хриплое гудение мощного двигателя. Мотор грузовика работал неровно, постукивая. Он обернулся. К нему приближался старый разболтанный «КрАЗ». В плоских стеклах кабины зеркально отсвечивало слепящее солнце. Полковник хотел сойти на обочину, но водитель «КрАЗа» сам принял влево и прибавил скорости. Павлов еще успел в знак благодарности кивнуть ему за то, что уступил дорогу, как грузовик, почти поравнявшись с ним, резко вильнул вправо. Широкий бампер ударил полковника. Павлова бросило на бетонную ограду промзоны.

«КрАЗ» резко затормозил. Из-под сдвоенных скатов, скользнувших по обочине, повалила густая пыль. Фуражка, слетевшая с головы Павлова, подпрыгивая, катилась по асфальту. Водитель грузовика соскочил на землю, быстро осмотрелся. Свидетелей ДТП поблизости не наблюдалось. Он подбежал к упавшему в пыльную траву Павлову. Из разбитой головы густо текла кровь. Остекленевшие глаза смотрели в выцветшее летнее небо.

Водила-убийца не походил на обычного работягу, хотя и был одет в строительный комбинезон: холеные руки, бородка-эспаньолка, аккуратно и коротко подстрижен. Выправка выдавала в нем военного, а судя по годам, он, скорее всего, являлся офицером запаса.

Убийца, убедившись, что Павлов мертв, склонился над ним, воровато схватил портфель с ноутбуком, торопливо проверил – на месте ли компьютер, и тут же исчез в кабине грохочущего «КрАЗа». Тяжелый грузовик, подняв клубы пыли, снова выехал на асфальт и вскоре скрылся за поворотом.

Тело полковника, лежавшего в густых зарослях у бетонного ограждения промзоны, обнаружили ближе к обеду. Прибывшая милиция быстро «восстановила» подробности гибели военного финансиста. «КрАЗ», сбивший пешехода, стоял на пустыре за два квартала отсюда. Грузовик угнали с ближайшей стройки, скорее всего, еще ночью.

С профессиональной деятельностью гибель полковника никак не связали. Просто несчастный случай. Скорее всего, молодые люди угнали «КрАЗ», чтобы покататься, не справились с управлением и совершили наезд. Они скрылись с места ДТП, а потом испугались, бросили машину и убежали, догадавшись стереть в кабине отпечатки пальцев. Получилась, в общем-то, банальная история. Даже родные полковника Павлова не заподозрили, что убийство умышленное. О пропавшем вместе с портфелем ноутбуке никто даже и не вспомнил.

Глава 2

Андрей Ларин всегда помнил о том, что, работая в тайной организации по борьбе с коррупцией в высших эшелонах власти, он постоянно подвергается опасности. В недрах МВД и ФСБ одновременно работало несколько групп, пытавшихся противостоять этому «ордену меченосцев». Иногда им кое-что удавалось. Пару раз сыскарям посчастливилось выйти на пятерки в нижних звеньях. Но тех, кто их направлял, интересовали члены организации высшего уровня и «боевые копья» – каратели, типа самого Ларина. Но даже в этих группах силовиков и спецслужб имелись люди, преданные Дугину. Они вовремя и информировали руководителя об опасности. Благодаря этому, а еще своим умениям и предельному чутью Андрею уже не раз удавалось избежать ареста.

Бывший наро-фоминский опер иногда нарушал инструкции Дугина, но неизменно придерживался одного правила – не оставлять на конспиративных квартирах, которые приходилось менять не реже раза в месяц, ничего, что могло бы вывести на след организации: ни документов, ни носителей информации.

Этим ранним утром Андрей не думал о плохом, хотя и был готов к нему. Предстоящая встреча с Павлом Игнатьевичем Дугиным могла означать новое задание. Правда, время и место встречи были выбраны довольно странно. Место – задано по GPRS-навигации, только координаты. Время – пять часов тридцать минут утра. Что ж, у Дугина могли быть свои резоны и свои секреты даже от такого проверенного человека, как Ларин. Андрею предстояло проехать тридцать километров за Кольцевую в северном направлении от Москвы, на что могло уйти не больше часа.

Июньское солнце уже поднялось над горизонтом, когда Ларин спускался по лестнице во двор. Он принципиально старался не пользоваться лифтом. Во-первых, для того, чтобы еще раз дать нагрузку мышцам. А во-вторых, лифт – это всегда потенциальная ловушка. Достаточно обесточить, остановить кабину – и пассажира можно брать практически голыми руками.

Прежде чем выйти из подъезда, Андрей еще раз глянул на экран айфона, вызвал на него карту и задал координаты, указанные Дугиным. Мысленно запомнив маршрут, стер координаты из памяти. Осторожность никогда не помешает. Айфон можно потерять, его могут украсть. В конце концов, тебя вместе с ним могут захватить. А координаты – это прямой путь к Дугину, человеку, возглавляющему тайную организацию.

Ранний час. Пустой подъезд. Неторопливые шаги Ларина гулко разлетались между бетонных стен. На нижней площадке он выглянул сквозь застекленное окошко. На крыльце никого. Коротко пискнул электронный замок, и железная дверь отворилась. Во дворе среди припаркованных машин утренний ветер гонял пустые мешки из-под мусора. Один из них черной кляксой медленно взмывал вдоль стены двенадцатиэтажки. Жителям крупных городов редко доводится видеть такие пустые дворы и улицы. Их можно наблюдать только очень ранним утром.

Андрей глубоко вдохнул посвежевший за ночь прохладный воздух. На аллейке, ведущей к улице, он увидел двух мужчин в оранжевых комбинезонах. Они граблями лениво сгребали скошенную траву. Неподалеку был расстелен кусок выгоревшего брезента метра два на два. Ларин тут же насторожился – в такую рань обычно даже и дворника не увидишь, а тут работники «Зеленстроя»… «Это ж во сколько у них рабочий день начинается?» – подумал он, уже понимая, что никакие это не работяги.

Был еще вариант, что эти «ранние пташки» – наружная охрана, приставленная Дугиным. Но Ларин отмел и эту мысль. Ну, не мог Павел Игнатьевич действовать так топорно. Наружка никогда не выставляется напоказ. А если уж и приходится это делать, то убедительно. Вот если бы на ящике, позаимствованном из овощного магазина, сидел бомж, это было бы приемлемо. Такой человек ранним утром ни у кого не вызовет подозрений.

Андрей не останавливался, не сбавлял шаг. Ведь главное – не показать противнику, что ты разгадал его планы. Тогда фактор внезапности окажется на твоей стороне.

«Зеленстроевцы», как и ожидал Ларин, активнее заработали граблями, стали подгребать траву поближе к дорожке, выложенной бетонными плитами.

– Встречное движение, – решил Андрей, – готовят точку пересечения.

Он даже не пытался пока представить, как эти здоровые мужики, маскирующиеся под работяг, оказались здесь, кто их мог прислать и зачем. Практика подсказывала: главное уйти от них, а уж потом будет время на размышления. Да и фактов прибавится.

«Зеленстроевец» с угрюмым лицом, втянув голову в плечи, сосредоточенно двигал граблями, уже абсолютно не заботясь о том, чтобы зубья подхватывали траву. Его напарник – круглолицый коротышка, находился по другую сторону бетонной дорожки, грабли держал, забросив их на плечо, вроде бы прикуривал, хотя даже не удосужился прикрыть зажигалку ладонью от ветра и не спешил крутануть колесико.

Андрей уже четко представил себе, что замыслили люди в оранжевых комбинезонах – беспрепятственно пропустить его между собой, а затем последует удар граблями с плеча от круглолицего. Угрюмый же довершит дело, повалит Ларина.

«Где-то здесь у них должна быть машина. Не на руках же они меня нести собрались по городу. Но с этим можно разобраться и позже».

Андрей с беззаботным лицом поравнялся с «зеленстроевцами». Рассеянным взглядом скользнул по напрягшемуся угрюмому, при этом краем глаза следил за круглолицым. Не зря же при всяком удобном случае Ларин тренировал боковое зрение и добился в этом определенных успехов. Он четко зафиксировал то, как грабли слегка приподнимаются над плечом круглолицего, сделал шаг вперед, чуть уклонившись вправо, и резко ударил локтем назад. Ларин уже не видел круглолицего, но по звуку и ощущениям не трудно было догадаться, что произошло. Локоть ударил в ребра, круглолицый хрипло вскрикнул, послышался звук падения.

– Первый пошел, – не дожидаясь, пока угрюмый набросится на него со спины, Андрей метнулся назад и влево.