Пороки искусства

– Художник? – пробормотал Ито с явным презрением. – Как же ему льстит его работа, раз он решил назвать себя создателем.

Нишимото подошел к экрану, где уже была выведена запись звонка. Голос звучал искаженно, но были слышны мрачные нотки холодного удовлетворения.

– Как он сказал, "Мое искусство не должно быть в тени", – процитировал Нишимото. – Мы попытались отследить звонок, но номер был зашифрован, скорее всего, использовался одноразовый телефон. Убийца явно знает, как замести следы. Но у нас есть записи камеры, запечатлевшей курьера, – возможно, это даст зацепку.

– Он хотел сыграть с нами в эту игру, – пробормотала Аяко. – Убедиться, что все увидят его "творение" и что каждый будет знать, на что он способен.

Ито сдержанно кивнул, его взгляд был холоден и ясен, как у охотника, который вот-вот настигнет свою цель.

– Если он настолько уверен в себе, значит, он допустит ошибку. Нам просто нужно быть настороже. Проверим камеры и найдем курьера, – сказал он, жестом указывая Нишимото следовать за ним.

Теперь они знали, что их противник не только искусен в укрывательстве, но и обладает страшной самоуверенностью. Ито почувствовал, как в нем разгорается ледяное спокойствие – чувство, с которым он вступал в самые сложные и опасные моменты. Преступник не просто убивал, он играл с ними, стараясь превратить их в зрителей и присяжных своего больного "искусства". Ито понял, что дело приобрело новый оборот: для этого убийцы их расследование – лишь часть его собственного спектакля. Они с Аяко и Нишимото проследовали в технический отдел телеканала, где специалисты уже готовили видеозапись курьера для просмотра. На экране воспроизводилась сцена, как незнакомец в черной маске и кепке оставляет коробку на стойке регистрации, затем быстро разворачивается и выходит. В его движениях не было ни малейшей неуверенности. На записи он казался обычным доставщиком, и если бы не излишняя аккуратность в движениях, никто бы не заподозрил его причастности к чему-то столь жуткому.

– Лицо закрыто, перчатки, нейтральная одежда, – отметил Ито, внимательно рассматривая каждый кадр. – Уверен, он заранее продумал весь маршрут, чтобы не оставить следов.

Аяко присмотрелась к деталям записи, к тому, как он ставил коробку.

– У него точно не было цели попасться. И если он так точно продумал план, значит, мы имеем дело с серьезным противником, – задумчиво произнесла она. – Но зачем ему было звонить в студию? Разве он не мог просто передать фотографии?

– Ему важно контролировать рассказ, который он создает, – ответил Ито. – Этот звонок – его способ удостовериться, что публика знает, кто за этим стоит, и при этом не будет сомневаться в его "замысле". Он хотел услышать свой голос в эфире, пусть и анонимно.

– Что дальше? – спросил Нишимото, оторвав взгляд от экрана и переводя его на Ито.

– Найдите курьера, которому передали эту посылку. Определите, откуда она пришла, – ответил Ито, расправляя плечи и обдумывая следующий шаг. – Нам нужно узнать, как и где преступник собрал эту коробку, может, он оставил какие-то следы.

Нишимото кивнул и вышел, чтобы отдать нужные распоряжения. Аяко тем временем пристально смотрела на экран, словно надеясь, что холодный и равнодушный силуэт курьера раскроет какую-то тайну.

Ито обернулся к ней, заметив ее напряженное лицо.

– Этот человек понимает, как пользоваться нашей системой против нас, – сказал он, почти с восхищением, которого не желал показывать. – Но я не позволю ему диктовать нам правила. Мы должны найти любую малейшую слабость в его игре.

– И мы найдем её, – уверенно ответила Аяко, чувствуя, что в этом расследовании теперь была не просто работа – теперь это был их личный вызов.

Вместе они отправились в отделение, чтобы подготовить команду и дождаться новых данных от Нишимото. В полицейском участке царила напряженная тишина. Все понимали, что эта утечка информации – далеко не случайность, а изощренный маневр, который может поставить под угрозу не только дело, но и репутацию отдела. Коллеги Ито и Аяко старались не смотреть им в глаза, проходя мимо, словно чувствовали их разочарование и решимость не оставить этот шаг убийцы без ответа. Когда они вошли в кабинет Ито, Аяко бросила сумку на стол и, не выдержав молчания, заговорила:

– Ито, этот человек, этот… "художник", – она словно испытывала отвращение, произнося это слово, – явно уверен, что мы не сможем его поймать. Он с каждым шагом бросает вызов, как будто провоцирует нас на ошибку.

Ито присел за стол, его лицо приняло выражение жесткой сосредоточенности.

– Он создает загадки, которыми хочет нас отвлечь. Для него это не просто убийства, а игра, в которой мы лишь пешки, – сказал он, слегка качая головой. – Но мы не позволим ему нас отвлечь. Чем больше он стремится показать себя и свои "шедевры", тем больше вероятности, что он оставит за собой следы.

Он посмотрел на Аяко, и в его глазах вспыхнул огонек решимости.

– Нам нужно использовать его собственную самоуверенность против него, – продолжил Ито, обдумывая стратегию. – Если он действительно жаждет славы, значит, в какой-то момент он сам захочет выйти на контакт. Мы можем использовать это как шанс установить наблюдение, отследить любые анонимные посылки и звонки, связанные с делом.

В этот момент дверь открылась, и вошел Нишимото с отчетом.

– Мы выяснили, что курьер, доставивший посылку, получил её в одной из центральных ячеек хранения, – сообщил он. – Заказ был анонимным, оплачен электронным переводом. Мы пока не знаем, кто был отправителем, но проверяем камеры рядом с ячейкой и списки устройств, которые могли подключаться к её управлению.

Ито кивнул, внимательно выслушав отчет.

– Хорошо, Нишимото. Продолжай разрабатывать этот след. Если получится, запросите доступ к записям с камер в радиусе нескольких кварталов. Я хочу знать, кто еще был поблизости в момент доставки.

Когда Нишимото ушел, Аяко задумчиво посмотрела на Ито.

– Думаешь, мы сможем нащупать его через такую мелочь? Он явно умен и не будет так легко обнаружен.

Ито в ответ немного прищурился, как если бы обдумывал что-то глубоко личное.

– Все, что он делает, строится на тщеславии, – произнес он, не отрывая взгляда от экрана, на котором отображалась карта района с метками. – И если в его планах есть хоть малейшая самонадеянность, то она и станет его слабым местом.

Глава 4.

Идеал, осквернённый кровью

В комнате повисло напряженное молчание, как перед грозой. Они понимали, что приближаются к критическому моменту, и в их руках, возможно, впервые появился шанс выйти на след преступника, готового на все ради славы и безнаказанности. Вечер принес с собой еще больше вопросов, но Ито и Аяко не были намерены отступать. К каждому новому шагу они подходили осторожно, словно разбирая замысловатый механизм. Ито сидел за компьютером, погруженный в отчеты, когда на его экран внезапно пришло уведомление: лаборатория завершила анализ упаковочной бумаги, в которую был завернут конверт с фотографиями.

– Посмотри на это, – сказал Ито, повернув монитор к Аяко. – На бумаге остались мельчайшие следы смеси для уличных художественных инсталляций, что-то вроде гипса или строительного раствора, которым обычно пользуются скульпторы.

Аяко задумчиво посмотрела на данные.

– То есть он не просто называет себя художником, но, вероятно, работает с материалами, связанными с созданием скульптур. Это может быть еще одной зацепкой, – она сделала паузу и добавила: – В городе есть несколько мастерских, работающих с такими материалами. Стоит проверить, не заказывал ли кто-то там такие смеси в последние дни.

Ито кивнул.

– Хорошо. Я отправлю запрос по мастерским и студиям. Нужно выяснить, нет ли в этой среде кого-то, кто подходит под наш образ подозреваемого. Если он готов представляться художником, то, возможно, у него есть какая-то связь с этой сферой.

Телефон Ито снова зазвонил. Это был дежурный.

– Мы нашли кое-что, что может вас заинтересовать, – проговорил он, не тратя время на приветствия. – На одной из видеозаписей, которые вы запрашивали по камерам наблюдения, есть человек, входящий в здание, где находится ячейка для хранения. Правда, лицо плохо видно из-за кепки и капюшона.

– Отправьте мне запись, – ответил Ито, и, получив файл, тут же открыл его на экране. Он и Аяко внимательно смотрели, как темная фигура, пригнув голову, подходила к ячейке, будто специально пряча лицо от камер.

– Я не могу точно сказать, но у меня ощущение, что он намеренно выдает себя за незаметного, – тихо произнес Ито. – Слишком спокойно, слишком уверенно.

Аяко кивнула.

– Как будто специально прячет лицо, но не боится быть узнанным по осанке или движениям. Будто хочет дать нам какую-то подсказку, но при этом оставляет нас в неведении.

Ито отвернулся от монитора, обдумывая следующую возможную связь.

– Этот человек не просто хочет нас запутать. Он хочет показать себя как неуловимого, как нечто возвышенное, вне нашего понимания, – заключил он. – Но он ошибся в одном: каждый его шаг – это не только вызов нам, но и след, по которому мы идем.

Он взглянул на Аяко, и в их глазах отразилась решимость. Их ждал трудный путь, но Ито знал, что теперь они шли по следу, который преступник, возможно, оставил, думая, что никто не догадается его расшифровать.

Ито принял твердое решение и сказал:

– Нужно поехать в музей и узнать, есть ли у этих убийств связь с произведениями искусства. Возможно, кто-то из сотрудников музея сможет помочь нам лучше понять, зачем убийца выбрал именно такие образы.