Миры Отверженных. Метаморфоза

Самакс тоже не был склонен отвечать на расспросы Хайле и обратился к Иду. – Что-то я устал сегодня, может, я уже лягу спать, а утром вы меня разбудите?

– Хорошо, а вы, что, ещё не готовы? – обратился мальчик к остальным.

– Нет, мы пока полюбуемся закатом, – ответила Абеба и увлекла за собой Хайле наружу.

– Хорошо, – сказал Ид, – я тогда здесь посижу. – Он включил экран и набрал в поисковике «Аквазоо». Меню выдало несколько видеоотрывков про жизнеописание аквапарка. Ид откинулся в кресле и не заметил, как заснул.

Ид проснулся от того, что кто-то его трогал за плечо. Это были Хайле с Абебой. – Прости, что разбудили. Но мы уже готовы ложиться. Включишь нам сны?

Ид протёр глаза и кивнул. – Да, хорошо, я там уже всё выставил. Вы ложитесь, а я только крышки закрою за вами. Оно само сработает после закрывания. А где Мэчесса? –  спросил он, оглядываясь по сторонам.

– А она уже легла в свою капсулу. Только ждёт тебя.

Мальчик приблизился к капсуле с девушкой. Мэчесса уже лежала с закрытыми глазами. Ид решил не будить её и закрыл над ней стеклянный купол.

После чего подошёл к двум соседним капсулам, куда уже укладывалась влюблённая парочка. Хайле подмигнул талану. – Завтра буду говорить с тобой на одном языке.

Ид улыбнулся в ответ и также закрыл над ними стеклянные крышки, и затем улёгся в свободную капсулу и быстро уснул.

Утром Ид проснулся от едва слышного сигнала какого-то прибора, вдруг понял, что хочет сходить по малой нужде, и выбежал наружу. Вернувшись назад, он обнаружил, что купол над одной из капсул открыт, но лежащий в ней Самакс не встаёт. Подойдя поближе, он понял, откуда доносился этот еле слышный сигнал. Он шёл именно из этой капсулы, и рядом с механизмом открытия крышки пульсировала красная кнопка. А это означало, что…

У Ида резко похолодела спина. Он потянулся к пульту управления и увидел на дисплее, что крышка была открыта уже давно, задолго до времени пробуждения. Это означало, что Самакс не вышел из программы пробуждения, и функционирование его мозга не было стабилизировано с программой выхода из сна.

Ид начал толкать и всячески тормошить Самакса, бить его по щекам, но всё было тщетно. Самакс не подавал видимых признаков жизни. У Ида потекли слёзы по щекам. Как такое могло произойти? Ведь он не мог ошибиться и выставить функцию открытия крышки раньше времени, хотя нет…

Ид снова взглянул на панель управления. О, нет, тумблер открытия крышки повёрнут на открытие раньше на три часа, чем предстояло пробуждение. Нет, этого не может быть! Он точно не делал этого. Это какая-то ошибка. Ид схватился за голову. Теперь все обвинят его в произошедшем. По глупости или рассеянности, это уже неважно, но теперь отец Тэсии его точно прибьёт. Да и еще очень жалко этого парня, Самакса. Он с самого начала всегда хорошо относился к Иду.

Ну почему, почему мне так не везёт? Мальчик, не выдержав душевного напряжения, зарыдал навзрыд. Тут внезапно заработали открыватели крышек.   Первым привстал Хайле. Он увидел Ида и поприветствовал мальчика на таланском языке, но, увидев заплаканное лицо Ида, сразу осёкся.

Ид показал рукой в сторону капсулы с неподвижным Самаксом и снова зарыдал, уткнувшись в колени. Спустя минуту уже все трое проснувшихся также пробовали безуспешно растормошить беднягу, и также безуспешно пытаясь выяснить у Ида, что же всё-таки произошло.

Мэчесса сначала не поняла, что произошло, но когда до нее дошло, то она словно потеряла разум. На ней буквально не было лица. Он ревела, завывала протяжным воем, обнимала за плечи и осыпала поцелуями Самакса. После очередного приступа она внезапно остановилась, посмотрела на юного талана и ткнула в него пальцем.

– Это он, это всё он подстроил. Это его народ пришёл на нашу Землю захватить нас, и он решил потихоньку от всех нас избавляться. От него, этого поганого зелёного отродья, все наши беды.

Мэчесса вскочила, двумя прыжками оказалась с Идом и принялась его душить. Ид начал отбиваться и захрипел. Хайле очнулся, тут же бросился к ним и, расцепив руки на горле мальчика, оттащил брыкающуюся и царапающуюся Мэчессу в сторону.

В этот момент Самакс издал некий звук, похожий на стон. Все остановились, повернувшись в его сторону. Мэчесса тут же обмякла в руках Хайле и сползла на пол. Абеба первая подскочила к капсуле и склонилась над Самаксом.

– Он дышит! – радостно воскликнула она. – Еле-еле. Но пока всё также без сознания.

– Мой дед перед смертью также задышал, а потом ушёл. Так что я бы не надеялся, – пессимистически высказался Хайле.

– Ну что ты, дурак, такое несёшь? Твой дед был очень старый, ты же сам рассказывал. – Абеба дала Хайле подзатыльник. – А мы должны попробовать спасти его.

– А как мы его спасём? Что мы можем сделать? – упавшим голосом спросила Мэчесса.

– Надо быстро сбегать в лагерь за колдуньей. Она вроде как всех исцеляет, – робко подал о себе знать Ид.

– Точно, – воскликнул Хайле. Я сейчас же, мигом. Одна нога здесь….

– Погоди, ты, бегун, – остановила его Абеба. – Мы сначала все вместе спустим его со скалы вниз. А за помощью побежит он. – Абеба показала на Ида. – Мы сами понесём его туда. Так будет быстрее.

– Но как мы понесём здорового мужчину? Я и две женщины, – заныл Хайле.

– Да я его хоть сама понесу, – вскочила Мэчесса. – А ты, если хочешь жить, – она резко метнула испепеляющий взгляд на Ида, – чтоб мчался быстрее ветра, ибо если Самакс не выживет, то и тебе здесь не жить.

Через несколько часов, еле дышащего и выбившегося из сил, мальчика встретили старый грек Лисипп и Ольдих, мирно беседовавшие на берегу. Из немногих слов талана, упавшего без сил на песок, грек понял, что надо действовать незамедлительно, и Лисипп с Ольдихом побежали навстречу группе.

Прошло еще пару часов и, наконец, на пляже появилась вся группа вместе со слабо подававшим признаки жизни Самаксом.

К этому времени почти всё поселение уже ждало их. Эрдэнэ и нескольким прибежавшим людям пришлось будить решившую поспать днём Цэрэн, невзирая на отчаянные попытки Тургэна препятствовать им в этом.

Шаманка, всё последнее время проводившая ночное время суток в выслеживании Трира и его компании, была крайне раздражена и не понимала, что от неё хотят. Шаманку ещё очень раздражало, что теперь почти все могли разговаривать на её языке, причём многие весьма коверкали его, отчего смысл слов терялся. А еще шаманка теперь укоренилась в мысли, насколько все эти иноземцы глупые и пустые люди. На поверку они оказались ещё более глупыми, чем самые неумные члены её клана, оставшегося там, у Байгаал-далая.

Как можно интересоваться вещами, которые не имеют никакого практического применения в жизни, и как можно придавать им столь много значения? А этот воин-вандал, как он себя называл, с мощной копной чёрных волос, закрученных в косичку, доставал шаманку больше всех. Он вечно лез со своими советами, как важно быстро найти его бывшего друга, причём непременно живым. Как будто Цэрэн сама не знает, как надо выискивать зверя. Но тут дело осложнялось тем, этот зверь напуган и очень осторожен, и к тому же неглуп. Но оставлять его в живых, Цэрэн вовсе не собиралась, несмотря ни на что.

Ещё там, на скале, когда они очнулись после приземления, она приметила этого Трира и его дружка Ульрика, и для себя определила их, как крайне опасных типов. А уж после того, как она узнала, что они собирались похитить Ида, чтобы держать его в заложниках, Цэрэн подумала, что возможно, такую участь они готовят и её внучке, и поэтому не стоит рисковать, оставляя их в живых. Такой опасный зверь должен быть уничтожен, и в этом у неё не было никаких сомнений.

Вот и сейчас, её разбудили эти шумно галдящие людишки и привели на пляж, потому что с той скалы несут сюда какого-то беднягу без чувств.

Старуха села на песок рядом с внучкой. – Понятно, – кивнула она, когда она смогла что-то внятное и членораздельное услышать от Эрдэнэ. – И когда его принесут?

– Да вот, все ждут.

Цэрэн зевнула. – И что, не могли меня разбудить, когда они прибудут?

– Бабушка, я не знаю. Просто тут такой гам стоит, что я сама еле-еле разобралась, когда переговорила с Идом.

– Понятно, – сказал Цэрэн. – Значит, разбудишь, а пока отстаньте.

Цэрэн откинулась назад, на песок, и тут же захрапела.

– Ба, ну вставай. Вставай, давай. Его уже несут. –  Внучка яростно тормошила шаманку.

От кромки леса к берегу мужчины несли Самакса.

Цэрэн встала, пробормотала про себя какое-то ругательство, и пошла к ним навстречу. Мужчины, обессилившее от тяжёлой ноши, положили беднягу на песок. Лицо Самакса приобретало уж совсем бледные черты.

Цэрэн встала на колени, склонилась над ним и приложила голову к его груди. Все поселенцы окружили их, безмолвно наблюдая за действиями Цэрэн.

Шаманка приоткрыла рот мужчине и принюхалась к запахам, идущим от него. Она покачала головой и встала на ноги.

– Ну, что? Он ещё живой? Ты сможешь его спасти? – Мэчесса бросилась к Цэрэн и схватила её за руки.

Цэрэн всмотрелась в глаза Мэчессы и покачала головой. – Он ещё живой, если можно это назвать жизнью. Но его душа уже готова отойти к предкам. Я не знаю таких трав, которые могут остановить душу, которая уже готова покинуть тело. И я бы не трогала его. Дайте душе спокойно проститься с её оболочкой.

– Я готов провести обряд отпевания, – раздался голос отца Дариона, сказавшего это на языке Цэрэн.