Миры Отверженных. Метаморфоза

– Гефестиане концентрируют силы одновременно в нескольких местах.

– Да я и сам это вижу, Ривас. Зачем вы мне рассказываете очевидные вещи?

Генерал размышлял вслух, не оборачиваясь в сторону Риваса и всё время прокручивал картинку планеты. –  Судя по всему, краснокожие готовят мощный прорыв. Они уже поняли, что тактика прощупывания слабых мест не принесёт им желаемого. Значит, надо ждать целенаправленного сконцентрированного удара. Только вот где? Наверняка из этих трёх больших группировок две для отвода глаз, а вот третья будет прорывать щит. Только вот какая из них? Если нам удастся продержаться на этот раз, то мы сможем здорово подорвать их уверенность в своих силах.

Тут Аркенаар, наконец, взглянул на адъютанта.  – Но тут главное, чтобы они не поняли, что нам это удаётся из последних сил. На защиту от такой мощной атаки у нас уйдёт очень много таурания, а ведь он нам ещё понадобится, когда будет война на поверхности. А она точно будет, если не произойдёт какое-то чудо. А в чудеса я не верю.

– Так что, нет никакой возможности сразиться с ними?

– Без таурания мы будем против них, как местные со своим оружием против нас. Смешно и нелепо. Укусить сможем, но вряд ли это будет чувствительным уроном против них. А сейчас мы просто расходуем чудовищные объёмы таурания.

– Верховный главнокомандующий, раз так, может, всё-таки последуем совету некоторых генералов штаба, и впустим их сюда и примем бой? Чем расходовать попусту энергию, которая нам ещё понадобится.

– И что? Мы просто уничтожим этим свой флот. Их корабли манёвренней и управляют ими прирождённые воины, предназначением которых всегда была война. А что у наших за плечами? Война с метеоритными потоками и победа в войне с этими несчастными землянами.

– Тогда на что вы надеетесь?

Аркенаар горько улыбнулся. – Надеюсь, что они всё же отстанут от нас. И просто бросят эти попытки.

– Но они же не бросят Таураан. Он ведь уже полностью их со всеми залежами таурания.

– Да, и вот это меня напрягает больше всего. –  Аркенаар глубоко вздохнул. – С одной стороны, они, возможно, уже знают, что мы зависим от поставок таурания. Ну не могли же они не допросить там наших о реальной картине. Хотя с другой стороны, они почему-то не оставляют попытки прорвать энергощит в прямой атаке, а ведь могли бы просто тупо ждать, когда мы прожжём все остатки нашего топлива.

Генерал закрыл ладонями лицо. – Не понимаю, не понимаю.  Любой наш шаг будет ошибочным. Что впускать их сюда, что просто бесцельно сжигать таураний, сидя на месте.

Ривас тяжело вздохнул.

– У тебя всё? – Аркенаар продолжал сидеть в той же позе. – Если всё, то ты свободен.

Ривас на полпути остановился и развернулся. – Ах да, чуть не забыл, верховный главнокомандующий, простите. Мне кажется, это покажется вам любопытным. Наши разведчики засекли один секретный бункер, очень умело спрятанный. И мы засекли какое-то движение там. Про этот бункер в штабе никто не знает. Это точно не наша работа, да и земляне вряд ли на такое способны.

– Интересно-интересно. – Аркенаар поднял глаза. – А ну, покажи это место на карте.

– Вот здесь. – Адъютант ткнул пальцем в картинку.

– Вы хоть разведали, что там такое? – Аркенаар движением руки увеличил масштаб местности.

– Нет. Побоялись засветиться, чтобы нас не обнаружили.

Аркенаар усмехнулся. – Теперь я догадываюсь, чьих рук это дело. И где прячется эта предательница Амун. Высылайте группу для захвата объекта. Если она там, доставьте её сюда. И запомните, она обязательно нужна мне только живой. В случае наших неудач эта лживая интриганка ответит нам за всё.

Глава 13. Источник.

Яблоневый сад.

Оливковый сидел на ветке яблони и аккуратно разминал в руках нечто пластичное. Рядом с ним на ту же ветку, плюхнулся Изумрудный, неожиданно возникший в воздухе. – Ну чего, не ждал? Гость рассмеялся. – Вижу, что не ждал, вон как встрепенулся. Ну, чего делаешь, чем сейчас занят?

– Осторожно, – выкрикнул Оливковый, под силой удара подпрыгнувший на ветке, и едва изловчился поймать нечто, выскользнувшее из рук. – Ты совсем спятил? Я уже третий день над этим работаю, а ты чуть не испортил мне всё!

Изумрудный замахал крыльями, – Ой, прости-прости, не хотел. Ну, чего у тебя там такое, что ты так над этим трясёшься?

– Вот в том то и дело, что оно очень хрупкое. Пробую сделать прототип одной бабочки, а от этой тряски чуть крылышко ей не сломал.

Изумрудный вытаращил глаза – Чего, бабочки? А это ещё зачем? Ты что, спятил?  Их уже столько разновидностей наделали. Какой смысл плодить ещё один вид?

– А вот такого вида ещё не было. – Оливковый с любовью погладил тончайшие крылья глиняной бабочки.

– А ну, дай посмотреть. – Изумрудный протянул руку, чтобы взять, но Оливковый отдёрнул руку в сторону.

Изумрудный обиженно протянул. – Да не бойся ты, как будто я не то же самое делаю?

– Ага, делает он. Сравнил тоже. Ты же с такими малютками вообще не возишься, тебе подавай только крупные формы, а мне наоборот, именно такие крохи и нравятся.

– Да ладно, не трусь ты. Давай-давай показывай, чего ты там напридумывал. – Изумрудный взял из рук Оливкового бабочку и внимательно начал её рассматривать. – Ну вот любишь же ты возиться со всякой мелочью. Как только тебе это нравится? То ли дело огромное плотоядное животное. Вот где мощь, сила, великолепие мускулов.

– Ну, знаешь, каждому своё. – Оливковый развёл руками.

– Это понятно, – хмыкнул Изумрудный. – Ну что сказать, вроде бы хорошо, неплохо так смотрится. А чего такого нового в ней, я чего-то не вижу.

– Это потому, что ты не привык работать с малыми формами. Не умеешь ты вглядываться в мелкие нюансы. Давай обратно.

Оливковый вернул себе бабочку. – Вон, взгляни внимательней, под самое её брюшко. Видишь, там небольшое утолщение, вроде сумки, как у кенгуру?

– Ну, вижу. И что, у тебя бабочки будут вынашивать своих детей там? И это твоё нововведение?

Изумрудный захохотал, схватившись за живот, и упал с ветки, но вовремя расправил крылья, замахал ими и снова уселся на ветку.

– Вот сразу видно, что полёт фантазии это не твоё. Тебе только ёрничать. –    Оливковый ещё раз с любовью провёл рукой по крыльям бабочки. –  Нет, это будет следующее перерождение бабочки. Сначала она будет как обычная гусеница, а потом она станет бабочкой, а потом она будет красивой рыбкой. Но я пока ещё не решил какой, возможно будет каким-то красивым морским коньком, у которого тоже есть крылья за спиной, правда, совсем маленькие.

Изумрудный с изумлением уставился на друга. – Вот это ты заморочился! И кто тебе утвердит этот прототип? В чём практический смысл такой твари?

– В чём смысл, в чём смысл? А красота живого мира не есть смысл? И ещё, это будет первое существо, которое может два раза перерождаться и покорять три стихии. Вначале это ползающая гусеница, потом это летающая бабочка, а потом это рыба, плавающая в морских водах. Никто из наших зелёных собратьев до сих пор до этого не додумался.

– Ну, не знаю, не знаю, – сомнительно покачал головой Изумрудный.  – Во-первых, тебе это ещё надо согласовать с синими, как они вообще посмотрят на это. Вода ведь это их епархия. Нет, это даже во-вторых. Тебе придётся вначале убедить наших салатовых, что это хорошая идея, что уже само по себе пустая затея. И только потом они попросят согласие синих.

И в-третьих, самое сложное, почти невозможное, как на всё это посмотрит сословие херувимов-конструкторов, которые вдохнут жизнь в твой прототип. Говорят, последнее время они просто тормозят все начинания братства зелёных, мол, и так уже перенасыщение всеми видами. Что, мол, некоторые виды в реальности оказываются весьма нежизнеспособными и неприспособленными. Так что сейчас дать старт жизни какому-нибудь опытному образцу почти невозможно. Вот ты видел, кстати, жирафа?

Оливковый кивнул. – Конечно, а чего ты спрашиваешь?

– Значит, плохо видел, – продолжил Изумрудный. – А ты замечал, как они раскорячиваются, чтобы напиться? На это же без слёз смотреть невозможно. Так вот, я придумал пару вариантов с его передними ногами, чтобы им удобней было пить. Ну и что, ты думаешь, вышло в итоге? А вышло вот что. Попробовал я было эти варианты подсунуть салатовым, так мне сразу сказали, что мол, даже и не суйся. Типа, это изначально был проект одного из наших больших старейшин, и что это был его первый проект ещё на заре его молодости, пусть, в итоге, и не самый удачный. Нет, они сами всё понимают, даже сочувствуют. Но помогать в этом мне никак не будут. И что не стоит мне, ангелу Начала шестого уровня, беспокоить весьма уважаемого ангела Начала двенадцатого уровня. Так что ты зря это всё затеял, выбрось из головы, пустое это. Убери у неё утолщение, и просто раскрась ее какими-то необычными сочетаниями красок. Вот такое нововведение тебе точно утвердят, хотя смысла в ещё одной бабочке я точно не вижу. Ты не обижайся, а лучше послушай совета своего друга. –  Изумрудный похлопал Оливкового по плечу.

Неожиданно перед ними раздвинулось пространство, полыхнули молнии, и в этом проёме оказался херувим в образе льва.

Оба ангела спрыгнули с ветки, опустили глаза вниз и дружно пробормотали, – Приветствуем вас, Хранитель.

Херувим улыбнулся. – Вижу, вы неплохо разбираетесь в нашей гильдии.  Это похвально. Только я удивлён, почему это в саду Оливкового находится Изумрудный? У тебя что, вверенный тебе проект сам собой будет развиваться?

– Так у меня уже давно нет собственного проекта, – обиженно выдохнул Изумрудный.