Тайна Пустошей

– Совершенно все не сходится, – заметил Пьер. – Солдат сказал, что наше с ними общее руководство тоже не поверило в их историю про провал их операции и гибель половины отряда. Сказал, что их было решено уничтожить. Но их послали сюда. Уверенных, что их попытаются убить. Отправили с нами. В лабораторию, где безраздельно царит вирус, убивающий людей за короткое время. После людей, которые тоже заразились этим вирусом и выжили. Полная нелепица. Если даже спасателей вылечили в лаборатории, то почему нас не предупредили? Почему не дали антивирус?

– Не нравится мне все это, – признался Игорь.

– Это все действительно очень подозрительно, – Мигель нахмурился и упер подбородок в раскрытую ладонь. Затем поскреб пальцами щеку и медленно протянул: – А Вы уверены, офицер, что там действительно был этот солдат?

Игорь напрягся, Пьер же в растерянности приоткрыл рот, не находя ответа на такой вопрос.

– В каком… в каком смысле? – недоуменно обратился он к доктору.

– Вирус все еще жив внутри нас, – напомнил Мигель. – А одно из побочных проявлений его – галлюцинации, помните?

– И что же заставило Вас усомниться в моих словах? – Пьер нахмурился и скрестил руки на груди.

– Дело не в том, что я Вам не верю, – словно оправдываясь, пояснил Мигель. – А в том, что наш разум сейчас может давать информацию, которая не до конца соответствует действительности.

– Н а ш разум? – переспросил Пьер.

Мигель глубоко вздохнул и поежился.

– Я кое-кого видел, когда искал припасы, – признался Кортес.

Пьер недоуменно посмотрел на Игоря, но тот сверлил взглядом свою тарелку, положив локти на стол.

– Кого? – не понял Этьен. – Здесь больше никого нет. Только мы и солдаты.

– А я и не говорил, что здесь еще кто-то есть, – хрипло отозвался доктор. – Это был Гадах. Гадах Гандхи. Начальник Айлина. Он умер, как и все остальные, но я говорил с ним.

– У Вас были галлюцинации? – у Пьера перехватило дыхание.

– Да, – кротко ответил Мигель. – Мы ведь ожидали этого. Мое подсознание выбрало образ ведущего ученого этой лаборатории.

– Отлично, – констатировал Пьер. – Теперь один из нас видит того, что нет.

– Не один, – подал голос Игорь и поднял глаза на товарища. – Я тоже кое-что видел.

Пьер потер ладонью лоб и покачал головой. В остальном он сохранил самообладание.

– А ты что увидел? – спросил он.

– Жаклин, – буркнул в ответ Русланов.

– Свою невесту? Здесь и сейчас? – Пьер вскочил со стула, подошел к выходу, окинул взглядом коридор и встал в дверном проеме.

– Почему бы мне не увидеть иллюзию своей невесты? – усмехнулся Игорь и скосил взгляд в сторону доктора. – Она сказала то, что давно хотела сказать, но так и не решалась.

– Она ничего не могла Вам сказать, – напомнил Мигель. – Ведь это просто плод Вашего воображения.

– Верно, – согласился офицер. – Но я-то знаю, чего она никак не могла от меня потребовать. Не могла, потому что любила. А я сам себе озвучил это требование. И я сразу понял, что это не настоящая она. Ведь говорили мы на вавилоне, а она так его и не выучила.

– Какие еще хорошие новости нас ждут? – спросил Пьер, ни к кому персонально не обращаясь.

– А еще я видел сцену, свидетелем которой мы стали на Перекосогорье, – хмуро добавил Игорь и тоже поднялся из-за стола. Он подошел к Пьеру и прислонился к стене рядом с дверью.

– Какую именно сцену? – задавая этот вопрос, Пьер почувствовал во рту какой-то неприятный привкус. Примерно такой вкус имеют все вопросы, ответы на которые лучше не знать.

– Ту самую, – многозначительно ответил Игорь. Затем покачал головой и добавил: – Когда мы нашли кучу замурованных останков. И черепа в ящиках.

– Что Вам сказала Ваша невеста, капитан? – напомнил о себе Мигель, попутно стараясь сменить неприятную тему разговора.

– Что? – Игоря немного удивил этот вопрос. Он долго посмотрел на доктора, насупившись. – Почему Вы спрашиваете, доктор?

– Хочу понять, что происходит у нас в головах, – пояснил Мигель. – Когда я говорил с Гадахом, он упрекал меня в том, что я продолжаю работать во всей этой кутерьме. Корил за то, что я уже привык к бесконечным смертям. Ужасным смертям.

– Жаклин говорила примерно о том же, – проговорил Игорь медленно, взвешивая каждое слово. – О том, что я продолжаю служить. Я хотел уйти со службы, но потом получил повышение. И остался. Она не сказала мне ни слова, всегда поддерживала. Понимал, конечно, что она не хочет жить с потенциальным покойником, но просто гнал эти мысли. Теперь моя совесть грызет меня за это. Мы ведь не знаем, выберемся ли отсюда живыми.

– Тебя грызет совесть за то, что ты спасаешь людей? – удивился Пьер. – Наша работа важна. Даже если мы не можем помочь уже пострадавшим, то предотвратить последующие происшествия вполне в наших силах.

– Дружище, очнись, – воззвал Русланов и, подойдя к товарищу, положил руку ему на плечо. – Всех нам никак не спасти. А размышляя о благе для десятков незнакомых людей, мы забываем про людей самых близких. Ты тоже каждый день рискуешь жизнью, а как же твой сын? Жена? Кто поможет тебе, когда твоя жизнь будет висеть на волоске?

– Вообще-то я надеялся на тебя, – усмехнулся Пьер. Когда Игорь тоже улыбнулся, Этьен добавил: – Я понял твою мысль. Думаю, в чем-то ты тоже прав.

– Нам придется провести с нашими иллюзиями еще некоторое время, – сказал Мигель. – И галлюцинации будут только усиливаться. Мы должны быть готовы к этому.

– Мы можем причинить вред друг другу или себе? – спросил Игорь, подойдя к столу и налив себе в кружку еще вина.

Мигель покрутил головой и откинулся на спинку стула.

– Смею предположить, что нет, – довольно резво отозвался он. – Но в каком состоянии мы будем пребывать – неясно.

– Я присмотрю за вами обоими, – пообещал Пьер и начал проверять затворные механизмы автоматов, оставленных у стены.

– А Вы, капитан, уверены, что тот солдат действительно был? – поинтересовался Мигель еще более возбужденным тоном. С перерывом примерно в минуту он начинал скрести правое предплечье.

– Конечно, я уверен, черт подери, – возмутился Пьер. – Я ведь дрался с ним!

– А я говорил с Жаклин, – напомнил Игорь.

– А ты прикасался к ней? – Этьен насупился и упер кулаки в бока.

Игорь нахмурился и закусил нижнюю губу. Он никак не мог вспомнить, дотрагивался ли до Жаклин. Мысли постепенно потекли в совсем другое русло. Ее кожа. Какой она была? Смуглой. Это понятно. А наощупь? Воспоминания были очень мутными, словно их задернуло туманом. Туман в голове. Где он мог слышать это выражение? Такое ли оно редкое, что услышать его можно было только в каком-то определенном месте?

– Я не могу вспомнить, – с тревогой воскликнул он. – Не могу вспомнить Жаклин. А что если… что если ее и не было никогда?

– Успокойся, приятель, – прикрикнул Пьер. – Она не только была, но и есть. Дома тебя дожидается. Была бы она плодом твоего воображения, я бы о ней не знал.

Эти слова заставили Игоря прийти в себя, но все тело продолжало бить мелкой дрожью. Он закрыл глаза и постарался успокоить дыхание. Помогло не очень сильно. Пьер заходил по комнате туда-сюда, пытаясь припомнить что-либо с курсов военной подготовки, что могло оказаться полезным в подобной ситуации, но безрезультатно. Мигель в то же время решил убрать со стола. Сложив посуду в раковину, поднес руку к датчику, но ничего не произошло. Доктор запамятовал, что подача воды была остановлена.

– Как бы то ни было, – произнес Пьер, переминаясь с ноги на ногу. – Сейчас нам лучше отдохнуть, возможно, потом решение появится само.