Покой

Архипов закрыл глаза и удрученно покачал головой.

– Ты все такой же, как и раньше. Бросаешься в бой, даже не зная, с кем предстоит драться. Мне всегда казалось, что тебе важнее движение, чем размышление или результат.

– Да. Именно поэтому я сотрудник правоохранительных органов, а ты – психолог.

Роман равнодушно пожал плечами.

– Я помогу тебе найти детишек, но нам нужно собраться. Переоденься, возьми что-нибудь перекусить и воды. Одну большую бутылку или две-три маленькие. Никакого алкоголя. Одежда должна быть удобной, желательно непромокаемой и такой, которую не жалко будет испортить. Что еще… Не знаю даже… Собирайся и приезжай на пристань, на набережной. Сколько тебе на это понадобиться времени?

– Так-с… Около двух часов, думаю.

Роман посмотрел на настенные часы в комнате, а потом взглянул в окно.

– Ладно, – сказал он, после недолгого размышления. – Приезжай. Сделать мы особо ничего не сможем, но хотя бы уже туда попадем.

– Как?

– Иди готовься. Все вопросы ты сможешь задать мне потом. У нас еще будет вся ночь впереди.

Константин раскрыл рот, чтобы задать еще один вопрос, но дверь уже плавно и почти бесшумно закрылась перед его носом. Моргнув несколько раз, Фокин пошевелил усами и, раздумывая над необычным поведением приятеля, отправился домой, не надеясь на успешный исход мероприятия. Перед глазами вставали картины прошлого. Скромный и тихий студент, ни разу так и не ответивший ни на провокации, ни на обидные слова дразнивших его ребят. Разве такого напарника стоит брать с собой на остров, полный психов и других неожиданных опасностей?

Глава 4

Константин стоял на набережной, неподалеку от пристани, и вглядывался в остров, погружающийся во тьму. Сборы заняли у него немного меньше времени, чем он предполагал. Небольшой походный рюкзак, старый и довольно потрепанный, но все еще вполне годный, снова увидел свет. Он смог вместить в себя все, что сыщик решил взять. Все, что могло бы понадобиться.

Сосредоточив свое внимание на острове, Константин пытался рассмотреть, что же там творится. Поглощенный этим занятием, Фокин не заметил появившегося рядом Романа.

– Мне всегда казалось, что было бы лучше, если бы он все время был окутан туманом, – сказал Роман. – Ты только представь… Остров сумасшедших, затерянный где-то на середине реки, окутанный все время туманом…

– А ты романтик, оказывается, – ухмыльнулся Фокин. – По мне, и так ничего не разобрать. Нет смысла укрывать его еще больше. Так что, ты сказал, что можешь помочь. Как же это?

– Начнем с того, что у меня есть то, чего нет у тебя, – лодка.

– Лодка?

– Да, именно так я и сказал.

– Откуда?

– Это уже мое личное дело, так что не думаю, что обязан отвечать тебе на этот вопрос. Иди за мной.

Роман сел в одну из небольших моторных лодок. Константин последовал его примеру. Фонари на набережной уже зажглись, но взгляд Фокина был прикован к острову. Он видел там слабый огонек света.

Архипов проследил за его взглядом, заводя мотор.

– Ты никогда не видел этого свечения? – поинтересовался Роман.

– Никогда. Но, если быть честным, то я и острова этого особо никогда раньше не замечал. Как-то он не вызывал у меня интереса. Слышал всякие глупости про него, а глупостями я не занимаюсь. Меня всегда интересовали реальные люди и дела. Ты знаешь, что это?

– Знаю, – с серьезным лицом ответил Роман, ловко управляя лодкой и сосредоточив все свое внимание на острове.

– Что?

– Скоро сам увидишь.

Фокин перевел все свое внимание на постепенно приближающийся остров. Чем ближе он становился, тем больше деталей можно было рассмотреть. Огромные ели, уходящие острыми пиками вершин высоко в небо, выглядели в темноте зловещими и пугающими. Поднимающийся ветер раскачивал еловые лапы, высвистывая грозную тихую песнь. Одинокий и тусклый желтоватый огонек на берегу служил единственным маяком и успокоением. Он обещал защиту и кров в этом темном и страшном лесу.

Константин представил себе, каково это – жить тут. Теперь ему было понятно, почему все сходили с ума. Любой человек с богатым воображением и недостаточно крепкой психикой лишился бы здесь рассудка, особенно в мрачные зимние ночи или шторм, когда ели и сосны гнутся и скрипят, а в тенях может привидится всякая нечисть. Если прибавить к этому постоянное нахождение с сумасшедшими, то неудивительно, что не все выдерживали. Константин задумался, смог бы он сохранить рассудок в этих условиях. Пока в его голове автоматически составлялся подробный отчет со всеми плюсами и минусами жизни на острове, лодка причалила к берегу. Теперь обратного пути не было. Скоро Фокину предстояло на своей шкуре узнать, насколько его нервная система готова к таким испытаниям, и проверить, сможет ли он не сойти с ума, укрываясь за сарказмом и неверием.

– Приехали, – выводя сыщика из транса, сказал Роман. – Пойдем.

– Куда?

Роман не ответил, только поправил свою небольшую наплечную сумку и пошел вперед, к маленькому домику на границе берега и леса. Сыщик следовал за ним, все еще не понимая, что происходит, и откуда его старый знакомый знает этот остров. Что может связывать Архипова с этим местом? Неужели… Неужели он застал то время, когда остров еще служил уединенной обителью для психов? Быть может, он даже лечил их или выступал в роли медицинского работника.

Роман подошел к двери и постучал. У Константина этот обветшалый серый домишко вызывал ассоциации с хижинами рыбаков, которые обычно рисуют на картинках в книгах.

– Кого это нелегкая принесла? – прокричал изнутри недовольный старческий голос.

Дверь открылась ровно на сантиметр; оттуда выглянул глаз и, внимательно осмотрел непрошенных гостей с ног до головы; дверь закрылась. Фокин сначала испугался, подумав, что этим все и закончится. Он посмотрел на Романа, спокойно стоящего рядом и не пытающегося остановить дверь или что-нибудь сказать. Фокин представил, как обитатель домика, закрыв дверь на замок, убегает через заднюю дверь или окно, а они остаются на улице. Константину очень не хотелось проводить эту неспокойную ночь в лесу или на берегу. Ветер усиливался, в небе слышались далекие раскаты грома, а молния периодически высвечивала на несколько секунд картину окружающего пространства. В воздухе чувствовался запах озона, предвещающий близкий дождь.

– И что… – начал Фокин, но тут же услышал, как звякнула цепочка открывающейся двери.

– Заходите, – недовольно сказал старик, едва отодвинувшись от двери. – Что вам тут нужно в такую погоду?

– Здравствуйте, – начал Константин и посмотрел на друга, но тот, похоже, не собирался ничего отвечать. – Меня зовут Фокин Константин Викторович и я частный детектив. Сыщик. Мы приехали сюда, чтобы расследовать дело о пропавших подростках.

– Можешь оставить свои имена при себе. Тут они тебе не понадобятся. Ищейка, значит… – старик презрительно скривил рот, будто желая сплюнуть на пол, но сдерживая свой позыв.

– Гришенька, ну чего ты так с гостями обращаешься, – неожиданно защебетал женский голос из кухни. – Не пугай гостей. Они у нас и так редко водятся. Лучше пригласи их к столу! Я бы хотела все-все узнать! Какая радость, что у нас наконец-то гости! Ой! А еще лучше, что я сегодня сделала свой фирменный пирог. Как же вовремя!

Старик проворчал что-то, что могло быть расценено только как явное ругательство и выражения недовольства, но спорить не стал, лишь жестом показал, куда идти. Роман прошел первым. Как только он зашел на кухню, оттуда послышалось все то же щебетание, только теперь к нему присоединился спокойный и тихий голос Романа. Сам же сыщик возился с обувью в прихожей. Константин попробовал разобрать слова, но из-за постоянного ворчания старика ничего не получалось. Победив ботинки, Константин зашел в ту же комнату, где пропал Роман и откуда слышался журчащий ручейком женский голос.

– Ой, какой красавец! – услышал Константин.

Напротив него тут же появилась милая маленькая старушка с аккуратно уложенными короткими седыми и пышными волосами. Она была одета в простую повседневную рубашку бирюзового цвета с длинными рукавами и длинную, до самых щиколоток, горчичного цвета юбку, поверх которой был повязан передник.

Эта пара составляла яркий контраст. По сравнению с высоким, почти с Фокина ростом, стариком, женщина казалась совсем миниатюрной. Она скрашивала его мрачность и угрюмость своей добродушной улыбкой и открытым взглядом. Его худоба резко выделялась на фоне ее пухлости. Фокин также заметил ее разговорчивость и его немногословность. Старушка разговаривала все время. Казалось, она никак не могла высказать все, что хотела. Она была похожа на человека, только что вышедшего из пустыни и пытающегося напиться воды, только вместо жажды ее мучило молчание, а воду заменяли слова.

– Садитесь-садитесь, – все щебетала она. – Я так рада гостям. Ночь сегодня не самая подходящая для походов в гости, но мы все равно очень рады, что вы зашли. Кушайте пирог, он должен быть вкусным. Он у меня лучше всего получается. Правда, Гришенька? Так что вам повезло.

– А с чем пирог? – робко спросил Фокин.

– Это мой фирменный пирог. С капустой и грибами. Сама капусту выращиваю. А грибы и в лесу найти можно. Кушайте, не бойтесь. Все натуральное. Откуда ж у нас ненатуральному взяться.

– Большое спасибо, – сказал Роман, отрезая себе кусочек. – Мы просим прощения, что вот так нагрянули, но дело важное. Вот этот мужчина – сыщик. Фокин Константин. Он приехал искать пропавших подростков.

– Ой, приятно познакомиться с вами, Константин! А меня Верой Петровной звать. А муж мой… все равно же сам не представится, но его Григорием Максимовичем величать. А по фамилии мы Кулагины. А что, тут подростки пропали? А как они сюда попали? И зачем? Ой, бедные… Они ж пропадут здесь! Ой, Гришенька… Надо же что-то делать!