Стригатти: Лик Зверя

– Он меня клеил, – вздыхая, возражает Марго, видя, как у танцовщиц загораются от любопытства глаза. – А когда я его отшила, сразу склеил погибшую недавно миссис Кларк, – Только ему не разболтайте, он меня не помнит, и меня это полностью устраивает, – просит она, понимая, что в таком обществе вряд ли получится хоть что-то сохранить втайне.

– Не помнит ли? – недоверчиво спрашивает Мэдисон. – То-то он с тебя глаз не сводил и даже разрешил поиграть в детектива…

– У Сары были родственники? – спрашивает Маргарита, игнорируя замечание. – Насколько мне известно, тело не было востребовано из морга. Ее опознали только из-за того, что ее лицо было на всех афишах.

– Нет, насколько помню, – нахмурив хорошенький лобик, отзывается Мэдисон. – В Нью-Йорке у нее из родни вроде никого не было.

– Сара из Техаса приехала, – вмешивается блондинка. – Сбежала от «любимого» папаши – она так мужа называла. Он лет на сорок ее старше.

– Весело… – бубнит Марго, делая пометку в блокноте. – Этот ее муж жив, есть его данные? Имя, что-нибудь?

– Кажется, жив. Он там с детьми на ферме. Имени не знаю, – пожимает плечами блондинка. – А фамилия, наверное, Уокер.

– А в Нью-Йорке Сара общалась еще с кем-то? – окидывая танцовщиц внимательным взглядом, спрашивает Маргарита.

– Кто знает, – пожимает плечами Мэдисон. Взяв из небольшого портсигара сигарету, она с наслаждением закуривает.

– У нее были клиенты, – хихикает Киу.

– Киу! – обрывает ее Мэдисон.

– Так, а это уже интереснее, – оживляется Маргарита. – Не было ли такого, что она в последнее время ссорилась с кем-то из своих… «поклонников»? Или вообще с кем угодно?

– Ну до тех пор, пока мы ее знали – только с Айсбергом, когда он ее увольнял, – отвечает блондинка, заслуживая убийственный взгляд Мэдисон. – Идиотка додумалась искать себе клиентов прямо здесь.

– И почему же я не удивлена?.. – бормочет себе под нос Марго, делая еще одну пометку. – Подробнее, пожалуйста.

– Киу, тебе на сцену, – холодно распоряжается Мэдисон. – Да нечего там рассказывать, – выдыхая тонкую струйку дыма, говорит она, провожая девушку глазами. – Сара повела себя как последняя идиотка и потеряла работу. У нас здесь строгие правила, детка. Мы актрисы, а не проститутки.

– Значит, искала клиентов в стенах театра? И мистеру Веберу это не понравилось? – задумчиво уточняет Марго, отложив карандаш.

– Да, – отвечает Мэдисон и за ее спиной кивают несколько танцовщиц. – А что тебя удивляет?

– Не удивляет. Просто уточняю, – вздыхает Маргарита. – Звучали ли в ходе ее увольнения какие-то угрозы? От неё или от него?

– Нет, вроде, – пожимает плечами Мэдисон.

– Мистер Вебер пообещал, что Сара больше никогда не найдет в Нью-Йорке приличной работы, – подаёт голос кто-то из девушек, но Марго не успевает заметить кто именно.

– Послушайте, – Маргарита откладывает блокнот в сторону и устало трёт глаза. – Я все понимаю. Я вижу, Мэдисон, вы пытаетесь как-то защитить, заступиться за начальство, но поймите, мне нужна абсолютная откровенность. Умирают женщины. Такие же как вы, я, и любая другая в этой комнате. Умирают в страшных муках. Я хочу поймать убийцу и прекратить эти зверства. Но для этого мне нужна помощь. Всех вас.

– Детка, как ты выразилась, наше начальство здесь ни при чем, – елейно отзывается Мэдисон, затушив наполовину скуренную сигарету. Она грациозно поднимается и идет к выходу из гримёрки. – Он ее уволил и сделал правильно. Из-за таких, как Сара, нас считают потаскухами.

Марго дожидается, пока танцовщица не скроется в коридоре, и снова оборачивается к оставшимся девушкам.

– Есть что-то еще, о чем мне стоит знать?

Ответом ей служит молчание и тихий шёпот. Маргарита тяжело вздыхает. Они либо слишком преданы Веберу, либо слишком его боятся. Впрочем, скорее всего, и то, и другое.

– Я буду здесь до окончания первого акта. Если кто-то что-то надумает рассказать – жду у входа.

Танцовщицы напряжённо смотрят, как Маргарита, убрав блокнот и обломок карандаша, поднимается и уходит. Стоит двери гримёрки закрыться, как тут же раздаётся гул голосов, возбуждено обсуждающих произошедшее. После визита полиции новостей в театре будет хоть отбавляй.

Выйдя из здания со служебного входа, Магарита закуривает и смотрит на наручные часы, подсчитывая, сколько примерно ждать напарника. Выходило еще довольно прилично, и она начинает размышлять о том, что можно еще попытаться опросить персонал.

«Возможно, уборщики что-нибудь видели или слышали…»

Краем глаза Марго замечает, как открывается дверь служебного входа и на улицу выходит чёртов Вебер.

«Принесла же нелегкая! И почему, вот спрашивается, он не может просто оставить меня в покое? Кровопийца чертов!»

– Не надо на меня так удивленно смотреть, – хмыкает Вебер, бесшумно приближаясь. – Я увидел, как вы выходите.

– И решили, что день без того, чтобы попортить мне кровь – не день? – щурит глаза Маргарита, глубоко затянувшись. Вебер вытаскивает из пиджака золотой портсигар и начинает шарить по карманам в поисках зажигалки. Немного понаблюдав за этим, Марго протягивает ему собственную.

– Благодарю, – закуривая, говорит Вебер, игнорируя замечание, и возвращает «zippo» владелице. – Узнали что-нибудь стоящее?

– Пока не знаю, вопросов меньше не становится. Надо переварить все это… – Маргарита прикусывает язык, чтобы не выдать лишнего. Сама же думает о том, что нужно сделать запрос в Техас, узнать про мистера Уокера, и все же опросить персонал, когда Вебер оставит ее в покое. Не при нем. Точно не при нем.

– А ко мне вопросов нет? – удивлённо приподнимает брови Вебер, искоса глядя на детектива. Пожалуй, с каждой новой встречей эта маленькая, хрупкая женщина нравится ему все больше и больше. – Она все же была моей сотрудницей, и я ее лично уволил.

– Ваши танцовщицы немногословны, но в общих чертах пояснили мне, что произошло. Мэдисон им рта раскрыть не давала, – хмыкает Марго, выдыхая дым через нос. – Вас все защищала. Я не сказать, что очень сильно надеюсь на вашу откровенность, герр, но валяйте.

– Мэдисон – умная женщина, – кивает Вебер, задумавшись. – Ей не идёт эта профессия, но лучше, чем здесь, ей нигде не заплатят.

– А миссис Уокер было мало, раз она стала искать «подработку» на стороне? – интересуется Маргарита, задумчиво глядя на собравшиеся в небе тучи.

– Все мои сотрудники получают очень хорошие деньги – так я могу рассчитывать на преданность и безропотное подчинение. Однако, как вы знаете, донна, гнилые фрукты могут встретиться в любой корзине, – жёстко отвечает Вебер, делая глубокую затяжку. – Некоторым всегда мало. Впрочем, возможно, ей было мало не денег.

– Вы сейчас прозвучали несколько по-ханжески, – замечает Марго, сбрасывая пепел с сигареты. – Но я поняла, что вы уволили Сару Уокер за то, что она перестала делить работу с подработкой.

– В чем же мое ханжество, донна? – интересуется собеседник, поворачиваясь к Маргарите. – Да, я часто меняю женщин – они мне быстро надоедают, но я никогда не создаю гарем. У меня никогда не было двух или больше любовниц сразу.

– Крайне ценная информация, но мы говорим не о вас, а об убитой, – отзывается Марго, отойдя под навес – с неба начинает накрапывать дождь. – Среди ее «гарема» был кто-то странный? Подозрительный? Возможно, вы что-то слышали?

– Я не опускаюсь до уровня подобных сплетен, – Вебер, не двигаясь с места, запрокидывает вверх голову и прикрывает глаза, чувствуя, как на лицо капают холодные капли. – Я видел своими глазами, что она творила во время выступления, стараясь найти клиента. У меня не публичный дом.

– Можете сколько угодно считать себя выше всей этой «земной суеты», мистер Вебер, вот только порой и случайно подслушанный разговор может спасти чью-то жизнь. Вашу – в том числе, между прочим, – Марго тушит сигарету об урну и выбрасывает, прежде чем развернуться и зайти в здание.

«Невыносимый человек. Вроде бы ничего такого хамского в этот раз и не сказал, а все равно вывел. Вот неужели он таким был с самого детства?»

– Мисс, можно вас? – раздаётся неуверенный оклик.

Маргарита, идущая по ярко-освещенному коридору, останавливается и оборачивается. Одна из дверей приоткрыта и оттуда как-то очень неуверенно выглядывает совсем молоденькая девушка лет шестнадцати. Не больше.

Оглянувшись по сторонам ещё раз, и убедившись, что никого вокруг нет, Марго скорым шагом направляется к приоткрывшейся двери и заходит внутрь крошечной комнаты, в которую ее позвали.

При ближайшем рассмотрении, девчушка и правду оказывается совсем юная – возможно, даже ещё школьница. Благо, не в халате поверх костюма, как те женщины, с которыми она говорила для этого. Маргарита узнает в ней виденную недавно маленькую гардеробщицу и выдыхает, обрадованная, что этот ребёнок оказался в таком месте не в качестве актрисы для развлечения мужчин.