Стригатти: Лик Зверя

– Томас Андерсон, администратор. Чем я могу вам помочь? – спрашивает он, отводя детективов немного в сторону.

– Мы из полиции, – Марго третий раз демонстрирует значок, подтверждающий ее полномочия, и понижает голос. – Нам известно, что Сара Уокер работала в вашем заведении. Нам необходимо опросить труппу.

– Мисс Уокер была уволена около месяца назад. Я не понимаю, чем мы можем быть полезны, детектив, – отзывается мистер Андерсон, не теряя приветливого вида.

– При всем уважении, это уже будет решать полиция, – в тон ему отвечает Марго. – Мне нужно допросить актрис, важна каждая зацепка.

Администратор медлит, нахмурившись, но Майло тоже подает голос:

– У вас есть дети, мистер Андерсон? Дочь? Племянница? Может, даже внучка? Вы не боитесь за родных женщин?

– Хорошо, – тяжело вздыхает управляющий. – Я лишь надеюсь, что хозяин не будет против. Мистер Вебер не сильно любит общаться с полицией.

Маргарита невольно вздрагивает, услышав знакомую фамилию, и удивлено косится на не менее изумленного Райтена. Они и не подозревали, что это заведение принадлежит их подозреваемому. Все будто бы начинает приобретать смысл – вот и покойная танцовщица оказалась связанна с Вебером. В такие совпадения Марго не верит.

– Мы и не просим его общаться с полицией, – ведет плечом Маргарита и, быстро отдав верхнюю одежду молоденькой гардеробщице, поворачивается к Майло. – Сам дальше справишься?

– Да, – коротко кивает напарник и, бросив на нее озабоченный взгляд, растворяется в толпе мужчин.

– Тогда прошу за мной, детектив, – Андерсон делает приглашающий жест и, не дожидаясь, начинает протискиваться к неприметной двери, ведущей в служебные помещения. – Знаете, о покойниках так не говорят, но Сара была самой испорченной женщиной, которую я когда-либо знал, – обернувшись через плечо, говорит он, идущей следом Маргарите. – Я не удивлен, что с ней такое случилось.

– Настолько испорченной, что заслужила того, чтобы бросить ее связанной в воду дать утонуть? – выгибает Марго бровь, скептически глядя на администратора. Тот немного тушуется и замолкает. Остаток пути по узким служебным коридорам они проводят в тяжелом молчании.

– Девочки, к вам гости! – распахивая дверь в гримёрку, громко объявляет мистер Андерсон. – Детектив… – он делает паузу, стараясь вспомнить фамилию Марго, но не может. – Расследует смерть Сары Уокер и хочет задать вам пару вопросов. Только быстро, девочки, выступления никто не отменял – мистер Вебер здесь!

Гвалт женских голосов замолкает, стоит Маргарите войти в просторную гримерную комнату. На неё уставляется девятнадцать пар глаз. Смотрят с интересом, но больше – с настороженностью.

– Мне нужно задать вам несколько вопросов о Саре Уокер, – громко и отчётливо произносит Марго, чтобы все слышали. Возможно, кто-то из вас близко знал ее, общался лично и знает что-то, что может помочь расследованию.

– Как помогли расследованию те уволенные работники «Мефисто»? – громко интересуется высокая темнокожая женщина с заплетенными в афро-косички волосами, очень красивым скуластым лицом и пронзительным взглядом. Марго, скосив глаза, замечает на ее гримерном столике свежий выпуск «Нью-Йорк Таймс».

– Без согласия мистера Вебера с вами никто разговаривать не будет! – поддакивает пышногрудая блондинка в расшитом бисером и пайетками костюме, сидящая к Маргарите ближе всех.

– Да! Верно! Идите к начальству! – поддерживает коллегу другая девушка, азиатского происхождения. – Если он разрешит – поговорим!

Меньше всего на свете Маргарита сейчас хочет говорить с Вебером. Ей вполне хватило и их утреней встречи в ресторане. К тому же после всего, что произошло, просить у него разрешения опросить работников – это слишком. Откажет же, да еще и как-нибудь унизит.

Марго демонстративно берет в руки свой блокнот с карандаш. Если не хотят по-хорошему, значит, будем по-плохому.

– Верно ли я сейчас поняла, что работодатель запугал вас и грозился уволить в случае, если вы согласитесь сотрудничать с полицией, милые леди? – провоцирует Маргарита, дружелюбно улыбаясь.

– Дорогуша, у тебя проблемы со слухом? – ласково интересуется афроамериканка, первой заговорившая с Марго. Поднявшись с места, она, грациозно покачивая бедрами, приближается к детективу. – Сначала говоришь с Вебером – потом с нами. Ясно, киса?

Стригатти каменеет от такой наглости и даже не замечает, как неаккуратным движением ломает пальцами карандаш.

– А ну ещё раз, – цедит Маргарита, вплотную подойдя к бурлеск-диве и смотря на нее снизу вверх, сверлит тяжёлым взглядом. – Давай, назови меня так ещё разок.

– Вы угрожаете моим сотрудникам, донна? – за спиной у Марго раздаётся хорошо знакомый ледяной голос. Скрестив руки на груди, на пороге гримёрной стоит Вебер, скептически наблюдающий за происходящим.

– Мне не нужно им угрожать, – усмехается Марго, оборачиваясь и выдерживая пронзительный взгляд льдистых глаз. – Они и без меня запуганы. Вами. Даже голос боятся подать без вашей команды.

– Значит, вам не нравится, когда вас называют «кисой», донна? – выразительно приподняв брови, уточняет Вебер, игнорируя ее замечание.

– Подобные фривольности позволительны моей матери, но никак не актрисульке, которая решила, что спровоцировать меня будет забавно, – отзывается Марго, переводя взгляд на танцовщицу. – У вас тоже есть имя, герр, и я сомневаюсь, что кто-то из них остался бы на рабочем месте после подобного обращения к вам.

– Не принимайте близко к сердцу, донна, – снисходительно отвечает Вебер и, нагнувшись к самому ее уху, едва слышно спрашивает:

– А как в постели вас зовёт муж?

Маргарита, шумно выпустив из носа воздух, отшатывается в сторону, и отходит на расстояние, исключающее возможность дать нахалу по наглой роже. А ведь хочется. Руки чешутся еще со вчерашнего или даже позавчерашнего дня.

– Спросите у него сами, герр, – отвечает она металлическим голосом.

– Я понимаю, забыли, – криво усмехается Вебер. – Дамы, – властным тоном обращается он к притихшим танцовщицам. – Ответьте на ее вопросы – донна очень настырная. Так выйдет быстрее. И не забывайте, начало шоу не должно задерживаться. Маргарита, – он переводит взгляд на Стригатти, – заканчивайте все побыстрее.

– Меня интересуют только те, кто поддерживал общение с мисс Уокер или слышал что-то подозрительное, – повернувшись к актрисам, начинает Маргарита. – Были ли у неё мужчины? С кем она общалась? С кем она ссорилась? Любые мелочи. Остальных я не задерживаю.

– Ну? – тянет Вебер, обводя неподвижных танцовщиц тяжёлым взглядом. – Руки сами поднимите, дамы, или мне Андерсона звать?

– Оставьте нас, герр, будьте так любезны, – вздыхает Марго, снова переводя взгляд на мужчину. – Я хочу поговорить с возможными свидетелями наедине. Тесным ЖЕНСКИМ кругом, так сказать.

– Хорошо, – пожимает плечами Вебер. – После разговора присоединитесь ко мне в зале? Они довольно неплохо танцуют, когда не ударяются в откровенную пошлость.

– Благодарю за столь щедрое предложение, но вынуждена отказаться, – отзывается Марго, отворачиваясь. Уж чего-чего, а оставаться наедине с Карстеном Лукасом Вебером она точно не готова. Слишком легко ему удается выводить ее из себя, неприятно задевать. От него она намерена держаться как можно дальше.

– Вы разбиваете мне сердце, донна. Неужели я всегда буду слышать лишь отказ? – напоследок интересуется Вебер, прежде чем скрыться, плотно притворив за собой дверь.

– Как я уже сказала ранее, – повторяет Марго, когда, наконец, остается с артистками наедине. – Меня интересуют только те девушки, которые имеют какое-то представление о жизни погибшей, либо видели или слышали что-то подозрительное или странное. Кому есть чем поделиться, поднимите руки или сделайте шаг вперед.

– И на расстрел! – весело фыркает маленькая рыженькая танцовщица.

– Ладно уж, если Айсберг не против, – поднимает руку блондинка в расшитом костюме. – Я с ней неплохо общалась и Мэдисон тоже, – она кивком указывает на афроамериканку.

– Айсберг? – Марго, не удержавшись от усмешки, мотает головой. – Не буду спрашивать, не боитесь ли вы, что «Айсберг» узнает о своем прозвище, но выбор весьма странный. Я бы назвала его просто козлиной.

В гримёрке слышатся нервные короткие смешки. Некоторые девицы стараются скрыть смех за кашлем, но получается у них не сильно хорошо.

– Детка, на козлину он никак не тянет, – отходя от Маргариты подальше, заявляет Мэдисон. – Козлины в зале сидят, слюни пускают, а этот…

– Мы даже пари заключали, сумеет ли кто-то из нас его соблазнить, – весело блестя черными глазами, рассказывает азиатка, поправляя и без того идеальную прическу.

– Айсберг не трахает тех, с кем ведёт дела. Пора бы и тебе смириться, Киу, – фыркает Мэдисон.

Маргарита, пропустив сказанное мимо ушей, а трех девушек, которым пора выходить на сцену – к выходу, садится на освободившийся стул.

– Итак, диктофон я с собой не взяла, так что придется писать, – она поднимает с пола обломок карандаша и берет оставленный на столике блокнот. – Та, кому раньше выходить на сцену, пусть подходит.

– Ты его клеила, детка? – не унимаясь, интересуется Мэдисон и садится на край гримерного столика, закинув одну стройную ножку на другую.