Протуберанцы. Социальный роман

– Мелкие деньги потратьте в Москве, а крупные, номиналом 25, 50 и 100 рублей, разменяйте на червонцы. За границей только наши червонцы в силе!

Последовав совету таксиста, я привел в порядок свой финансовый номинал в необходимое соответствие в привокзальных киосках Киевского вокзала. Получив в военной кассе проездные документы, оплаченные Министерством обороны в направлении столицы дружественного нам государства, я расположился в зале ожидания. Подвергаясь неоднократным проверкам военного патруля, тщательно изучавших мои воинские документы и командировочное предписание, я всё-таки дождался своего поезда «Москва-Будапешт» и, взобравшись в вагон, расположился в купе согласно железнодорожному билету. Со мной в купе ехал в Будапешт седовласый мужчина приятной наружности лет пятидесяти.

– Бела Васс, – представился он, дипломат.

– Сева, военный, – ответил я на его приветствие, – еду к месту службы в Будапешт

– О, отлично! – Сказал Бела, – я выкупил купе полностью, потому, что везу много полезных вещей. Видно произошла какая-то накладка, раз вас подселили ко мне.

– Да, возможно, это несогласованность действий военной и гражданских касс, – высказался я, рассматривая множество красивых коробок, заполнивших полки второго яруса купе.

– Бела, а вы едете в Будапешт домой? Я, так понимаю, вы, не смотря на славянское имя, венгр по национальности?

– Да, вы правильно догадались, Сева, еду в Будапешт, домой. Надо дочку студентку проведать. Я живу в Будапеште, а работаю в Международном инвестиционном банке, в штаб-квартире расположенной в Москве. Мы предоставляем кредиты для развития национальной экономки стран-членов МИБ, это Венгрия, ГДР, Польша, Румыния, Чехия, Советский Союз, и, по-моему, Монголия, если мне не изменяет память.

Так я познакомился с Белой, отцом Энико Васс.

Очнувшись от раздумий, я отказался от предложения Игоря и Ауса пойти в таверну для усугубления веселого настроения, памятуя наши прошлые посиделки с гитарой и прекрасными мадьярками в той злополучной таверне «Ahol a kutyаk»[17 - «У собаки» – (венг.)], из которой нас неоднократно и настойчиво выпроваживал хозяин корчмы, дабы мы не отпугивали клиентов своей военной формой и громогласным песнопением военных маршей под расстроенную гитару. Взяв накладные и поблагодарив хозяев за трапезу, двинул по прямой к грузившемуся кислородными баллонами «Студебеккеру».

***

…Мои воспоминания прервал голос диктора зарубежных новостей по телеканалу «Euronews»: «…и еще одно криминальное событие дня: «Древние артефакты обнаружены в грузовике на границе Венгрии. По оценкам специалистов они могут датироваться девятисотым годом до Рождества Христова, а вся коллекция оценивается в сумму около миллиона долларов», – заявили представители венгерской полиции. – «По данным полиции – это неизвестные мировому культурному сообществу бронзовые артефакты, в том числе: бронзовый шлем, маленькие колокольчики, сбруя, римские монеты и ещё более ста предметов старины. При расследовании установлено, что ни один из обнаруженных предметов не является музейной или частной коллекцией. По мнению экспертов, такое количество артефактов не могло быть обнаружено в могиле Урарту, эти предметы были изъяты из других курганных могильников и, возможно, проданы кладоискателями. Согласно заявлению венгерской полиции, водителю предъявлено обвинение в сбыте краденого. Все найденные предметы старины в настоящее время хранятся в музее изобразительных искусств Будапешта».

«Интересно получается, вот и у Ольги тоже старинный бронзовый крест». – Почему-то подумалось мне. – «Но, судя потому, что он церковный и патриархальный, то у него совсем другая история. Крест, с двумя перекладинами, как геральдический символ, был засвидетельствован в Византии, и был воссоздан на печати крымского города Херсонеса, а потом, позже, он появляется в Великоморавской державе, и ни как символ государственной власти, а скорее, как личный княжеский знак». – Я вспомнил лекции нашего преподавателя по истории искусств. – «После падения Великоморавской державы и перехода земель под власть Венгрии, патриарший крест начинает использоваться в венгерской геральдике.

«Нет, это не геральдический крест «барьбье», – в моей памяти всплыли знания, полученные на лекциях в институте, – «он был известен в венгерском королевстве как символ наследия гуннов и имел совсем другую форму, и не погребальный инвентарь курганов, что на севере венгерской равнины. Патриархальный крест это символ православной церкви, его еще называют католическим крестом кардинала с двумя перекладинами, и отличается от обыкновенного католического креста тем, что по распоряжению Понтия Пилата была введена дополнительная верхняя перекладина, которая представляла собой доску для надписей. Судя по тому, как описала его Ольга, это не лорранский крест, на котором верхняя и нижняя перекладины размещаются на равном удалении от концов вертикали. Откуда, откуда он появился? Скорее всего это «новодел»! Интересно было бы взглянуть на него, если он двухсторонний, то отпечатан ударным прессом с двух сторон, и тогда это точно – «новодел», хотя… Да, вот задачку мне подкинула госпожа Олейникова. Интересно, как её девичья фамилия, может я с ее отцом где-то пересекался в ЮГВ? Может быть, это крест 1864 года и принадлежит какому-нибудь православному церковному братству, возникшему на западнорусских землях ещё в 15 веке супротив принудительной «мадьяризации и окатоличивания» православного населения. Надо спросить у Ольги, есть ли на кресте дополнительная нижняя доска и изображение святых Кирилла и Мефодия? Именно с Византийским влиянием и миссионерской деятельностью Кирилла и Мефодия связано появление патриаршего креста в Великоморавской державе. Да, загадка. Был бы крест сейчас в наличии, можно было показать его какому-нибудь специалисту по историческим артефактам, который смог бы точно определить редкость старинного бронзового изваяния. А может все гораздо проще – это старинный бронзовый крест киотный, старообрядческое «распятие Христово» девятнадцатого века. Старинные бронзовые кресты, старинные складни, иконы производились именно старообрядцами в мастерских-медницах. Их изделия раскупались последователями старообрядчества и ревнителями новой веры, но почитались и теми и другими одинаково, как православные святыни. Вполне возможно, что этот антикварный предмет – старинный подлинный крест, бытовавший в народной среде более ста лет назад, предмет любимый, намоленый, и привезен из Венгрии как сувенир. Я думаю, это никакой не исторический артефакт. Исторические артефакты – это то, что было раскопано в могильных курганах. Но, все равно жалко, что его украли».

Ольга приехала внезапно, когда ее никто и не ждал. И хотя работы, связанные с ремонтом автомобиля были закончены, ещё нужно было немного подождать, пока краска высохнет. Электрический звонок в диспетчерской зазвенел резко и неожиданно, когда она нажала кнопку, висевшую возле входных ворот. Я её проглядел, потому что, как раз в момент ее приезда находился в боксе, направляя мощный поток тепловой энергии прожектора на свежевыкрашенный фрагмент передний дверки автомобиля. Диспетчер проводил Ольгу в гараж, где я заканчивал ремонт.

– Здравствуйте, Сева! – Её голос прозвучал зазвонисто, многократно повторяясь в бетонных перекрытиях бокса. – У Вас тут хорошая акустика, можно даже песнопением заняться.

От неожиданности я выронил из рук баллончик с автомобильной краской.

– Здравствуйте, Ольга! – Взаимно поприветствовал я её. – Вы приехали без предварительного звонка, а я только завтра хотел вам позвонить.

– Мне почему-то показалось, что моя «лайбочка» готова и можно уже её перегонять, хотя, честно говоря, у меня сегодня ещё кое-какие дела в городе незакончены.

– А мне нужен сегодняшний день и ещё ночь, и завтра с утра можно выезжать. Вам придётся где-то переночевать эту ночь.

– Это не проблема – найду гостиницу…

– Зачем искать, приезжайте вечером сюда – я в эту ночь дежурю, и если Вы не побрезгуете, можете переночевать в диспетчерской. У нас прекрасная двухъярусная кровать, так что верхнее место Ваше.

– Спасибо, какой Вы молодец, такой заботливый, я обязательно воспользуюсь Вашим приглашением, а верхняя полка для меня не предмет обсуждения – я в поездах постоянно выбираю верхнюю полку, мне даже нравится – никто не мешает.

– Ну, и ладненько, всё порешали, так что, можете заниматься своими насущными проблемами, а вечером прошу сюда, на стоянку: попьём чайку и вы ляжете спать, а я немного подежурю, дождусь сменщика и с утра поедем. Вы же не против, если я перегоню Вашу машину?

– Нет-нет, Сева, я не против – всё как договорились. Сколько денег я должна за ремонт?

– Знаете, Ольга, почему-то у меня нет желания брать с вас деньги за ремонтные работы, а за новую шаровую опору и баллончик краски надо будет заплатить – я деньги брал из кассы. У диспетчера посмотрите чек, там указано, на какую сумму все это куплено.

– Вы просто душечка, ещё раз Вам большое спасибо! Поеду в город, где тут автобусная остановка?

– Так, подождите, давайте я Вас отвезу, мне всё равно сегодня здесь делать нечего, тем более, что моя смена только вечером, если вы конечно не против.

– Да, я не против.

– Потом, вместе вернёмся обратно, если у Вас, конечно, нет других планов.

– Да-да, прекрасно!

– Тогда идите к машине, Вы ее, наверное, ещё не забыли.

– Это та самая «камри», на которой меня встречали?

– Да, Ольга, та самая – ничего в этом мире не изменилось, а я вымою руки и переоденусь.

Ольга вышла из бокса, открыла дверку машины и села на переднее пассажирское кресло. Я достал чистую ветошь, плеснул на неё из канистры немного бензина и начал тщательно оттирать руки от въевшейся краски, краем глаза поглядывая за Ольгой. Она, надавив на клавишу электроподъемника, опустила тонированное стекло в автомобиле, и, порывшись в сумочке, извлекла «навороченный» гаджет.

Только я уселся на водительское место, как зазвонил телефон. Рингтон моего телефона был звонкий, как у механического будильника. Вздрогнув, Ольга оторвала взгляд от своего гаджета и заметила:

– Сева у вас такой пронзительный звонок на телефоне установлен, что «мертвого разбудит».

– Издержки профессии, Ольга, иногда на дежурстве засыпаешь и громкий звонок просто необходим. Сейчас одну минуточку отвечу: «Алло, говорите слова, только хорошие, я внимательно слушаю».

– Сева, привет! Ты на службе? – Я узнал голос Степаныча.

– Да, на службе, вернее, вечером заступаю, а сейчас мне нужно съездить в город по просьбе одной миловидной дамы.

Ольга посмотрела на меня и улыбнулась.

– Я тебя поздравляю! Наметились какие-то сдвиги в холостяцкой жизни?

– Степаныч, какие там сдвиги, работаю с клиентом, вернее с клиенткой.

– А как зовут твою клиентку? – Голос Степаныча заметно оживился.

– Что значит, как зовут?

– Ну, имя у твоей клиентки хотя бы славянское или опять, как всегда.

– Степаныч, ты меня ставишь в неловкое положение. Я сейчас не могу говорить, – добавил я шёпотом.

– Ладно, Сева, давай, пока, я тебе потом перезвоню.

– Будь здоров, Степаныч, удачи! – Я выключил телефон и положил его в нагрудный карман полупрозрачного батника. – Ну что, Ольга, вперёд и с песней?

– Давайте поедем, а песни кто будет петь – Вы?