К центру

– Великодушие – не есть твоя финальная цель. Но мудрая Вера в неё создаст питательную почву для раскрытия всех-всех твоих даров и способностей, – добавил Ангел голосом-эхом.

– Я словно радуга из семи цветов Тени: Гнев, Самовлюблённость, Стыд, Ненависть, Жалость, Обида, Страх. Цветов, что я сожгла и утопила, как пустые иллюзии, той ночью. Я приняла их жизнь в себе. Приняла и то, что иногда я, как воплощённый человек, буду обращаться к этим иллюзиям неосознанно. Они будут вставать передо мной в полный рост. Но после того, как я расправилась с ними единожды, я буду знать, как пройти через них снова. Я принимаю их и пропускаю их. Все.

– Этим ты и приняла меня, – звучала Неть. – Дала мне такую красивую, чувственную жизнь.

– И семь цветов Света: Великодушие, Созидательность, Понимание, Принятие, Целостность, Вера, Мудрость. Цвета, из которых я тку реальность, есть и в Свете, и в Тени. И всё это есть я…

– Да! И даже больше! – добавил Ангел.

– Больше?

– Не просто ты! – пела Неть. – Весь твой мир. Новый мир. Настоящий мир!

Анастасия прикрыла глаза, осознавая пришедшую истину.

– Значит, я изначально была всем… и ничем. Всеми цветами и формами проявлений.

– Почти, – сказала Неть.

– То, что в Свете – реально Ты, – сказал Ангел.

– То, что в Тени, – продолжила Неть, – совсем нереально и никогда таким не было. Это всё навязанная иллюзия, дважды иллюзия. Ты была права, когда выделяла реальность Света в свою основную реальность. Ты и правда существовала больше в ней. Но часто гостила, иногда задерживаясь на годы, десятилетия в пространстве Тьмы. В обители умирающей непринятой Тени.

– А теперь? – спросила Анастасия.

– А теперь создан твой настоящий мир, – ответил Ангел. – Где ты есть ты, и почва твоего бытия существует под качествами Света. Ведь ты именно сюда пригласила Неть, а не меня в её пространство.

– И теперь всё, проговорённое и запущенное в пространство – записанное и отражённое – начнёт глубоко и плотно проявляться в твоей новой реальности.

– Как? – удивленно спросила Анастасия.

– Просто перечитывай, пересматривай, переслушивай, – отозвалась Неть.

– Просто продолжай развивать, раскрывать, через Веру, Мудрость, Принятие и Понимание. Дай спектру жить, – снова заговорил Ангел. – Но и про Тень не забывай. Ты должна позволить себе быть собой и чувствовать, знать, делать то, что разумно для тебя, что выгодно.

– Стань центром своей Вселенной через это всё, – звучала Неть. – Присутствуй в жизни, будь Раскрытой и Великодушной. Осознавай этот поток Тени и Света, важность проявления Силы каждого.

– Каждого… Конечно! Всё конечно. Я поняла! – обрадовалась Анастасия.

– Тогда ещё кое-что… – сказал Ангел, поднимаясь. – Вы позволите? – спросил он Неть, впервые обратившись к ней напрямую, протянул ей руку, склонил голову. – Чудесная музыка. Посмотри, Анастасия, на танец двух твоих прекрасных сторон.

Неть улыбнулась, опустила длинные ресницы в знак согласия. Вложила свою тонкую руку в руку Ангела, крепкую и надёжную. Он поднял её, обхватил за талию, и они, не стесняясь людей в кафе, закружились в лёгком танце.

– Люди не видят вас… Что такое? Почему? – прошептала Анастасия. – Неужели моя реальность, мой новый мир стал рассыпаться, не успев создаться?

– Ничего не бойся! – ответили вместе Ангел и Неть. – Просто будь. Просто дыши. Просто живи. Просто люби.

– Я люблю. Я люблю. Я люблю…

Пара кружилась: чёрное и белое, свет и тень, чувства и сила. Отступив дальше, они вспыхнули, ослепив Анастасию облаком переливающихся красок, и из него на ступенях, ведущих в зал, появился Победоносный. Он подошёл к столику, за которым сидела опешившая Анастасия.

– Немного задержался. Ты заждалась меня, наверное. Настасья, ты что?

– Я?

– Да. Ты почему так смотришь?

– Я не знаю. Я тебе рада.

– Люблю тебя, – сказал Победоносный.

– Ваш заказ. Десерт, чай, – произнес официант, выставляя сладости, чайник и чашки на стол.

    Катрин

Нереальность

– Я вижу эту ограду решётчатой, а на самом деле… – она прикоснулась к забору тонкими пальцами, провела по пустоте между прутьями. Воздух, кажущийся прозрачным, ощущался плотным и шершавым. Не пускал руку за пределы ограды. Она распознала его на ощупь, как сплошной лист железа. – Это не прутья, это сплошные куски. Это не старинная кованая ограда, а…

Она подобрала подол длинного чёрного платья. Многослойные юбки едва уместились в ладонях. Переступая часто ногами в наглухо зашнурованных сапожках на невысоких каблуках, она поспешила к юноше, который показался из-за угла. Он переходил дорогу, пристально и даже с каким-то азартом вглядываясь в свою ладонь. Не заметил, что к нему приближается взволнованная девушка. Не услышал яркого стука её шагов.

– Можно… – она попыталась крикнуть, но голос не поддавался.

«Я как во сне, – подумала Анастасия. – Хочу бежать быстрее, но дорога удлиняется сама собой. Резиновые мысли, вязкая реальность. Но сейчас я, кажется… Нет, я уверена, что именно сейчас не сплю. Не в этот раз».

– Можно к вам обратиться? Мне очень нужно! – повысила она голос, как смогла, пытаясь докричаться.

Юноша заметил движение и перевёл внимание на девушку. Прикоснулся к уху, будто бы что-то смахивал с него – что именно, Анастасия не видела. На вид уши и руки были свободными.

– Вы что-то хотели? – спросил он. Замедлил шаг. Разглядел волнение в её серых глазах. Остановился.

– Да. У меня вопросы. Странные вопросы.

– Мне нравятся странные вопросы. Меня зовут Марк. И я готов ответить. Только спрашивайте скорее.

– Это забор? – Анастасия указала на кованую изгородь позади себя, возвышающуюся на обочине, красивую, стройную, изящную. Марк слегка смутился, словно не понял вопроса. – Это там, вон там…

Юноша смотрел удивленно, поэтому она взяла его аккуратно под руку и попросила пройтись с ней. Он охотно согласился. Анастасия подвела его к узорчатой изгороди. Посмотрела на её верхушку, где чёрные прутья венчали острые пики. Лицо исказила гримаса. Ожесточённая. Она на мгновение замерла. Марк тоже остановился и молча ждал, что будет дальше.

«Я просто хочу понять, как выбраться из этой банки. Как стать той… – думала Анастасия. – Сейчас. Я сделаю. Доведу хотя бы этот эпизод до ясности».

– Это забор? – она подвела Марка вплотную к ограде.

– Это гаражи. Железные ящики… – его не смутил вопрос, он спокойно и подробно описывал то, что видел. – В них стоят машины, на которых ездят люди по дорогам. Так быстрее. Если пробок нет. Правда, они есть. Но люди всё ещё верят, что так быстрее. По крайней мере, комфортнее. Потому что сидя. Но я люблю ходить пешком. В общем, там машины. Резина к ним. Колёса. Ну, машины…

– Машины. Да. Я знаю о машинах… – Анастасия нервно перебирала пуговицы на стягивающем талию корсете, украшенном вышивкой из чёрных роз с белыми листьями. – И это не прутья? Забора нет? И большого сада за ним нет? Вы меня простите, я уточняю, наверное, очевидные для вас вещи.

– Нечего тут прощать. Вы видите одно, я – другое. Мне жутко, если честно. Но я хочу посмотреть, чем кончится дело, – он сунул руку в карман брюк, будто бы желая что-то достать. Но сразу вытащил обратно и скинул с неё нечто невидимое. – Итак, это железные гаражи. Ограда тоже железная или чугунная. Здесь мы в основном сходимся. За гаражами сад не виден. Признаться, я сомневаюсь, что он там есть. Гараж, у которого мы стоим – ржаво-коричневый. Я правильно делаю, что описываю всё так подробно?