Лабиринт

– Не спится?

Он поднял голову. Мимо шла та девушка, которую они сегодня поздравляли в столовой. Полина, кажется…

– Ага. Ночь в июле полна соблазнов

, – он подтянул ноги и сел. – Присаживайтесь.

– Спасибо, я к себе. Завтра много работы.

Мягкая подошва кросовок делала её шаги очень тихими. Спина при этом оставалась прямой, ноги твёрдо вбивали каждый шаг. Поднялась по ступенькам и исчезла за дверью подъезда.

Тимур достал сигарету и собрался лечь обратно. В этот момент из темноты материализовался Стас. Хмурый, как грозовая туча. Проходя мимо, он бросил на Тимура короткий холодный взгляд, чёрный от злости. Только красных, мерцающих в темноте зрачков не хватало. Он взлетел на крыльцо и хлопнул дверью так, что откосы затрещали.

– Не дала… – пробормотал Тимур и полез в карман за спичками. Но вместо них достал тюбик с таблетками от Химика. – О! Привет… – Тимур высыпал таблетки на ладонь. – Ну что ж, поехали! – Он ухнул три таблетки разом, достал флягу, отпил и только после этого закурил.

Лёгкое покалывание в затылке. Напоминает снятие зажимов. Звуки вокруг отдаляются, как-то расслаиваются, разделяются. Как пирог, на куски. В промежутках образуются зазоры, паузы. Сознание при этом остаётся светлым и фиксирует происходящее. По крайней мере, Тимуру так кажется.

Он думает об Ане. Не то, чтобы как-то специально заставляет себя думать о ней. Нет, его мозг и сам частенько возвращается в те минуты, когда они общались. Чем бы он ни занимался, мысли о ней всегда кружатся где-то на втором плане. Это время оказалось самым ценным, самым важным и единственно настоящим в его жизни.

Воспоминания открылись широко и ясно. Со всеми подробностями, даже такими, о которых Тимур давно забыл. А главное – память неожиданно начала поддаваться ему. Такого не было никогда. Тимур концентрировался на какой-то конкретной ситуации, и память послушно увеличивала изображение, делая детали более подробными и приближенными, более точными и ясными. А ему оставалось только смотреть это кино…

И лишь одна мысль маячила где-то на периферии: а сможет ли он также ясно вспомнить всё это завтра, когда действие препарата закончится?

*

Новогодние праздники, никто никуда не спешит. Красота! А тут ещё и небо сподобилось – с самого утра посыпало улицы белыми хлопьями. Так что к вечеру, когда назначили встречу, город превратится в сказку.

Компания ожидалась из шести-семи человек. Рождественский вечер. Гадания, игры, песни под гитару.

Тимур вызвался приготовить глинтвейн. Он волновался. С самого утра не находил себе места. Зачем-то помыл машину. Снег пошёл как раз в тот момент, когда он натирал окна тряпкой. Но Тимур так ждал встречи с Аней, что не расстроился. Сел за руль и поехал в магазин.

Глинтвейн, как и шашлык – это блюда, которые должен готовить мужчина. Так считал Тимур. Возможно потому, что он умел готовить только глинтвейн и шашлык. И ещё салат к мясу. Да, глинтвейн, шашлык и салат. Но салат, так уж и быть, можно доверить женщине.

Тимур купил красное вино, мандарины, яблоки, специи… Но до встречи всё равно оставалось ещё несколько часов. Он долго сидел в машине и смотрел на падающий снег. В Рождество все немного волхвы…

С тех пор, как они познакомились с Аней, Тимур почему-то всё чаще слышал стихи у себя в голове. Не то, чтобы он их специально учил. Нет, они всплывали как-то сами собой. Стихи, строчки из песен. Когда ему было грустно, весело, когда он скучал по Ане или хотел ей что-то сказать… Оказывается, все слова уже были кем-то придуманы, написаны и спеты.

До знакомства с Аней Тимур не обращал на это внимание. Как-то не задумывался. А тут – раз! и всё вокруг расцвело поэзией!

Вечеринка шла шумно, как обычно. Чем больше людей набивалось в дом, тем громче становилось.

Когда Тимур уединился на кухне за приготовлением глинтвейна, Аня неслышно подошла сзади. Он помешивал дольки фруктов, и над кухней разлетался аромат винограда, корицы и гвоздики.

– Что делаешь? – весь вечер она держала с ним дистанцию, такую же, как и со всеми. А сейчас, оказавшись наедине, подошла чуть ближе. Коснулась его плеча и перегнулась над кастрюлей, где уже согревалось вино.

– Хочешь попробовать? – спросил Тимур.

– Давай.

Он зачерпнул ложкой немного и протянул Ане.

– Та-а-ак, не обожгись…

Она придержала волосы рукой и сделала глоток.

– М-м-м, как вкусно! Мне первый бокал!

– Конечно, – улыбнулся Тимур.

Весь вечер они гадали, играли, пили и веселились. А потом как-то так получилось, что Тимур с Аней снова оказались вдвоём на кухне. Сидели за столом, смотрели на огонь свечей и разговаривали.

Глинтвейн допили, но осталось самое вкусное – дольки яблок и мандаринов, пропитанные вином. Тимур разложил их в кружки и дал одну Ане.

Ему нравилось её слушать. И она, кажется, с удовольствием рассказывала ему об этом и о том. А за окном светились фонари, и снова шёл снег.

*

Когда зазвенел будильник, Тимур долго не мог встать с постели. Смотрел в потолок и прислушивался к своим ощущениям. Вчера ночью он действительно видел всё в мельчайших подробностях. Слышал голос Ани, видел её глаза, он был там, рядом с ней, в одном из самых счастливых вечеров. Но после этих эмоций сегодняшнее утро казалось черно-серым.

Он долго стоял под горячим душем, пытаясь собрать себя в кучу. Пропустил завтрак. И вышел на службу с большим опозданием.

– Ну как? – спросил Химик, помешивая сахар в чашке с кофе.

– У тебя есть ещё таблетки? – проговорил Тимур.

– Ещё? Там же было три. Ты что, все выпил? – в глазах Химика мелькнуло неподдельное удивление.

Тимур молча кивнул. Он и сам понимал, что переборщил. Но что уж теперь.

– Там и одной достаточно, чтобы на несколько часов улететь. Ладно, вечером поговорим.

Тимур хотел отсидеться где-нибудь, спрятаться, затаиться. Но, увы, Тарасенко подозвал его к себе.

– Прикрепляю Вас к Полине. Будете работать под её началом. Она барышня хоть и молодая, но суровая, расслабляться не даст.

Тимур надел халат, маску и прошёл по стеклянному коридору из административного корпуса в лабораторный. Внешне обшарпанное здание, внутри оказалось неплохо обустроенным. Тяжёлая металлическая дверь открылась с едва заметным свистящим звуком. В глаза ударил яркий свет, отражённый от белых стен.

Он увидел металлические шкафы и стеллажи вдоль стен. Колбы, свёртки, мешки, коробки. В центре большого помещения у стеклянных тумб, напоминающих большие аквариумы, стояли люди.

– Ну и что мне с ним делать? – говорила Полина. – Как будто у меня своей работы мало. Теперь ещё и с практикантом возиться.

Она говорила, повернувшись к братьям и не заметила, как Тимур вошёл в кабинет.

– Если Вы обо мне, то можете не переживать. – сказал он. – С ближайшим автобусом я уеду домой. Не стоит беспокоиться.

Девушка развернулась. Она, конечно, не ожидала, что за спиной окажется именно Тимур. По щекам пробежала красная рябь.

– Нет уж. Раз пришли – вникайте. – сказала Полина.