Из Багдада в Стамбул

– А ты видел их когда-нибудь разряженными, сиди?

– Вытащи их и, если этот человек не ответит мне на вопрос, заданный в последний раз, влепи ему пулю в голову. Понял?

– Не беспокойся, сиди, тогда он получит две пули вместо одной!

Я в последний раз спросил беджат:

– Куда уехал хан?

На этот раз ответ не заставил себя ждать:

– Чтобы напасть на беббе.

– На беббе? Значит, он мне солгал. Он сказал, что собирался навестить джиаф.

– Господин, хан Хайдар Мирлам никогда не говорит неправду. Он действительно собирается к джиаф, если ему удастся его затея.

Теперь я догадался, почему он спрашивал меня, друг ли я или враг для беббе. Он хотел, предоставив свою защиту, сохранить мое расположение.

– Вы живете с беббе в стычках? – спросил я затем.

– Это они с нами, господин. А мы за это отнимем у них сегодня их скот, ковры и оружие. Сто пятьдесят человек займутся этим, а еще пятьдесят пойдут с ханом к джиаф.

– Если беббе это допустят, – добавил я.

Даже в темноте я заметил, что он гордо поднял голову.

– Они-то? Беббе – враги! Разве ты не знаешь, как сегодня этот человек убежал от нас?

– Один – от двухсот!

– А ты один его поймал!

– Господи, да я поймал бы десять беджат, если бы нужно было. К примеру, вот ты и те четверо, что дежурят снаружи, и десять других в другом лагере – все вы мои пленники. Халеф, охраняй выход. Кто без разрешения захочет выйти, будет застрелен.

Мой хаджи тут же исчез, а беджат со страхом спросил:

– Господин, ты шутишь?

– Нет, не шучу. Хан скрыл от меня главное, ты тоже сказал мне кое-что по принуждению. Поэтому я сейчас вправе чувствовать себя в опасности. Эй, подойдите, вы, четверо!

Они исполнили мой приказ.

– Сложите оружие у моих ног!

Когда они запротестовали, я добавил:

– Вы ведь про нас слышали! Если вы будете вести себя честно, с вами ничего не случится и вам вернут оружие, но если что-то задумаете, вам не помогут ни джинны, ни шайтан.

На этот раз они выполнили все, что от них требовалось. Я передал оружие своим спутникам и проинструктировал Мохаммеда Эмина, как ему дальше себя вести.

Затем я отправился изучать русло ручья в месте, где он вытекал из ущелья.

Снаружи между камней я увидел караульного, который меня сразу узнал.

– Кто тебя выставил здесь?

– Хан.

– Зачем?

– Чтобы он, возвращаясь, знал, что все в порядке.

– Очень хорошо. Ступай в лагерь и скажи моим спутникам, что я сейчас вернусь.

– Я не имею права покидать свой пост!

– Хан об этом не узнает.

– Он все узнает.

– Может быть, но я ему скажу, что то был мой приказ.

Караульный ушел. Я знал наперед, что Мохаммед остановит и разоружит его. Но я до сих пор не выяснил, где же второй лагерь. Правда, вечером голоса раздавались совсем близко, место будет легко найти. Так оно и вышло. Я услышал ржание и пошел на звук. На земле сидели девять беджат, принявшие меня в темноте за своего товарища, потому как один из них закричал:

– Что он говорит?

– Кто?

– Чужеземец-эмир.

– Да он сам здесь стоит, – ответил я. Теперь они меня признали и поднялись на ноги.

– О эмир, помоги нам, – попросил один. – Беббе сбежал от нас, и, когда хан вернется, он поступит с нами жестоко.

– Как же ему удалось сбежать? Разве вы его не связывали?

– Он был связан, но постепенно ослабил узлы, а когда мы спали, он забрал своего коня и наше оружие и ускакал.

– Берите своих лошадей и следуйте за мной!

Они тут же повиновались, и я привел их к нашей стоянке. К этому времени хаддедин развел маленький костер, и окрестности немного осветились неверным пламенем. Страж сидел без оружия с остальными беджат. Девятеро, которых я привел с собой, были так деморализованы случившимся, что без сопротивления сдали свои ножи и копья. Я объяснил всем пятнадцати, что им только в том случае стоит опасаться своего хана, если ему вздумается обвинить нас в предательстве, вернуть же бежавшего беббе мне не удастся.

Мистер Линдсей выспросил у Халефа все, что ему не удалось понять из моего объяснения. Теперь он принялся терзать меня:

– Сэр, что мы будем делать с этими парнями?

– Это выяснится, когда хан вернется.