Из Багдада в Стамбул

– Доян! – ответил он.

От этого слова я как наэлектризованный бросился к проходу. Это была моя борзая. Курды устроили на нее настоящую охоту, но пес был достаточно умен, чтобы обогнуть охотников стороной. Доян был таким измученным, усталым, что маленькие проворные лошадки беббе без труда настигали его. Пес был в опасности, его могли застрелить. Я прыгнул к коню.

– Шейх Газаль Габойя, сейчас ты сам убедишься, что за оружие у эмира из полуночной страны. Но бойся заходить за проход. Ты мой пленник – напоминаю тебе об этом!

Я сел на коня.

– Куда, сиди? – спросил Халеф.

– Спасать собаку.

– Я с тобой.

– Нет, останься. Следи за беббе, чтобы не сбежали.

Я выскочил на равнину и поднятой рукой дал курдам знак отпустить Дояна. Они видели это, но не послушались. Пес тоже заметил меня и, вместо того чтобы обежать их по дуге, припустился ко мне напрямую. Этот путь приводил его прямо в руки преследователей. Мне вовсе не хотелось отдавать своего друга на растерзание врагу. Поэтому я на расстоянии выстрела остановил коня. По моему знаку он стал как вкопанный. Я прицелился и двумя выстрелами бросил в траву двух самых ближних к Дояну курдских лошадей. Он, невредимый, кинулся ко мне, а курды подняли дикий крик. От радости пес запрыгнул ко мне на лошадь, но я тут же спихнул его обратно.

– Бураджа! Бураджа! (Сюда! Сюда!) – слышал я крики у входа в долину.

Это кричал шейх, пытавшийся воспользоваться создавшимся положением и ускользнуть. Курды услышали его, пришпорили коней и рванулись в его сторону. Я кинулся в ту же сторону и увидел такую картину: у входа в ущелье на земле лежал шейх, а Халеф и англичанин пытались связать его. Его брат индифферентно стоял поодаль.

– Эмир, пощади моего брата! – попросил он.

– Если ты приглядишь за шейхом, – ответил я.

– Я выполню это, господин!

Я соскочил с коня и приказал всем лечь на землю под скалами.

– Стреляйте только по лошадям!

– Так ты держишь слово, эмир? – гневно спросил Мохаммед Эмин.

– Брат шейха ведет себя честно. Итак, первый залп по лошадям, а потом посмотрим!

Беббе находились как раз на расстоянии выстрела. Я разрядил оба ствола двустволки и взялся за штуцер. Выстрелы прозвучали – и еще раз.

– Они падают! – закричал англичанин. – Пять, шесть, девять лошадей! Да!

Он поднялся из своего укрытия, чтобы, как и другие, перезарядить ружья. Даже Алло, угольщик, сделал выстрел из ружья шейха. Он был виноват в том, что один из беббе был ранен, пули же остальных попали куда надо.

Первый залп заставил курдов замедлить свою скачку. Второй остановил их.

– Come on! Вперед! – кричал Линдсей. – Выходим! Убьем этих собачьих мучителей!

Он ухватил ружье за дуло и хотел в самом деле броситься на курдов. Я остановил его.

– Вы что, с ума сошли, сэр? Хотите лишиться своего чудесного патентованного носа? Оставайтесь там, где стоите!

– Но почему? Отличный же момент. Пошли, мистер!

– Бессмысленно! Здесь безопаснее, а там – нет.

– Безопаснее? Хм! Тогда лежите на канапе и предавайтесь дреме. Глупо! Глупо упускать этих парней. Да!

– Только спокойнее. Видите – они поворачивают! Они получили хороший урок и теперь подумают над ним.

Урок! Он стоил всего пары лошадей… Тут мне положил на плечо руку брат шейха.

– Эмир, – сказал он, – я благодарен тебе. Ты ведь мог убить многих из них, больше, чем там лежит лошадей, но ты ведь этого не сделал! Ты христианин, но Аллах защитит тебя!

– Но ты видишь, что наше оружие превосходит ваше?

– Вижу.

– Тогда пойди к беббе и расскажи им об этом.

– Я непременно сделаю это. Но что станется с шейхом?

– Он остается здесь. Даю тебе пятнадцать минут. Если ты не вернешься за это время с мирным посольством, шейх повиснет на вот этом суку. Постарайся не мешкать – я уже устал от этой бесполезной драки.

– А если я принесу с собой мир?

– Тогда я сразу же освобожу шейха.

– А как с тем, что он у тебя выпрашивал?

– Ничего не получит.

– И даже ружье и пистолеты?

– Нет. Он виновен в том нападении, которое мы только что отбили, и снисхождения пусть не ждет. Мы победители. Делай что хочешь!

Он ушел, а я снова зарядил свои ружья. Пес лег у меня в ногах и вилял хвостом от радости, хотя от усталости язык почти вывалился у него из пасти.

– Как ты думаешь, эмир, загрыз ли он того часового, на которого бросился тогда?

– Надеюсь, нет. Думаю, Доян его отпустил, когда ему надоело – ведь он провел на часовом всю вторую половину дня и всю ночь. Бедное животное устало. Халеф, дай ему поесть. А воду ему дадим попозже.

Шейх, связанный, лежал на земле и молчал, но его глаза следили за каждым нашим движением. По всему было видно, что он никогда не станет нашим союзником.

Мы с волнением ждали ответа от курдов. Они столпились в одном месте и по бурной жестикуляции было заметно, что спор идет жаркий. Наконец наш посол вернулся.

– Я принес мир, эмир, – сообщил он.

– На каких условиях?

– Условий нет.