Последний отзыв
Так получилось, что книга ко мне попала в тяжелый эмоциональный кризис и многое мне дала. Написано актуально, тут многих полезных вещей, никакого злоу...
Далее
По всем вопросам обращайтесь на: info@litportal.ru
(©) 2003-2024.
✖
Маршал
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
– Не знаю.
– Ай! Ахмед! – крикнул он. Тут же зашёл молодой чеченец. – А ну, набери номер и переведи.
– Говорят, что наш номер не определяется, закодирован. И на такие звонки они не реагируют.
– Вот козлы, – постановил Гилани.
– Узнали, что звонит фээсбешник, – усмехнулся Тота.
– Ты ещё поболтай, – процедил Гилани.
Обматерив Тоту, он угрожающе подошёл к нему, как зазвонил его мобильный.
– Да, я слушаю, – чуть ли не по стойке «смирно» застыл Гилани. Тишина. А Тота слышит чётко выверенный офицерский голос, который он слышал накануне после уколов:
– Вы были в Чечне?
– Конечно. Конечно, был. Только прилетел.
– Ну и что?
– Я не смог его найти. Никак не смог. Видно, он в горах. Связи там нет.
– Видно, вы не особо искали. Быстро вернулись.
– Да. Но там ведь очень опасно теперь.
– На войне как на войне, – жёсткий тон. – А вы не выполнили приказ.
– Я поручил… Мои ребята всё сделают.
– Когда?
– Вот-вот.
– Да? Посмотрим… А вы где?
– Я в пути. В город.
– А этот плясун где?
– Э-э… Я его в одно место отвёз, чтобы надежнее было.
– Да? Смотри, он нам нужен… Очень нужен.
– Понял. Есть!
Гудки. Гилани озабочен. Задумчив.
– Скотина, – прошептал он, а потом с возмущением: – Понимаете, «он нужен»! Очень нужен им этот плясун, как он выразился, Тота Болотаев.
Гилани, нервничая, ходил по комнате.
– А знаешь, почему ты нужен? Может, они полюбили тебя? Ха-ха, – злобно засмеялся он. – Сейчас ты всем нужен – плясун.
– Я не плясун, – вполголоса выдал Болотаев.
– Что?! Ха-ха! А знаешь, что тебя вскоре ожидает? А я знаю. Предчувствую… Всё дерьмо на тебя, как пособника боевиков, повесят, все деньги на тебя спишут и лет двадцать – двадцать пять, а может, и пожизненно дадут.
Болотаев грустно свесил голову. А хозяин всё ходит по комнате, переживает:
– Двести миллионов! Двести миллионов, как в песок! Мрази. Они специально Голубева замочили, чтобы концы в воду.
– Гилани, – словно прозрел Болотаев, аж глаза заблестели, – а что ты так мучаешься? Что я знаю – теперь весь мир знает, и понятно, что я ничего не знаю. А вы вот эти укольчики Егорову или бывшему министру сделайте – они ведь всё знают, всё расскажут и не только про твои с Голубевым двести миллионов, но и про весь мир… Ха-ха! Как тебе идея? Что молчишь, Гилани?
– Умолкни! – с презрением.
– А что, разве плохая идея?.. Что, боишься? Видать, Егоров и министр тебе, мелкому стукачу КГБ, не по зубам. Или их ЦРУ и МИ-5 с Моссадом крышуют?
– Ты замолчишь, урод?! – гаркнул хозяин. Тенью навис над Болотаевым и после паузы вдруг спросил: – Слушай, земляк, ты там давеча сказал, что Голубев и Ибмас тебе гарантировали сто тысяч долларов в месяц.
– И это я проболтал?
– И не только это. А это, в смысле двухсот тысяч, отдашь мне. Понял?
Болотаев как бы кивнул, а Гилани продолжил:
– Удивительное дело, за что тебе сто тысяч в месяц? А? – небрежно ткнул Тоту коленом в бок. От этого Болотаев словно проснулся.
Снизу вверх он уставился на хозяина и спросил:
– Дорогой Гилани! Двести тысяч долларов я не видел и вряд ли увижу, и вряд ли они на моём счете есть, и вряд ли у меня счет в Цюрихе есть.
– Есть! – перебил Гилани. – Ты сказал, что эта Ибмас забирала твои паспорта, а потом ты на каких-то бланках расписывался.
– Понятно. Что я ещё болтал?
– Всё, что нам надо.
– А ты мне одну загадочную вещь раскроешь? – Гилани молча смотрел. – Скажи, пожалуйста, это сколько надо стучать, кое-что лизать, чтобы должность в таком министерстве дали плюс двести миллионов бонус получить?!
– Что ты сказал, плясун? Сын артистки!
Последнее током ударило в сознание Болотаева.
– Сам ты козёл и сын козла, – вскочил он.
Они жёстко сцепились, как дикие звери, тяжело дыша друг другу в лицо. И в это время совсем рядом раздалась автоматная очередь.
– Ай! Ахмед! – крикнул он. Тут же зашёл молодой чеченец. – А ну, набери номер и переведи.
– Говорят, что наш номер не определяется, закодирован. И на такие звонки они не реагируют.
– Вот козлы, – постановил Гилани.
– Узнали, что звонит фээсбешник, – усмехнулся Тота.
– Ты ещё поболтай, – процедил Гилани.
Обматерив Тоту, он угрожающе подошёл к нему, как зазвонил его мобильный.
– Да, я слушаю, – чуть ли не по стойке «смирно» застыл Гилани. Тишина. А Тота слышит чётко выверенный офицерский голос, который он слышал накануне после уколов:
– Вы были в Чечне?
– Конечно. Конечно, был. Только прилетел.
– Ну и что?
– Я не смог его найти. Никак не смог. Видно, он в горах. Связи там нет.
– Видно, вы не особо искали. Быстро вернулись.
– Да. Но там ведь очень опасно теперь.
– На войне как на войне, – жёсткий тон. – А вы не выполнили приказ.
– Я поручил… Мои ребята всё сделают.
– Когда?
– Вот-вот.
– Да? Посмотрим… А вы где?
– Я в пути. В город.
– А этот плясун где?
– Э-э… Я его в одно место отвёз, чтобы надежнее было.
– Да? Смотри, он нам нужен… Очень нужен.
– Понял. Есть!
Гудки. Гилани озабочен. Задумчив.
– Скотина, – прошептал он, а потом с возмущением: – Понимаете, «он нужен»! Очень нужен им этот плясун, как он выразился, Тота Болотаев.
Гилани, нервничая, ходил по комнате.
– А знаешь, почему ты нужен? Может, они полюбили тебя? Ха-ха, – злобно засмеялся он. – Сейчас ты всем нужен – плясун.
– Я не плясун, – вполголоса выдал Болотаев.
– Что?! Ха-ха! А знаешь, что тебя вскоре ожидает? А я знаю. Предчувствую… Всё дерьмо на тебя, как пособника боевиков, повесят, все деньги на тебя спишут и лет двадцать – двадцать пять, а может, и пожизненно дадут.
Болотаев грустно свесил голову. А хозяин всё ходит по комнате, переживает:
– Двести миллионов! Двести миллионов, как в песок! Мрази. Они специально Голубева замочили, чтобы концы в воду.
– Гилани, – словно прозрел Болотаев, аж глаза заблестели, – а что ты так мучаешься? Что я знаю – теперь весь мир знает, и понятно, что я ничего не знаю. А вы вот эти укольчики Егорову или бывшему министру сделайте – они ведь всё знают, всё расскажут и не только про твои с Голубевым двести миллионов, но и про весь мир… Ха-ха! Как тебе идея? Что молчишь, Гилани?
– Умолкни! – с презрением.
– А что, разве плохая идея?.. Что, боишься? Видать, Егоров и министр тебе, мелкому стукачу КГБ, не по зубам. Или их ЦРУ и МИ-5 с Моссадом крышуют?
– Ты замолчишь, урод?! – гаркнул хозяин. Тенью навис над Болотаевым и после паузы вдруг спросил: – Слушай, земляк, ты там давеча сказал, что Голубев и Ибмас тебе гарантировали сто тысяч долларов в месяц.
– И это я проболтал?
– И не только это. А это, в смысле двухсот тысяч, отдашь мне. Понял?
Болотаев как бы кивнул, а Гилани продолжил:
– Удивительное дело, за что тебе сто тысяч в месяц? А? – небрежно ткнул Тоту коленом в бок. От этого Болотаев словно проснулся.
Снизу вверх он уставился на хозяина и спросил:
– Дорогой Гилани! Двести тысяч долларов я не видел и вряд ли увижу, и вряд ли они на моём счете есть, и вряд ли у меня счет в Цюрихе есть.
– Есть! – перебил Гилани. – Ты сказал, что эта Ибмас забирала твои паспорта, а потом ты на каких-то бланках расписывался.
– Понятно. Что я ещё болтал?
– Всё, что нам надо.
– А ты мне одну загадочную вещь раскроешь? – Гилани молча смотрел. – Скажи, пожалуйста, это сколько надо стучать, кое-что лизать, чтобы должность в таком министерстве дали плюс двести миллионов бонус получить?!
– Что ты сказал, плясун? Сын артистки!
Последнее током ударило в сознание Болотаева.
– Сам ты козёл и сын козла, – вскочил он.
Они жёстко сцепились, как дикие звери, тяжело дыша друг другу в лицо. И в это время совсем рядом раздалась автоматная очередь.
Последний отзыв
Так получилось, что книга ко мне попала в тяжелый эмоциональный кризис и многое мне дала. Написано актуально, тут многих полезных вещей, никакого злоу...
Далее