Ленин. 1917-11

Снова звонок. На сей раз вести более приятные. Школа прапорщиков и артиллеристы не откликнулись на зов правительства. Только часть ораниенбаумских юнкеров пробралась ночью через заслон, и Троцкий следил по телефону за их дальнейшим движением.

Они кончили тем, что послали в Смольный парламентеров.

Лев Давидович ещё раз проверил – не забыто ли чего.

Наружный караул Смольного усилен. Связь со всеми частями гарнизона остается непрерывной. Дежурные роты бодрствуют во всех полках. Комиссары на месте. Делегаты от каждой воинской части находятся в Смольном, в распоряжении Военно-Революционного Комитета, на случай перерыва связи. Из районов движутся по улицам вооруженные отряды, звонят у ворот или открывают их без звонка и занимают одно учреждение за другим.

На вокзалах особо назначенные комиссары следят за прибывающими и уходящими поездами, особенно за передвижением солдат. Ничего тревожного. Все важнейшие пункты города переходят в руки большевиков почти без сопротивления, без боя, без жертв.

Все хорошо. Лучше нельзя. Можно отойти от телефона. Троцкий садится на диван. Напряжение нервов ослабевает. Именно поэтому ударяет в голову глухая волна усталости. "Дайте папиросу!" – говорит Лев Давидович Каменеву.

Сделав две затяжки, он теряет сознание. Склонность к обморокам при физической боли или недомогании Троцкий унаследовал от матери. Это, кстати, дало повод одному американскому врачу приписать ему падучую болезнь.

Очнувшись, Лев Давидович видит над собой испуганное лицо Каменева.

– Может быть, достать какого-нибудь лекарства?

– Гораздо лучше было бы достать какой-нибудь пищи.

Троцкий пытается припомнить – когда в последний раз ел – и не может. Во всяком случае это было не вчера.

План восстания действительно продумали до мелочей. Петроград был разбит на боевые участки, подчиненные ближайшим штабам. На важнейших пунктах сосредоточились бойцы Красной гвардии. Они поддерживали в связь с войсками по соседству, где охранные роты уже наготове. Цели каждой отдельной операции и силы, необходимые для этого, были утверждены заранее.

Поэтому сам переворот прошёл как по нотам.

Никакого сопротивления не было оказано. Начиная с двух часов ночи небольшими силами, выведенными из казарм, были постепенно заняты вокзалы, мосты, осветительные учреждения, телеграф, телеграфное агентство и так далее.

Группки юнкеров не могли и не думали сопротивляться. В общем, военные операции были похожи скорее на смену караулов в политически важных центрах города. Операции совершенно бескровны. Ни одной жертвы. Город был совершенно спокоен.

Пришёл Ленин.

25 октября 1917 года

Утром Троцкий набросился на буржуазную и соглашательскую печать. О начавшемся восстании ни слова. Газеты так много и исступленно вопили о предстоящем выступлении вооруженных солдат, о разгромах, о неизбежных реках крови, о перевороте, что теперь они просто не заметили того восстания, которое происходило на деле.

Без хаоса, без уличных столкновений, почти без стрельбы и кровопролития одно учреждение за другим захватывалось отрядами солдат, матросов и красногвардейцев по распоряжениям, исходившим из Смольного.

Обыватель протирал испуганные глаза уже при новом режиме. Неужели, неужели большевики взяли власть?

К Троцкому явилась делегация городской Думы и поставила несколько неподражаемых вопросов: предполагает ли Военно-Революционный Комитет выступления, какие, когда? Думе необходимо об этом знать "не менее чем за 24 часа". Какие меры приняты Советом для охранения безопасности и порядка?

Троцкий ответил уклончиво (а как надо было отвечать?) и предложил Думе делегировать своего члена в Военно-Революционный Комитет. Одного. Делегацию это испугало больше, чем угроза переворота, который, правда, и так уже шёл полным ходом.

– Будете ли вы разгонять нас за то, что мы против перехода власти к Советам?

– Нынешняя Дума отражает вчерашний день. Если возникнет конфликт, мы предложим населению перевыборы.

Керенский уехал на Северный фронт, чтобы привести в Петроград верные правительству части.

Тем временем восстание развивается успешно и без сопротивления.

Зимний дворец постепенно оцепляется войсками-сторонниками большевиков со всех сторон.

В 2 часа 35 минут Ленин и Троцкий присутствуют на экстренном заседании Петроградского Совета.

Троцкий с трибуны сообщил:

– От имени Военно-Революционного Комитета объявляю, что Временного правительства больше не существует.

На несколько секунд воцарилось напряженное молчание. Потом зазвучали аплодисменты, но не бурные, а какие-то раздумчивые. Зал переживал и выжидал.

– Отдельные министры подвергнуты аресту. Другие будут арестованы в ближайшие дни или часы. Революционный гарнизон, находящийся в распоряжении Военно-Революционного Комитета, распустил собрание Предпарламента. Мы здесь бодрствовали ночью и по телефонной проволоке следили, как отряды революционных солдат и рабочей гвардии бесшумно исполняли свое дело. Обыватель мирно спал и не знал, что в это время одна власть сменяется другой.

Вокзалы, почта, телеграф, Петроградское Телеграфное Агентство, Государственный банк заняты.

Зимний дворец еще не взят, но судьба его решится в течение ближайших минут.

Насчёт " ближайших минут" Троцкий покривил душой, но общий смысл был аудитории понятен.

В 9 часов 40 минут вечера крейсер “Аврора” делает холостой выстрел. Это приказ Красной Гвардии штурмовать Зимний дворец.

Завязался короткий бой, в результате которого министры капитулируют. Переворот совершился. Жертвы: 6 убитых и 50 раненых.

Поздно вечером, в ожидании открытия заседания съезда Советов, Ленин с Троцким отдыхали по соседству с залом заседаний, в пустой комнате, где не было ничего, кроме стульев. Кто-то постелил им на полу одеяло, кто-то достал подушки.

Два усталых вождя валялись на полу. Тело и душа отходили, как слишком натянутая пружина. Заслуженный отдых. Надо было поспать, но оба не могли. Шла тихая беседа вполголоса.

Ленин расспрашивал Троцкого о выставленных везде смешанных пикетах из красногвардейцев, матросов и солдат.

– Какая это великолепная картина: рабочий с ружьем рядом с солдатом у костра! Свели наконец солдата с рабочим!

Затем он внезапно спохватился.

– А Зимний? Ведь до сих пор не взят! Не вышло бы чего!

Троцкий привстал, чтобы справиться по телефону о ходе операции, но Ленин удержал его.

– Лежите, я сейчас кому-нибудь поручу.

Лежать долго не пришлось. Начался съезд Советов. Прибежала сестра Ленина Анна.

– Дан выступает, вас зовут.

Дан был меньшевиком и, разумеется, восстание не приветствовал. Срывающимся голосом он отчитывал заговорщиков и предрекал неизбежный крах восстания. Требовал, чтобы большевики начали переговоры о коалиции с эсерами и меньшевиками.

– То, что произошло, это восстание, а не заговор, – зазвучал в зале голос Троцкого, – Восстание народных масс не нуждается в оправдании. Мы закаляли революционную энергию рабочих и солдат. Мы открыто ковали волю масс на восстание. Наше восстание победило.

И теперь нам предлагают: откажитесь от победы, заключите соглашение. С кем? Вы – жалкие единицы, вы – банкроты, ваша роль сыграна, отправляйтесь туда, где вам отныне надлежит быть: в сорную корзину истории.