Дары богини Хадор

– Полагаю сегодня, можно пренебречь запретами, – не лукавя, бросила Ранида, – ох, у меня из головы не выходит господин Фанимар, – Ранида с неистовством начала нарезать кочан капусты, будто старалась разрубить в ничто свою обеспокоенность, внезапно материализовавшуюся в форме несчастного овоща.

– И у меня, – сказала Ирма, едва не проронив слезу. Она отвернулась от Раниды и Мелиссы, направилась к шкафу, где хранились продукты, отворила створки и изобразила активную деятельность по поиску съестного.

– Как же я сразу не забила тревогу, ещё вчера, – с горьким сожалением продолжила домоправительница, – когда не обнаружила господина Фанимара утром, и когда он не явился вечером, и даже когда не пришёл ночью. А он ведь всегда предупреждал меня, ставил в известность по поводу всех своих дел.– Ранида закончила с капустой и бросила её тушиться в массивную сковороду, где уже румянилось мясо, – помню, как недавно, когда господин Фанимар встречался с Ористом Нилом и явился чуть не под утро, я знала, что он со своим старым другом и не тревожилась, приготовила ему травяной настой, что при похмелье – настоящее исцеление.

– Ранида, мы будем надеяться на лучшее, – выражая спокойствие, сказала Мелисса, ибо, как и Ирма, заметила не свойственную домоправительнице болтливость, явно свидетельствовавшую о тяжких душевных муках, – Фанимар порой эксцентричный и мало предсказуемый человек. Вероятно, важные обстоятельства потребовали от него столь странного исчезновения и, когда он вернётся, то, непременно, всё расскажет нам, вот увидите.

Тем временем Ирма, обнаружила плитку тёмного шоколада с орехами, разломала её пополам и протянула вторую половину мачехе:

– То, что ты любишь, – улыбнулась девушка, а после обратилась к Раниде, – у меня не укладывается в голове, как так случилось, что никто, ни единая душа в доме не видела уход Фанимара, ещё больше меня удивляет тот погром…

– Вот именно, – вторила Ранида, – накануне вечером я заходила в кабинет господина, вытирала пыль, как обычно, да решила полить цветок. Но всё было на своём месте. Когда же сегодня, я, в надежде, наконец, встретить господина обошла весь особняк и обнаружила тот ужас, что воцарился на его рабочем месте, всё содрогнулось во мне, – с этими словами домоправительница принялась что-то настойчиво искать на полках стеллажа, который стоял в углу кухни недалеко от печи.

– А я замоталась совсем, вчера, – сказала Ирма и отложила в сторону шоколад, – а ещё на Тео сегодня сорвалась, что это он ничего не видит кроме учебы и работы. Сама-то не лучше.

– Нет, Тео действительно слишком мало уделял внимание дедушке, – встала на защиту Ирмы Мелисса.

– Да, в самом деле! Где же она?! – возмущённо воскликнула Ранида, без устали разыскивая нечто среди склянок.

– Что ты ищешь? – спросила Ирма.

– Бочонок с сушёными пряными травами, моя особая смесь, которой ещё моя бабка пользовалась на кухне.

– Секретный ингредиент твоей стряпни? – Ирма подошла к другой полке и тоже приступила к поискам, её примеру последовала и Мелисса.

– Именно, самый главный, но я берегу их лишь для некоторых блюд, да и не во всякий день использую, – важно заявила Ранида.

– А как выглядит тот бочонок? – спросила мачеха, немного неуклюже перебирая всевозможные сосуды.

– Он деревянный, специально для сохранения особого аромата, – объяснила Ранида, она наклонилась под столешницу, и её голос приобрёл странное глухое звучание.

– Сейчас найдём, не мог же он никуда деться, – заверила Ирма.

– Ах, вот он! – резко выпалила домоправительнице из-под стола, – и как же тебе угораздило сюда запропаститься?! – она вытащила бочонок, открыла плотную крышку, погрузила в него руку и с озадаченным видом вынула конверт, – Что это? И откуда в моих приправах?

– Конверт? – решила удостовериться Ирма, – на нём что-нибудь написано?

– Да. Это от Фанимара тебе, – тут же ответила Ранида.

Ирма точно ужаленная пчелой подбежала к женщине и выхватила из её рук послание дедушки, она удостоверилась, что на нём начертаны те самые витиеватые буквы, принадлежавшие его аккуратному почерку. Девушка оторвала сургуч и заглянула во внутрь, в надежде обнаружить письмо или записку, но на дне конверта лежало нечто другое – это был небольшой медный ключ…

* * *

Первой мыслью, что вихрем пронеслась у Ирмы в голове, было: «Мне знаком этот ключ… Но где же я могла видеть его?..».

– Что за вздор? – с явным недовольством сетовала Ранида, – откуда это у меня в приправах?

– Да разве вы не понимаете? – просияла Ирма, обращаясь к недоумевающим женщинам, – Мелисса, ты абсолютно права! – добавила она, – Дедушка не обычный человек, он всегда делает всё по-своему, и я не поверю в то, что он бесследно покинул поместье! Фанимар Калеста для чего-то оставил мне этот ключ… – Ирма задумчиво покрутила в руках медную вещицу, а после ринулась прочь из кухни, – Тео!!! Тео!!! Ты где? – звонкий голос девушки, казалось, разносился по всему особняку и даже за его пределы.

Молодой человек находился в гостиной, пытаясь забыться за книгой, посвящённой болезням сердца, хотя чтение не приносило, ровным счётом, никой пользы, так как Тео постоянно терял суть предложений и уже несколько раз перечитывал не внятно написанный абзац.

– Чего ты так кричишь? – спросил Тео сестру, когда она была готова промчаться мимо уютного кресла, в котором он расположился. От неожиданности Ирма вздрогнула, но тут же пришла в чувства:

– Вот, полюбуйся! – она протянула Тео медный ключ. Молодой человек внимательно его рассмотрел и поднял на сестру вопросительный взгляд:

– И? Что? Это ключ. Чему ты так рада?

– Это оставил Фанимар, в бочонке со специями Раниды, в конверте, адресованном мне, – на одном дыхании проговорила Ирма. Тео изменился в лице.– Видишь связь? Фанимар оставляет мне послание, заведомо рассчитывая, что оно будет обнаружено не сразу. Он ведь часами мог отираться на кухне с Ранидой, внемлющей его бесконечным историям. Готова поспорить, он знал, что эти заветные специи используются не часто. Далее, у меня ощущение, будто я уже где-то видела этот ключ, и, мне кажется, что Фанимар предполагал, что я знаю, для чего он нужен. Тео, он не просто испарился в небытие! Наш дедушка во что-то ввязался, я уверена…

– Подожди, Ирма! Остынь! – прервал Тео сестру, – если всё так, как ты говоришь, тогда скажи мне, для чего же именно дедушка оставил тебе ключ? Но главное, что заставило его просто исчезнуть, никому ничего не сообщив?

– Ты думаешь, меня не интересует это? Да я уже, кажется, перебрала в голове всё возможное. Вот, Тео, – Ирма указала брату на ключ, что он зажал между большим и указательным пальцем, – это наши ответы.

– Мне не нравится это, – Тео внезапно сложил в голове три пазла: один был посвящён тому отвратительному ощущению преследования, испытанному им утром, другой – изображал лысого человека в чёрном пиджаке, который присутствовал на лекции, третий олицетворял тот ужасный погром в кабинете Фанимара, устроенный неизвестными, – Ирма, я считаю, что никто не должен знать об этом ключе, – на полном серьёзе сказал молодой человек.

Ирма поджала свои чётко очерченные тонкие губы и запустила руку в густую распущенную шевелюру пшеничного цвета с видом, точно в голове у неё разворачивалась интенсивная умственная деятельность:

– Хорошо, – кивнула она, – я предупрежу Мелиссу и Раниду, чтобы они не распространялись об этом ни одной живой душе.

– Так и сделаем, – Тео вернул ключ сестре.

Они оба направились в столовую, так как домоправительница уже известила всех об ужине, приглашая занять места за семейным столом.

К тому времени, когда Тео и Ирма явились в просторный зал, освещённый лампами, за столом сидел только господин Дорм, всегда заранее занимающий своё место.

Он любил приветствовать хозяев особняка, вставая со своего стула всякий раз, как кто-то неспешным шагом подтягивался к трапезе. Немногочисленная прислуга поместья всегда завтракала, обедала и ужинала с остальными членами семьи.

Ранида металась из кухни в столовую, разнося блюда и напитки, ей так же вызвалась помогать Мелисса.

Между делом, Ирма улучила удобный момент и поставила в известность обеих женщин о том, что находка медного ключа должна оставаться в тайне.

Чуть позже вниз спустился Миколас, с видом заспанным и удручённым, он, укутавшись в потрёпанный халат, испачканный краской, рухнул на мягкий стул и пригубил вермут.

Тео тоже занял своё место и наблюдал за тем, как отец, не поднимая взгляд на окружающих, вытирает свои кустистые, но ухоженные усы рукавом халата и накладывает в тарелку салат.

Вскоре, уже после того, как все приступили к еде, в зал зашла Сандра, она пожелала собравшимся приятного аппетита, положила в тарелку кусочек картофельной запеканки и тушёной капусты, налила бокал вина, а затем ушла к себе.

Остальные сделали вид, что ничего не заметили, продолжая скрипеть вилками и ножами в мрачном безмолвии.

* * *

После ужина каждый вернулся в свои покои, кроме Раниды, которой ещё было необходимо перемыть гору посуды, и Тео, что расположился на веранде в ожидании, когда на тропе, ведущей к дому, покажется Гвинэ Рин, обещавший заглянуть к другу вечером в надежде на помощь по лекарствоведению.

Тео клонило ко сну, сквозь высокие окна веранды он наблюдал за тем, как сгущающиеся сумерки поглощали хвойный лес, но молодой человек старался не уснуть. Тео часто страдал от бессонницы, а потому впасть в дрёму вечером гарантировало для него ночное бдение.

Между тем, хорошая погода, простоявшая последнюю пару недель, начинала резко портиться. Холодный северо-восточный ветер, дующий с моря, нёс за собой череду сизых тяжёлых туч, наполненных дождём и снегом.

На побережье Семиветряной Гавани довольно суровый климат: Трэсмадес на протяжении года попеременно находится во власти семи ледяных ветров, дующих с разных концов земли и сменяющихся промежутками тепла и солнца. Северо-восточный ветер был последним из семёрки, что приходил после зимы и предварял жаркое лето, посреди которого восточный ветер являлся в гавань со штормами и грозами.