Как я далёк блаженства дня,
где позабыл свои державы
и, подпоручика, меня
качали воды Даугавы,
как стены Домские – орган,
в смятенье душу приводящий,
и ей же – лечащий бальзам…
Я был, так счастливо бродящий,
и, молод так, что мило мне
рижане город объясняли
и мирно «русский» принимали,
не вспоминая о войне.
Мой Бог! Когда бы знал тогда
всю нашу правду роковую!
Простите мне за Бога всуе,
ведь это и моя беда…
136 Рижские розы
Мне сонмы бессонных поэтов
не скажут – чьи строки мудрей.
Нет равно прекрасных букетов,
как равно счастливых людей
не слышать раскатные грозы,
где в бликах цветных лоскутов
Мане забываются розы
на паперти тысяч холстов!
Так вечное бремя сомнений
отринется радостью знать,
что жив Человеческий Гений
восторженно цвету внимать.
137 Розовое утро
Цвета розового утра
или сумерек в сирень
эти блики перламутра,
эти кроны в полутень,
и воды недвижны глади
до желания кистей
в нарисованной прохладе
грезить кончики лучей.
138 Розы на золотом
Как случай чувствами играет!
Заговорён, заворожён!
Эскизы в золото бросают,
когда оно – контрастный фон…
Здесь – вызов всё и раны крик,
я, верно, завтра постарею,
в какие тайны он проник,
которых открывать не смею?!
Когда за искрой обнаженья
сомкнутся две границы ночи
я перестану быть мишенью,