и мир построен на золе
для поклонения Земле.
121 Жажда кисти
Всё тот же ветер, те же воды –
бессменный моря инструмент,
язвят смирение природы,
где ей восторженные оды
писал художества студент,
дрожа с мольбертом укреплённым
обломком старого борта,
и зонт вздыхал одушевлённо
преображению листа,
который через сорок лет
в бумагах внучки обнаружат
и, с ним, по комнатам закружат,
и… дрогнет… молодостью дед,
а дети стихнут, чуть дыша,
когда давно седой маэстро
займёт излюбленное кресло
и им расскажет, не спеша,
как кисти жаждала душа.
122 Инскрипт на акварели
Превосходная зима
с мягким росчерком апреля
у ручья лиловой трели
в акварельных берегах,
будто жалоба письма
из чернильницы небесной,
как словам бывает тесно
на оттаявших снегах.
123 Ирландское
Гольфстрима дальняя дуга
ласкает дикие брега
надменных северных широт,
где рокот Вечности течёт
без рубежей чужой зимы,
которой редко рады мы.
В каком начале было Слово?!
Немолчный вихрь круговой
мне странный дарует покой
благодарения седого…
Так акварелевый листок
способен усмирить поток,
чтобы на тысячи очей
теплел Ирландии ручей.
124 Катунь
До рубежей огня и рая
мы – безграничная страна…
Катунь – жемчужина Алтая
в латвийский сонм занесена,