Амир Икам. Третья книга романа «Икам – легенда легиона»

И тут, по закону жанра, или же в соответствии с Уставными требованиями «Стратегикона», руководства военачальников тех времен, но, скорее всего, по приказу их опытного полководца Халида, в долине показались арабские конники, собранные им со всей армии в один кулак, именно для этого боя. Как позже стало известно Икаму, оставшись с пешими лучниками в засаде, Халид послал во главе кавалерии своего родича Кайса ибн Хубайра по прозвищу Макшух. Теперь арабским конникам-фаризам нашлась достойная работа – громить отряд запаниковавшей ромейской кавалерии, бросившейся в бегство. К такой работе арабские конники отнеслись со всем энтузиазмом, свойственным увлекающимся натурам.

Возблагодарив торопливо, еще раз Бога за поддержку, Мухаджиры и Ансары посчитали, что теперь их место там, где решается исход сражения и там, где находятся обозные запасы ромеев. Запрыгнув в седла, они умчались вперед, там, где в пыли на дороге «смешались в кучу кони, люди».

На дороге остались только раненные воины Арабского отряда и их лошади. Наш герой, считавший, что нельзя оставлять Даррара одного и стоит напомнить тому, кто помог ему вернуть свободу. Его опыт подсказывал, что подобные мелочи быстро забываются людьми, занятыми собой и другими, не менее важными делами. Воины его маленького отряда, дисциплинированно остались возле своего командира. Впечатлений сегодняшнего дня им вполне хватило, для утоления жажды приключений. Анвар решил, пользуясь передышкой, не теряя времени даром, заняться пленником и остальной добычей.

Икам подошел к Даррару. Тот бледный, после перенесенных испытаний, позволил молодому воину перевязать ему раненное плечо. Икаму было странно и даже непривычно видеть, с какой трогательной заботой и вниманием, тот ухаживал за раной Даррара. Воин что-то горячо шептал ему на ухо и украдкой целовал его. При виде Икама, Даррар, приветливо позвал его к себе.

– Мир тебе, Икам ибн Абихи. Познакомься с моей сестрой, Кхаулой аль Азвар. Это она смогла вырваться из окруженного форта и позвать вас на помощь. Если бы не она, то я не был бы сейчас здесь с вами.

Икам, смущенный своей ошибкой, поклонился, приложив руку к груди. Девушка, отбросив с головы капюшон, тряхнув косами, ответила ему широкой улыбкой.

Но тут, неожиданно для всех, в разговор вмешался пленный ромей.

– Хоть ты сейчас и здесь, но ты остаешься моим пленником. Ведь ты дал мне слово. Или твоё слово ничего не стоит?

После этих слов повисла неловкая тишина. Ромей, заботами Анвара освобожденный от стесняющих его доспехов и оружия, придерживая свою уже перевязанную левую руку правой, с высокомерным видом стоял рядом, словно ничто не могло поколебать его уверенность в себе. Обращаясь к Икаму, он продолжил

– Обстоятельства не позволили мне представиться. Я экатонтарх второй Карфагенской тагмы Африканского мероса, Фемел Катакалон. Я готов в качестве выкупа за свою свободу предложить тебе сто золотых солидов-номисм, что соответствует 1450 серебряным милиарисиев – драхмам. Я даю тебе слово, что деньги будут доставлены тебе незамедлительно, как только я свяжусь со своими людьми.

Сердце Икама подпрыгнуло от радости. Значит Даррар попал в плен к этому ромею. Неизвестно, как в этом мире дорожат своим словом, но это обстоятельство нужно использовать с максимальной пользой.

– Ты плохо воспитан ромей, если позволяешь вмешиваться в наш разговор. Но, раз уж ты завёл этот разговор, то знай – твоя свобода стоит тысячу золотых солидов-номисм. Но, к счастью, для тебя, у тебя есть, то, что интересует меня больше, чем золото. Так ты говоришь, что Даррар ибн аль-Азвар дал тебе слово? Оно стоит дороже, тысячи золотых монет. Но, у тебя нет времени торговаться. Сейчас ты вернешь моему другу его слово, а я, так и быть, отпущу тебя на свободу. Забыл сказать, что, если ты откажешься, то ты умрёшь. Прямо сейчас.

– Я, с готовностью, верну свободу твоему другу и освобожу его от всех, взятых на себя обязательств. Но, если ты отпустишь меня здесь, то не пройдет и часа, как я снова лишусь свободы или жизни.

– Тогда, в обмен на свободу моего друга, я даю тебе слово, что освобожу тебя у ворот Димешка, как только мы туда доберемся.

– Я верю твоему слову и не имею никаких претензий к вашему другу. Он свободен.

– Ты тоже свободен. Будь моим гостем. Анвар, дружище, займись раной моего гостя и позаботься о нем.

Обернувшись к Даррару, Икам широко улыбнулся

– Надеюсь, моя помощь, не показалась тебе слишком навязчивой?

– Спасибо, брат. Ты, действительно, выручил меня сегодня дважды. Я твой должник.

– Заметь, что не я это сказал. Я думаю, что сейчас пришло самое время, вернуться в лагерь.

Даррар убедившись, что всех раненных разместили на коней, приказал приготовиться к движению. Посмотрев, как Даррар, ослабевший от полноты впечатлений, полученных во время этого дня, несколько раз безуспешно пытается взобраться на коня, Икам, с сожалением, отдал ему своего коня. Опираясь на стремена, Даррар смог достаточно уверенно сесть в седло и держаться в нем при движении. Его сестра заботливо следовала рядом с ним, не давая ему упасть.

Себе Икам забрал рослого коня Фемела. Этот конь пленил его своей богатырской статью. Наш герой твердо решил сделать его своим боевым конем, вернув в лагере своё седло.

Кавалькада раненных и сопровождающих их воинов, неторопливо двинулась в сторону своего лагеря. Вскоре они уже въезжали в него.

Возле лагеря, на дороге их встретила группа знатных воинов в блестящих доспехах. Они составляли свиту, по виду важного Военачальника. При виде Даррара тот приветливо улыбнулся

– Даррар, я рад видеть тебя живым. Тут мне наговорили про тебя разные небылицы, что ты или убит, или попал в плен! Я видел, правда издалека, как ты расправился с четырьмя ромеями. Это было великолепно! Значит, это был ты. Я узнаю твоего коня. А вот теперь, я понял, как тебе это удалось. Да, ты пользуешься стременами! Надеюсь, это только из-за ранения? Но в любом случае, выздоравливай скорее! Пока ты не отправишься от ран, я освобождаю тебя от службы. Можешь вернуться в лагерь к стенам Димешка. Я буду ждать тебя у себя. Я вижу, что и благородная Кхаула аль Азвар тоже здесь! Передавай ей привет! До встречи!

Отряд знатных арабов поскакал дальше, а наши герои направились к своим шатрам.

Когда отряд начал спешиваться, Икам спросил у Анвара, с кем они встретились у границы лагеря. Ответ потряс его и заставил глубоко задуматься.

– Это сам «Меч Ислама!» Наш полководец знаменитый Халид ибн аль-Валид!

* * *

Икам сидя под пологом палатки, наблюдал, как монах, пришедший из монастыря, расположенного неподалёку от стен Димешка, умело перевязывал рану Фемела Катакалона. В монастыре расположилась ставка-штаб Командующего войсками Халида.

Монахи монастыря, охотно помогали раненным в лечении их ран. Икам всё больше склонялся к тому, что находится в параллельной реальности своего мира. Он не знал, как назвать христианский монастырь, над которым не было креста. Не было креста и у монахов. Нестриженные бороды, длинные рясы из некрашеной шерсти, подвязанные куском веревки и легкие сандалии, ничем не выделяли их из местного населения. Единственным отличием монахов были выстриженные макушки голов. Но, по мнению нашего историка-двоечника, бритые макушки – тонзуры были только у католических священников. При чтении молитвы они складывали ладони перед грудью, почти как настоящие монахи, но, помолившись, крестили только лоб, быстро коснувшись его указательным пальцем, правой руки.

Этот монах каждый день приходил лечить Даррара. Но когда, Анвар попросил его осмотреть рану его единоверца, монах, узнав, что речь идет о ромейском военачальнике, взялся за его лечение, с явной неохотой. Такое поведение показалось нашему герою подозрительным. И он незаметно стал следить за раненным и его Эскулапом. Фемел, тоже без радости, принимал врачебный уход, со стороны монаха. Когда монах ушел, получив от Анвара медную монету, Икам предложил Фемелу разделить с ним трапезу.

Анвар, ссылаясь на слова, своего командира, назвавшего ромея своим гостем, великодушно расходовал серебро, оказавшееся при пленнике, для разнообразия питания всего отряда. Чтобы его не упрекнули в не гостеприимстве, каждый день в их палатке появлялся кувшин с кислым вином для ромея. К утру остатки недопитого вина в кувшине загадочным образом исчезали. Возможно, что верные шахиды просто выливали его на землю, а может быть его допивали его воины ахабиши яхуди, которым их бог не запрещал пить вино. Но, Икам не обращал внимания на хозяйственно-бытовые мелочи. Фемел во время еды охотно добавлял вино в воду. Было видно, что заботу о нем Анвара, он воспринимает с царственным величием, как должное. Присутствие Икама он воспринимал с вежливым терпением. Назавтра со стражей у городских ворот, был оговорен переход Фемела в город, чему были рады все. Присутствие ромея в лагере тяготило всех, кто оказался причастен к этому делу.

Сегодня был прощальный ужин и Икам решил расширить свои знания по устройству этого мира.

– Фемел, извини, если мои вопросы покажутся тебе странными. Почему вы называете себя «Ромеями»?

– А как должны называть себя жители Империи Романум, Империи Ромеев? Я экатонтарх, то есть командир второй Карфагенской тагмы Африканского мероса. Все мужчины в нашем славном роду Катакалон, уже тысячу лет служат Империи.

– А где ваша столица?

– Уже более трехсот лет столицей Империи является Второй Рома, город Константина Великого на берегу бухты Золотого Рога.

В мыслях нашего героя стал проясняться мрак, и засветилась догадка

– Рим, Константинополь, Византия?

– Почему Рим? Город был назван в честь Ромула, и всегда назывался Рома. Второй Рома или Новый Рома, иногда называют городом Константина Великого —Константинополем. А про Византию, я слышу в первый раз. Империя Ромеев насчитывает тысячу лет истории! И ты не представляешь, какую глупость затеяли ваши вожди, напав на наши границы. Наш Император Флавий Гераклий Август, занял трон Империи 26 лет назад. Он восстановил закон и порядок, свергнув узурпатора Фоку, который запятнал себя, приказав убить своего предшественника Императора Маврикия, победителя варваров аваров и славян на севере империи. По приказу Фоки, тогда же, подло и незаконно были убиты и все родственники великого Императора. Наш Император Ираклий Василевс, как уже семь лет принято его называть, возродил славу Императорской армии. Он совершил три крестовых похода – тринадцать, двенадцать и десять лет назад. В ходе последнего похода у Ниневеи мы наголову разгромили армию персов. А семь лет назад он восстановил Животворящий Крест в Иерусалиме! И теперь по Договору, персы возвратили нам все земли, незаконно удерживаемые ими в течение четверти века! Теперь все эти земли, до Евфрата, снова принадлежат Великой Империи Ромеев! Великий Рома – вечен! Он будет стоять, когда уже не будет ни тебя, ни меня, и наши имена будут забыты всеми. Полгода вы сидите у стен Димешка! Император Ираклий собрал все гарнизоны с побережья Африки и с северных провинций. Такой армии хватит, чтобы перевернуть Мир! Пусть в этот раз, нашей кавалерии не удалось пройти к Димешку. Но, и вам не удалось уничтожить её. Я уверен, что мои славные ветераны, пробились к Эмессе. И вы обязательно о них услышите.

– Хорошо, Фемел. Я понял, что ты славный воин и верный слуга своего Императора. Скажи на каком языке говорят в вашей стране?

– Икам, ты не образован, как и все варвары, и не виноват в том, что не знаешь простейших вещей. Ты понимаешь, чем Империя отличается от царства? В Империи живут многие народы, и говорят они на своих языках. Для Законов у нас используется Язык великого Рома —латынь. В новом Роме государственным языком уже двадцать шесть лет является язык древней Эллады. А простонародье может говорить на любом языке. Вот только молиться все должны одинаково – на правильном греческом языке. Шесть лет назад наш Император приказал всем евреям перейти в христианство, потому, что только вера является тем, скрепляющим раствором, который, из отдельных камней людей и народов, создаёт нерушимые стены государства. Но. это дело богословов, а не воинов. Ты же заметил, как этот монах – еретик относится ко мне. Для него я хуже язычника. Это потому, что он не отказался от своих ересей! Но, и это будет вскоре решено, по воле нашего Императора. Сейчас наша Империя переживает не самые лучшие времена. Но, поверь мне, она устоит и снова заставит всех, склониться перед её силой. И счастливы те, кто вовремя присоединится к нам в качестве союзника. Вот арабское племя Гассанидов уже давно является нашими верными друзьями. Их шейх Джабала носит звание «стратегос паремболон» – то есть, «командир вспомогательных кочевых отрядов». Он и его воины являются христианами и пользуются всеми правами граждан Империи. Ведь ты не араб, Икам. Что тебя здесь держит? А в нашей армии такие воины, как ты, могут сделать настоящую карьеру. Подумай об этом.

Поняв по выражению лица Икама, что тему разговора лучше переменить, Ромей продолжил

– Послушай, Икам. Я вижу, что ты – благородный человек. Я прошу тебя, вернуть мне мой пехотный меч. Это наша семейная реликвия. Он достался мне от деда. Его тоже звали, как и меня, Фемелом. Если хочешь, я готов заплатить за него. Сколько ты хочешь? Сто, двести драхм?

Икам, довольный, что ромей перестал склонять его к измене, позвал Анвара и приказал принести короткий меч ромея. С виду это был обычный пехотный меч, длиной около полу метра, в потертых ножнах. Икам задумчиво вынул клинок. «Jjekatontarh Katakalon Femel» было выбито на клинке.

– Я назван Фемелом в честь деда, и он тоже был экатонтархом кавалерии.

Поддавшись внезапному порыву, он протянул меч ромею.

– Прими от меня, на память о твоем деде и о нашей дружбе. В голове некстати промелькнула единственная знакомая ему со школы фраза на греческом. Глядя в глаза Фемелу, Икам старательно и отчетливо произнес: «Тимэо Данаос эт дона ферентес!»

Фемел удивлённо замер и непроизвольно сглотнул слюну.