Икам – неисполненное задание. Вторая книга романа «Икам – легенда легиона»

Вскоре, Икам сидел за столом со всеми своими новыми родственниками по мужской линии. Поняв, что Икам не горит желанием рассказывать о себе, и, отнеся это к, вполне понятной, застенчивости, Нидиба стал подробно и с удовольствием рассказывать нашему герою Историю их рода.

Из пояснений Воозаля Икам знал, что, во время, когда письменные документы отсутствовали, для подтверждения своего происхождения, любой дееспособный человек, если только он не раб или безродный бродяга, должен был уверенно и без ошибок назвать сорок поколений своих предков.

Первые десять поколений, от праотца Мада, до Йона, пережившего всемирное Наводнение, затопившее всю землю, были общими для всех, нормальных людей. (Всемирное наводнение или потоп, пользовался необъяснимой популярностью на всех, известных Икаму обитаемых планетах). Назвав их, человек проходил первый, самый легкий уровень контроля, и признавался Человеком по происхождению, так сказать «гомо сапиенсом».

Следующие десять, правильно названных имён, общих предков, определяли принадлежность к правильной ветви человеческой расы. Согласно, единственно верной. версии развития человечества, Высшая раса произошла только от старшего сына Йона, Миса. Потомки двух других его сыновей, признавались тупиковыми ветвями развития.

Безошибочное знание этих имен, давала возможность, перейти на следующий третий уровень. Как и следовало по логике, этого единственно верной теории возникновения народов, двадцатый потомок, тоже имел трёх сыновей. Самое интересное, что все поколения в списке, имели еще многочисленных сыновей и дочерей. Но, их судьбы и судьбы их потомства, никого не интересовали. Им доставалась роль массовки, чтоб не сказать толпы. Чтобы не путаться в многочисленных родственниках, признавались потомками только старшие сыновья, именуемые «первородные мужи». Сыновья двадцатого звена в цепочке эволюции по имени Арраф, звались Марва, Рохан и Нара. Согласно родовой традиции, они являются родоначальниками трёх братских народов. Один народ считает своим родоначальником Марву, второй Рохана. Третий сын Аррафа, Нара, умер, оставив наследником своего сына Тола. Он и стал родоначальником третьего народа.

Для чего я это все вам рассказываю? Просто, без знаний этих азбучных истин того мира, нам трудно будет понять людей, которых Икам встречал во время своих странствий, и оценить их поступки.

Теперь, когда Икам узнал свои корни, то, знакомясь с людьми, узнав, что Арраф является их общим предком, он мог твёрдо рассчитывать на их помощь, как представителей братского народа. Дальше, каждый из этих трёх народов, учет предков вёл самостоятельно. А еще, через десять поколений, происходит рождение племен этого народа. И опять, все, кто не относит себя к наследникам по прямой ветви, автоматически переходят в разряд простого народа. И еще. Наследники старшего сына, навсегда, получают преимущество перед наследниками младших братьев. При кажущейся сложности, эта система сразу и навсегда определяла иерархию общества. Если мой предок был старше твоего, значит я главнее, и, значит – «Ровняйсь! Смирно! и, Слушай мою команду!»

Выслушивая, все эти имена, Икам сразу откладывал их в своей памяти, чтобы быть готовым, воспроизвести их, при первой необходимости. Наш герой заметил, что, когда Нидиба перечислял своих достойных предков, его сыновья, мысленно воспроизводили их имена и сверяли их со своей памятью, непроизвольно, шевеля губами и кивая головами. Когда имена всех сорока поколений предков Нидиба, сына Натея из рода Тола, сына Аррафа, были произнесены, Рамати предложил приступить к пиршеству. Просьбу Икама, проверить его, правильно ли он запомнил имена своих достойных предков, было воспринято с недоумением. Но, когда Икам, без запинок и без ошибок, повторил вслух все сорок имён, повисла изумлённая и недоверчивая тишина. Поняв, что его новым родственникам, срочно необходимо предложить простое и убедительное объяснение его знаний, Икам «проговорился», что часто слышал эти имена от своей матери, как колыбельную присказку, но только сейчас, он смог понять, потаённый смысл этих слов. Его слова успокоили его новых родственников, и послужили, еще одним убедительным, доказательством его истинного родства с родом Нидиба. Прослезившийся отец, снова обнял блудного сына, и громко вознёс благодарственную молитву Богам, за счастливое воссоединение семьи.

После ужина, по настоянию Икама, его оставили одного отдыхать на террасе. Икам чувствовал необходимость, продумать сложившуюся ситуацию и наметить своё дальнейшее поведение. Ему, как особо почетному гостю, в качестве спальных принадлежностей, в дополнение к его львиной шкуре, была предложена лишь небольшая подушка, набитая свежим сеном. Нужно признать, что к удобствам, местные жители относились, с пугающим аскетизмом. Причина, по-видимому, была в очень теплом климате тех мест.

Кратко обдумав свои действия, Икам нашел их обоснованными. Предстоящего поединка он не опасался. Себя он чувствовал в отличной физической форме, и был готов к бою. А его натурализация в этом непростом мире была жизненно необходимой. Он и представить себе не мог, как сложна, запутанна и эффективна система защиты этого, с виду примитивного, общества от самозванцев и проходимцев.

Удобно расположившись на террасе, он собрался, было заснуть, как услышал насмешливый девичий голос

– Так ты и есть, мой новоявленный брат?

Икам присел и увидел силуэт стройной девушки, стоящий у столба, поддерживающего навес. Икам насмешливо ответил

– Так, ты и есть моя новоявленная сестра Ифриш, о несравненной красоте и остром язычке которой, слагают песни?

Довольно фыркнув, девушка уселась на край террасы оперевшись спиной на столб.

– Так, ты пришел в наш дом, чтобы просить моего отца, отдать меня, тебе в жены?

– Меня пригласил твой брат Вагар, но, твой отец, уже предупредил меня, что у меня есть только одна возможность, избежать брака с тобой, – это завтра сразиться с великаном из Кана, и погибнуть от его руки. А если мне не повезет, и я побью великана, то твой отец пообещал мне, что признает меня своим сыном и твоим братом, и тогда, ты тоже не сможешь выйти за меня замуж. Не переживай, я не хочу жениться.

– Так, ты не хочешь на мне жениться? Это хорошо! Я не хочу, чтобы ты увез меня с собой. Но, если ты останешься с нами, то, может быть, я и обращу на тебя внимание. У нас с тобой разные матери, поэтому мы, когда-нибудь, можем пожениться, если я, так решу!

– Ифриш, сестрёнка! Я не собираюсь жениться на тебе! Если хочешь, я найду тебе хорошего мужа!

– Икам, не сердись на мои слова! Я очень рада, что ты завтра будешь сражаться за нас. И если Боги дадут тебе победу, я готова стать тебе хорошей женой.

– А ты готова, стать мне сестрой, если я вернусь с победой?

– Готова. Послушай, а почему ты носишь эту ужасную шкуру?

– Просто её хозяин однажды решил убить меня, А теперь она служит напоминанием всем, к чему может привести это необдуманное решение.

– Ладно, спи. Я буду, молиться за твою победу.

– Спасибо, сестрёнка!

Глава седьмая

Утром следующего дня, Икаму, вместе со всеми мужчинами, пришлось присутствовать на службе в Храме, небольшом здании в центре посёлка, возле которого собралось все мужское население, чтобы принести дары местным богам. Внутри Храма места хватило только Первородным мужам семейств. Поэтому Икаму, вместе с братьями пришлось оставаться снаружи здания, на прилегающей к нему площади, в толпе местных жителей. Как и следовало ожидать, все разговоры вокруг были о поединке, который вскоре должен будет, состояться на этой площади. Икама раздражало всеобщее внимание к его персоне. Но, его хмурый вид и широкие плечи отбивал желание, у любопытствующих зевак, задавать лишние вопросы. Наконец, из здания храма вышел местный Правитель в сопровождении первородных мужей и своей свиты. Он торжественно объявил о том, что боги сегодня милостиво приняли принесенные жертвы, а это обещает всем успехи в делах. Затем он объявил, что сейчас на площади состоится поединок, между представителями двух почтенных семей. Поединок призван решить затянувшийся спор между главами семейств, по невозвращенному долгу в пятьдесят сиклей серебра. Всем присутствующим предстоит убедиться в справедливости судебного решения. По результатам поединка, проигравшая сторона должна будет до захода солнца, удовлетворить требование победителя.

Середина площади была освобождена, для поединка. Зрители разделились на группы. Спиной к храму стал Правитель города со своей свитой. Неподалёку от него, вокруг своего главы семейства, выступавшего истцом, собрались сторонники Нурва Тиррух. Напротив них, окружив Нидиба, собрались его родственники. Все остальные жители собрались вокруг освобожденной площадки, руководствуясь своими предпочтениями и удобством наблюдения за поединком.

Надо сказать, что решать спорные вопросы поединками, было не в обычае местных народов. Эти обычаи принесли с собой задиристые Тиррух, которых Боги наслали на эти благословенные земли, за грехи своих народов. Не знающие письменности, чтящие только силу и, признающие только право сильного, вожди этого народа часто прибегали к ритуальным поединкам для разрешения возникающих споров. Теперь, смешавшись с местными народами, Тиррух редко вспоминали об этих правилах. Потому, что все сделки и договоры, заключались в городских канцеляриях в письменном виде, с уплатой полагающихся пошлин. Устные договоры наносили ущерб казне Правителей, и соответственно, являлись весьма сомнительными и предосудительными. Но, в этот раз истец Тиррух был, так убежден в своей победе, что Правитель разрешил поединок, приурочив его к храмовому празднику, справедливо рассудив, что этот бой станет его украшением. Местные жители в этих поединках видели только забавы чужеземцев, и не возражали в душе, если бы те, вздумали перебить друг друга, до последнего человека. Зная о невысоких бойцовских качествах местных жителей, Тиррух не доверяли биться на поединках, никому, кроме своих родичей. В последнее время, правда, для поединков стали привлекать и наёмников народа Кана.

Этот высокорослый народ, издавна, проживал на этих землях. Говорили, что, когда-то, весь район современного Анорвеха на юге, принадлежал вождям великорослых миаферов Шейшаю, Ахиману и Талмаю – сынам легендарного Кана, да и сам город Норвех был основан этим же народом и назывался раньше по имени «величайшего из кана» Кирьят-Арба. Но, этот слабый народ сильных людей быстро исчезал. Его мужчины шли, наниматься воинами во все армии местных правителей, предпочитая умножению своего народа, истребление представителей других племён.

Сегодня для поединка истец нанял великана из Кана, один внешний вид которого, повергал в трепет его противников.

Икаму были незнакомы эти обстоятельства. И он готовился принять бой, для достижения своих целей. Конечно, убийство ни в чём не повинного туземца, не входило в его планы, если только, тот, своими необдуманными поступками не вздумает, подвергнуть опасности жизнь и здоровье солдата Легиона. Но, в душе Икам надеялся, что до смертоубийства дело не дойдет.

Пока его соперник не показался, Икам решил подготовиться к поединку. Он знал, какое значение имеет мнение зрителей, на предстоящий исход поединка. Поэтому, Икам скинув, обе туники, остался в одной набедренной повязке, давая возможность оценить свою мускулатуру. Нужно учесть, что при отсутствии целенаправленных тренировок на развитие объема и рельефа мускулатуры атлетов, известных нам по статуям древней Греции и Рима, тела воинов тех краёв, не производили такого впечатления. Будучи сильными и выносливыми, они не поражали своей мощью. А местные богатыри, имея выдающиеся физические данные, как правило, были больше похожи на наших штангистов-тяжеловесов. Дав оценить свою мускулатуру, Икам набросил на голову шкуру льва. Из-за подложенной шерсти, морда льва стала смотреть вперед исподлобья. При этом грива поднялась, и зрительно увеличила рост Икама сантиметров на тридцать. Учитывая важность поединка, Икам взял с собой весь свой арсенал, кроме лука, который поручил держать наготове Хуресу, очень гордящемуся, этим поручением.

Нужно признать, что, когда Икам вышел на середину площадки для боя и, выжидающе, встал напротив Правителя, картинно оперевшись на копьё, выглядел он замечательно.

Икам заметил, что большая часть зрителей, незаметно переместилась в сторону родственников Нидиба.

Правитель, с интересом разглядывал Икама. Рядом с ним, с встревоженным выражением лица, стоял Нурв Тиррух истец, и, что-то вполголоса говорил ему. Правитель, чтобы сгладить затянувшуюся паузу, громко спросил

– Кто ты, чужеземец, назови своё имя и имя твоих родителей. И назови имя человека, который поручится, что ты не беглый раб, и являешься свободным человеком!

– Великий Хьеш! Я Икам, свободнорожденный сын Нидиба, сына Натея из рода Тола, сына Аррафа. Я проездом прибыл в этот город, чтобы навестить дом моего почтенного отца, и узнал, что какой-то негодяй, оклеветал наш род и обвинил моего отца во лжи. Я здесь, чтобы кровью этого негодяя, смыть клевету с честного имени моего отца.

– Икам, ты недавно прибыл в наш город, поэтому воздержись от оскорблений в адрес почтенного человека из племени Тиррух, у которого возник спор с Нидиба, которого ты называешь своим отцом. Давно ли?

Правитель лукаво улыбнулся. Этот наёмник нравился ему. Его обращение «Великий Хьеш» приятно грело душу.

– Человек, который клевещет на соседей, позорит не только себя, но и честное имя Тиррух, которые не выносят лжи и обмана, и, по праву являются самыми честными людьми, которые мне встречались.

Это был сильный выпад. Хотя большинство, стоящих на площади людей и не разделяли этой уверенности Икама, откровенно считая всех Тиррух мошенниками и негодяями, но, после этих слов, Правитель не мог уже, позволить себе, открыто поддерживать своего соплеменника. Потому, что в случае его проигрыша, Правитель сам мог оказаться в неловком положении.

– Тогда, может быть, ты назовёшь нам имена своих предков?

Нурв Тиррух, все еще надеялся поймать Икама на лжи.

– Если великий Хьеш, позволит, я почту за честь, назвать поимённо всех первородных мужей моего славного рода.

Икам, голосом глашатая, стал громко и уверенно перечислять все сорок поколений своих предков. Большинство стоящих в толпе людей относились к близким родственникам Нидиба. И, все они могли убедиться, что Икам говорит правильно.

Правитель бросил взгляд на невысокого человека, стоящего неподалёку от него. Это был его раб – напоминатель. Он стоил в десять раз дороже простого раба, но, его память хранила огромное число цифр, дат и имён. Он, в любой момент, был готов, напомнить своему повелителю, сколько мин ячменя собрали пять лет назад в соседней деревне, и как зовут четвёртую дочь правителя соседнего города.

В ответ на молчаливый вопрос, раб утвердительно мигнул двумя глазами.

Обращаясь к противнику, Икам решил добивать его до конца.

– Если ты, так уверен в своей правоте, может быть, ты готов выплатить моему отцу, после моей победы, для искупления неправедного оскорбления, сумму в сто сиклей? Чтобы я мог, передать законную, десятую часть, в размере десяти сиклей в храм, в благодарность за праведный суд и дарованную победу?