Улыбашка

В школу я пока не ходил. Нужно конечно куда-нибудь перевестись, но это я успею ещё. Маманя расстроилась, когда я ей сообщил, что меня из Хоусей турнули. Виду не показала, конечно, но я то слышал, как она ночью плакала. Знаете если бы не Харука, я бы там подольше задержался. Но, по правде сказать, не моё это всё и сам я, и рожа моя не для их частного, престижного заведения. Так что турнули бы меня всё одно, рано или поздно. Вот что я думаю. Теперь до обеда я читал, потом звонила Харука, и я летел к ней на своей Хонде. В школу она всё же ходила, но не каждый день, я так думаю. В тот раз я забрал её прямо посредине занятий.

– Куда поедем? – говорю.

– Я покажу! – отвечает, и глаза хитро блестят так.

Выехали мы за город и пилили, часа два, наверное, по скоростной. С левой стороны горы начались.

– Уже не далеко, – говорит.

Да, не думал, я, что у них и коттедж загородный похож на дворец. Наша с маманей квартира, тут в одну подсобку поместилась бы, вместе с мотоциклом и Сукой.

– Нравится? – спрашивает.

– Нравится, – говорю, – а отец твой ничего не скажет?

– Срать мне на него, – отвечает, – располагайся!

Да уж. Тут даже в холодильнике еды полно! Я решил, кари сварганить. За ужином спрашиваю.

– Чего делать будем?

– Как чего? – отвечает, – я решила отдать тебе свою невинность!

Меня чуть кондратий не хватил!

– Да расслабься ты, – говорит, – про девственность я пошутила. Я уже давно не девушка!

– Это успокаивает, – говорю.

Дальше мы ели как-то в тишине. Напряжённой тишине я бы сказал. Харука делала вид, что она спокойна, но я то видел, что не так уж она и уверенна в себе. Что до меня, то я просто не знал, куда глаза девать. Было у меня в тринадцать с парой шлюх. Но это было давно. А девчонки у меня и не было никогда. Пока я думал, можно ли считать Харуку своей девушкой, она говорит:

– Ты в душ пойдёшь?

– Слушай, – говорю, – я понимаю, ты, может, вину чувствуешь, за то, что меня из школы попёрли! Но это не повод…

– Вину? Ты за кого меня принимаешь? Дурак что ли? Я решила с тобой переспать! И всё тут! Когда мне ещё доведётся сделать это с таким уродом как ты?

Я подумал немного.

– Ладно, – говорю, – пойду тогда в душ.

– Валяй!

Ну, когда помылся, ещё раз в зеркало на себя поглядел. Может, конечно, найдутся извращенки, которых такое тело и рожа возбуждает, но вряд ли. Хотя насчёт Харуки я не уверен. Вышел я из душа, завернувшись в полотенце, и прям застыл. Харука сидит на постели и из одежды на ней только заколка в волосах и лицо у нее, такое как будто она сейчас заплачет. И стало мне так грустно, что и словами не передать. Сел я на кровать спиной к ней и говорю:

– Глупость всё это! Слышь Харука, ты не должна делать это!

– Ты меня не хочешь? – спрашивает и голос у неё дрожит.

– Не в этом дело, – говорю, – кого вообще волнует, чего хочет такой, как я?

– Меня волнует! – говорит Харука. Она ко мне придвинулась и её маленькие грудки к моей спине прижались, а руки обвили мою шею, вернее то, что у меня с натяжкой можно шеей назвать.

– Неужели тебе не противно на меня смотреть? – спрашиваю.

– Дурак ты! – сказал Харука, – помнишь, я говорила тебе какая гнилая я внутри? Я хочу спросить, не противно ли тебе смотреть на меня!

– Нет, – говорю, – мне не противно!

А сам в пол уставился.

– Скажи мне, я тебе нравлюсь? – потребовала Харука.

– Нравишься, – говорю, – очень!

– Ну, так трахни меня уже! Ты мужик или кто? – и целоваться ко мне полезла.

Ну и знаете, может я не прав, но всему есть предел! Представьте себе, как обнажённая девушка с нежной как у ребёнка кожей елозит по Вам своими маленькими титьками. А пахнет от неё как…, ну короче говоря, приятно пахнет, возбуждающе! Облапил я её, она аж задохнулась! А когда вошёл в неё, то застонала сильно. Не знаю уж там про её невинность, была она или нет, я не разобрал. Но узко у неё там было как у девственницы точно. Так это всё и случилось, а потом ещё раз и ещё. У Харуки кажется, слёзы по щекам текли, только я не понял от чего. То ли ей больно было то ли приятно. Она уснула потом, а я долго смотрел на её лицо. Когда она меня не видит, а только я её, то даже могу забыть о том кто я такой. Кажется, и я потом уснул. Разбудил меня свет, бивший через незакрытые шторы. Я зажмурился и приподнялся, Харука тоже уже не спала. Я сел, свесив ноги с кровати. Маленькая ручка Харуки погладила мою спину.

– У тебя на спине шерсть, как у медведя! – сказал она.

– Хм.

Что я ещё могу на это сказать?

– У тебя на плечах шрамы.

– Это после тюрьмы. Был один охранник, любил поиздеваться над нами.

Харука поцеловала меня в плечо, она спрыгнула с постели и голая прошлась по комнате.

– Блядь! – сказала она, глядя в зеркало, расставив ноги и разведя себе пальцами маленькие нижние губки, – ты своей колбасой мне здесь всё раздолбал! Как я теперь буду заниматься сексом с обычным мужчиной? Впрочем, я и не собиралась!

Она подошла ко мне и залезла на колени, мой восставший член упёрся в её плоский живот. Лучи утреннего Солнца сделали её вытянутые как у инопланетного существа глаза почти совсем золотыми.

– Красавцем тебя не назовёшь, конечно! – сказала она, проведя рукой по моей щеке.

– Да, – говорю.

– Но я вот тоже не совершенна! Грудь у меня маленькая, например! Потрогай! – потребовала она.

Грудь у неё и правда была как у девочки подростка. Когда я вчера прикоснулся к груди Харуки, то поразился, какая она мягкая и приятная на ощупь.

– Тебе нравится трогать мою грудь? – спросила Харука.

– Очень! – честно признался я.

– Сожми мою шею! – приказала она.