Уроки пандемии. Повесть

Хасан намерено отстав от пассажиров последним покинул самолет, когда пассажиров уже увезли с летного поля аэропорта. Он пешком прошелся до зала прилета, где его встретил Рахим. Еще издали Хасан-ходжа дал ему понять, чтобы он не приближался к нему на близкое расстояние.

Когда Хасан вошел в зал, увидел целую толпу встречающих его родственников и друзей. Он остановился, не решаясь приблизится к ним. Было видно, что он был в растерянности. Как же так? Не отвернуться, не убежать. Между тем, каждый старался пожать ему руку, обнять, поздравить, поприветствовать.

Хасан с упреком посмотрел на Рахима, а тот лишь развел руки: – Отец! Извините меня! Я не смог их переубедить, – сказал он с горечью, указывая на толпу. – Знаете, у нас люди до сих пор не верят в существование вируса, думают, что это какое-то недоразумение, ходят без масок, собираются, ведь до сих пор в стране нет ни одного случая заболевания коронавирусом.

Хасан уже потом узнает, что уже к концу февраля Ковид в ускоренном темпе распространялся далеко за пределами Китая. Тогда странами с неблагоприятной эпидемиологической ситуацией считались Иран, Япония, Южная Корея и Италия, а уже к началу марта подтвержденные случаи коронавируса имелись в более 85 странах мира, а количество зараженных достигал уже 100 тысяч.

Вот так в день прилета Хасан-ходжи почти забыл о своей болезни, старался держаться как можно бодро, как подобает новоявленному ходже, произносил дуа и пожелания, меж тем в глубине души страдая от мысли, что возможно он в это время заражает окружающих. – «О, Аллах! Молю Тебя, пусть у меня не окажется Ковид! Ты милосерден, пощади своего раба!», – молился он не переставая.

После того, как гости ушли Хасан-ходжи, оставшись в семейном кругу, сразу же прилег, почувствовав ломоту в костях, ощущая, что ноги его почти не держат. Жена и дети увидели в его глазах растерянность, страдание, какую-то печаль и тревогу. Вокруг все забегали, захлопотали.

Выбрав момент Хасан-ходжа подозвал Рахима и признался, что, возможно, заразился коронавирусом. Попросил успокоить родных, объяснить им свои опасения, а также принять все меры по изоляции. Тем временем, жар у него усилился, началась диарея, появился сухой кашель.

Рахим вызвал скорую помощь, предупредив, что у отца, только прилетевшего с хаджа, возможно, Ковид. Врач, в специальном комбинезоне, после осмотра больного скомандовал: – «собирайтесь, поедем в больницу. У вас Ковид!».

Так Хасан-ходжи был изолирован в инфекционной больнице. Спустя два-три дня был подтвержден положительный тест на Ковид. Это был первый случай в стране. Вот-так Хасан-ходжа стал нулевым пациентом в стране.

В тот же день, а это было 18 марта в районе был введен режим чрезвычайной ситуации, а контактные лица в окружении Хасан-ходжи, включая жену и детей, начали принудительно помещать в больницу на обсервацию.

Первые эмоции – шок, испуг, сожаление и одновременно чувство вины целиком овладели Хасана. Хотя, он и не мог даже сильно проявить эмоции, так как был даже не в состоянии сидеть. Из-за утяжеления состояния его перевели в реанимационное отделение, сатурация упала до 60, его подключили к кислороду.

Рахим, на время бросив свою стоматологию, перешел в инфекционную больницу и круглосуточно находился рядом с отцом. Его примеру последовали все его дети – Мадина, Алижон и Мухабат, находясь на обсервации включились в противоэпидемический процесс в больнице.

Хасан, несмотря на тяжесть своего состояния, все время удручался, что поневоле стал источником распространения Ковида в стране, страшно переживал, что по неволе заразил людей: – «Мне жутко стыдно и неудобно перед ними, ведь мог сразу же забить тревогу сразу же после прилета в аэропорт», – горевал он.

Позже Хасан-ходжа узнает, что взятых под карантин из числа контактировавших с ним людей становится все больше. Он воспринял решения своих детей активно участвовать в деле выявления зараженных, оказания им посильной помощи правильным, хотя душу его накрепко и надолго охватил страх и тревога за их здоровье.

– «О, Аллах! Ты всемогущ, Тебе мои мольбы – не дай заболеть моим детям. Мы рабы твои! Будь к нам милосердным!», – не переставал молится он. Уже потом, когда появились первые потоки ковидных больных, видя с каким усердием его дети работают с ними, у Хасана немного отлегло на душе. В эти минуты он по настоящему гордился своими детьми.

Вот-так, Хасан-ходжа, поневоле ставшим нулевым пациентом в отношении пандемии коронавируса в Кыргызстане, осознавал и переживал свою вину. Нет. Никто его не обвинял, не осуждал, а он сам, как человек совестливый и тем более будучи опытным медиком практически вменил себе вину за непредумышленное распространение ковидной инфекции.

А что значить вменить вину? Обычно это то, что приписывается человеку, и он объявляется виновным. Но, как уже говорилось выше, Хасану никто и не объявлял виновником распространения инфекции. Между тем, сам Хасан-ходжа осознал свою вину, сильно переживал её.

Когда время и состояние позволяло Хасан с сыном просматривали пресс-сообщение Республиканского штаба по борьбе с пандемией. Президент страны выступил с обращением к сообществу уже 18 марта. Хасану-ходже особенно горько было слышать о том, что 20 марта выявлены еще три случая коронавируса уже в соседнем районе. Причем, все они вернулись в Кыргызстан с тем же рейсом, что и он.

Хасану горько было сознавать, что он тогда так и не смог самоизолироваться, к сожалению, и государство не принял такую меру в отношении него. Свою изоляцию, как ковидного больного, Хасан воспринял должным образом. – «Изолированный больной уже прямо не пойдёт и дальше гадить, он уже один раз нагадил».

– «Такой человек должен понести наказание за то, что он нагадил», – всплакнул Хасан-ходжа. – А что такое «понести»? Это значит, он должен испытать лишения какие-то, в том числе и свободу, – с грустью думалось Хасану в боксе инфекционной больницы.

Алижон и Мухабат рассказывали отцу о том, что в целом по республике разрастается паника среди населения. Для изоляции заразившихся людей или же попавших под подозрение в отношении контакта с ними в стране был введен режим чрезвычайной ситуации.

Хасан-ходжа горько заплакал, когда услышал, что 2 апреля был зарегистрирован первый летальный исход от коронавирусной инфекции в Кыргызстане. Это был житель соседнего района, с которым он прилетел в Ош одним рейсом. Рахим, Мадина успокаивали его как могли.

– Отец! Не надо терзаться. Поверьте, вы ни в чем не виноваты. Вы просто один из заболевших и не более.

По телевидению стали ежедневно передавать брифинг Республиканского штаба по борьбе с коронавирусом. 3 апреля были выявлены первые случаи заражения среди медиков Джалал-Абадской области. Среди них оказался и Рахим. Хасан, несмотря на свое критическое состояние полностью свое внимание переключил на самочувствие Рахима. Благо, болезнь у него протекала в легкой форме, перенес практически на ногах, при этом ни на минуту не прекращая оказывать помощь ковидным больным.

Хасан переживал: – Не знаю, можно, наверное, второй раз хватануть. – Потом, никто же последствия от этой хвори не знает, – сомневался и горевал он. Между тем, по сообщению Министерства здравоохранения 7 апреля на территории Кыргызстана выявлены уже 228 случаев. Хасан взгрустнул, а ведь с момента регистрации у него коронавируса прошло всего 20 дней. Что же будет дальше? Что ждать от коронавирусной эпидемии? – удручался он.

Один из земляков Хасана, который вернулся из малого хаджа две недели позже него рассказывал, что прилетел в Ош с температурой и кашлем. Казалось бы, все штабы и все службы должны были бы бить тревогу, звонить всем пассажирам турецкого рейса. Но нет же. Несмотря на свое болезненное состояние он успел провести в своем селении большой той.

– Когда мое состояние ухудшилось позвонил в скорую помощь. «Никуда не ходите. Положите холодный компресс на лоб и лежите». Таков был ответ врача. Со временем мое состояние ухудшилось, в груди сдавило, и дышать стало невмоготу. Кое как сам добрался до больницы, – говорил этот пациент. Уже потом Хасан узнает, что таких случаев было множество.

– «О, Аллах! Прости нас за наши прегрешения! Человек слаб и прости его за слабость и грехи!», – молился Хасан-ходжа. – Есть больные, как источник инфекции, которые под разными предлогами отстаивают свою волю, распространяя инфекцию. Они неправы. Таких больных нужно принудительно изолировать от общества в закрытых стационарах, – возмущался он.

Хасану мыслилось о том, что это есть, наверное, причинение страдания, что, кстати, и есть кара за неповиновение. Хуже того, это есть элемент мести общества и государственной кары за безответственное поведение пациента.

– Ну, а с другой стороны, куда смотрит государство, которое взяло на себя ответственность за противоэпидемическую безопасность людей? – возмущался он.

В те дни в палате рядом с ним лежал молодой человек, у которого оказался положительный тест на Ковид. Он рассказал, что в один из дней почувствовала себя плохо: заболело горло, поднялась температура, а позже начался озноб. В поликлинике молодой врач-терапевт сказал: «У вас обычное острое респираторное заболевание, идите домой, попейте антигриппин, фервекс, парацетамол. Не забудьте про обильное теплое питье».

– Радость, что нет у меня коронавирусной инфекции затмила мое сомнение. Однако, на третьи сутки у меня появилось такое чувство, что в горло воткнули нож и там его поворачивают, сомнения пропали. Все эти дни совершенно свободно разгуливал среди людей и лишь когда стало невмоготу, вызвал скорую, – признавался он.

– Таких безответственных людей, которые рассеивают вирусную инфекцию надо доставать и насильно закрывать в боксах. А если этого государство, то есть система не предпримет, тем самым проявив слабину или бездействие, то система защиты общества будет прорвана. Вот почему нигилизм и правовой негативизм людей является самым вредным в деле борьбы с пандемией, – горестно размышлял Хасан-ходжа, лежа под капельницей.

Рахим и Мадина, когда посещали отца, делились с ним своими впечатлениями о поведении людей в период пандемии.

– По большей части люди поступают очень опрометчиво, иногда бездумно, то ли искренне заблуждаясь в том, что Ковид – это вроде более агрессивного гриппа и ничего более, то ли в силу своего неведения как поступать в тех или иных ситуациях. Потому, они игнорируют изоляционный меры, ходят без СИЗ, продолжают тусоваться в людных местах, – возмущалась Мадина.

– Люди знают, что должны соблюдать карантин, но для них карантин: дом – магазин, аптека – больница. Многие говорят так: – «Нам и без тестов все было понятно. Мы знали, что заболеем, это вопрос лишь времени», а потому вполне умышленно ограничивали свой карантин «дом, магазин, аптека, больница», – сказал Рахим.

– Да! Люди не задумываются, пока сами не столкнутся с коронавирусной инфекцией. Я почти 40 лет работаю в медицине, но никогда не видел такой повальной заболеваемости, никогда не видел, чтобы было столько тяжелобольных. Больные гибнут сотнями, тысячами. Это настоящая трагедия! – удручался Хасан-ходжа.

– «О, Аллах! Помилуй нас за наши грехи! Все в Твоих руках и испытания, и наказания!» – молился Хасан-ходжа, осмысливая то, что людям нужно приложить все усилия для предотвращения заражения. – Но если заболел, то нельзя сдаваться психологически, успокаивая самого себя «Всё будет хорошо, ты победишь болезнь, дома тебя ждет семья».

Хасану почему-то вспомнился случай, рассказанный Рахимом. На похороны старого человека, умершего от тяжелой ковидной пневмонии в соседнем районе прибыл его родственник из Нарынской области. Местные врачи советовали ему не ездить на похороны, однако, он не прислушался. – «Совестно не прийти, дядя скончалась в таком почтенном возрасте, не бросить землю в его могилу – это неприлично».

– И что потом?

– Три дня спустя уже в своем Нарыне у этого родственника начались боли в груди, появились жар и одышка. Не хватало воздуха, еле добрался до больницы. Вот-так коронавирус распространился среди населения области.

– Знаешь отец! В эти дни в нашем селе люди продолжают собираться на свадьбы и поминки. Да и к тебе продолжают приходить в больницу, чтобы хоть через окно поприветствовать тебя, пожелать тебе скорого выздоровления. Причем, несмотря на наши протесты, – рассказывает Алижон.

– Людей не переубедить, а потому необходимо насильно заставлять людей, чтобы они не выходили на улицу, нужно выставить милицейский кордон возле каждого переулка и улицы, принять наконец соответствующие меры при похоронах погибших от коронавируса. Как еще объяснить людям? —возмущалась Мухабат.

– Хотя и был объявлен строжайший карантин везде и повсюду, но, тем не менее, практика показало, что невозможно быть полностью изолированным и не выходить из дома. Нужно ходить в магазин, в аптеку, в больницу. Между тем, там каждый второй продолжает ходит без маски, не соблюдает дистанцию. – У нас заболевшие не идут в больницу, пока не упадут, – огорчался Рахим.

Хасан-ходжа осознавал, что теперь все будет иначе. После лечения переболевшие люди должны понять, что отныне необходимо быть психологически готовым к этому заболеванию. Вирус уже никуда не уйдет. Любой может заболеть. Человек даже не сразу поймет, когда заболеет, и не узнает, откуда эту болезнь он подцепил.

– В таких случаях лучше всего предохранятся, если был контакт с заболевшим, то самоизолироваться, а если заболел, то начать лечение незамедлительно. Самое главное – не впадать в уныние, – думалось ему.

Хасан вспомнил первый день пребывания в больнице. Вокруг него ажиотаж, врачи и медсестры в халатах СИЗ, как космонавты в скафандрах, лица смазанные, голос, как будто с далека. Он не мог даже объяснить им своего состояния. На фоне температуры он не мог ни поднять руку, ни разговаривать. Произнести пару слов было для него настоящим усилием. Врачи спрашивали: «Что у Вас болит?», а он отвечал: «Болит абсолютно всё».

Ему вспомнилось, как при вызовах, простые, порою безграмотные больные, чаще преклонного возраста во время расспроса не могли объяснить свое состояние, то тут болит, то там болит и ничего конкретного. А теперь вот и сам никак не может сформулировать свое состояние.

– В первую ночь дежурная врач назначила мне стандартное лечение. Однако, в течение трех-четырех суток никак не удавалось стабилизировать мое состояние, – рассказывает Хасан-ходжа. – Принимать пищу не мог, врачи заставляли меня пить воду, чтобы хоть как-то поддержать организм. Донимал упорный сухой кашель, временами лихорадка, озноб. Не знаю, как они меня вытащили из того состояния. Просто не знаю. Спасибо врачам, они просто герои сегодняшнего дня.

Действительно люди, да и сами медики осознавали, что им выпала тяжелая доля. Все медики были в полной противовирусной воздухонепроницаемой экипировке. Сквозь защитную пленку было видно их разгоряченное лицо, покрытое потом. Для облегчения их страданий в боксе распахнули все окна. За окном стояла тридцатиградусная жара. Некоторые врачи падали с ног, теряли сознание. На место них приходили другие медработники и работа продолжалась безостановочно.