Лорды гор. Да здравствует король!

– Но уже двое суток прошло… – пробормотала я, краснея. – Он говорил Рамасхе, что его смерть будет недолгой. Это не так?

Король, задумавшись, покрутил перстень на пальце. Вскинул глаза, почему-то потемневшие, как от скрытого гнева:

– Недолго по меркам практически бессмертного белого вейриэна. Лэйрин, насколько я понял, ты разбираешься в математических закорючках, древней истории и алхимических формулах, но потрясающе мало знаешь о том, что действительно стоит знать о мире.

– Вот это я как раз знаю, что ничего не знаю, – буркнула я. – Так Рагар обманывал?

– Нет. Ему потребуется несколько лет, чтобы воскреснуть. Но твой вопрос опять возвращает к мысли, что тебя сознательно держали взаперти и почти в полном неведении, – он поднялся, не в силах сидеть на месте, прошелся вдоль стеллажей, отопнув помешавший стул. – Догадываешься, почему?

– Потому что мой отец – темный.

– Да. Дитя темного в Белогорье! Заложник, если называть вещи своими именами. Более того. Впервые за все века у темных родилась девочка, и оказалась ребенком горной леди, какая удача! – Роберт продолжал нервно ходить, так резко поворачиваясь, что я вздрагивала. – Ты – бесценное сокровище, Лэйрин. И все же я удивляюсь, почему Рагар не убил тебя, а взял под защиту. Высший мастер не мог не понимать, что использовать тебя он не сможет.

– Почему? – удивилась я.

– Они – стражи другого Белогорья, страны духов. Изначальные враги Темной страны. И никакая цена, никакая выгода не сможет оправдать в глазах белого вейриэна ту силу, какую может получить с тобой темная кровь. Азархарт, если узнает правду, ничего не пожалеет, чтобы получить тебя, а Белогорью без королевы не выстоять. Но Рагар оставил тебе жизнь и защитил. Загадка. Не понимаю! – он в сердцах стукнул кулаком по шкафу так, что фолианты с грохотом выпали. – Дьявол! Или я не учитываю какого-то очень важного фактора, очень… Но, конечно, ни Хелина, как леди гор, ни вейриэны не могли допустить, чтобы дочь Азархарта узнала о Белогорье что-то большее, чем известно всему миру.

– Чья дочь? – мне невыносимо захотелось сползти с кресла под стол и спрятаться от всего мира.

Вздохнув, Роберт опустился на стул, жалобно скрипнувший под его весом.

– А я не сказал тебе? Дочь темного владыки. И я уверен, что Хелина и его обманула, или он особо не интересовался последствиями их встречи. Сыновей у него много, одним больше, одним меньше… Девочку и предположить было немыслимо, потому в договоре речь идет не о его ребенке, а о седьмой дочери Хелины. Рагар показывал мне копию, у нас с ним был откровенный разговор перед его уходом. И говорится там о том, что рожденного от темного владыки сына Азархарт оставит ей в обмен на дочь. Но родилась ты. Выдать тебя за мальчика – хорошая идея, и я уже не осуждаю Хелину за обман. У нее не было другого выхода. Но сейчас, Лэйрин, передо мной очень нелегкий выбор.

– Догадываюсь, – сглотнув комок в горле, прошептала я. – Либо продать меня папочке, либо мамочке. В Темную страну или в Белые горы.

Король недобро усмехнулся.

– Белые горы? Да, я смогу получить от них военную помощь за тебя, но она обернется куда большими потерями и для меня, и для них, если о тебе узнает Азархарт. У меня есть другой способ привлечь Белогорье в союзники – мой дар.

– Остается Темная страна?

– Самый выгодный для меня вариант, – кивнул Роберт. – Я все-таки государь, как бы мне иногда не хотелось забыть об этом. А ты, по сути, моя пленница. Здесь тебя никто никогда не найдет, пока я жив. С моей смертью умрешь и ты. Если я скажу Азархарту, какое сокровище в моих руках, он вытрясет из инсеев и шаунов все, что ими было украдено в моем королевстве за двадцать лет, и страна возродится за месяц. Не будет ни одного нищего и голодного. Это навскидку. Можно и луну с неба попросить – достанут.

В горле у меня опять пересохло, и я налила себе холодный отвар из чайника. Роберт галантно подогрел. Удобный дар. Вот матушка без очага не могла обойтись.

– Зачем тогда вы усиливаете защитные чары на мне? Зачем говорили о передаче дара, если вы уже решили, сир?

– Такое сокровище надо хорошо защищать, – пояснил Роберт. – А еще лучше – научить это чудо, чтобы оно само себя защищало. Я еще ничего не решил, все зависит от твоего выбора. Мне бы хотелось услышать, что выберешь ты, какой путь. К папе или маме? Что хочешь ты сама?

Это был первый в моей жизни человек, которого интересовало, что хочу я сама.

– Просто жить, знаете ли. И чтобы меня все оставили в покое.

– Не судьба тебе просто жить, дочь Азархарта. Как и мне никогда не стать простым рыцарем, особенно, с моим проклятым даром.

Подтянув колени в кресло, как я любила сидеть в горном замке, я обняла их и спрятала лицо от слишком пристального королевского взгляда. Ужас был не только в том, что от темного впервые родилась дочь. Все когда-нибудь случается впервые, даже наш мир случился нечаянно, когда божественные айры заигрались в свои странные игры.

Мое несчастье состояло в том, о чем Роберт еще не знал: я унаследовала дар рода – способность воплощать духов предков. И пусть Хелина заперла его волей матери, но ведь может и открыть. Или ее смерть снимет запреты. А тот дом, куда добровольно входит носительница дара, входит и в страну духов, в Белогорье. А если это будет дом темного владыки? Вот он, кошмар кошмаров!

Почему же Рагар не убил меня? Ведь он знал, что мой раскрытый дар станет дверью для темных. Может быть, все дело в слове «добровольно»? Но о владыке темных я читала Лилиане очень много страшных сказок. Мало кто мог противостоять воле Азархарта. Если даже лорды Белых гор становились его князьями…

Боги, боги… какие же силы и храбрость понадобились моей матери, чтобы спасти мою жизнь, укрыть от всех, не отдать меня ни лордам, ни горным духам, ни Азархарту!

Роберт вздохнул, по-своему истолковав мое молчание.

– Вот мы и вернулись к тому, Лэйрин, с чего начали: ты можешь принять мой дар. И тогда все, кто пытается тобой манипулировать, останутся ни с чем. Белые горы опасаются подземного пламени, и в тебе они увидят спасение. Темные боятся моего огня – осколка от белого пламени, и ты станешь для них угрозой. Но у «огненной крови» высокая цена. Три пути перед тобой. Выбирай.

Мои плечи затряслись, как я ни пыталась сдержать слезы. Ладонь Роберта опустилась на мою голову, осторожно, едва касаясь, поворошила короткий ежик волос. Горячая волна прошла от макушки до пяток, осушив слезы и оставив странное тепло в сердце.

– Ты не поверишь, девочка, но я в детстве тоже плакал, когда понял, что никуда мне не деться от «огненной крови», – с грустью сказал он. – Этот дар слишком дорого стоит. Он отнимает у человека самого человека. Меняет сердце и душу. Я рос стеснительным мальчишкой, любил смотреть на звезды и тайком сочинял баллады. А стал чудовищем. Не человеком – носителем. И мой сын был бы так же обречен… Не плачь, принцесса. Мы что-нибудь придумаем.

– А другие варианты есть? – сухо спросила я, устыдившись слабости. Плакать перед Робертом Сильным, еще чего!

– Еще один, последний. Но это не путь для тебя, а отсрочка выбора. Полезная для меня отсрочка. Мне нужно время, чтобы вытащить королевство из той задницы… ох, прости, Лэйрин, ты так похожа на Дирха, что я забыл, с кем говорю, – лукавая усмешка проскользнула в его глазах, когда я возмущенно дернулась. – Так вот, мне надо спасти эту несчастную страну, которой так не повезло с государем.

– Не поздно ли вы спохватились, ваше величество?

– Поздно бывает, когда приходит Темная страна. Тебе тоже нужны время и защита. Я предлагаю сделку. Если ты согласишься, то уже через час мы вернемся во дворец, и тебе уже никто не сможет угрожать, даже Азархарт. Год, самое большее, ты будешь в безопасности, но потом выбор неизбежен.

Рыжий король оказался, пожалуй, самым тонким интриганом из всех, кого я знала, потому что не боялся откровенности. И он обладал потрясающим даром убеждения. О, я в полной мере узнала, что такое горящий взор и пламенная речь Роберта Сильного, когда он излагал мне суть сделки. «Огненная кровь», что вы хотите… Да и трудно ли убедить в чем-то наивную перепуганную девочку?

– Есть способ ускорить адаптацию моей магии к твоей крови, – интригующе начал король. – Даже если ты потом откажешься принять мой дар, подготовка не помешает, а защита останется. Но, главное, твой отец не сможет подчинить твою кровь его воле. То, что я тебе предлагаю, называется на языке айров – Айшери, прядущие нить души. Это чисто духовная связь, сродни той, что связывает наставника и ученика.

Я заподозрила худшее – ту же матримониальную аферу, что предлагал мне Рамасха с подачи моего наставника, и не ошиблась.

– С чего ты взяла, что это брачный обряд? – удивился король. – Плохо тебя обучали. О браке и речи нет. Это первоначальная магия, и никто не имеет ни права, ни сил вмешаться в него, вот в чем прелесть. Всего лишь обряд поименования, Лэйрин. В этом растянутом на год обряде у столь странных существ, как айры, совершался выбор душевного друга, «второго сердца». Следующий этап так и называется – Лайсе, прядущие нить сердца. Но сексуальные отношения на весь период обряда запрещены, и на стороне тоже. Полное очищение душ – вот что тут главное.

Это я уже знала, и даже развеселилась, когда Роберт тяжко вздохнул:

– Для меня это будет все равно, что уйти в монастырь. А третий этап – Ноиль, прядущие нить жизни, нам не понадобится. Наш пол дан нам свыше, но айры, если возникало любовное влечение, и они задумывались о будущем браке, выбирали на этом этапе свой пол и облик, решали, кем они хотят быть друг для друга. Вариантов было четыре. Видишь, ничего страшного в обряде нет. Год, всего год, Лэйрин.

Сначала я категорически отказалась от этой сделки, готова была просидеть в башне до скончания веков. И так типично по-женски сдалась через полчаса, когда Роберт принес из библиотеки древний свиток с описанием обряда, его условий и последствий.

Я его изучила внимательнейшим образом.

Действительно, обряд выбора «душевного друга» не обязывает к браку. О нем вообще речь шла, как о чем-то противоестественном самой сути этой магии. Это уже потом, после завершения, если возникало желание, айры связывали судьбы.

Обряд поименования помогал распахнуть свою душу и принять чужую, увидеть мир и себя глазами другого, как не дано человеку, достичь более полного взаимопонимания и чуткости, чем существует даже между близнецами. Получавшие истинные имена становились одной гармонией. Айры называли это так. Чтобы придумать такую магию родства, нужно быть очень одинокими существами. Совсем как я.

Увы, в свитках не было ответа на вопрос: зачем эта морока королю?

А меня это весьма занимало. Зачем ему выбирать «зеркалом души», «вторым сердцем» глупую шестнадцатилетнюю девицу? С моей точки зрения для него, кроме самоограничений и хлопот, не было никакой выгоды. Вот разве что это – я добралась до последних рун свитка – сила соединенных таким обрядом магов возрастала многократно. Магическая, духовная и телесная. Почему же столь простой способ обрести могущество оказался забыт? Не потому ли, что требует высочайшего самоотречения, иначе ничего не получится?

Я взвесила все «за и против» и не увидела другого спасения из паутины, где на одну запутавшуюся муху приходился десяток пауков.

Мы заключили сделку.

Впоследствии я смогла оценить: Роберт не лгал мне ни в чем, как и обещал. Но, великие боги, как же многого он не сказал! Как и Рагар – не захотел, не смог, не успел.