Дева и чудовище

– Это не просто оскорбительные слова, это намеренное унижение… Более того, он угрожал вам!

– Но он не сказал неправды… – Из глаз Эллис хлынули слёзы обиды и огорчения. Уткнувшись в широкую грудь супруга, она затряслась от рыданий, невнятно бормоча в бархат камзола: – Ведь это правда, правда!.. Я рабыня, безродная приживалка, бастарда и подкидыш!.. Я штопала чулки и носила горшки, и, сколько бы вы ни говорили всем и каждому, что теперь я графиня, дама и госпожа, никто и никогда не забудет, кем я была!..

– Дитя моё… Девочка… Элис… – бормотал обескураженный граф, неуклюже гладя супругу по спине. – Не плачьте… Вы разрываете мне сердце… Выслушайте меня, милая девочка…

Граф подхватил супругу на руки, сел на скамью и посадил всё ещё рыдающую и жмущуюся к нему девушку на колени. Прижав одной рукой вздрагивающее тело к груди, другой рукой, жёсткой ладонью воина, он ласково гладил волосы и мокрое личико.

– Выслушайте меня, – повторил он. – Сейчас я вам расскажу то, о чём не знает никто в Атониане… Много лет я скитался на чужбине, служил разным королям, лордам и герцогам, правителям всех мастей… Воевал, побеждал и проигрывал. Несколько раз я попадал в плен и становился рабом… Да, я был рабом, и не единожды! Эти ужасные раны на лице остались после второго плена… Тогда я три года был рабом и носил бронзовый ошейник. Меня сделали гладиатором и отправили на арену драться с дикими зверями на потеху вельможам и черни. Один из боёв я проиграл… Гиззард располосовал мне лицо, и, если бы не товарищ-напарник, загрыз бы меня насмерть. Я чудом выжил, но остался уродом на всю жизнь… С тех пор я ненавижу гладиаторские бои и рабские ошейники. Вы знаете, что мои рабы не носят их.

– Да… – прошептала притихшая девушка, с любопытством слушая рассказ графа.

– Я рассказал это, милая Эллис, чтобы вы поняли: быть в прошлом никем – не постыдно. Неважно, кем ты был, важно, кто ты есть сейчас. Наш мир так устроен, что никто не может чувствовать себя в нём в безопасности, и кичатся своим высоким положением только глупцы. Сегодня ты господин – завтра можешь стать рабом. И наоборот… Боги играют судьбами людей, как дети цветными кубиками, складывая их и переставляя. Не нужно стыдиться прошлого – гордись настоящим!

Граф склонился и легко коснулся губами сначала одного, затем второго глаза супруги, осушая слёзы.

– Идёмте, дорогая, я отведу вас в ваши покои…

После этого вечера что-то перевернулось в душе девушки. Она как бы повзрослела, словно покров прошлого сполз с неё, как сбрасывают отслужившую кожу змеи. Эллис обрела уверенность, которой так не хватало ей раньше. И ещё одно чувство пробудилось в душе девушки: в ней проклюнулись первые ростки любви к супругу.

8

Несколько месяцев пролетели незаметно. Эллис училась этикету, танцам, искусству вести светские беседы. Граф хотел «вывести» супругу «в свет», устроив грандиозный бал в честь её для рождения.

Попутно Эллис старалась всеми силами обольстить собственного супруга, но у неё, к великому огорчению и недоумению, ничего не получалось. Как-то раз она даже рискнула появиться перед ним в полупрозрачной ночной сорочке, но граф поспешно отвёл глаза и покинул её под каким-то надуманным предлогом. Их отношения не заходили за рамки дружеских, упорно не желая переходить в разряд супружеских. Граф всё так же продолжал опекать и защищать супругу, был к ней неимоверно добр и внимателен, но не более. Хотя до внимательных ушей графини начали доходить слухи о какой-то смазливой служанке, которой граф оказывал повышенное внимание. Девицу заметили, и не единожды, выходящей из спальни господина в несколько растрёпанном и возбуждённом виде. Эллис испытала непривычное чувство ревности, и она тут же решила расставить все точки над «и». В конце концов, она законная супруга или нет?! Так почему граф так упорно отказывается исполнять свои супружеские обязанности? Прошло достаточно времени, они давно уже привыкли друг к другу, и только слепой не заметит любовь и восхищение, сияющие в глазах девушки при виде графа! Наученная и подготовленная рассказами и откровениями Альки, Эллис уже не боялась ни первой близости, ни физического контакта с мужчиной. У девушки теперь была одна мечта и единственное желание: зачать и подарить супругу сына. А как это сделать, если он ни разу даже не поцеловал супругу по-настоящему, не говоря уже о других, более интимных вещах?!

Однажды Эллис устроила торжественный ужин с музыкой, танцами и песнями рабынь. Позвала супруга. Графу мероприятие очень понравилось, и он выразил желание ещё раз побывать на подобном приёме пищи. Через декаду девушка снова пригласила графа. После изысканных блюд и вычурных напитков, над рецептами коих Эллис колдовала совместно с камеристками и поварихами, выступила Алька, любимая рабыня графини. Она спела пару новых песенок и станцевала эротичный танец. Эллис заметила, с каким внимание граф смотрел на изгибающуюся рабыню, как похотливо засверкали его глаза, и участилось дыхание. Сердце девушки пронзил укол ревности. Да что ж это такое?! Он пускает слюни на какую-то рабыню и совсем не смотрит на сидящую рядом супругу!

Вскочив, Эллис внезапно громко крикнула:

– Вон! Пошли все вон!

Музыка тут же стихла, музыкантши побросали инструменты и поспешили к двери. Алька, прерванная в самый интересный момент, с недоумением посмотрела на госпожу, но не посмела ослушаться.

– Что случилось? – не понял граф.

Эллис стояла перед ним, немного смущённая и сердитая. Не отвечая ни слова, приблизилась, раздвинула ноги супруга и опустилась между ними на колени. Граф, не понимая, смотрел на девушку. Эллис положила руки ему на пояс и начала его нетерпеливо расстёгивать. Граф нахмурился.

– Что вы делаете, миледи? – хрипло спросил он.

Не отвечая, Эллис продолжила манипуляции. Не справившись с поясом, она положила ладошку на бугорок, предательски выпиравший из-под бархата штанов, и начала его массировать, как когда-то учила её Алька. Другой рукой она полезла себе за пазуху и освободила юную прекрасную грудь.

У графа чуть челюсть не отвисла от удивления, а глаза просто полезли на лоб. Его лицо тут же налилось кровью, отчего шрамы стали отвратительного синего цвета, придав и без того ужасному лицу просто жуткое выражение. Он взмахнул рукой и залепил супруге звонкую пощёчину. Оттолкнув её, он вскочил с места и возмущённо закричал:

– Что вы себе позволяете, сударыня?!

Напуганная его грозным видом, яростью и пощёчиной, Эллис лежала на полу, растерянно хлопая глазами и не понимая, за что её ударили. На глазах девушки тут же выступили слёзы боли и обиды. За что? Разве она не вправе оказывать супругу подобные знаки внимания? Разве что он совсем не любит её! Зачем, зачем тогда он женился? Что это за странная прихоть? Разве она не супруга? Или просто игрушка в его жестоких бездушных руках?

Не понимающая, растерянная, униженная, Эллис тихонько заплакала, глядя на супруга снизу вверх несчастными глазами побитой собаки.

9

Кровь отхлынула от лица графа. Он побледнел и резко отвернулся. Кулаки его сжались и расслабились. Вернувшись к супруге, он поднял её и прижал к груди.

– Простите, простите, дитя моё… Простите мою вспыльчивость… – прошептал он, гладя девушку по волосам. – Я не смел вас бить… Это я виноват, это моя вина…

– Вы не любите меня… Не любите, – всхлипывая, пробормотала девушка. – Вы… спите с другими женщинами, смотрите на них жаждущим взглядом, а я… ваша супруга… Вы ни разу не посетили мою спальню, не сделали меня женщиной, не скрепили наш союз моей девственной кровью… Зачем… Зачем вы женились на мне?

Граф застыл, как каменный истукан, и только сердце гулко билось в широкой груди.

– Вы любите меня? – тихо прошептал он, спустя минуту.

– Да! – искренне ответила девушка.

– И вас не отталкивает моё уродство?

– Я не замечаю его… Для меня вы самый лучший, самый добрый, самый прекрасный мужчина на свете! Я хочу стать вашей настоящей женой, родить вам сына, любить вас, как мужчину! Но вы… вы не любите меня…

– О, боги… – почти простонал мужчина и так сильно прижал Эллис к груди, что чуть не удушил. – Я не думал, что так получится!

И столько в этом возгласе было горечи и страдания, что Эллис перестала плакать, вывернулась из объятий и с удивлением взглянула в лицо супруга.

– Элли, дитя моё, – продолжил он, глядя в глаза девушки. – Видимо, пришло время раскрыть вам тайну… Помните, ещё на первом завтраке, на другой день после свадьбы, вы спросили, почему я женился на вас, если мог выбрать любую другую девушку? – Эллис кивнула. – Теперь я отвечу на ваш вопрос… Присядем.

Они опустились в кресла, и граф продолжил, сцепив пальцы и положив руки на колени.

– Когда-то давно я полюбил одну женщину… Я привёз её из другой страны, похитив из дома и сделав наложницей. Она была знатного, но обедневшего рода, и поехала со мной не по принуждению, а по любви… Больше года длилась наша любовь. Мои родители настаивали, чтобы я женился, но, ослеплённый любовью, я не желал даже смотреть на других женщин. Отец узнал, из-за кого я отказываюсь от выгодных предложений, и очень рассердился… К тому времени моя возлюбленная уже ждала ребёнка и вот-вот должна была родить. Я, опасаясь за её жизнь и жизнь нашего будущего ребёнка, поручил любимую лучшему другу – лорду Айскину. Он спрятал её в своём городском доме, где она благополучно родила девочку, которую мы назвали Элиссандра… Да, Элли, вы – моя дочь. Но когда вам едва исполнился месяц, ваша мать неожиданно и тяжело заболела и вскоре умерла. Вне себя от горя и, чтобы скрыться от продолжавших настаивать на женитьбе родных, я покинул страну, отправившись в чужие края. Лорд Айскин клятвенно заверил меня, что присмотрит за вами и будет любить не меньше, чем собственных детей… Я не знал, Элли, что вы станете рабыней в доме человека, которого я считал лучшим другом!

– Лорд Айскин любил меня до самой кончины… – прошептала поражённая услышанным девушка. – Возможно, он был единственным, кто меня там любил… И, по-видимому, так рьяно охранял вашу тайну, что даже не намекнул супруге о моём истинном происхождении… Но, если я ваша дочь, зачем же вы на мне женились?!

– Судьба сложилась так, что я не смог скоро вернуться на родину и узнал о вашей судьбе слишком поздно. Лорд Айскин заверил меня, что вы живёте в хороших условиях и воспитываетесь с его детьми. Поэтому я снова покинул родину, так как графом Атонианским в то время был мой старший брат, с которым мы не очень ладили, да и родители были живы. Когда я навсегда вернулся домой, приняв бразды правления после смерти брата, то сразу же подумал о вас. Я хотел немедленно вас забрать и удочерить по закону, но потом, по зрелому размышлению, переменил своё решение… Видите ли, дитя моё, наши законы так запутанны, а у меня столько завистников и недоброжелателей при дворе, что наше родство могли оспорить. К тому же трудно было бы что-либо доказать в отсутствие двух главных свидетелей – вашей матушки и лорда Айскина. И я пошёл более простым и надёжным путём – женился на вас. Став графиней Атонианской, вы сразу получали то, чего были лишены с рождения: титул, богатство, власть, уважение… Теперь вы понимаете, дитя моё, что я не могу любить вас, как мужчина любит женщину. Но я всем сердцем люблю вас, как дочь.

Услышанное поразило Эллис в самое сердце. Да и кто бы не удивился, узнав вдруг, что она супруга собственного отца!

– Святые Небеса, милорд… – прошептала изумлённая девушка, – Зачем было это делать? Если вы хотели мне добра, можно было просто забрать меня в свой дом…

– В качестве кого? – нахмурился граф. – Служанки? Приживалки? Содержанки? На потеху черни и вассалов? Нет! В вас течёт благородная кровь двух знатных родов! Вы никому и никогда больше не будете прислуживать! Пусть прислуживают вам те, кто совсем недавно смотрел свысока, пусть кланяются и унижаются, как заставляли унижаться вас!.. Простите, милая, мою горячность…

– Но… что мне теперь делать? Я рада, что у меня появился отец, но я лишилась супруга! А как же наследник? Разве вы о нём не мечтаете?

– Я отказался от этой мечты, когда стал с вами у алтаря. Пусть у меня не будет сына, зато я отдам долг дочери, которой пренебрегал долгие годы.

– Значит, у меня никогда не будет настоящего супруга? – улыбнулась девушка. Но в её голосе прозвучало плохо скрытое разочарование.

– Наберитесь терпения, дорогая… Возможно, через несколько лет я благополучно скончаюсь, вы станете молодой, богатой, красивой вдовой, и у вас отбоя не будет от женихов! Вы выберете супруга по своему желанию, а не чужому принуждению.

– О чём вы говорите, милорд! – в ужасе замахала руками девушка. – Вы ещё не старый, и проживёте много лет, я надеюсь…

Губы графа искривились в его обычной зловещей улыбке. Он потрепал дочь по щеке и обронил: