Вечно молодые

Дели никогда не обижается. Не хмурится и не беспокоится.

И уж точно это не Дели, которая, глядя на Игоря, медленно, но уверенно показывает неприличный жест, включающий в себя средний палец. Что не остается не оцененным моим партнером.

– Твои подруги очаровательны как никогда сегодня. Так мило, что они беспокоятся о тебе… Они же не знают, что у тебя с собой оружие!

Я молчу, решив, что если не отвечать, то он наконец-то заткнется.

– Проведи рукой за моим поясом. – Я хмурюсь, не понимая, в чем смысл. – Не стесняйся. Тут все привыкли к тому, что меня начинают раздевать еще до того, как заходят в мою спальню. – Я все еще не хочу делать то, о чем он просит, что вызывает еще один тяжелый вздох. – И я не привык упрашивать об этом, но, пожалуйста, сделай одолжение и залезь ко мне в штаны!

Я смотрю на него в упор, в глазах играют слишком хитрые огоньки. Он подавляет желание засмеяться, пока моя рука неуверенно скользит между его прессом и поясом брюк. Решаю, что любопытство меня погубит, надеясь, что у меня пока не текут слюни. Я пытаюсь взять под контроль кровь, которая так и норовит прилить к щекам, и в этот момент нащупываю два ножа. По одному для каждой руки, плотно прилегающие к телу.

– Что за…?

– Видишь, я не страшный, а теперь продолжай вбирать кислород в себя, милая. Твоя смерть от удушья не входила в мои планы! – он довольно улыбается, и мы продолжаем двигаться по кругу, когда я впускаю новую порцию воздуха в себя.

– Хм, наверно девчонки удивляются, когда ты начинаешь раздеваться, а там…

– Я никогда не делаю это самостоятельно, так что, они сами находят моих друзей…

– Фуууу… – он засмеялся, запрокинув голову. Так по-детски, что я опешила и почти запуталась в шагах.

– Да ты у нас не испорченная…

– В отличие от тебя, которого уже некуда дальше извращать.

– Ну, я не виноват, что все считают, что они могут стать моей единственной…

Я посмотрел в сторону Мел, которая переговариваясь с Олли. Выражение ее лица не предвещало для меня ничего хорошего и для него тоже. Она не собиралась ему меня отдавать. Он проследил за моим взглядом, и рука на моей спине вжалась мертвым хватом в ребра. Он начал меня кружить. Его губы прижались к моему уху:

– Ты приятно пахнешь. Я бы хотел почувствовать это как-нибудь с утра. Или вечером. Послушай, когда начнешь меня охранять, может, переедешь ко мне? У тебя же должен быть доступ к телу. Я обещаю не водить девчонок и…

– Я – сирена, а не нянька, и одного твоего желания слишком мало, чтобы получить меня в свои личные лакеи.

Он затыкается своими же словами, а я, пользуясь моментом, ухожу, оставляя его посреди зала.

Ровняюсь с Олли, наши плечи почти касаются, но я стою спиной к Игорю.

– Я не хочу его охранять!

– Никто не хочет его охранять. – Она делает паузу и ободряюще улыбается мне, говоря шепотом. – Умница!

Я оборачиваюсь, а он до сих пор стоит и пялится на меня с ухмылкой, которая говорит только том, что его мотивация зашкаливает после нашей с ним милой беседы. К нему уже подлетела недовольная Алиса, он осмотрел ее, взял под руку, чтобы ей было проще стоять. Она была пьяна и недовольна тем, что он только что делал. Его выражение сменилось на снисходительное и заботливое. Черты лица смягчились. Он не слушает, но кивает Мел, что сам отведет ее домой, и они медленно двигаются из зала.

Глава 4

Я просыпаюсь от прикосновения к моей руке.

Это Олли. На ней зеленая футболка и простые джинсы. Волосы как всегда в конском хвосте на затылке. У меня пробегает мысль о том, какая же она все-таки зануда, потому что никогда не дает себе возможности расслабиться. А затем мои глаза встречаются с ее.

Что-то не так!

Я приподнимаюсь на локтях в постели, хочу спросить, что ей от меня нужно, но она прижимает к губам указательный палец и манит за собой.

За окном расцвело, но все спят. Слишком рано. До утренней тренировки полтора часа. Я встаю с кровати и перемещаюсь за ней прыжком к нашему обеденному столу, на котором остались стопки с недопитой текилой, куски выжатого лайма и табаско, потому что Кейт любит погорячее. Тихонько прохожу в гардероб. Когда она закрывает за мной дверь, то начинает сосредоточенно говорить:

– Одевайся, я принесу тебе кофе и бутербродов, у нас минут 20 до встречи с Аркадией.

– Что? – чувствую, что мимика моего лица слишком живая для 6:30 утра.

Губы Олли искривляются в непонятной форме, которая не говорит ни о чем хорошем. Она закатывает глаза и произносит:

– Игорь развел детский сад и побежал жаловаться мамочке, что я не даю ему стража.

– Прошло каких-то 5 часов с тех пор, как мы с ним пререкались…

– Я приготовила одежду для тебя. Не тормози. – Она кивает на кучу шмоток, которые валяются на одном из пуфиков. До того, как она выскальзывает за дверь, я не успеваю сказать ей, что это почти меня не задевает.

Просто он меня бесит.

В памяти всплывает его лицо в тот момент, когда он обнаружил нож на бедре, как будто это сложило в его голове какой-то паззл.

Я залажу под холодный душ, чтобы окончательно проснуться, потому что мне кажется, что происходит полнейший бред. Вытираюсь насухо, одеваюсь в узкие джинсы и такую же футболку как у Олли. Шнурую простые черные кеды в тот момент, когда она возвращается в гардероб и ставит кофе и два сэндвича на один из столов перед большим зеркалом с идеальным освещением для нанесения макияжа.

– Волосы! Сделай что-то с ними. Это уже не просто знакомство. – Она смотрит, в то время как я удивляюсь и пытаюсь понять логику сказанного.

– Что ты от меня хочешь?

– Чтобы она восприняла тебя всерьез!

– Думаешь, она поведется на то, что я за неделю смогла стать кем-то достойным приближаться к ее сыну?

– Просто ненавижу вашу расхлябанность. А этот твой легкий беспорядок с волосами просто бесит. При таком раскладе она, скорее всего, захочет тебя побрить!

– Но не сделает этого, потому что брить сирену – самое бесполезное занятие на свете.

Я улыбаюсь, довольная своей шуткой. Олли смотрит на меня с желанием отправить обратно на тот свет.

Кусаю внутреннюю сторону щеки и заплетаю волосы в колосок, когда коса становиться достаточно длинной, перекидываю ее через плечо на грудь.

– Так лучше?

– Да! Ешь свой завтрак!

– Не хочу!

– Потом вообще ничего в себя запихнуть не сможешь!

– Я сама хочу решить, когда буду есть.