Вечно молодые

Я вспоминаю лицо парня, в которого попадает пуля и это захватывает меня. Мелкая дрожь пробегает по каждой клетке тела. Чувствую, что еще чуть-чуть и истерика не заставит себя ждать. Он останавливается рядом и тихо говорит:

– Девочки не вернуться до утра, так что переночуешь тут! – Я собираюсь разразиться ядом, о том, что он меня достал, и что даже этот момент он хочет использовать на благо своего самолюбия. Но он вручает мне в руку свой мобильный, на экране которого красуется смс от Олли, которая просит, чтобы он не оставлял меня одну.

– Я в порядке! Мне не нужна нянька!

– Душ там, – он игнорирует мои слова. – Тут есть одежда для Алисы, тебе должно что-то подойти! – он еще раз оглядывает меня и скорбно произносит. – Постарайся себя не утопить. Это будет невосполнимая потеря для…

– Теодора!? – язвлю я.

– Меня.

Его взгляд весит целую тонну, и он ждет.

Ждет.

Я должна огрызнуться. Послать его. В конце концов я могла попытаться сломать его точеную скулу своим идеальным правым хуком. Он сам мне его ставил. Он знал, что я должна идеально приложить руку… но я поворачиваюсь на пятках и скрываюсь за дверью ванны, запираюсь изнутри и прислоняюсь спиной к ней, медленно скатываюсь на пол и перехожу на четвереньки. Подползаю к огромной ванне, открываю воду, только после этого чувствую, как на моих глазах наконец-то появляются слезы. Скручиваюсь в клубок на белом кафеле и позволяю купаться в жалости к себе.

Я, скорее всего, убила этих людей. Я не задумывалась над тем, зачем я это делаю. Просто либо они убили бы нас, либо я их. И все. Никаких сомнений, страданий или чего-то подобного. Они угрожали ему, я выполнила то, что должна и ничего большего. Веселые тренировки, желание быть лучше и сильнее, только для того, чтобы завершить чью-то жизнь. Я не такая! Я не была такой! Никогда! Я прокручиваю это в голове снова и снова, пока не теряю контакт с реальностью.

«Невосполнимая потеря для меня».

Опять этот эффект, когда слова, словно перекати-поле, гуляют в голове, отталкиваются от стенок черепа и никуда не хотят исчезать. Это все не логично. Я его игрушка… он бы даже не заметил, если бы я пропала. Он просто хочет контролировать меня и все.

«Почему ты?». Вопрос темного всплыл словно мираж. Я же действительно не понимала, почему.

Скрутившись в клубок еще плотнее, позволяя кафелю охлаждать свою разгоряченную кожу. Мне нравилось это ощущение, оно давала опору… что вроде я еще жива. Вроде тут в этом мире и даже что-то чувствую.

Я не знаю сколько прошло, когда Игорь аккуратно стучит в дверь, но я не отвечаю, и он начинает говорить голосом маньяка убийцы:

– Сэм, я надеюсь, ты уже хотя бы в ванну залезла, потому что я знаю, что ты там себя жалеешь. Выходи, и мы поговорим. Если что – я за дверью, жду еще 15 минут, а потом просто выбью ее. И мне все равно, будешь ли ты там раздетой или нет! Даже не так – если ты будешь раздетой, я буду не расстроен!

Я подползаю к двери и говорю в щель:

– Двадцать!

– Что двадцать?

– Мне нужно двадцать минут!

Пауза… я почти вижу в ней, как он торжествующе ухмыляется.

– Ок, но не больше! Я буду ждать и если хотя бы на секунду, я…

– Поняла! – рычу я, распускаю волосы, выбрасываю перепачканную в крови одежду в мусорную корзину и не смотрю на себя в зеркало, которое висит над раковиной. Я залезаю в ванну, полную воды, погружаюсь с головой и лежу так долго, как это дают мне делать мои легкие. После чего быстро отмываю от себя кровь и грязь, вода становиться коричневой и мне противно от самой себя вновь. Где моя кровь, а где еще чья-то – непонятно.

Я вытираюсь насухо и роюсь в небольшом шкафу.

Нахожу новый комплект белья и более-менее приличное платье из светлого кружева с алым тоненьким поясом.

Смотрю на себя в зеркало. Но ничего не изменилось, я точно такая же, как и была сегодня с утра, несмотря на то, что за 12 часов успела кого-то убить. Оставляю волосы естественными и мокрыми и выхожу. Он стоит у зеркала без футболки и разглядывает свою рану со спины. Резко поворачивается на звук хлопающей двери и долго изучает каждый сантиметр моего тела.

Чтобы не пялиться на его пресс, я смотрю в окно.

– Ну, ты жива, это хорошо. – Он выдыхает с явным облегчением. – Кирк звонил! Кейт уже пришла в себя! С ней будет все в порядке. Но ты не в себе, поэтому я к ней тебя не поведу. Есть будешь?

– Нет, спасибо, я не хочу.

– Спасибо? – он замирает и посмеивается. – Кто ты и что сделала с Сэм? – перемещается в зону кухни, берет две тарелки чего-то и оказывается рядом со мной. Это блинчики с какой-то начинкой. – Ты так долго там была, что я неожиданно открыл в себе талант повара. Угощайся.

– Я действительно не хочу. – Прохожу по его бесконечной комнате и ставлю тарелку на стол, после чего возвращаюсь к нему.

– Почему они вернуться только с утра?

– Им нужно очистить территорию, оттеснить их… но не переживай, все хорошо, их целью были мы с тобой!

– Как ты узнал?

– Олли позвонила, сказала, что они захватили одного и сумели продержать в сознании до того, как он раскрыл план. Они смогли посадить жучок на мое авто. Его сейчас уже перебирают. Сами мы бы его не нашли. Не было времени придумывать, как спрятаться. Нам нужно было убираться. – Он запускает руки в свои волосы и не смотрит на меня.

– То есть они знали о том, что темные нападут еще до того, как мы уехали. И она дала добро на это только из-за того, чтобы я не путалась под ногами?

– Сэм, послушай ты очень бледная, не хочешь есть, тогда можешь прилечь, поспать… я бы тоже с тобой поспал…

– Боже, Игорь, ты…

Я рычу, пытаясь выдрать пару клоков волос от злости, и перевожу свой взгляд на его огромную кровать, с зеленым хлопковым бельем. Он сжимает губы в странной гримасе и поднимает руки перед собой, как бы сдаваясь.

– Я клянусь, что не трону тебя! Ты тут в безопасности.

Я медленно бреду к кровати, разглядывая комнату на предмет того, чем могу запустить в него, не убив, но изрядно покалечив.

– Я везде в безопасности. – Я чувствую, как вопрос застывает у него на губах, и он следует за мной. Как же меня раздражает эта дурацкая манера ходить по пятам как тень.

– Что ты имеешь ввиду? – я в последнюю секунду меняю свое решению и иду к огромному окну.

Раньше я не замечала, что на среднем из них есть широкий подоконник. Я залезаю на него и упираюсь носом в стекло вместе с руками, оставляя на нем небольшой островок дыханием.

Прохладное окно давало мне связь, как и кафель в ванной. Иначе я решу, что события последних часов – мои галлюцинации.

– Ты знаешь, что я без колебаний укокошила двоих, и если каким-то образом они это и переживут, то либо останутся калеками, либо…

– Сэм, послушай, – он прислоняется своим виском суть подальше от меня. – Они бы попытались нас прикончить. Ты спасла нас! От тебя пуля прошла в сантиметре. Ты могла быть мертвой, если в этот момент машину, например, подбросило. Тебе не стоит их жалеть.

«Ты могла быть мертвой» – звучит у меня в голове раз триста.

– И я действительно признаю, что мне необходим страж. Если бы я был один – они, скорее всего, получили бы свое.

– Но ты-то их не убил! Ты просто вырубил обоих. Они очнутся и смогут жить дальше!