Сталкер времени. Павел

Двенадцать серебряных Апостолов все еще мирно стояли в Соборе Святого Иоанна, это чуть позже в одна тысяча семьсот девяносто восьмом году после разграбления Храма французскими солдатами они будут переплавлены в серебряные монеты, чтобы окупить Египетский поход Наполеона Бонапарта.

– … и перед ликом Господа, что то, что ты сегодня узнаешь и увидишь, ты унесешь с собой в могилу.

– Клянусь перед ликом Господа, перед двенадцатью Апостолами, что тайна, которую ты мне сегодня доверишь, умрет вместе со мной. Амен, – торжественно произнес Палаццо.

– Амен, – как бы скрепляя клятву, произнес Великий Магистр. – Идем.

Они вышли из Собора, сели в карету Великого Магистра и поехали к Форту Святого Ангела.

***

Эммануэль и Палаццо спустились в Сокровищницу. Великий Магистр очень внимательно посмотрел на Казначея и неожиданно спросил:

– Ты исполнишь клятву, данную мне в Соборе Святого Иоанна?

– Да, – немного растеряно ответил Палаццо.

– Хорошо, я верю тебе, – сказал Великий Магистр, подошел к круглому постаменту, на котором стояла золотая шкатулка со Священными крестами Великих Магистров ордена, открыл ее, достал крест Пьера де Обюсьена, направился к противоположной от входа в Сокровищницу стене, посветил факелом (он держал его все время в руке) и сразу увидел выемку, о которой было написано в послании полупрозрачной фигуры в плаще Мальтийского рыцаря. Великий Магистр перекрестился и приложил крест Пьера де Обюсьена к выемке. Через секунду послышался металлический скрежет, и в стене открылась потайная дверь, за которой показались ступени второй винтовой лестницы.

– Возьми факел и ступай за мной, – сказал Великий Магистр Палаццо.

Удивленный казначей выполнил просьбу Эммануэля, взял факел, и они стали спускаться. Снизу повеяло холодом. Магистру и Казначею стало немного не по себе, они спускались в неизвестность. Наконец ступени закончились, и они оказались в большом восьмигранном зале с колоннами.

– Мы должны зажечь на колоннах все факелы, – скомандовал Великий Магистр и направился к одной из них. Палаццо последовал его примеру, и через несколько минут весь зал был полностью освещен.

В его центре действительно оказалась невысокая (чуть больше фута) площадка из белого мрамора, в середине которой блестел золотой Мальтийский крест.

Великий Магистр встал в центр площадки и спросил Палаццо:

– Ты готов?

– Да, готов, – ответил Казначей.

Хотя вопрос: «Ты готов?», – Великий Магистр адресовал самому себе, а не Казначею ордена. Эммануэль вытащил из кармана камзола серебристый кубик, завернутый в платок, отбросил ткань в сторону и совершил уже ставшие привычными действия.

Кубик распался на несколько сотен маленьких светящихся пирамидок, через несколько секунд из них сформировалась нечто, очень похожее на ленту Мебиуса, которая плавно опустилась на мраморный пол «Восьмигранного зала», и над ней возникла полупрозрачная фигура в белом плаще рыцаря Мальтийского ордена с красным крестом на спине, лица было не видно, его закрывал капюшон.

Палаццо с ужасом наблюдал за происходящим, от страха он не мог пошевелиться, его лицо побледнело, и на нем появились холодные капельки пота.

Полупрозрачный фантом в белом плаще неестественным голосом спросил Великого Магистра:

– Твое желание остается в силе?

– Да, – дрожащим голосом ответил Эммануэль.

В этот момент от стен «Восьмигранного Зала» стало исходить голубое свечение. Мраморная площадка с золотым Мальтийским крестом посередине, на которой стоял Великий Магистр, чуть приподнялась над мраморным полом и тоже стала светиться. Из восьми углов «Зала Вечности» неожиданно протянулись восемь лучей. Перед Эммануэлем возник светящийся эллипс чуть больше человеческого роста.

– Ступай, – произнесла полупрозрачная фигура в белом плаще. – Сейчас ты увидишь того, кого хотел.

Великий Магистр несколько секунд простоял в нерешительности и, наконец, сделал шаг вперед и вошел в светящийся эллипс. Произошла яркая вспышка, и Эммануэль исчез. Одновременно с этим пропало голубое свечение, исходящее от стен и площадки с Мальтийским крестом, погасли лучи.

Находясь на гране умопомешательства, несчастный Казначей смотрел на все происходящее остекленевшими, немигающими глазами. У него сейчас было только одно желание – закричать и провалиться под землю, даже если там внизу находится преисподняя, и веселящиеся черти, взявшись за руки, пляшут пиратскую джигу вокруг вновь прибывшего грешника.

Полупрозрачный фантом подошел к Палаццо.

– Насколько я понимаю, – произнес он, – ты новый избранник, которому Вселенная доверила свои секреты?

Палаццо молчал.

– Не беспокойся, твой друг скоро вернется обратно.

После этих слов опять возник светящийся эллипс чуть больше человеческого роста, и из него вышел Великий Магистр.

– Не буду мешать, вам будет о чем сейчас поговорить, – сказала фигура в белом плаще и пропала, пирамидки опять собрались в серебристый кубик. Он подлетел к серебряному ларцу, где хранились точные чертежи «Восьмигранного Зала Вечности», и опустился рядом с ним.

Первое, что произнес Великий Магистр после того, как они остались одни, это были три слова:

– Я видел его!

– Кого? – все еще не отойдя от шока спросил Палаццо.

– Спасителя, я видел Иисуса Христа и беседовал с ним, – ответил Великий Магистр. – Он сказал мне, что его проводник, – Магистр показал рукой на серебристый кубик, – должен попасть в Россию, в город Святого Петра, в Санкт-Петербург, как в самое безопасное место на Земле, но это еще не все, он поведал мне…

-9-

Весна одна тысяча семьсот девяностого года. Столица революционной Франции -Париж. Молодой Наполеон Бонапарт вышел из своего скромного жилища и хотел направиться во Дворец Тюильри, где заседал Национальный Конвент, но заметил, что начинается дождь, и решил переждать непогоду, заглянув в небольшую харчевню, расположенную на противоположной стороне улицы. Войдя в помещение, он сел за свободный столик и попросил принести ему бокал бургундского вина. Прошло примерно полчаса, Наполеон осушил бокал, но дождь пошел еще сильнее, похоже, это уже был не дождь, а скорее тропический ливень, совершенно не свойственный ни для этой географической точки, ни для этого времени года. Бонапарт выпил еще один бокал, но ливень не прекращался. Тогда Наполеон решил, что не пойдет сегодня в Конвент, а вернется в свою скромную съемную квартиру и погрузится в свое любимое еще с детства занятие – в чтение. Он встал из-за стола и направился к выходу, но в дверях столкнулся с человеком, одетым в черное. На нем все было черное: камзол, жилет, панталоны, чулки, старомодная широкополая шляпа, и лишь сорочка была ослепительно белого цвета.

Наполеон посмотрел на человека в черной одежде и подумал: «На его одежде ни капли дождя, вероятно, он приехал сюда в карете, когда же у меня будет своя собственная карета», – и уже собирался выйти из харчевни, но человек в черном неожиданно обратился к нему:

– Вы решили вернуться домой? Хотя до этого собирались во Дворец Тюильри?

– Я передумал, – немного удивленно ответил Наполеон. – В Национальный Конвент я отправлюсь завтра.

– Завтра будет уже поздно, сегодня в Париж пришло печальное известие: во время осады Тулона смертельно ранен Начальник осадной артиллерии Доммартен, и сегодня Конвент должен будет назначить нового Начальника.

– Что вы хотите этим сказать? – спросил Наполеон.

– Давайте присядем.

Они сели за столик, за которым до этого сидел Бонапарт, и человек в черном представился:

– Меня зовут Франкус де Меди, я предсказатель, хиромант и астролог.

– И что из того? – немного раздраженно спросил Наполеон.

– Несмотря на этот страшный дождь, вы должны отправиться во Дворец Тюильри, даже если промокнете до нитки, ведь вы солдат…

– Я капитан артиллерии, – не без гордости уточнил Бонапарт.