Аромат вечности. Книга третья. Объятие бездны

– Ты на себя сначала посмотри. Метелка растрепанная! – ухмыляясь неудавшейся попытке колдуньи, выкрикнула Милена.

Смелость ее высказываний не только несказанно удивила Илзу, но и страшно взбесила ее. За подобные речевые обороты она решила превратить зарвавшуюся бестию в блеющее животное, что, не задумываясь ни на секунду, и собиралась сделать.

– Ах ты, коза драная! Чтоб тебе пусто было! – опять метнула она магический импульс в стоящую подбоченившись блудницу.

Но и он не имел успеха. Илза не могла понять, в чем дело. По ее сведениям, Милена не должна была иметь серьезных навыков колдовства, и то, что та сопротивлялась достойно, наводило на мысль, что за ее спиной стоял некто очень влиятельный. Прощупывая слабые места оборонительного поля ночной бабочки, Илза никак не могла определить источник ее силы. Но в это время раздался одновременный окрик Грэга и пронзительный, разрывающийся лай Шустика.

Несмотря на то, что Грэг вместе со своими новыми приятелями пробил дифракционную решетку и помог Илзе прорвать оборонительный щит особняка, сам он застрял внутри световой гаммы и выбрался оттуда не сразу. К тому моменту, когда он наконец-то проник в залу, Чад практически был без сознания. Черная змея сдавила горло друга, а увлеченная дракой Илза не замечала его страданий. Бросившись к Чаду, Грэг попытался ослабить кольца черной ехидны, но представительница отряда чешуйчатых имела ненатуральную природу. Она была послана силой магии, и Грэг был против нее бессилен.

– Илза, помоги мне, скорее, – вскричал он, – Чад задыхается!

Мгновенно оценив ситуацию, она тут же заставила змей разжать кольца и отползти в сторону. Без особого желания переползая в указанное место, те подчинились. Переплетясь в объятиях друг друга, они образовали шевелящийся влажный черно-красный ком.

Грэг привел Чада в чувство и помог ему подняться на ноги. Тот был бледен и слаб, но в состоянии самостоятельно передвигаться, и самое главное, к нему вернулась способность дышать. Все это время Милена, явно не без помощи извне, пополняла ресурсы своей магической энергии и восстанавливала потенциал организма. Не забыла она и о своей внешности. Полностью регенерировав, ее бледно-голубая кожа снова приобрела таинственный блеск, а кровавые царапины на ней все до единой исчезли. Подправила она и свой поистрепавшийся наряд. Милена вновь сияла красотой, излучала эротический взгляд и источала уверенность в своих женских чарах. Когда Илза обернулась на нее, перед ней стояла самая настоящая демоница любви, не уступающая ей ни по воле, ни по силе волшебства.

Она первая атаковала Илзу, послав электрический искровой разряд. Однако молния, вместо того чтобы пронзить колдунью, резко изменила свое направление и угодила в Чада. Милена не догадывалась, что выбранный ею способ выяснения отношений являлся для него подарком судьбы. Как энергетический вампир, он притянул ее и мгновенно поглотил. У него открылось второе дыхание, и он сразу почувствовал себя лучше.

Не понимая, отчего вдруг молния отклонилась от заданной траектории, Милена выбросила еще одну. На этот раз Илза среагировала моментально. Она выставила ладонь вперед и отбросила разряд от себя, но несколько неудачно, потому что на этот раз он попал в Грэга. В отличие от Чада, тот такому подарочку совсем не обрадовался. Оказавшись далеко за пределами особняка, он испугался в первую очередь за друзей. Без него им было трудней справиться с приспешницей зла. Самоуверенное поведение Милены бросалось в глаза, а зная о ее связях с сыном Тьмы, он не сомневался в том, что именно Зверь стоит за ее неожиданно вскрывшимися талантами мага.

Нахождение вблизи Милены для Грэга несло в себе определенный риск. Несмотря на то, что именно благодаря ее стараниям он утратил неуловимость призрака и отбирать у него физическую оболочку, казалось, не в ее интересах, Грэг не знал, чего от нее ждать. Женщина была хитра, действовала непредсказуемо, и цели ее оставались неясными. Милена в любой момент могла вновь заточить его в капсулу. Попасться на ее крючок дважды являлось верхом глупости, и Грэг уже сто раз пожалел, что оказался в радиусе ее поля зрения. По правде говоря, он старался забыть эту коварную женщину, как кошмарный сон, и уж точно не мечтал встретиться с ней вновь. Но оставить Чада и Илзу без своей поддержки в таких обстоятельствах, в которых они оказались сейчас, ему не позволяла совесть. Стараясь не тратить драгоценное время, Грэг вновь достал свою карту. Ему предстояло быстро сориентироваться на местности и как можно скорее найти дорогу назад, к особняку.

Тем временем борьба между Миленой и Илзой набирала обороты. Бросая друг в друга магические вызовы, они продолжали биться, причем, как ни странно, преимущество сохранялось за ночной бабочкой. Окружив себя непроницаемой сферой, Милена оставалась неприкосновенной.

Восстановившись от электрических разрядов Милены, Чад помогал Илзе чем мог, но при каждой попытке проникнуть внутрь пространственного ограничения демоницы любви его непонятной силой отбрасывало назад.

– Твоя настойчивость сейчас не к месту, – издевательским тоном бросила она, – раньше надо было свою мужскую силу демонстрировать, а теперь отдохни, лапуля.

Тем не менее в момент собственного выброса магии она на мгновение опускала щит, и тут уж Илзе удавалось зацепить ее. Несмотря на это, путана все же сильно потрепала ее, и прибывший Грэг не мог не отметить про себя плачевное состояние Илзы. При этом сексапильная брюнетка не только выглядела великолепно, но и успевала бросать злорадные колкости, чем сильно бесила всех присутствующих. Оценив расстановку сил, Грэг тут же понял, что Илза воюет не только с Миленой, а и с тем, кто стоит за ее спиной. Ему сразу стало ясно, что если битва будет продолжаться в том же духе, то волшебница проиграет.

Решившись на крайний шаг, он со всего маху влетел в оболочку Милены, пробив защитную сферу таким же образом, как ранее оборонительную структуру особняка. Чувствуя ослабление своего ограждения, Милена не стала ввязываться в борьбу с полупризраком, а, отбросив ненужные теперь щиты, сконцентрировала всю свою энергию в магический выброс огромной силы, направив его на колдунью. Истощенная борьбой Илза не выдержала удара и без чувств упала в руки подоспевшего Чада.

Однако и для Милены устроенный выброс не прошел бесследно. К тому же стараниями Грэга она утратила скрывающий ее темную сущность покров, благодаря которому она так успешно ввела Чада в заблуждение. Если бы не этот покров, Чад с первой же секунды их встречи понял бы, к какому виду нечисти она принадлежит, и отправил бы ее восвояси еще до того, как она появилась на верхней ступени лестницы и он успел разглядеть что-либо выше носочков ее сапожек.

Аккуратно уложив Илзу на кресло в углу залы, он с ухмылкой во все лицо направился к Милене. Тихонечко проговаривая слова из обряда экзорцизма, Чад собирался исправить свою ошибку. Тут же поняв его намерение, Милена снисходительно скривила губы и закатила глаза, строя недовольную гримасу. Всем своим видом выражая пренебрежение к его затее, она отрицательно помотала головой и несколько раз досадливо цокнула языком.

– Сегодня тебе меня не осилить, сладенький, – эротично протянула она и, поднеся руку к губам, подула на пальцы, сворачивая в воздухе невидимый комок.

Очевидно, что она истощила не все свои запасы магии, потому как в ее руке появился черный глянцевый шарик, по своей консистенции напоминающий мед. Поиграв им в воздухе, Милена неожиданно резко взмахнула рукой и метнула его в Чада, целясь тому в лицо. Стараясь защитить друга, Грэг кинулся наперерез шару, который сейчас больше напоминал полужидкую комету, но не успел. Пролетев через всю комнату, тягучая смесь накрыла рот Чада, подобно кляксе расползаясь по лицу и шее.

– И не серди меня больше, – проговорила Милена, – а то одно мое слово, и этот черный мед – чудо Египта, со слегка измененным составом, – не только остановит твой болтливый язык, но и перекроет кислород. В отличие от змей, – зло поглядывая на живой комок, проговорила она, – он более послушен моим приказам.

На этот раз Чад решил не пренебрегать угрозами Милены. Не смея шелохнуться, он замер на месте. Милена не шутила. Одно неверное движение, и тягучая смесь убьет его. Ему оставалось уповать только на то, что Илза в скорости очнется и поможет ему снять заклятие немоты. Скосив взгляд в ее сторону, он увидел, как Шустик беспокойно вертится около своей хозяйки. Подпрыгивая на задних лапках, он то и дело лизал ее руку, свисающую с подлокотника кресла. Но до сих пор все его попытки привести Илзу в чувство успехом не увенчивались.

Подавив сопротивление Чада, Милена перебросила свое внимание на Грэга.

– Ты-то мне и нужен, красавчик, – ласково пропела она, – я, собственно говоря, пришла сюда специально ради того, чтобы побеседовать с тобой. А ваш так называемый демонолог-экзорцист, – она небрежно махнула рукой в сторону Чада, – лишь орудие, посредством которого я достигла поставленной цели. Хорошо, что ты такой отзывчивый и сразу откликнулся на просьбу друга о помощи. Хотя, слышала, ты вылез из постельки любимой женушки без особого энтузиазма.

Под ложечкой у Грэга сразу тяжело заныло. Если задачей Милены было выманить его из дома и отослать подальше от Аделины, значит, его жене угрожала опасность. А с учетом того, что Милена, возможно, действовала по поручению Зверя, не исключено, что эта опасность в любую минуту могла стать роковой. Грэг готов был бросить все и немедленно вернуться к Аделине, но сначала надо было вызволить Чада из того положения, в котором он находился, и вернуть Илзу в сознательное состояние.

– Что тебе от меня надо? – резко спросил он, с трудом скрывая тревогу в своем голосе.

Он надеялся, что на клейкую смесь для Чада она истощила последние магические ресурсы, которыми еще владела, и на него у нее сил уже не осталось. Тем не менее Грэг старался держаться от нее подальше, во всяком случае, на свой взгляд определив более-менее безопасное расстояние.

– А ты не допускаешь мысли, что я могла соскучиться, – настойчиво поманила она его пальцем, – после всего того, что между нами было…

– И что же такого между нами было? – сквозь зубы процедил Грэг, внимательно следя за каждым ее движением.

– Неблагодарный. Я поделилась с тобой гораздо большим, чем могла тебе предложить любая смертная женщина. Ты не находишь? – Милена старалась обойти его со стороны так, чтобы между ними не лежало никаких преград.

– Я признателен тебе за твою щедрость, но не могу не отметить, что действовала ты не по доброте душевной. Если память не изменяет мне, именно твоими усилиями я был схвачен и приговорен к вечным мукам. Не велика ли плата за мимолетное развлечение?

– Не я выношу приговоры, и будь моя воля, я бы наказала тебя несколько иначе. Скажу больше, ты бы мечтал, чтобы мое наказание длилось вечно.

– Очень сомневаюсь.

– А зря. Ты в моем вкусе – и не представляешь даже, каким обширным арсеналом для взысканий я обладаю. От легких шлепков до шикарной порки. Поверь, мы бы подобрали что-нибудь, удовлетворяющее обоих.

– Ты испорченная женщина, и слушать твои грязные речи мне просто противно.

– Да ну? Вот уж ни в жизнь не поверю.

– С твоей самоуверенностью тебе стоило подыскать более полезную сферу деятельности.

– Придется тебя разочаровать, я получаю удовольствие от своей. Особенно когда попадается обаятельный мужчина, подобный тебе, или, – она с нежностью взглянула на Чада, – или брутальный, вроде твоего друга. Жалко только, что эта коза драная сорвала наш интим, – не удосуживаясь повернуть голову в сторону колдуньи, Милена небрежно махнула рукой в направлении Илзы.

Все время словесной перепалки она старалась приблизиться к Грэгу, но тот успешно ускользал от нее. Оба перемещались в пространстве со скоростью, присущей призракам, мгновенно исчезая из одного места и появляясь в другом. Грэг каким-то образом читал ее мысли и знал, в какую сторону она сделает следующий шаг. Следя за ним, Чад сделал заключение, что это происходит, скорее всего, из-за того, что именно Милена превратила его в полупризрака. Поделившись с ним своей кровью, она стала для него более открытой. При этом сама она читать мысли Грэга не могла. Очевидно, потому, что при их слиянии он не дал ей ничего взамен. Он был в тот момент всего лишь призраком, и делиться ему с ней попросту было нечем. Хотя, благодаря ее обширному опыту общения с сильной половиной человечества, как мужчина, он оставался для нее все таким же предсказуемым.

– За ее дурное поведение кому-то придется ответить, – все сильнее злясь на Грэга за его неуловимость, протянула Милена, – твой друг был слишком нерасторопен, и я все еще не удовлетворена.

– Думаю, что такой ты сегодня и останешься, – в тон ей ответил Грэг, увернувшись в очередной раз от ее словесного броска.

Страсти накалялись. Теряя терпение, Милена все больше раздражалась. Снова и снова метая магические посылы, на которые, как оказалось, у нее вполне хватало сил, она никак не могла поразить Грэга. Постоянно ошибаясь, она попадала то в стену, то в стол, то в стул. В зависимости от заклинаний, которые она посылала, вся мебель в зале была либо разломана, либо взорвана, либо превращена в пепел. С тоской поглядывая на то, во что превратилась обстановка особняка, Чад в уме подсчитывал убытки владельца и возможный счет, который тот мог им предъявить.

Хотя он серьезно подозревал, что тот, скорее всего, состоит в прямом сговоре с силами, которые, судя по всему, направляют Милену на конфронтацию с ними. Ситуация, в которую они попали, дурно пахла, и Чад не сомневался, что она была подстроена заранее.

Целясь в Грэга, Милена в очередной раз выбросила заклинание в холл, где в это время он укрывался. Тот снова уклонился, резко взвившись под купольное потолочное перекрытие высокой прихожей, а она опять промазала, угодив в зеркало, которое висело на стене, как раз напротив нее. Грубейшая и непростительная ошибка, которую может допустить только дилетант или человек, далекий от магии. Даже начинающий маг знает, чем может закончиться такой посыл и какие предосторожности необходимо соблюдать в помещениях с зеркалами. Оплошность ночной бабочки привела к таким жутким последствиям, которых не ожидал ни один из них.

Столкнувшись с поверхностью зеркала, заклинание отразилось и обернулось против самой Милены. Не зря говорят – не рой яму другому. Смерть, которую она так яростно желала Грэгу, настигла ее в одно мгновение. Заклинание разорвало левую сторону ее грудной клетки, открывая глазам чудовищную рану развороченной плоти с торчащими по краям острыми обломками ребер. Превращая безупречную, гладкую кожу в жалкие ошметки, из груди ее вырвалось сердце, а сама она, задыхаясь, навзничь упала на пол. Из приоткрытых, все еще соблазнительных губ жрицы любви тоненькой струйкой потекла нежно-розовая, с голубым отливом, кровь.

Логически можно было предположить, что после такой страшной картины наступит зловещая тишина, нарушаемая лишь душераздирающими хрипами Милены, а с ее последним вздохом заклятие немоты спадет с Чада – и безобразная смесь черного меда сползет с его лица. Хотелось бы именно этого. Ан нет.

Из жидкой кашицы рваной раны Милены брызнули струйки крови – и неожиданно для всех, разметывая во все стороны куски плоти, с жутким ревом из нее вылетел огромный демон. Вихрь ветра, который сопровождал его при этом, сорвал с карнизов все шторы, оторвал жалюзи и поразбивал окна. Все, что каким-то образом обошел стороной погром, устроенный Миленой, не уцелело на этот раз. Сдернутые с петель двери, разорванные полотна картин в переломанных рамках, перебитые вазы и развороченное пианино, вот что осталось после того, как демон Воздуха пронесся по особняку.

Грохот и порыв холодного ветра привел Илзу в чувство, хотя, обнаружив, что происходит вокруг, она чуть ли не сразу пожалела об этом. Увидев черный густой комок дыма, вибрирующий на полу, она тут же поняла, что демон ревел не без причины. Он выл от боли и метался в предсмертных судорогах. Именно его сердце вырвало заклинание Милены, а не ее собственное. В подтверждение этому разломанные кости ночной бабочки медленно встали на место, вывороченная плоть кусочек за кусочком аккуратно втянулась обратно, рана затянула края, а разорванная кожа срослась, не оставляя шрамов. Гладкая и ровная поверхность ее тела вновь засияла таинственным блеском, красивая полная грудь высоко поднялась в глубоком вздохе, а ресницы закрытых век задрожали. Милена возвращалась из небытия.

Стараясь защитить Илзу от носившегося по особняку урагана, Чад заслонял ее собой, но щепки предметов то и дело падали им на головы, проносясь мимо, наносили ранения и царапины. К моменту, когда буря чуть утихла, Милена полностью пришла в себя. Она подползла к валявшемуся в собственных кровавых ошметках сердцу демона и, взяв его в руки, горячо зашептала какие-то слова. Пульсирующее в ритме сердцебиения ядро сути демона тут же призвало своего хозяина. Илза была не в силах помешать ей, и через момент над фигурой Милены закружился смерч, результатом которого явился оживший демон.

Злость за происшедшее с ним была невероятной и направлена на всех, кроме Милены, которая своими действиями вернула его к жизни. Он разросся до гигантских размеров и грозил поглотить всех на своем пути. Прикрывая собой Илзу, Чад отступал от демона как можно дальше и не заметил, что двигался в направлении свернувшихся под обломками мебели змей. Нечаянно наступив на хвост одной из них, он взбудоражил весь клубок – и тут же почувствовал жгучую боль в ноге. Яд черной ехидны в тройном размере парализовал его. Мгновенно утратив связь с реальностью, Чад провалился в темноту, распластавшись на паркете.