Нижний Мир

– Мне искренне жаль, что мы втянули тебя в эту историю, – говорю я, бросив быстрый взгляд на стену рядом с собой, где появился туманный образ Светлой Девы Вод.

– Я была рада возможности, разделить вашу мечту! – слегка покачав головой, укрытой мерцающим покрывалом, промолвила она. – Жаль, что вам не хватило сил, воплотить ее в реальность!

– Жаль, что мы с самого начала сделали ставку на силу! – покачав головой, отвечаю я. – Быть может, стоило сделать ставку на человеческий разум? Путь убеждения дольше, но и крови на нем меньше. Быть может, однажды появится вождь, который сумеет изменить мир лишь силой своего убеждения?

– Если к моменту его появления еще будет, кого убеждать! – голос моего друга полон горечи. – Обычно люди выбирают вождей, которые требую отдавать жизни за их идеалы.

– Я очень хочу верить, что ты ошибаешься, друг мой! – шепчу я.

Затем я кидаю последний взгляд в сторону океана, за которым нашли убежище поверившие мне люди, стягиваю к себе остатки энергии из истощенных силовых линий и превращаю энергетический полог в экран, а там появляется образ стоящей рядом со мной Сивилл.

– Послушай, Рама! – кричу я, стараясь изобразить на лице насмешливую улыбку. – Зачем нам дальше губить слабых тварей и плавить никчемные камни? Давай, встретимся такими, как были в начале этой игры, и пусть нас рассудит та, ради которой игра и затевалась!

Оглушительный рык сотрясает все вокруг, и перед моим пологом появляется гигантская фигура мужчины, вооруженного мечом. Я тоже вытаскиваю из ножен меч и обращаюсь к другу:

– Отодвинь защитный полог к самой границе воды и держи его до моей смерти, а потом накрой энергетическим коконом остров, хотя бы на то время, когда сомкнутся водяные стены. И постарайся выжить, друг мой!

– Моя жизнь будет пустой и бессмысленной без тебя! – в его голосе звучат страдание и гнев.

– Я буду жить, пока ты помнишь обо мне! – отвечаю я и, держа в руке пламенеющий меч, взлетаю навстречу своему беспощадному врагу. – И веришь в нашу мечту!

Яркая вспышка света сопровождается острым уколом боли, и меня выкидывает в темноту. Понадобилось некоторое время, чтобы я осознала тот факт, что снова сижу в пещере, рядом с Корнелиусом. А напротив меня видна фигура сидящего Ракшаса, его открытые глаза полыхают багровым пламенем. И от него струится отчетливая волна душевной боли. Услышав справа от себя тихий звон Зеркала Сновидений, я бросаю в его сторону быстрый взгляд и вздрагиваю от неожиданности. Гладь его отражает картины сражения, в которых совсем недавно я принимала непосредственное участие. Похоже, что на этот раз Зеркало позволило мне увидеть сон Ракшаса. А он, в какой-то момент, почувствовал мое присутствие в том сне и вытолкнул наружу.

Решив, что вышло как-то неловко, как будто, я без спросу копалась в его мыслях, я прерывисто вздохнула, поймала взгляд горящих глаз мага и тихо промолвила:

– Прости, я не намеренно попала в твой сон! Но если я правильно поняла, то Ракшас – человек все еще жив, только скрыт где-то в глубине твоего разума?

– Это – всего лишь тень, отпечатавшаяся в моем сознании, ее не хватает для полноценного существования, мой друг, как бы, застыл в том мгновении, и я обречен, раз за разом, проживать его последние минуты! – процедил он сквозь зубы. – Вот, уже несколько тысячелетий я пытаюсь понять, как можно вернуть его к настоящей жизни!

Представив себе такую перспективу, я даже содрогнулась всем телом:

– Врагу бы такой судьбы не пожелала! Зачем же твой друг обрек тебя на это?

Глаза Ракшаса вспыхнули еще ярче, голос зазвенел от негодования:

– Не смей осуждать его! Мой друг был уверен, что его смерть освободит меня от пут симбиоза с человеком. И я поступлю подобно другим элементалям, вроде Зеркала Сновидений. Забуду погибшего симбионта, сотру его память и начну искать другого партнера для игр.

– Но в то же время, он попросил тебя помнить о нем… – прошептала я, вспоминая удивительно яркие ощущения того сна. – И взывал к твоей чести и состраданию к людям!

– Он сказал, что считает меня человеком, а люди, так просто, не отбрасывают то, что составляет основу их духовной сущности, – мрачно промолвил Ракшас.

– Быть может, мы просто не умеем этого делать, даже если иногда и хотим того, – с тяжелым вздохом сказала я, а перед внутренним взором быстро промелькнули образы и ощущения, которые я очень бы желала стереть из своей памяти.

– Устами младенца глаголет истина, Раш! – негромкий голос Корнелиуса, раздавшийся возле моего плеча, подсказал, что старый маг проснулся и прислушивается к нашему разговору. – Похоже, что человеческие существа столь преуспели в обмане не только окружающих, но и себя самих, что убедили всех вокруг, будто наша слабость, на самом деле – наша сила!

Ракшас довольно громко хмыкнул и произнес:

– Но только осознание устойчивости и неизменности своей духовной составляющей, позволяет элементалю сохранять независимость! Иначе, даже такой гигант, как Пруд Двух Лун, невольно попадает в зависимость от того, в чью игру он начинает играть.

Со стороны Корнелиуса послышался довольный смешок:

– Не знаю уж, насколько хорошим воином был твой учитель, но духовным наставником он был весьма искусным! Сумел убедить элементаля в значимости таких неконкретных ценностей, как честь и свобода воли! Это куда сложнее, чем, к примеру, внедрить в Зеркало Сновидений стремление к добру и справедливости!

Мне показалось, что ответный звон Зеркала прозвучал как-то обиженно!

– А мне кажется, что ты не совсем прав, Корнелиус! – горячо воскликнула я. – Если рассуждать так, как ты предлагаешь, то все люди – результат бесчестных манипуляций своих родителей. Ты прав в том, что сначала маленький ребенок слепо копирует поведение окружающих людей, но затем начинает следовать тому пути, который наиболее созвучен его внутренним устремлениям. Меня, вот, например, как только не убеждали, что необходимо подстраиваться под обстоятельства и не забывать о личной выгоде, но поступать поперек души я так и не научилась. Мне кажется, что и с элементалями происходит нечто подобное, только учатся они гораздо дольше.

– А теперь подумай, куда завели тебя твои душевные устремления! – Корнелиус иронично усмехнулся и обвел рукой тесное пространство пещеры.

Глава 21. Разбор партии

– Туда же, куда и всех нас! – раздался тоненький голосок Эрика, и мальчишка появился в зоне моей видимости. – И судя по жаркому спору, неудобства пещеры, которые ты так поносил, Корнелиус, не помешали вам, всем, неплохо отдохнуть и восстановить силы. И это очень хорошо, так как я чувствую приближение моей сестрицы, а также то, что ее настроение далеко от идеального! А поэтому нам стоит откатить запорный камень. И в этом деле физическая мощь Ракшаса будет просто незаменимой, поскольку местные силовые линии изрядно истощились, а гремлины будут нужны, чтобы создавать отвлекающую завесу!

Индийский маг слегка пожал могучими плечами и, согнувшись три погибели, последовал за горным эльфом в сторону заваленного отверстия. Увидев, что и Корнелиус поспешил за ними, я подобрала Зеркало Сновидений и устремилась в ту же сторону, по пути отвечая на дружеские рукопожатия и поглаживая по головкам, окруживших меня гремлинов, эти малыши становились мне все более симпатичны.

Даже у самого входа Ракшасу не удалось выпрямиться во весь рост, маг опустился на одно колено, уперся мощными руками в громадный валун. Подбежавшие к нему гремлины тоже облепили камень, по которому, образовывая редкую сеть, побежали голубые искорки, только на этот раз они не остались на поверхности, а как бы провалились в толщу камня. Ракшас навалился на кусок скалы всем весом, на теле взбугрились могучие мускулы, но валун едва сдвинулся с места. Эрик насмешливо фыркнул, за что в тот же момент получил от меня затрещину, а Корнелиус склонился к основанию камня и положил там комок какой-то темной субстанции.

– Я полагаю, что со смазкой двигать будет легче! – пробормотал он, глядя, как комок видоизменяется и начинает уползать под основание валуна.

Затем он тронул за плечо Ракшаса, тот снова напрягся, и в этот раз камень довольно быстро заскользил в сторону.

Глянув в образовавшуюся щель, я ахнула от удивления! Сразу за выходным отверстием образовался водопад, его струи искрились, переливались и грохотали в неярком розовом свете, струившемся из-за пределов пещеры. Но я точно помнила, что когда в первый раз смотрела в эту сторону, то водопада тут не было!

– Ловко у них получается! – восхищенно пробормотал Эрик, сжав мою ладонь, судя по всему, мою затрещину он воспринял, как справедливое наказание за неуместное ехидство. – Горные эльфы только отводят глаза, помещая перед собой образ близлежащей реальности, а они создают полноценную иллюзию! Если ты ее потрогаешь, то вода окажется холодной и мокрой.

– А куда утекает вода? – поинтересовалась я, выглядывая в щель, которая под напором Ракшаса становилась все шире.

– Уверен, малыши все предусмотрели! – промолвил эльф, заглядывая через плечо магу.

И в самом деле, теперь и мне уже было видно, что водопад низвергался в широкую трещину, пересекавшую довольно узкий коридор, по которому к нам быстро приближалась маленькая пестрая фигурка. К тому моменту, как Ракшас полностью освободил отверстие, Локки оказалась почти у входа. Окинув взглядом неожиданно возникшее препятствие, она громко хмыкнула и взмахом руки послала вперед то, что следовало за ней по воздуху. А это оказался длинный узкий сверток из живой ткани, перевязанный пестрым пояском, на котором восседал довольный гремлин. Сверток ринулся вперед, словно запущенное сильной рукой копье, я кинулась в сторону от входа, в результате чего натолкнулась на ничего не подозревавшего Ракшаса, пытающегося отдышаться после непривычных усилий. Мы вместе свалились на пол пещеры, а сверху шмякнулось маленькое костлявое тельце, которое вцепилось в меня остренькими коготками и радостно заверещало:

– Крисс вернулся! Крисс так рад видеть метрессу Яну!

Только искренняя радость малыша не позволила мне тут же стряхнуть его с себя, и попытаться высвободиться из того неловкого положения, в которое я попала. Поскольку оказалась я лежащей на Ракшасе, уткнувшись лицом в его обнаженную могучую грудь. Как-то сразу вспомнилось, что одеяние мое все еще имело весьма скромные размеры, более всего походившее на две узенькие полоски на груди и бедрах, соединенные между собой какой-то ниточкой. Ракшас же, и вовсе, не потрудился одеться после своего пробуждения. Я осторожно приподняла голову, отцепила запутавшиеся в волосах коготки Крисса и встретилась взглядом с миндалевидными глазами мага, в которых мелькнули насмешливые искорки.

– Внимание поклонников, временами, способно изрядно докучать предмету обожания! – промолвил он, и, придержав меня за талию, перевел свое тело в сидячее положение.

И я оказалась сидящей у него на коленях, в весьма фривольной позе, держа на руках малютку Крисса. А в довершение всего за спиной прозвучал голосок подоспевшей Локки:

– Ого! Я смотрю, вы тут уже хорошо поладили!

В мыслях, я горячо благословила темноту пещеры, поскольку почувствовала, как заполыхали мои щеки, в сложившейся ситуации, такое заявление звучало весьма двусмысленно. Извернувшись угрем, я выскользнула из рук мага, все еще прижимая к груди маленького гремлина, который казался очень довольным своим местом в пространстве, и даже обвил хвостом руку, на которой сидел. Ну, разве что, не мурлыкал, как разнежившийся котенок.

Бросив смущенный взгляд на Ракшаса, я увидела, что и он наслаждается ситуацией. Полулежа на спине, опираясь на локоть, маг откровенно меня разглядывал, благо, что костюм тому способствовал. Я задохнулась от возмущения и неосознанно так сильно сжала Крисса, что тот пискнул от боли. Я расслабила мышцы и чмокнула гремлина в макушку, пытаясь совладать со смущением и найти достойный выход из ситуации. Но Ракшас успел первым.

– Очень удачный костюм, метресса! – промолвил он, поймав мой взгляд. – Нечто подобное носили храмовые танцовщицы, во времена юности моего друга, только дополняли его юбками из жемчужных нитей, которые ничуть не мешали наслаждаться видом их прелестных тел. И хотя, Ваше телосложение несколько отличается от принятых в тех местах канонов красоты, хочу отметить, что в нем присутствует своеобразная гармония, а также признаки того, что Вы изрядно потрудились над своим мышечным каркасом.

– Вы рассуждаете обо мне, как о какой-то статуе, а не о живом человеке! – пробормотала я, опуская Крисса наземь и намереваясь растянуть остатки своего костюма до приемлемых размеров.