Голоса Океана

– Обычного симбионта – да! – подтвердил Хранитель. – Нужен родственный и максимально активный симбионт. В данном случае – мой!

Магистр, молча, смотрела на Хранителя, усиленно пытаясь переварить новые сведения.

– А в чем подвох? – спросила она через минуту.

– Могла бы и сама догадаться! – съязвил тот. – Сначала, твой муж впадет в кому, очень похожую на смерть, а затем, станет таким же, как и я. И тебе предстоит решить, хочешь ли ты принять такие изменения и объясняться со всем Орденом. Или предпочтешь, чтобы Барс умер обычным человеком?

– А что еще в нем изменится, кроме цвета кожи? – еле слышно спросила Кошка.

– Многое, – с сочувствием взглянув на нее, ответил Хранитель. – Мне, например, вреден прямой солнечный свет и сухой воздух равнин внешнего мира. С другой стороны, есть неоспоримые плюсы: большая скорость нервных реакций и мышечных сокращений, быстрая регенерация тканей, расширенный диапазон зрения и еще много чего полезного.

Он протянул ей свою руку, рана на ней практически затянулась.

– Я не о том! – покачала головой Кошка. – Сохранится ли в нем человеческая личность?

– А как, по-твоему, я – человек? – спросил ее Хранитель.

– Не уверена, – с сомнением ответила Магистр.

– Раньше-то у тебя таких сомнений не возникало! – насмешливо фыркнул мужчина. – Могу тебя заверить, что я так же, как и ты, могу испытывать чувство голода и страх смерти, наслаждаться музыкой и видом красивой женщины, если ты именно об этом. Барс будет, по-прежнему, любить тебя, я обещаю! Но хочешь ли ты такой любви?

– А у меня есть выбор? – грустно усмехнулась Кошка.– Согласившись на этот вариант, я приобретаю непонятное будущее, а отказавшись, обрекаю мужа на немедленную смерть! Я не могу пойти на такое предательство!

– Тогда не будем терять времени! – решительно сказал Хранитель. – Дорога каждая минута!

– Могу я чем-нибудь помочь? – спросила Магистр, желая держать процесс под контролем.

– Подержи обруч, пока я буду его наполнять! – посоветовал старый Мастер вновь беря в руку скальпель.

На этот раз он аккуратно вскрыл вену на запястье и начал выдавливать в полый обруч перламутровую жидкость.

– Симбионт – это твоя кровь? – заинтересованно спросила женщина.

– Основа его, – подтвердил мужчина. – Но нужен еще активный носитель и кровь присоединяемого.

Хранитель склонился со шприцем к руке Барса, а затем смешал два вида крови.

– Это – все? – недоуменно спросила Кошка.

– Не совсем, – сказал он. – Теперь держи обруч пониже.

Кошка едва не выронила обруч, увидев, что он собирается делать.

– Держи себя в руках! – сердито сказал мужчина, бережно сжимая содержимое ладони. – В семенной жидкости содержатся самые активные клетки!

Женщина покраснела и кивнула головой. Хранитель тем временем закрыл обруч, несколько раз энергично встряхнул его и подошел к постели больного.

– Поверни его так, чтобы у меня был доступ к позвоночнику, – потребовал он.

Кошка обняла Барса и держала его, пока Хранитель вводил полый шип между шейными позвонками. Слушая редкие и слабые толчки сердца мужа, женщина спрашивала себя, правильным ли был ее выбор?

– Если Барс умрет, твоя смерть будет самой мучительной, какую я смогу придумать! – тихо пообещала она, глядя на Хранителя.

– Не сомневаюсь! – буркнул тот, закрепляя зажим. – Только тебе придется запастись терпением, мгновенного эффекта ждать не приходится. Симбионт должен преобразовать сначала себя, а затем – тело партнера. Но Барс не умрет, ни сегодня, ни завтра.

Вдвоем они аккуратно опустили больного на постель.

– Что будем делать теперь? – спросила Кошка Хранителя.

– Ты Магистр, твое решение! – пожал плечами мужчина.– Надо сказать Ханне, чтобы она поставила в капельницу питательный раствор, притушить свет, а дальше придется просто ждать и поддерживать дыхание Барса, так как организм очень ослаблен. Аппаратура с этим вполне справится.

– Тогда позовем всех сюда, настроим аппаратуру, а затем пойдем, проведаем саркофаг Кондора, – заявила Магистр. – Там ты расскажешь нам свою историю.

– Неплохое решение! – одобрил Хранитель. – Если ты решила поделиться со всеми своими друзьями, то незачем тянуть. Хотя, сам, я бы на такое не решился.

Войдя в палату, Ханна сразу кинулась к постели больного. Рекомендации Хранителя она выслушала с недоверием, но подчинилась приказу Магистра. Предложение же, пойти проверить саркофаг Кондора, вызвало недоумение у всех присутствующих.

Глава 13. Возрожденный Кондор

Чем ниже они спускались в коридоры Цитадели, тем более сырым становился воздух. На стенах появились пятна светящейся розовой плесени. Кошка вспоминала, как бродила тут, будучи Ученицей, рассматривая остатки старинных барельефов и полустертых надписей. Она не раз гадала, почему именно эти коридоры, некогда не только обитаемые, но и почитаемые, судя по количеству настенных украшений, в настоящее время оказались совершенно заброшенными. И кому принадлежали разбитые саркофаги.

Женщина невольно вернулась в день битвы, развернувшейся в стенах Цитадели. Что именно заставило ее тогда изменить ритуал погребения? Возможно, ей не хотелось, чтобы старый друг сгинул в пламени печи вместе с погибшими врагами? Или какое-то предчувствие заставило Кошку сохранить тело Кондора? И что именно она увидит сейчас в саркофаге?

Молчаливая процессия вошла в широкий и низкий подземный зал, находившийся едва ли не ниже уровня моря. Стены его некогда были богато изукрашены резьбой, но носили следы хаотичного разрушения. Посредине стояли остатки десяти саркофагов, вырубленных прямо в толще скалы. Кто-то с невероятной яростью раскалывал эти каменные постаменты, оставив лишь основания. В тот скорбный день Магистр приказала сложить остатки наиболее сохранившегося саркофага, скрепить их вязкой грязью, покрывавшей пол помещения. Внутрь положили тело Кондора, обернутое в его мантию. Сверху кое-как приспособили остатки разбитой плиты, решив позднее изготовить более приличный памятник. Да, так и не собрались, закрутившись в череде неотложных дел.

Теперь же, подойдя к саркофагу, Кошка остановилась и нерешительно посмотрела на Хранителя, потом на остальных. Внутренне содрогнувшись, Магистр представила, что надлежало сделать. Что, если Хранитель обманул ее, и они увидят полуразложившийся труп? Тогда Кошке останется только забраться в соседний саркофаг и умереть!

Однако старый Мастер выглядел очень уверенным, он попросил Морского Змея помочь ему снять плиту, которая, явно, стояла не на своем месте. Настороженно принюхавшись, Кошка поняла, что не ощущает запаха разложения. Осторожная надежда прокралась в ее измученное сердце.

Меж тем, Хранитель забрался вовнутрь и легко поднял на руки завернутое в мантию, массивное тело Кондора, чем вызвал недоуменный возглас у всех присутствующих. Сложно было предположить такое от сухощавого, немолодого, книжного червя, каким он всегда представлялся посторонним.

– Не стойте столбами, помогите мне вытащить его наружу! – сердито воскликнул Хранитель, протягивая тело Наставника Морскому Змею.

Когда, с помощью Ханны, они уложили сверток возле саркофага, то оказалось, что мантия превратилась в плотный кокон, который был недавно вскрыт со стороны лица. Магистр задержала дыхание, когда Хранитель отогнул кусок мантии, словно лепесток распустившегося цветка, открыв присутствующим лицо Кондора. Кошка вместе со всеми подалась вперед, а потом опустилась на колени рядом с телом друга. Лицо Кондора было спокойным и умиротворенным, на нём совсем не видно было следов разложения, вот только цветом оно напоминало облеган. И волосы были серебристо-белыми. Пытаясь справиться с бешено стучащим сердцем, Кошка сделала глубокий вдох, а затем коснулась сонной артерии Кондора и почувствовала редкое, но уверенное, биение пульса.

– Он жив! – сдавленным голосом сообщила она остальным.

А затем повернулась к Хранителю:

– Ты не обманул меня! – сказала Магистр, еле сдерживая слезы.

– Но что с ним произошло? – услышала она сзади удивленный голос Ханны. – Кондор, определенно, был мертв, когда мы опускали его сюда, месяц назад!

– Кондор стал единым целым со своей мантией, – с трудом сдерживая волнение, сообщил Хранитель. – Так же, как и я!

– И то же самое вы решили сделать с Барсом? – догадался Морской Змей.

– А вы что, против? – невольно напрягся старый Мастер.