Просто это сложно

Помню много смертеи?.

Сначала редких и проскальзывающих незаметно, слухами и удивлением, потом частых и понятных. Кто-то передознулся, кто-то вколол муку или стиральныи? порошок – чем только не бодяжили – кто-то просто и банально повесился, не выдержав ломок.

Помню разбившихся насмерть друзеи?, обдолбанных и заснувших за рулем, один из них был моеи? любовью недолгое время, и смерть его стала новым поводом увеличить дозу и переи?ти на шприц.

Помню почему-то очень хорошо, как недолгое время жила дома у родителеи? и каждыи? вечер раскладывала на компьютере пасьянс, загадывая, что если сои?дется – значит удастся размутить еще одну дозу.

Как воровала – помню. Очень страшно было в первыи? раз, но ломка уже начинала брать свое, и в мозгу стучала мысль, что еще час – и все, а денег и вариантов нет. Потом – проще. Никогда – у бабушек, хотя многие говорили, что у бабулек проще всего, заговорить, задобрить и стянуть у них, невнимательных, кошелек, но нет, не могла пересилить себя. Помню, как стыдно было все время перед ними, как пыталась всегда всем подать подаяние, добавить денег в магазине, подложить в сумку и карман, если были какие- то лишние 50–100 рублеи?, словно оправдываясь сама перед собои? и замаливая грехи, надеясь, что за это спишется. Из дома тащила, что могла – да, мам, это была я, прости, да я думаю, ты и так знаешь, что я, да и простила давно.

Помню, как сидели у друга в гостях, только вмазавшись гердосом, как пошли в магазин за продуктами, а друг тем временем выбросился из окна. Помню морг, похороны и наше недоумение – ломок не было у него, герыч нормальныи?, да еще оставался, жалость к покои?нику и скрываемую тщательно (или не очень) жалость, что не взяли оставшии?ся героин с собои? в магазин, зазря пропало почти пол-грамма.