– Благодарю! – бодро подыграл я ей.
Я взял креманку и ложкой отскреб немного мороженого от шарика. Шарика у меня оказалось целых три!
– Значит… вы – писатель? – начала нашу беседу Лиза.
– Да, – оторвался я от вкусного десерта, – и сейчас работаю над книгой о кофейне «Полночь». До меня дошли слухи, что ее история полна тайн и неразгаданных загадок.
– И слухи верны. Что вы хотите написать о ней?
– Что это за место… раскрыть ее тайны… разобраться во всем…
– Вот, что я вам скажу, Дмитрий. Гиблое дело вы затеяли… надеюсь, вы найдете другой объект для вашей книги.
– А что не так?
Лиза отставила креманку, сложила ногу на ногу и ответила:
– Находились и другие, кто хотел раскрыть тайны того места. Знаете, зачем в нашем городе открыли психиатрическую клинику?
Нет…
– Они все там.
Я выгнул бровь.
– Все, кто хотел что-то узнать об этой кофейне, сейчас там на лечении. Вы же не хотите оказаться в психиатрической клинике?
Конечно, нет! Этого не мне хватало…
Я напряженно сглотнул.
– Вы уже были в кофейне?
– Да, сегодня ходил. И я заметил на втором этаже в завалах одну из ваших кукол…
Заметив взгляд Лизы, отправленный в никуда, я прервался.
– Аннабель, – произнесла она.
В мастерской повисла напряженная пауза.
– Мама помнит всех кукол, которых она делала, – пояснила мне Катерина, – она знает все их истории и образы. Мама ничего не забывает.
А я вот порой забываю о своих написанных книгах. Уже и не помню всех деталей… могу рассказать лишь в общих чертах.
– Аннабель работала акробаткой в цирке. А потом она стала клоунессой… это случилось, когда она поняла, что больше не может выполнять свои трюки после того как подвернула ногу. И поэтому клоунесса у нее печальная… – рассказала Лиза.
Я раскрыл свой «Дневник расследований» и взял ручку.
– Вы не будете против, если я…
– Конечно, пожалуйста, – Лиза помотала головой.
Убедившись, что мне разрешили записывать, я коротко законспектировал историю куклы Аннабель.
Отпив немного кофе, Лиза обратилась к дочери:
– Аннабель нужно будет забрать. Я не хочу, чтобы она там оставалась.
– Хорошо, – кивнула в ответ Катерина.
Разумеется, Лиза захочет отреставрировать старую куклу и вдохнуть в нее новую жизнь. Насколько мне удалось посудить, Аннабель не в самом плохом состоянии.
– Не могли бы вы рассказать, как она оказалась там? Как ваша мастерская связана с кофейней?
Лиза внимательно изучила мои глаза. Ее взгляд сделался серьезным, но не угрюмым.
– Куклы. Только они связывают нашу мастерскую и кофейню «Полночь». Наши куклы были неотъемлемой частью дизайна кофейни. Каждые полгода хозяева «Полночи» делали нам заказ на определенный образ, и мы с Катериной над ним работали. В последний раз зал кофейни украшали десять кукол. Впрочем, кофейня не всегда была кофейней…
Десять кукол – пять лет.
– Потом случился пожар, и все было уничтожено. София, Луиза, Стефани, Роза, Корнелия, Жизель, Ирина, Элеонора, Эстель и Аннабель. Я сделала все эти куклы лично по просьбе последнего владельца кофейни. Владелец сменился незадолго до пожара.
– И кто был тем владельцем кофейни?
Мать с дочерью переглянулись.
– У него фамилия, как зверек, – как-то печально и совсем невесело усмехнулась Катерина.
Как зверек?
Ответ дала Лиза:
– Соболь. Аполлон Аполлонович пропал два дня назад. Ужасная трагедия. Полиция пока ничего не нашла.
Мир рухнул.
В голове загудело.
В висках начало шипеть.
– Вы так вспотели, Дмитрий Сергеевич! – удивилась Катерина. – Давайте я включу вентилятор сильнее… и не забывайте про мороженое!
Кровь на асфальте…
Я заливал ее кровью…
Я тащил труп того «в кого-то врезались»…