Муравьи

1 мая 1939 г.

Сегодня у меня отличное настроение. Мой сборник опубликовали, и он набирает популярность. Этой новостью меня обрадовал местный газетчик. Я не буду многословен о событиях, которые обещал поведать в записи от 29 апреля. Однако, составить общую картину читающему это обстоятельство не помешает.

Я отправился на территорию замка и вскоре оказался в толпе. Остров был окружен лесом, поэтому внимание всех людей было сконцентрировано на замке, стоящем в центре. Один худой и высокий мужчина сказал мне, что все пришли на охоту. Я попытался узнать, что за охота, но в этот момент меня прервал человек, стоящий все это время у входа в замок. До него было добрых метров двести. Ему принесли огромный громкоговоритель, которым он тут же воспользовался. Он сказал, что охота объявляется открытой. В этот момент остров вздрогнул и мне показалось, он начал движение по воде. Люди слегка засуетились. Из ворот замка вышли два человека с ружьями в руках. Они пальнули из оружия в толпу, и все бросились врассыпную.

Послышались крики и всплески воды, порождающие еще более громкие возгласы. Я спрятался за деревом, возле которого стоял все время, и стал наблюдать за двумя «охотниками». Они медленно приближались, с каждым шагом делая по точному выстрелу. Раньше бы меня точно хватила паника и ужас, но я стоял и смотрел, как если бы это был сон. Вскоре они настолько приблизились, что я смог разглядеть их лица. В этот момент я действительно испугался. Этими охотниками были мои родители. Они выглядели такими, какими я видел их в последний раз, то есть, два года назад. Слегка постаревшие, одетые в какие-то старые обмундирования охотников.

Я инстинктивно крикнул им, что это я, их сын. Но в ответ получил лишь выстрел в мою сторону. От дерева отлетели щепки. Я услышал, как они перезаряжают ружья. Вдруг стало тихо. Я аккуратно выглянул и увидел, что они плачут. Немного выйдя из-за укрытия, я присмотрелся к родителям внимательнее, как вдруг они одновременно сказали: «Нам очень жаль, Экхарт, но мы должны». После этого они резко вскинули ружья и выстрелили. Я спрятался за дерево, но оказалось, что стреляли не в меня. Я услышал крик, выглянул и увидел мужчину, бегущего на моих родителей с веткой в руке. Он не добежал до них пару метров, как остановился, упал на колени и приложился к земле. Недалеко от него лежала девушка, наверное, его жена.

Заметив, что охотники приближаются к моему укрытию, я решил залезть на дерево. Я наблюдал, как они подошли к нему вплотную. Теперь я мог разглядеть их лица более детально. Всмотревшись, я увидел, что они совершенно спокойны. Это единственная эмоция, которую описывали выражения их лиц. Родители стояли у дерева и медленно осматривали место, на котором я только что стоял. Вдруг они подняли головы кверху. Я спрыгнул на них, выбив оружие из рук. Быстро вскочив на ноги, я коснулся их обоих часами и побежал что было сил. Бежал я недолго, ведь вскоре упал. Мне показалось, что от выстрела, но, кажется, я просто споткнулся.

Во время приземления я потерял сознание. Когда очнулся, уже был день. Я все еще лежал в траве на острове. Я встал и осмотрелся. Не было ни одного человека. Остров стоял на месте. Лес как будто исчез. Трупов не было. Точнее, их было всего два. Мои родители… До сих пор не верится, что их не стало. В кармане отца я нашел счастливую монетку, которую мне подарили в детстве. Я взял ее, вернулся в Дрезден и после отправился туда, где живу последнюю неделю – в Кассель. Пережитое заставило меня осознать, насколько дороги были мои родители. Конечно, я их не выбирал при рождении, и они не были королями, как мечтают многие дети, но они были моими, всем, что у меня было. Ведь не что иное, как время, проведенное вместе определяет значимость человека для тебя. Какие эмоции испытывают люди, вспоминая о родных? Только лишь теплые и нежные. Никто не помнит плохого о своих близких.

Теперь я думаю, всякий раз, когда мама или папа сердились на меня, правильно ли я поступал, что сердился на них в ответ? Разве я не мог переосмыслить свои поступки и посмотреть на ситуацию со стороны своих родителей? Теперь я понял, что мог, мог обнять их и сказать, что я больше так не поступлю, мог сказать те самые три слова, которые люди таят в себе, не желая показывать миру свою душу – я тебя люблю.

Я полюбил не только своих близких, но и этот мир, я увидел его в новых красках не потому, что много путешествовал, а потому, что познал его часть. Также и другой человек должен познать любовь ко всему, и тогда он сможет почувствовать себя свободным.

На этом история заканчивается. Наверное, это последняя запись в дневнике…

Запись 9.

Не могу поверить, но я снова в поезде. Еду в Кенигсвинтер. Как только я написал прошлую запись, в дверь постучали. Я открыл и увидел молодого парня лет двадцати пяти в длинном плаще и перчатках. Он сказал: «Быстрее, идем за мной!». Не знаю, что со мной произошло, но я молниеносно собрал вещи и вылетел из квартиры, чуть не сбив с ног моего нового попутчика. Сейчас он сидит на сиденье напротив и смотрит в окно. Напоминает меня в первые дни моего путешествия… Но сейчас не об этом. Есть очень важная вещь, которую он мне рассказал. Мы подъезжаем к платформе, но я успею записать его слова. Он сказал…

8 мая 1939 г.

Я заканчиваю дневник Экхарта, как и обещал ему перед тем, как он исчез. Это произошло в замке Драхенбург. Сейчас нет смысла раскрывать тайну, о которой не успел рассказать автор дневника, но я все же скажу. Я понимаю, что мое имя ничего не значит, но у нас с Экхартом оказалось кое-что общее: мы оба обладали вещью, способной убивать практически касанием.

Я буквально шел по следу Экхарта, и, в итоге, застал его пишущим в этот самый дневник. Также в замке я нашел газету, которая, по-видимому, представляет какую-то ценность для Экхарта. Я вложу ее в дневник.

Мы отправились в Кенигсвинтер, недалеко от которого располагается замок Драхенбург. Кто меня туда направил, сказать не могу, ведь, если дневник вернется к автору, это может его шокировать.

Экхарт попросил меня закончить его историю. Теперь она наша, но это не так важно. Ну что же, я напишу все, что помню.

Часть 24

Мы прибыли в замок. Я знаю, что Экхарт любил их описывать, но на это нет времени. Как и не было у нас. Ворота были закрыты, и мы решили осмотреть окрестности. Не нашли следы людей, но мой напарник учуял странный запах. Он сказал: «Очень знакомый». Запах доносился из подвала, как отметил Экхарт. Вскоре мы нашли решетку, запечатанную в стене. Было видно, что в помещении, отделенном от нас железной сеткой, горел свет. Экхарт стал искать какие-то нажимные плиты. Он вернулся с пустыми руками. Им была найдена только гравировка быка с двумя перекрестными топорами. Она висела на стене. Я тем временем нашел железку и не без помощи молотка, который всегда ношу с собой, выбил решетку.

Отверстие было не очень большим, но мы сообразили, что человек сможет протиснуться. Экхарт оказался не из робких и полез первым. Вскоре он дал мне знак, что можно спускаться, и я последовал его примеру. Мы оказались во влажном небольшом помещении. С потолка капала вода. Экхарт сказал, что бывал в таком месте. Я ему поверил, умолчав, что знаю про Ульм. Он быстро сориентировался и нашел какой-то проход в стене. Он вел наверх. Мы вскарабкались и оказались в одной из комнат замка.

Побродив по другим помещениям, мы поняли, что это лабиринт. Он состоял из множества комнат с не меньшим количеством дверей. Мы бродили около часа, как вдруг наткнулись на закрытую дверь. Выломав ее привычным мне способом, мы вошли внутрь. В центре прямо на полу сидел какой-то старик. Он сказал: «А, ты привел друга. Так нечестно». Сразу после этих слов он щелкнул пальцами. Экхарт вдруг начал исчезать. Я услышал, как мой друг прошептал: «Вот мы и снова встретились». Он достал из сумки дневник и сказал: «Закончи историю», после чего отдал его мне и окончательно исчез.

Я написал, что обладаю вещью, убивающую касанием, но это не совсем так. У Экхарта были часы, но у меня был дар. Мои руки – вот мое оружие. Я коснулся старика. Теперь я понимаю, что это было ошибкой. Он умер, но ненадолго. Я уже уходил, как вдруг услышал позади: «Уже уходишь?». Я обернулся и вместо старика увидел гигантскую собаку, озлобленно смотревшую прямо мне в глаза. Я побежал. В лабиринте меня преследовали жуткие крики разных животных. Я испугался, но все еще был в уме. Вдруг я вбежал в комнату с окном. Открыв его, я залез внутрь и оказался в таком же помещении, но без дверей. Окно позади меня исчезло. Теперь это была комната, в которой не было ничего. Я стал искать выход, прощупывая стены, но затея оказалась безуспешной. Крики стихли. Я остался совсем один. Просидев около часа, я вдруг вспомнил, что сумка все еще при мне. Стена не устояла перед моим молотком и вскоре я оказался снаружи.

Но на этом кошмар не кончился. Да, я убежал, но в обычной жизни стал видеть такие ужасы, которые не видел даже в кошмарах. Так было до того момента, пока я с кое-какой помощью не нашел настоящего старика в Ульме, где меня впервые ночью заметил Экхарт. К моему счастью, он не разглядел моего лица, хотя к нему я явился в том же плаще. Но это уже более не важно. Там я застал этого монстра врасплох и избавил от него наш мир. Закончив дело, я сразу же принялся за дневник.

Я исполнил желание Экхарта и волю моего заказчика. Теперь я свободен, так же как и Экхарт, когда записывал свои последние слова… Мне хочется закончить дневник некой правдой и признанием от меня, но я не могу. В заключение скажу лишь то, что мы оба поймем, ведь мы видим мир зеркально: tnagutnbortednpagtan, cevet, trahkce.

***

– Где я?

– Это Эдемиссен, мой мальчик. Ты что, потерял родителей? – добродушно сказал дедушка.

– Что? – спросил Экхарт, отпрянув от человека, протягивающего ему руку.

– Пойдем со мной, – настаивал дедушка.

Экхарт перестал отходить назад и вдруг заметил лужу рядом с ним. Он заглянул в нее. В отражении он увидел пятилетнего мальчика со светлыми растрепанными волосами, в рубашке и серых штанах. Экхарт понял, что оказался в теле незнакомого ему мальчика. Дедушка взял его за руку и проводил к небольшому деревянному дому. Родители с распростертыми объятиями встретили мальчика. Они очень обрадовались, когда он зашел в дом, и после нескольких «не убегай далеко» и «мы волнуемся» принялись его кормить. Наевшись, Экхарт сказал, что хочет пойти погулять, но родители не отпустили даже под предлогом того, что он далеко не пойдет.

Экхарту пришлось остаться дома. Он сидел на стуле и поворачивал голову из стороны в сторону. Взглядом он нашел две кровати, на одной из которых спала мама, а на другой старая бабушка. Также в доме были печь, стол, большой ковер и широкий шкаф для хранения одежды и посуды. Больше ничего Экхарт не приметил, разве что небольшое окошко сразу за печкой.

Папа поцеловал маму и куда-то вышел, надев перчатки и сапоги. «Пошел колоть дрова» – решил Экхарт. Мальчик встал со стула и подошел к окну. Он выглянул: на заднем дворе был сад. Убедившись, что мама все еще спит, он отрыл окно и кое-как вылез через него на улицу.

Сад оказался прекрасен. Каких только цветов в нем не было. Экхарт не узнал ни один. Ему показалось, что растениям нет конца, что они растут везде и всюду. Но он решил, что это оттого, что сам по себе ниже любого цветка. Пройдя сквозь небольшой куст, он вышел на тропинку. Экхарт услышал щебетание птиц. Оно успокаивало и в то же время придавало уверенности. Тропа привела его к большому дереву, верха которого, казалось, не было видно. Не успел он подойти к нему, как вдруг услышал голос:

– Ты хочешь узнать, кто ты?

– Но я знаю, кто я, – ответил Экхарт.

– И кто же? Маленький мальчик, испугавший своих родителей? – вопросил голос.

Экхарт посмотрел на свои маленькие руки и, подняв голову кверху, сказал:

– Скажи мне, кто я.

– Ты – это твоя душа, твое сознание. А человек лишь сосуд.

– Но кто есть люди?

– Я могу дать тебе ответ, но чем ты готов пожертвовать, чтобы узнать правду? – спросил голос.

– Всем, – твердо сказал Экхарт.

– Тебе дарована новая жизнь, но ты хочешь ее отдать за знание, которое не сделает тебя счастливым?

– Неужели смысл жизни в счастье? – спросил Экхарт.

– Это твоя жизнь и тебе ею распоряжаться, – спокойно сказал голос.

– Почему самопознание не может быть целью моей жизни? Если я узнаю, кто я, то моя жизнь прожита не зря, – убеждал Экхарт.

Возникла небольшая пауза.

– Ты не думал, что мог однажды узнать правду?

– Я уже был здесь? – спросил Экхарт после недолгого молчания.

– И не единожды. Что интересно, в этот раз Германия пошла настолько далеко, что сунулась на самую границу с врагом. Порой мне даже кажется, что люди могут быть непредсказуемыми… О чем это я? Ах да, каждый раз ты стремишься выполнять чью-либо волю. Ты не надеялся на себя, но на других. Почему? – спросил голос.