Муравьи

Григорий улыбнулся, услышав последнее слово. Он сказал:

– С ней гораздо проще. Обезьяны живут среди нас до сих пор, нет причин отклонять эту теорию.

– А что насчет слов о теории мироздания? – спросил Экхарт.

– Это каких? – озадаченно спросил журналист.

– Такая теория должна объяснить смысл нашей жизни, – переформулировал слова Григория Экхарт.

Юноша задумался, но вскоре сказал:

– Может тогда смысл в продолжении рода?

– Не так уж интересно звучит, да? – сказал Экхарт, улыбнувшись.

– Пожалуй, – с сомнением улыбнулся в ответ Григорий.

Григорию показалось, что они ходят кругами. Как будто вместе с дорогой закручиваются и его мысли. Изредка они спускались по небольшой лестнице, но ему не помнилось, чтобы они поднимались вновь. Впрочем, это все только кажется, ведь голову занимали другие мысли – так подумал Григорий.

– А как тебе такая теория возникновения жизни: первых людей привезли на Землю с другой планеты? – спросил Экхарт, явно радуясь своей находчивости.

– А чем она отличается от предыдущей? Нет, в этом мире есть две теории: религиозная и биологическая.

– А что, если мы живем в мире, который находится в другом? – внезапно предположил Экхарт.

– Ну, это уже совсем фантастика! –сказал Григорий.

– Почему же? Мы словно муравьи: строим дома, заботимся о потомстве, работаем не покладая рук. Но при этом мы редко смотрим выше самих себя. Ведь мы люди – верх эволюции, summo cibum catenam… – с нарастающим темпом заговорил Экхарт.

– Что?

– Вершина пищевой цепи, – пояснил Экхарт последние слова, сказанные им на латыни.

– Теперь понятно, – Григорий помедлил и затем продолжил, – знаете, а в детстве я думал об этом. Думал, как нас воспринимают другие существа, ведь их мозг устроен по-другому. Мне до сих пор обидно от мысли, что животные скорее всего принимают нас ни за кого иного, как за самих себя. Они, может, даже не знают, что мы умнее, – он выдержал небольшую паузу. – Вы, наверное, правы: в каком-то смысле они живут в своем мире, а наш мир включает в себя их среду обитания.

– Да, я именно об этом и говорю.

– Но до чего же крупны тогда масштабы удаленности нашего мира от мира-родителя? – спросил Григорий, в глазах которого засверкали огоньки интереса и воодушевления.

– Они имеют космический масштаб. Я назвал эту теорию мироздания теорией космоса, – довольно произнес Экхарт.

Собеседники остановились возле двух берез. У корня они сливались в одну, зато, идя кверху, расходились в разные стороны, образуя рогатку. Если мысленно натянуть на ней резину, то снаряд полетит не иначе, как в озеро. Именно это и представляли особенно склонные к фантазированию посетители этого места.

Экхарт посмотрел на озеро через природную рогатку и тихо сказал:

– Это напоминает мне кое-что…

Григорий не расслышал его слов.

– А знаете, вы ведь так и не рассказали про остальных ваших спутниц сердца, – вдруг сказал он.

– Да, я как раз об этом.

– Кажется, вы остановились рассказывать на второй?

***

Я всегда любил красивые места, я к ним стремился. Потому вскоре после возвращения в Ленинград я решил продолжить поиски места, которое не тронула война. Некоторое время, а именно, полгода я жил у знакомого. Он потерял родителей, и квартира пустовала. Он пригласил меня пожить у него. По его выражению лица и голосу я понял, что он хочет занять квартиру хоть кем-то, кто заменит ему родителей, но я знал, что не смогу сделать этого. Никто не смог бы. Этим знакомым был Артем.

Все время, что я прожил в его квартире, я изучал города, которые мог бы посетить. Мой выбор пал на Выборг. Он был рядом с Ленинградом, так что я приметил его сразу. Окончательное решение обосновать могу лишь тем, что по словам правительства СССР, Выборг был из тех городов, который подлежит восстановлению в первую очередь, а также тем, что в нем попросту спокойно, мало жителей и есть замок, который мне очень захотелось посетить.

Я распрощался с военным товарищем, мы обменялись любезностями и навсегда расстались. Я сел на поезд. Это был поезд в настоящую новую жизнь, но теперь только мою. По приезде я понял, что город оказался не в лучшем виде после войны. По крайней мере, на фотографиях, которые мне удалось лицезреть, Выборг был красивым и даже великим, если присмотреться. Сейчас он походил на раненого солдата, думающего лишь о том, через что он прошел, а не о своем будущем.

Но мне не было там плохо. В Выборге я получил то, чего хотел – свободу. Я был один, но это даже воодушевляло меня. Я устроился на работу кем-то вроде журналиста. Почему-то меня тянуло к этой профессии, и я давно хотел заняться писательской деятельностью. Я писал, а точнее, переписывал на свой лад заумные доклады, статьи и новости из мира науки. Мне больше нравилось познавать, чем делиться накопленными знаниями, но вскоре наше издательство обрело популярность, ведь людям хотелось отвлечься от войны, и новый уровень заработка заставил меня задуматься о перспективах личной жизни. Тогда я и познакомился с ней.

Она не имела выдающейся внешности, тем более той, что могла бы мне понравиться. Я поддался хорошим воспоминаниям о том, что было и вскоре мы начали отношения. Они продлились не очень долго. Я бы даже сказал, что относительно всей моей прожитой жизни, мимолетно.

Она жила достаточно далеко, потому мне приходилось подолгу до нее добираться. Не уверен, что встречи приносили мне настоящее удовольствие. Мы оба говорили то, что думали, оттого наши отношения даже нам казались фальшивыми. Через три месяца после нашей первой встречи я решил, что мы расстаемся. Тогда я думал, что все дело в расстоянии, в том, что мы редко видимся, но теперь понимаю, что эти отношения не были скреплены ни одним из известных чувств, кроме равнодушия, как с моей, так и с ее стороны. Я сказал с ее стороны, потому что вскоре после нашего расставания узнал, что она влюбилась в кого-то еще, что для меня стало очередным новшеством, говорящим лишь о черноте души. Сейчас это не так.

Позже я понял, что меня влекла ее доступность.

***

– Все-таки, вы посетили тот замок в Выборге? – спросил Григорий, припоминая слова Экхарта.

– Нет, я в нем так и не побывал, – улыбнулся Экхарт, – увы.

– Я писал об этом замке репортаж, весьма успешный кстати говоря, – похвастался Григорий.

– Да, замок неплох, имеет несколько интересных легенд. Какое-то время я даже охотился за сверхъестественными новостями и сказками, но вскоре я решился снова переехать.

– Куда? – спросил Григорий.

Часть 12

Я решил, что после таких неудач в отношениях нужно сделать перерыв и переехать в другой город. Но в итоге, я вернулся в Ленинград. К тому времени город уже не выглядел разрушенным. А что было не отстроено, только придавало его красоте особенную черту. До переезда я все еще не мог смириться с тем, что одинок. Когда я, наконец, переехал, это чувство прошло, но ненадолго. Мне казалось, что я сбежал от этого, но ведь я бежал от себя. Я пытался отвлечься работой, но это не давало результата, не могло заполнить пустоту в моей душе. Поэтому вскоре я встретил ее. Она не имела ни привлекательной для меня фигуры, ни внешности. Но кое-что меня в ней зацепило – она была умнее предыдущих. Тогда я судил ум по образованию человека. А она имела некоторые выдающиеся успехи, поэтому тогда мне этого было достаточно, чтобы сделать вывод, что она умнее других.

Вскоре после начала наших отношений, я понял, что не питаю к ней никаких чувств. Я даже не уверен, что мы говорили слова, которые могли бы рассказать о каждом из нас хоть что-нибудь. Но если честно, тогда я мало знал даже о самом себе. Не знаю, что это было – молодость или то, что я не думал о своем месте в жизни, но я больше доверял мнению близких людей, чем своему. Наши встречи продлились недолго, меньше месяца. Она сказала, что не хочет мне мешать и ушла из моей жизни, так и не дав ответа, кто я.

Позже я понял, что меня влекла ее образованность.

***

Я стал задумываться о том, зачем человеку нужны отношения, но я не понимал самой значимости чувств. Тогда я не думал о любви, но в близости с девушкой пытался найти что-то не менее прекрасное, может быть то же, что я испытывал наедине с собой. Однако этого я не почувствовал.

Я не смог сделать никакого вывода из своих отношений, приняв их за ненастоящие. Да и задумался, стоит ли копить в себе все знания о них, что приобрел. Ведь если каждый раз подстраиваться под человека, учитывая прошлые ошибки и не допуская их вновь, то есть ли гарантия, что не возникнет новых ошибок, с которыми ранее не сталкивался? Нужно лишь показывать настоящего себя. Неважно, каким тебя считали при прежних отношениях, главное – каким ты предстанешь в первый день знакомства. Все ошибки, как я их назвал, вы должны преодолеть вместе. Не стоит брать слишком много на себя, ведь теперь ты не один и все, что вы переживаете должно быть вашим общим делом.

Стоит считать путь любви таким же, как и путь жизни. Проходя его, ты каждый день открываешь что-то новое. Именно это показатель прогресса, того, что ты идешь в правильном направлении. Оно приведет тебя к тому, чего ты ждешь от отношений и от того, в кого влюблен. Самое важное – честно ответить на вопрос: чего ты на самом деле ждешь от отношений? И в результате пути ты получишь только то, чего желал.